Чёртовы сигареты, чёртов ты.

Когда я складывала вещи, то даже не плакала, мои эмоции вообще не показывались наружу, только разве, когда вещи перестали влезать в чемодан, пришлось очень агрессивно их туда впихивать. Блондин же в это время, просто наблюдал за мной, как всегда в полной тишине. Он вообще помнит, как разговаривать? Я полностью игнорировала его присутствие, будто комната пуста, только я, да одежда, которая во время моего проживания здесь увеличилась в количестве. Потому что чуть ли не каждый день мы мне да покупали что-то. Это могли быть джинсы, могли быть носки, а иногда даже комплект нижнего белья. Причём не всегда по моей воле, просто так, наверное от безделья? И если раньше я просто закатывала глаза, но всё равно как любая девочка радовалась новой покупке, то сейчас мысль о том, что он этот делал специально, лишь бы я не смогла это всё увезти, не покидает меня. А я и не увезу, потому что молния перестала сходиться ещё на половине моего гардероба. Поэтому приняв очень сложное, но обдуманное решение достаю все так сказать подарки, кидая на кровать. Но самое моё любимое в этой сцене одного актёра была реакция блондина. Лучшая за последнюю тысячу лет. Он подобрал мой лиф, который был подарен им же, и так на меня посмотрел, что мне даже смешно стало от его взгляда. Сдвинутые брови ближе к переносице и губы, которые расплылись в насмехающейся улыбке. — А что ты кстати делаешь? Решила освободить место в шкафу? Ухты. Голос подал. Я даже соскучиться успела, по его хорошему настроение. Но это уже как традиция, когда у него всё хорошо, у меня всё плохо. Поэтому смотрю на него исподлобья, максимально сузив губы. Но он не останавливается, продолжает острить вставшая с кровати, всё так-же с моим лифчиком в руках, убирая его в комод. — Тоже думаю это не нужна вещь. И тут я понимаю, что если не сейчас, то никогда. — Мне вообще все вещи купленные тобой ненужны, — вставая с колен, подхожу впритык к нему, поднимая голову и встречаясь с его довольной улыбочкой, — Как и ты сам. Тычу пальцем в его грудь, выговаривая каждое слово чётче обычного. Впиваюсь в него взглядом, вообще кажется забывая, что такое улыбка. Кстати с его лица она не сходит, он только сильнее улыбается, оголяя все тридцать два. Смеётся куда-то в сторону, а я вообще не понимаю, что происходит. Только когда он за запястье меня хватает, и прижимает ещё ближе, немного встряхивая, осознаю, что кажется не по моим правилам мы играем. Приближается ближе к лицу, шипя: — А кто же тебе нужен? — его взгляд меняется, а голос становится ровным, даже без эмоциональным, — Подруга, которая не помнит даже как тебя зовут? Бывший, который готов был продать тебя, только бы новую дозу получить? Или родители, — делает короткую паузу, приближаясь ближе, смотря прям в глаза, — А, точно, их же нет. Конец. Просто конец всему. Его словам. Моему каменному лицу и равновесию. Ноги становятся ватными, а глаза мокрыми. Прямо в эту секунду падаю на колени, начиная заливаться истерикой. Что-то невнятно говорю себе под нос, после чего поднимаю голову, смотря на него. Мне плевать какой убогой я сейчас выгляжу. Плевать, как сильно искажается моё лицо и какой писклявый голос получается, когда я пытаюсь орать, но сил просто нет. — Зачем ты это делаешь? Почему я? — перехожу на визг, подрываясь с колен, пытаясь схватится за его руки, лицо, не важно, только бы расцарапать ногтями до крови. Но он перехватывает мои руки, которые всё никак не унимаются, пытаясь вырваться. И только, когда по моей щеке проходится звонкий удар, я успокаиваюсь. Блондин силой укладывает меня на кровать, хотя я пытаюсь уворачиваться как могу. Бью его ногами, ору с такой силой, что срываюсь себе голос, но он всё равно выигрывает, затыкая мне рот ладонью, а руки всё так же держа в замке. — Послушай меня, — пытается докричаться и делает это успешно, потому что я перестаю дёргаться, словно в конвульсиях, только смотрю на него диким взглядом, в тишине, пока он не разбавляет её уже спокойным голосом, — У тебя остался только я, ты можешь уходить, но надо ли оно тебе? И я не знаю, что делаю, почему молчу. Ведь в любой другой день и ситуацию, я бы просто вылетела из этого дома, но сейчас я хватаюсь за его руки, когда он встаёт с кровати. Сползаю на пол, падая на колени, держа его за запястья. Завтра я пожалею, буду себя винить всю жизнь, орать на себя и бить, но сейчас я делаю это. Смотрю на него мокрыми глазами и еле выговариваю дрожащим голосом. — Пожалуйста, не оставляй меня…