Чёртовы сигареты, чёртов ты.

Обновляю переписку уже сотый раз, пытаясь проморгаться, успокаивая себя, что мне кажется, это сон и вообще просто ошиблись номером. Но осознание того, что это не сон, что номером не ошиблись и мне не кажется, приходит с моментально, когда из прихожей доносится стук в дверь. Причём с каждой секундой всё настойчивее. Долго не решаюсь встать с кровати, но когда доходит, что вот-вот и она вылетит к чертям, приходится слезть на пол. Крадусь к двери на носочках, пытаясь издать, как можно меньше звуков, по пути выключая свет во всех комнатах. Напор воды доносящийся с душа замолкает, а в доме наступает гробовая тишина. Только звук сообщения, который приходит совсем неожиданно, заставляя даже вздрогнуть, напоминает о том, что я не в морге. «Я знаю, что ты дома, и лучше бы тебе открыть дверь.» — читаю только что пришедшее СМС, прислоняя руку ко рту, сдерживая дикий страх, которого не испытывала со времён драк с Голубиным. Нервно сглатываю, подходя ко входу и хватаясь за ручку двери. Стою так совсем немного, всё никак не решаясь открыть дверь, в которую настойчиво стучат. — Что происходит? — доносится со спины, от чего я подскакиваю, оборачиваясь и замечая блондина, который только что вышел с душа, накинув на себя домашние штаны. — Ничего, всё… — но договорить мне не удаётся, потому что я отлетаю в угол, когда дверь с грохотом вылетает с петель. Собственный визг оглушает не только меня, а ещё и Глеба, который охриневает от такой ситуации, крича на меня, чтобы я заткнулась. Но наш ночной гость, который заставил остановится моё сердце тысячу раз, даже и глазом не моргает, появляясь в дверном проёмом и шагая вперёд. Сначала смотрит на Глеба, который сжимает кулаки, настороженно сдвигая брови, а после замечает меня, зажавшуюся в углу. — Лина, у нас гости? — Глеб смотрит на меня, непоколебимо скрещивая руки, указывая взглядом на силуэт появившийся в доме. Но никто на его вопрос отвечать даже не собирается, потому что мои волосы оказываются в грубой хватке, а всё что я могу, так это пискнуть: — Стас! — зажмурив глаза и пытаясь освободить себя. Застываю в страхе, предвкушая, что ночка будет не из лёгких. Чувствую как холодные пальцы обволакивают моё запястья. Рывком поддавая к себе и ведя куда-то в сторону входа, но я сопротивляюсь до последнего. Падая на пол и пытаясь хватиться за что-то. К сожалению рядом не оказалось ничего подходящего, поэтому я хватаюсь ногтями за угол стены, пытаясь задержаться, но его силы хватает, что бы с лёгкостью отодрать меня от стены. Пиная его ногами, но он будто железный, вообще не воспринимает ничего всерьёз. Кроме одного. Спокойный голос раздаётся в помещение, но из-за тишины, кажется таким холодным и громким, что мы даже останавливаемся в некой борьбе. — Отойди от неё. Давно я не слышала его голос таким. Таким холодным и безэмоциональным, по которому просто нереально угадать его настроение. И даже мне уже не по себе стало, но Стас не сдаётся, поднимая меня с пола, и обхватывая мою шею рукой, начиная выпихивать на улицу. И только когда мои голые ноги прикасаются к холодному снегу, я начинаю дико орать. Кричать на столько громко, что мне жаль уже саму себя. Но мой крик оказывается ничем, рядом с тем звуком, который оглушил меня. Руки оказываются свободны и из-за такой неожиданности ноги перестают держать, из-за чего я падаю на колени, прямо в сугроб снега. Выстрел, который услышали абсолютно все, бьёт по ушам, а мне ничего не остаётся как прикрыть уши ладонями, а глаза закрыть, да так, чтобы не открывать их вообще больше никогда. Что я кстати и не делала, пока не услышала приближающиеся шаги, которые были направлены явно с агрессией в мою сторону, поэтому обернуться мне всё же пришлось. Передо мной застыла примерно такая картина, — «Глеб короткими рывками приближается к Стасу, нацелив на него пистолет, который Бог откуда взялся, а Стас отдаляется всё дальше и дальше, с некой досадой подняв руки. Обходит меня, подходя к воротам и застывая рядом с ними. — Ещё раз ты к ней подойдёшь, пеняй на себя! — на последок бросает Глеб, дожидаясь пока Стас покинет территорию. И уже после убирает ствол, хватает меня за локоть, прижимая к себе, и движется обратно в дом. Руки с ногами покраснели от холода, поэтому я плотнее прижимаюсь к блондину, который в это время кладёт пистолет обратно в шкафчик, а после обнимает меня двумя руками, целуя в макушку. — Спасибо, — бормочу под нос еле слышным голосом. Кивает, разворачивая меня обратно в спальню, доводя до кровати и укладывая в постель как маленькую девочку. — Извини, сегодня без сказки, — шутит обходя кровать и на ходу разводя руки. Тихо смеюсь, разворачиваясь на бок, ожидая когда уляжется блондин, а после ложусь головой на него, чувствуя его руку на своей талии. — Что это было? — чуть пошевелившись, но всё так лёжа на его груди, спрашиваю я. — Ты о чём? — слышу как всегда спокойный и непоколебимый голос. — О том самом. Зачем ты выстрелил? — произношу дрожащим голосом, перебирая пальчиками по его рёбрами. Не получаю ответа минуту, две, три. Да и поглаживания на своей талии остановились. — Я обещал. — процеживает сквозь зубы, перемещая руку к моим волосам, детально проходясь по выпирающим костям на спине, ругая за это. Молчу. Не отвечаю ни на упрёки по поводу моей худобы, ни на его ответ. Закапываюсь в собственные воспоминания. Укрывая себя барьером беззвучности. *** Мне пять лет. Мы гуляем с родителями, которые на тот момент были парой для подражания, и моей родной сестрой Лизой, которая была меня старше на два года. Мы с Лизой играли в прятки, бегая за деревья подальше от родителей, чувствуя себя такими взрослыми и счастливыми. Я спряталась за огромный дуб, ожидая, пока меня найдут. Прождала так кажется минут десять, пока не услышала какую-то шумиху в парке, а после и громкий выстрел перемешанный с криком матери. Подпрыгнув на месте и ободрав руку об дерево, мне пришлось выйти из своего укрытия, дабы показать рану маме. Но мои движения были остановлены, как только по среду парка я увидела кучку людей, в центре которого моя мама держала в объятиях сестру. На её голубом платье была кровь, которая медленно стекала на руки мамы. Я не знала, что мне делать. Папа пытался успокоить маму, но у неё была истерика. Потом её оттаскивали от Лизы врачи, а отец взял меня на руки, не давая посмотреть на центр событий. Успокаивая тем, что всё будет хорошо. Сейчас дядя доктор поможет. Но он не помог. Потом похороны. Мама в слезах, отец с пустыми глазами, которые вот-вот заплачут, а я… Я просто девочка, которая до последнего ничего не понимала. Думала, что это какая-то игра, что Лиза сейчас появится и опять будет играть со мной в наших кукол. Дошло до меня, что это не шутка, только когда отец принёс с работы газеты, заголовок который глас, — «ограбление банка и убийство девочки». Она до сих пор хранится в моей квартире. В тёмной коробке, которая запрятана на верху шкафа, на случай, когда мне станет грустно и я захочу поплакать. Там даже есть моё письмо Ли, которое я писала ей в возрасте шести лет. И с которое вспоминаю по сей день. «Я всё ещё люблю тебя, Ли.» *** Прикрываю глаза, вытирая незаметно слёзы, которые предательств появляются в самый ненужный момент. Поднимаюсь на локти, смотря в глаза блондина, который повторяет мои действия, поворачиваясь и смотря на меня. — Спасибо, — срываюсь на слёзы, обнимая его шею, что есть мощи, хватая за лицо и целуя каждый миллиметр. — Обращайся, — шмыгает Голубин, прижимая меня к своей шее, целуя куда-то в волосы. Пристраиваюсь к нему, закрывая глаза и настраиваясь на сон, который приходит моментально.