— Я, Люси Хартфилия, подтверждаю — я принимаю вызов и готова доказать, что достойна звания Абсолютного чемпиона.
Люси вздрогнула и… проснулась. Она лежала в своей кровати, в платье, укрытая пледом. Её туфли валялись неподалёку, клатч и украшения покоились на полке, но как девушка добралась до дома, она не помнила. Помнила только, как виски обожгло горло, и первое, что захотела сделать Хартфилия — выплюнуть всё обратно. Дорогой салон «мерседеса» не позволял Люси поступить так, как настойчиво требовал организм, и уже через пару пару минут голова начала кружиться, а тело налилось свинцом — кровь с примесью алкоголя бежала по венам, мысли зашумели и в висках застучало.
Хартфилия встала, пошатываясь. Короткий путь от кровати до ванной комнаты показался настоящим испытанием, к тому же жутко мешало платье, зауженное чуть выше колен — добраться до желанного душа оказалось почти непосильной задачей, и Люси, оступившись, чуть не очутилась на полу. Чертыхнувшись, она оставила платье позади, туда же улетел лифчик и трусики, и нагая отправилась в ванную. Из зеркала на неё взирало помятое и заспанное лицо незнакомки с огромными кругами под глазами и разводами от туши. Люси поморщилась, ругая себя за беспечность и за то, что слишком много пьёт в последнее время.
Лексус вёл машину, нахально и хищно улыбаясь. Хартфилию трясло, словно Дреер только что вытащил её из ледяной воды, не дав полотенце. Только что, не обдумав своё решение, не прикинув все варианты и не посоветовавшись с Гажилом, она подписалась на авантюру, которая встряхнёт жизнь и поставит её вверх дном. «Гажил будет зол», — подумала Люси, прежде чем почувствовать на себе пристальный хитрый взгляд. Девушка не заметила, как Лексус остановил «мерс» на обочине и, по-прежнему улыбаясь, взирал на свою подопечную с нескрываемой гордостью.
— Я думал, ты струсишь, — Дреер протянул руку к заднему сиденью и выудил бутылку виски. — Давай за, теперь уже, нас.
— Что только что произошло? — голос подрагивал, и нервы натянутыми канатами звенели в ушах.
— Ого, — присвистнул мужчина, откупоривая бутылку, — ты только что стала участником легендарного подпольного соревнования.
— Но… Почему?
Лексус стал серьёзным. Он замер, его холодный взгляд встретился с растерянным взглядом Люси.
— Просто потому, что я тебя выбрал.
Воспоминания подкатили к горлу тошнотой, и Хартфилия едва сдержала порыв желудка вывернуться наизнанку. Ей нужен был холодный душ или тёплая ванна, пару часов тишины и ящик успокоительного. Люси залезла под прохладные струи воды, чувствуя, как кожа покрывается мурашками от непривычной после постели температуры.
Жизнь дала трещину и накатанная дорожка, по которой до этого вёл девушку Гажил вдруг раскидала их по разным полюсам. Люси стало как-то не по себе от тех перспектив, которые рождало участие в конкурсе. Паршивое чувство, будто Люси предает своего единственного и неповторимого тренера, впилось в горло, когда Хартфилия, стоя на кухне в полотенце, набирала его номер. Гудки. Пауза. «Абонент не отвечает или временно недоступен». Значит, скинул.
Чувство тошноты прошло, на его место пришло чувство голода. Люси огляделась. Холодильник был пуст, за всеми этими событиями и приготовлениями Хартфилия сама не заметила, как отодвинула на задний план обыденную жизнь. Она также не заметила, как цель Дреера стала и её главной целью. Абсолютный чемпион. Это звание всегда было на слуху, но девушка никогда не стремилась углубляться — Гажил категорически запретил участвовать, а Люси не хотела переходить к другому тренеру, возможно, именно из-за появившегося теперь грызущего чувства совести. В конце концов, денег ей действительно хватало, даже на лечение отцу, но титул всякий раз подогревал в ней интерес — просто из-за
титула. Хартфилия видела с каким обожанием все смотрят на Лексуса, видела, что его почитают и уважают. И хотела также. Почему бы не доказать окружающим свою силу, свою свободу, свой статус?
Телефон зазвонил, и Люси от неожиданности, выныривая из омута мыслей, дёрнулась, обжигаясь только что налитым кофе.
— Ай! Алло?
— Нашла очередное приключение на свою задницу?
Слово многозадачность было незнакомо Хартфилии. Сосредоточиться на голосе, пытаясь остудить обожженную руку под холодной струёй воды, оказалось непосильной задачей.
— Если бы меня не прерывали ненужными звонками с глупыми вопросами, я бы была осмотрительней, — раздражённо парировала Люси.
— Помимо основной стойки и правильного переноса веса тела на ведущую ногу я постараюсь научить тебя держать язык за зубами и не дерзить своему тренеру, — как-то слишком сурово подметил голос.
Люси взглянула на дисплей. Незнакомый номер, но, чёрт возьми, принадлежащий Дрееру.
— Эй, 404 страница не найдена? — слышно было, как хлопнула дверь автомобиля.
— Прости, Лексус, — серьёзно ответила Люси. — Не знала, что это ты.
Хартфилия искренне сожалела. В данный момент за всё. За то, что ненавидела Лексуса раньше, хотя в глубине души испытывала к нему безграничное уважение как к бойцу; за то, что была не в состоянии удержать своё раздражение, ведь первый встречный — в данном случае её новый тренер — не виноват в том, что Рэдфокс не отвечает на звонки и не идёт на контакт; за то, что приняла важное решение и лишь потом задумалась о том, что оно действительно важное.
— Да забей.
Люси вскрикнула, выронила телефон, — причём раздался характерный звон битого экрана — попятилась и опрокинула кружку с кофе. Лужица ароматного напитка разлилась по паркету, блестящие прозрачные осколки разлетелись в стороны, а Лексус, стоящий в дверном проёме, посмотрел на Хартфилию как на умалишённую.
— Чёрт! Дреер! Какого… ?!
От былого сожаления не осталось и следа — Люси зло сверлила взглядом рослую фигуру, пытаясь в голове распределить все правонарушения Лексуса в правильном иерархическом порядке: он без разрешения пробрался в квартиру, даже не предупредил, плюс ко всему из-за него Люси разбила телефон и чуть не покалечилась.
Лексус в свою очередь с абсолютно равнодушным выражением лица потянулся к шкафчику с кружками и, попутно копаясь в кармане, выудил, как догадалась Люси, дубликат ключей. «Паршивец!» — дикой кошкой внутри шипела хозяйка квартиры, но лицо её застыло в гримасе тихой злости.
— Кто тебе дал право вторгаться на частную территорию?
— А кто мне его
не давал? — карие глаза Люси встретились с холодными Дреера, и у девушки весь запал ссоры вдруг испарился, будто его и не было.
Лексус был тем редким типом мужчин, что пугали Хартфилию. Казалось бы, что опасного может быть в суровом равнодушии грамотного бойца? Но он имел особую притягательность и особый шарм, смешивающийся с силой и мужской энергией. Если бы Люси была типичным представителем слабого пола, то Лексус в её глазах был бы настоящим джекпотом. Но сам инстинкт подсказывал, что с ним нужно держать ухо востро: Дреер слишком умён, слишком хитёр и слишком хорошо умел находить болевые точки, ударяя по ним. Даже в обыденной жизни. Хартфилия вдруг почувствоала себя под колпаком: ведь её новый тренер так грамотно сумел подвести всё под свои интересы, и теперь спокойно загребает чужими руками жар. А скоро определенно будет жарко. Словно читая её мысли, Лексус продолжил:
— До турнира полгода. Время пролетит и не заметишь. Мы начнём тренироваться с завтрашнего дня.
— Но… — Люси осеклась, когда увидела как Дреер приподнимает бровь в вопросе «ты смеешь мне перечить?». — Хорошо, завтра так завтра.
— Ещё кое-что… — Лексус отпил кофе, доставая из внутреннего кармана куртки флэшку. — Посмотри на досуге. Это стили ведения боя Минервы и Эльзы. Сравни со своим. Хотя ты пока бестолочь. Но тебе стоит познакомиться с будущими соперницами.
Люси молча приняла флэшку, но руки не отняла и, требовательно глядя ему в глаза, продолжала так стоять, намекая на ключи от её же квартиры.
— Ну уж нет, — догадался Лексус, ухмыляясь. — Что, если ты опять решишь уйти в свободное плавание с бутылкой мартини и я не смогу тебе дозвониться? — но взгляд Люси был слишком суровым. — Нет, — отрезал Лексус. — Я не отдам ключи. Я буду контролировать
всё.
— Это уже нарушение личного пространства! — парировала Хартфилия и даже как-то по-детски притопнула ногой от досады. Кофейные капли разлетелись в стороны, благо, что осколки кружки были чуть дальше. — Ключи есть только у меня и…
Жизнь — одна сплошная насмешка судьбы, и продолжать идти может только тот, у кого отменное чувство юмора. Потому что в следующую секунду Люси было не до смеха — в прихожей раздался характерный щелчок замка.
— … Гажила, — тихим шёпотом закончила Люси.
Несколько мгновений она судорожно соображала, что делать и как оправдаться: она стояла посреди кухни вместе с Лексусом, всё ещё в одном полотенце. Самым сложным было и то, что накануне совместной поездки за город, Хартфилия была негласно поставлена перед выбором: либо она никуда не едет с Дреером и продолжает тренироваться с Рэдфоксом, либо Гажил больше не помогает ей. «Что за детский сад, Гажил?» — в ответ раздались короткие гудки. Итак, первостепенной задачей сейчас было метнуться в комнату, но это выглядело бы глупее, чем есть сейчас. Люси зажмурилась.
Гажил нехорошо смотрел то на Люси, то на Лексуса. Дреер, как на зло, по-хозяйски пошарил по шкафам, доставая джем и печенье. Хартфилия неуверенно улыбнулась экс-тренеру, понимая, как внутри что-то с треском проваливается вниз. Боже, как всё это было комично!
— Привет, — сухо кинул он, скидывая косуху и ставя пакет с новой порцией сладостей на стол. — Не думал, что у тебя с утра пораньше гости.
— Ты как раз вовремя, — нарочито дружелюбно улыбнулся Дреер, — я как раз хотел перекусить. После такой тяжёлой ночи ещё ни крошки во рту, да, Люси?
Люси вспыхнула, улавливая какой-то грязный подтекст, Гажил сохранял спокойствие, понимая, что Дреер как-то шутливо пытается спровоцировать его на ссору. Наверно, чтобы лишний раз доказать, что сам Лексус умнее, хитрее, лучше — самолюбования этому парню, несмотря на его пожизненную суровость, было не занимать. И Люси это прекрасно понимала, раздражаясь ещё больше. Она молча вышла с кухни, громко хлопнула дверью ванной и вернулась уже переодевшаяся и с тряпкой для пола в руках — аккуратно собирая осколки и вытирая лужу кофе, она вдруг поняла, что была бы не прочь так стирать кровь Лексуса и расфасовывать по пакетам его труп. Но мысль о том, что убить человека — грех, закостенела в её голове, да и настоящей злости на заносчивость Дреера у неё не было. Гажил же наливал себе крепкий чай и делал бутерброд, стараясь смотреть на
нового самовлюблённого тренера Люси реже. Неловкое молчание, прерываемое стуком ножа о поверхность стола, трением ткани о пол и хрустом печенья, заполонило квартиру.
Наконец, с пролитым кофе было покончено, Люси вернулась на кухню, когда Лексус и Гажил сидели на противоположных краях стола, не смотря друг на друга.
— Отлично, — Люси села посередине. — Итак, Лексус, если это всё, что ты мне хотел сказать, то я тебя больше не смею задерживать. — Она поймала на себе молниеносный взгляд, который говорил, что за сказанное секундой ранее она обязательно ответит. Тему дубликата ключей Люси не стала затрагивать, молясь, чтобы Дреер нарочно не протянул ей его. — Гажил, — Люси нахмурилась, — ты не раскроешь причину своего визита?
Рэдфокс скрестил руки на груди, поглядывая на Хартфилию с особым подозрением. Сейчас тут устраивает допрос он, а не Люси. Дреер, понимая, что сейчас между парой произойдёт настоящее разбирательство с тонной упрёков и обвинений, вышел вон, сухо попрощавшись с хозяйкой квартиры.
— Где ты вчера была? — Гажил перешёл в наступление сразу же, как только за Лексусом захлопнулась дверь.
— На сборище подпольщиков, — с вызовом ответила Люси и уже через мгновение пожалела об этом.
Гажил болезненно сморщился, запуская пальцы в волосы. Минутная тишина давила на плечи, и Люси глубоко выдохнула, чтобы продолжить, но мужчина прервал её:
— Ты участвуешь…?
— Да.
Слышно было, как тикают часы на запястье Гажила, как за окном щебетанье птиц прерывается сигналом автомобиля и криками детей на ближайшей площадке. Солнечные лучи сияли на поверхности отполированного стола, хотя прохлада прокрадывалась в квартиру сквозь приоткрытое окно. Стойкий аромат кофе прервался стройной струйкой сигаретного дыма — Гажил прикурил, хотя делал это редко, но, кажется, именно сейчас настал этот момент. Они оба молчали. Эта ссора была их первым опытом, и как подобрать нужные слова, чтобы не оттолкнуть близкого человека, не знал ни он, ни Люси. Но продолжать тянуть время не было смысла — маленькая ладонь Люси накрыла его — большую, шершавую, со сбитой на костяшках кожей.
— Прости, — прошептали оба в унисон, только девушка на эту случайность мягко улыбнулась, а Гажил нервно вздрогнул, изловчился и сжал ладонь подруги, вкладывая в этот жест много боли и волнения.
— Гажил…
Не успела Люси сказать что-то важное, как зазвонил телефон, и ей пришлось пройти в комнату. Гажил слышал, как Хартфилия что-то обеспокоенно отвечает, видел, как выходит с напуганными глазами обратно.
— Извини, — рассеянно пробормотала Люси, — поговорим позже, ладно? Отцу плохо, мне нужно съездить в больницу.
— Драгнил недалеко — подбросит.
***
Гажил часто бывал в больнице, навещая Джудо Хартфилия или оплачивая его счета, когда Люси занималась какими-либо важными делами. Конечно же, Рэдфокс не раз сопровождал её и улавливал эмоции, которые испытывала Хартфилия при виде отца, порой он подавал ей носовой платок, чтобы Люси незаметно смахнула слёзы, но теперь… На побелевшем лице девушки застыла гримаса боли и отчаяния.
— Я поговорю с Лексусом, может, он будет пускать тебя на спарринги. Так ты сможешь подзаработать, и у тебя появится шанс… набить руку перед Чемпионским боем.
Люси кивнула, слабо и почти безжизненно. Кажется, у неё совсем не было времени на то, чтобы думать и, тем более, выбирать.
— Ты хоть понимаешь во что ввязалась?.. — снова слабый кивок. — И ты готова пойти на это?
— Гажил… — Люси встала, смотря на него стеклянным взглядом. — В последнее время я так много думала о себе, металась из стороны в сторону, позволяла здравому смыслу взять верх над целью, что совсем забыла про отца. Только сегодня утром меня мучила совесть, что я предаю тебя, уходя к Лексусу. Но судьба вновь взяла меня за шкирку и тыкнула носом в реальность: мне просто нужно поспешить, а с кем — не важно. Если Лексус даёт мне то, чего я хочу — я уйду. За звание Абсолютного чемпиона дают большие деньги, на которые я вылечу отца и уеду отсюда, затеряюсь где-нибудь… Неважно.
Начну всё сначала. Я потерялась, и найти себя не могу. Могу лишь сжечь до тла то, что было и начать всё с чистого листа.
Хартфилия вымученно улыбнулась и хотела было идти, но Гажил схватил её за руку. На вопросительный взгляд девушки, он поднялся и, поддаваясь какому-то внутреннему порыву, сжал её в крепких объятиях. Люси уткнулась носом в плечо Рэдфокса, сдерживая рыдания, которые разрывали её изнутри — вероятность, что она вновь могла потерять отца — единственную семью, которая у неё есть, всколыхнула в Хартфилии бурю эмоций. Она обнимала Гажила, как в последний раз, цеплялась за него, как утопающий за спасательный круг.
— Прости… прости, что не уберёг от
этого, от того, от чего берег долгое время. И не смог.
Люси, отстраняясь, усмехнулась, глядя другу прямо в глаза. От чего не уберёг? От судьбы? От прошлого, где они не были знакомы? От падения, в котором она легко парила, видя перед собой одну лишь цель — дно пропасти. Может, от насмешек Бикслоу, от его домогательств, о которых Люси сознательно молчала, становясь щитом не столько для себя, сколько для Рэдфокса — чтобы он лишний раз не волновался из-за самой Хартфилии, чтобы она не была ему камнем на шее.
— Ты права, так будет лучше. Это новый этап. Я буду поддерживать тебя в любом случае. — Рэдфокс сильно сжал маленькую ладонь на прощание.
Люси вышла на улицу. Прохлада, опустившаяся на город, превратилась в тонкую пелену тумана. Смотря перед собой на шуршащие листвой деревья, на тусклый свет фонарей, на прохожих, таких серых и унылых, вызывающих лишь жалость, Хартфилия вдруг остро осознала — именно в это мгновение она оставляет Люси Хартфилию здесь, около больницы, чтобы идти дальше. На её место приходит другая Люси, та, что далека от искренней дружбы и переживаний, привязанностей и чувств. Она осознала, что пустив в своё сердце пару-тройку человек, своими же руками создала брешь в защите, которую строила последние несколько лет. Или не так. Люси осознала, что бесчувствие — её настоящая жизнь, а такая роскошь как дружба, выстроенная, словно песочный замок, вдруг стала тягостью: вдруг появилась необходимость защищать эту крепость от неизбежных волн. А потом разочаровываться, что сама жизнь не поддержала твой каприз, и песочный замок унёс первый прибой.
Сердце болезненно сжалось. Есть два пути, которые, к огромному сожалению девушки, не пересекались: либо рядом будут товарищи, её верный тренер и, наконец-то, доверие к тем, кто искренне дарит улыбку, либо Люси станет первоклассным бойцом, вылечит отца и… позволит себе чувствовать.
Если сможет.
***
Люси спустилась в цокольный этаж, перепрыгивая ступеньки через одну. Сумка со спортивной одеждой висела на плече, пальцы впивались в ладонь, и было безумно непривычно без длинных ногтей. И без волос. По приходу домой, решительность Хартфилии была на максимуме: то, где давал послабления Гажил, исчезло: ногти срезаны под корень, волосы, которые были по плечи, вдруг стали под мальчишку. И в карих глазах не осталось намёка на иронию — потухли, словно кострище залили холодной водой.
Когда Люси подошла к собравшимся Громовержцам и сухо поприветствовала команду, получила удивлённый вздох от Эвергрин, одобрительный кивок от Фрида, колкость от Бисклоу — но когда Люси наградила его ледяным взглядом, парень умолк — и полное игнорирование от Лексуса.
— А, ты? — Дреер поднял на неё презрительный взгляд после нескольких коротких покашливаний. — Раньше была не огонь, а теперь совсем всё женское растеряла.
Это и было их стартом изнуряющих тренировок. Люси видела Гажила и Нацу очень редко — они с Лексусом занимались в другом зале, тет-а-тет, где никто не видел, как их первые совместные шаги были похожи на одностороннее избиение. Хартфилия приходила домой, чувствуя, как всё тело изнывает от синяков и боли, а по утрам ноги и руки отказывались слушаться, и девушка с трудом поднималась с кровати.
— Ты прости его… — однажды сказала Эвергрин, обрабатывая рассечённую губу и бровь, — он с виду такой… Но… он готовит тебя к тяжёлым боям. — Она осторожно помазала синяк под глазом какой-то ментоловой мазью, отчего Люси почувствовала лёгкое облегчение — жжение повреждённой кожи доставляло дискомфорт. — На самом деле, по его первой задумке, на ринг должна была выйти я.
— Кажется, я не вижу одним глазом, — посетовала Хартфилия, чувствуя, как копившееся раздражение и злость начинают давать ростки и опутывать сознание. — Нужно поскорее добраться домой, чтобы совсем всё плохо не было.
Нужно подавить всё то, что начинало вскипать; нужно подавить эмоции прежде, чем они вырвутся наружу чьим-то месячным отпуском в больнице.
