***
Надо было действовать максимально быстро, пока Минерва не успела натворить дел и не изувечила Люси окончательно. На Хартфилии и так не осталось живого места, теперь избиение должны были взять оборот покруче, и первый пункт любимого развлечения Орландо — сломанные конечности. Эта азиатка считала, что с костями ломается и воля человека к сопротивлению. Конечно, сложно ставить блоки, когда твои кости разорвали плоть в фарш и белеют под огнями ринга. По этой причине у Минервы было своё расписание шоу: сначала унижения, потом — смерть. Она чётко осознавала, что никогда не возьмёт физической силой. Преимуществами её тела были скорость и гибкость, как у пантеры, но встань она в честном поединке напротив той же самой Скарлетт, от Минервы не осталось бы и мокрого места в первые несколько минут. Когда Иван Дреер объявил о том, что его любимый сынок Лексус хочет выдвинуть на ринг свою кандидатку, Минерва фыркнула. Она как раз растягивала мышцы перед тренировкой и ждала своего спарринг-партнёра. Точнее партнёршу. Девушку из небольшого боксёрского клуба, которая приняла деньги за дружеский бой и подписала соглашение о том, что претензий не имеет. В конце концов, это просто тренировка. Но если её всё-таки увезут на карете скорой помощи в ближайший травмпункт или, того хуже, в хирургию, то никакого судебного иска не предвиделось — это же всё-таки тренировка. И если в Орландо ждала вечера объявления с интересом, то Иван был серьёзен, иногда лицо его бледнело, когда он наблюдал, как Минерва пропускает удары. Он злился, не находил себе места, раздражался по любому поводу. — Вышли все вон из зала!!! — ещё минуту назад тренер был сосредоточен, а уже спустя мгновение взревел разъярённым зверем. — Вон! Стинг, Роуг, Руфус! Все пошли вон! Чтобы я вас здесь не видел, пока не научитесь бить! Минерва усмехнулась. Её голая ступня вовремя замерла на шее задыхающейся партнёрши. — Твоя удача, что мне сейчас нужно идти, — присев рядом, прошептала Орландо. — Считай, сегодня второй день твоего рождения, хэппи бёздэй, крошка. А теперь забрала свои вещички и удрала. — Тёмный взгляд Минервы скользнул по узмученному телу. — Если догоню — покусаю. Она дождалась, когда девушка, похрамывая, скроется за дверями в раздевалку, и зал окончательно опустеет. Перемахнув через натянутые канаты ринга, Минерва, соблазнительно покачивая бёдрами, приблизилась к своему тренеру. Он сидел на скамье, запустив руки в волосы, плечи его опустились, казалось, в скорби. Орландо замерла, когда Иван Дреер резко притянул её к себе, прижавшись щекой к нежной коже живота, по которому недавно стекали капельки пота. — Ну? И что же так расстроило непревзойдённого мастера подпольных боёв? — тягучий голос с едва уловимым китайским акцентом и нарочито растянутыми слова, убаюкивал. Нежные руки коснулись холодных щёк, поросших густой бородой. Иван поднял на неё взгляд, полный печали. А пальцы Минервы зарывались в густые волосы тренера, значительно тронутые сединой. Это нисколько не умаляло его мужской красоты, скорее даже наоборот, придавало шарма и брутальности. Иван впервые позволил себе вот так просто обнажить свой иррациональный (как считала сама Минерва) страх. Других эмоций просто не могло быть. Вряд ли Дреер расстраивался бы из-за денежных потерь. Орландо была отлично осведомлена о нулях на его банковском счету. Иван выступал в роли её единственного спонсора, и Минерва возвращала ему своеобразную заботу будучи его спутницей во всех мероприятиях и не только. Половина её вещей и побрякушек нашли свои места в квартире Ивана, а домработницы уже успели возненавидеть Минерву всеми фибрами души. Кто бы мог подумать, что Дреер-старший потеряет голову от стервозной суки? Кто бы мог подумать, что в ровеснике своего отца Орландо найдёт верность друга, недостающую нежность родителя и любовника, до краёв наполненного страстью? Иван понимал, что ему есть кого терять, именно поэтому сомнения одолевали его. Когда он услышал о косвенном участии Лексуса, то не на шутку заволновался, а видя беспечность Минервы, совсем рассверепел. — Лексус. Это наша большая проблема. Всё его чемпионские титулы — это заслуга Макарова. Именно это меня так… — с его уст почти сорвалось слово «пугает», но он решил, что нельзя так просто отдаваться панике, — тревожит. — И всего-то? — Минерва усмехнулась. — Ты боишься за меня, тренер? — … — Ты не уверен во мне? — Орландо присела на корточки, ожидая его ответа. Но немой укор был красноречивее всех слов. — Иван, я поняла бы, если бы ты опасался за бой со Скарлетт. Она действительно представляет угрозу. И помимо всего прочего, нам нечем крыть. Её репутация кристально-чистая. — Минерва жадно ловила взгляд тренера, пытаясь дотянуться до нитей его души. Вот-вот, и она исцелит Ивана от этого недуга, от этих глупых переживаний. — Но девушка, которую предоставляет нам Лексус — новенькая. Вероятно. И скорее всего она до чёртиков будет напугана. Страх — это мой конёк. Как только мы узнаем кто она и чем дышит, мы непременно найдём рычаги давления. Пусть сейчас она и тёмная лошадка…***
Подумать только, эта тёмная лошадка — Люси Хартфилия! Минерва хищно оскалилась, в её глазах горел огонь победы, и девушка уже физически ощущала хруст денег в руках и вкус дорогого шампанского, которым она будет праздновать свой триумф. Люси уже почти лежала без чувств. Она едва подрагивала от судорог, охвативших всё тело; болезненные спазмы, которым предшествовали крепкие удары, сжимали мышцы и нехотя отпускали их. Не было сил даже на то, чтобы опереться и приподняться или на худой конец сжать кулак, или выплюнуть пару слов… «Даже здесь ты меня подводишь, папа…» Мерзко, отвратительно. Люси рылась на страницах своей памяти и понимала, что ничего светлого и тёплого после смерти Лейлы в её жизни не было. Вся жизнь проносится перед глазами? Скорее кадры. Вот Гажил удивлённо смотрит на её в приват-комнате и увозит в неизвестном направлении, вот Нацу совершенно по-тупому и по-дурацки пытается подкатить яйца к её скромной персоне, вот Лексус едет за рулём мерседеса и усмехается, видя её взгляд. Эвергрин и Фрид помогают подняться после самых сложных тренировок, Бикслоу, который в порыве особо яростного боя вдруг произносит «прости меня за всё», чем вводит Люси в полное замешательство. Грей, который, закуривая, говорит, что самое важное в мире — справедливость. Минерва от души пинает Люси в живот, и она перекатывается на спину, щурясь от яркого света ламп. А в голове шумная компания сидит у неё на кухне, пьёт пиво, и поздравляет Люси с грядущей победой. «Это были неплохие двадцать с лишним лет моей жизни…» — Люси! — Лексус стоит почти рядом, вцепившись напряженными от стресса пальцами в железную сетку, — Гажил едет туда. Он просит продержаться хотя бы десять минут. Вставай, Хартфилия, ты же не сдалась, я знаю. С ним всё будет в порядке. Звук его голоса пробивался сквозь вату или, скорее, телевизионные помехи. Люси попыталась нахмуриться, соображая, что же Лексус хотел передать ей. Но мыслительный процесс дался ей очень и очень тяжело. Нейронные связи, как заржавевшие шестерёнки, не передавали импульсов в те отделы мозга, которые отвечали за логику и сообразительность. «Да что тебе от меня надо? — лениво сокрушалась Люси, — просто отстань и дай мне спокойно умереть». «Умереть? Я ведь не собиралась умирать. Я ведь хотела бороться, я хотела свернуть шею этой девчонке». «Ааа, точно… она угрожает мне смертью отца. Если начну сопротивляться, то она даст знак Гажилу убить его» «Нет, глупая, — усмехнулась про себя Люси. — Тебе точно отбили голову. Гажил — это твой друг, он наоборот пообещал позаботиться об отце в случае…» — Он… еет уда…? — едва шевеля языком с глухим, булькающим свистом прошептала Люси. Она через силу повернула голову к источнику звука. Лексус по-прежнему стоял рядом, с тревогой глядя на свою протеже. — Да. Люси, нужно собрать силы. В случае, если Гажил даст знак из больницы, что твоему отцу угрожали, — Дреер покосился на Минерву, которая была занята камерами, демонстрируя плавные изгиб своего тела, и продолжил, — то Минерву исключат из чемпионства, ты автоматически победишь. Именно поэтому ты обязана продержаться, хотя бы пару минут, пока Гажил проверяет Джудо. — Я, — звук получился больше похожим на «ыаа», — пос… ра… юс… Рвано, с предыханием, прошелестела Люси. Лексус сокрушённо смотрел на жалкие потуги подопечной подняться. На её боку красовался огромный кроваво-лиловый синяк, и Дреер сразу понял, что именно это источник огромной боли — вероятнее всего ребро сломано, возможно, задето лёгкое. Поэтому Люси дышит со свистом, слова сопровождаются булькающим звуком. Мурашки пошли по телу тренера от осознания, что внутренние органы скорее всего превращены в кашу. Он хоть и смотрел на Люси с долей отвращения, но с примесью восхищения, однако надежда таяла у него на глазах. Казалось, что Хартфилия и минуты не протянет. Минерва заметила краем глаза лёгкое шевеление на ринге, и обернулась, удовлетворённо лицезрея бесполезные потуги Люси встать. Девушка едва ли контролировала свои движения, теряя управление всем телом. Не было ни единого лоскута на теле Хартфилии, который в отместку за беспокойство не ударял бы болью по нервам. Стиснув зубы от боли, Люси почти поднялась, хотя стойка была, мягко говоря, убогая: ноги хоть и держали её из последних сил, но руки мёртвыми плетями повисли вдоль тела. Орландо с немым ужасом наблюдала за этим «восстанием из мёртвых», она даже на секунду позавидовала противнице в её стремлении жить. Впервые Минерва испытывала такой азарт и накал на ринге, она даже предположить не могла, что Хартфилия не то, чтобы равна ей по силе, но даже не по зубам бывшей чемпионке. Забавно было наблюдать за полумёртвым куском мяса. «Даже если бы у тебя был шанс на победу, — подумала Минерва, — то скорее всего ты скончалась бы в больнице. Если бы доехала до неё.» Те же самые мысли крутились в голове у Лексуса. Если Эвергрин и Фрид, затаив дыхание, боясь моргнуть, чтобы не пропустить чего-то важного, наблюдали за Люси тревожно, почти со слезами на глазах, Дреер был уверен — то, что она пережила, абсолютно несовместимо с жизнью. Зато Бикслоу, сидя в вип-ложе, хмурился и часто курил. — В чём дело, Бикс, думаешь, что она сдуется? — Нет, — рассеянно отвечал он собеседнику, — не верю, что Орландо сможет победить. Я поставил большие деньги на эту малышку.***
Гажил оставил мотоцикл на подземной парковке госпиталя и, нетерпеливо тыкая на кнопку вызова лифта, обдумывал план под каким предлогом пройти в палату к Джудо и удостовериться, что с ним всё в порядке. Гадко было осознавать, что в тайне он надеялся увидеть у койки Хартфилия несколько прихвостней Ивана, чтобы он мог на всех основаниях остановить бой. Точнее избиение. Гажил подумал, что, поднявшись на первый этаж, в основное фойе, можно незаметно проскользнуть на пожарную лестницу и оттуда рвануть туда, где спокойно отлёживался отец Люси. Половина проблемы — попасть к нему, вторая половина — дать сигнал, что в больнице не всё так гладко, но об этом Рэдфокс с ужасом вспомнил только когда в голове рисовал карту его разбойнического плана. Пока дело шло гладко: медсёстры, снующие туда-сюда, не замечали посетителя, а если и замечали, то думали будто Рэдфокс случайно зарулил сюда с крыла скорой помощи. Гажил огляделся. Зелёная таблица с надписью «выход» была в конце коридора и вела она точно к пожарной лестнице — отдельной тёмной шахте, которая дробилась дверями на каждый этаж. Отлично. Яркий, почти режущий глаза свет был непривычен. И его высокая фигура в чёрном одеянии особенно выделялась на фоне всего свято-белого. Поэтому заметив оставленное кем-то в коридоре инвалидное кресло и докторский халат, Гажил улыбнулся — видно, небеса сегодня на его стороне. Он накинул на плечи малую по размеру тряпку и стремглав бросился к выходу. Медлить нельзя. Нужно закончить всё быстро и без промедлений, сейчас на счету была каждая минута, если не секунда. Он быстро оказался на нужном этаже и пошёл к центру, где по идее должна была располагаться стойка медсестры, как в лучших драматических фильмах. Единственная загвоздка заключалась в том, что палата Джудо была с противоположной стороны его местонахождения. И ещё одна неприятность сидела в неестественно ровной позе и нервно закусывала ноготь на большом пальце, явно нервничая. Милая, маленькая, нет, мелкая медсестра поглядывала в сторону лифта, будто ждала кого-то с минуты на минуту. «И не проскользнёшь», — нахмурился Рэдфокс, решая, что лучшая защита — это нападение. Он вышел из-за угла коридора, и когда девушка заметила его мафиозную физиономию, она тут же испуганно пискнула. Гажил понимал, что выглядит сурово, но грубить не хотел. Он желал только того, чтобы она позволила ему заглянуть в палату. Он прочистил горло, кашлянув, и остановился напротив девчонки. Огромные карие глаза почти наполнились слезами. — Добрый вечер, — начал он. Грубый голос прокатился раскатом грома по помещению, хотя Гажил старался быть мягче. — Я прошу прощения за поздний визит. Мне нужна ваша помощь. Вопрос жизни и смерти. В палате 524 лежит Джудо Хартфилий, мне нужно попасть к нему. — Вы, наверно, шутите, — удивилась она, на миг оторопев, но через секунду послышалось лязганье чего-то тяжёлого, и девушка приподнялась со стула. — Вы хоть понимаете который час? Её голос хоть и выражал негодование, но было слышно, как она дрожит. «Странная какая-то». — Тем более, посещать тяжело больных могут только родственники. Кем вы приходитесь мистеру Хартфилию? Гажил хотел брякнуть «зять», но вовремя прикусил язык. И если во всей этой обстановке он чувствовал себя крайне некомфортно, как лишний предмет интерьера в квартире, то девушка вообще была, мягко говоря, чокнутая. Страх вперемешку с облегчением читались в миловидном подростковом лице. Она легко кивнула головой и взглядом показала куда-то под стол. — Так что? — тянула время медсестра. — Эм… — Гажил замялся, видя, как девушка упорно (и незаметно) мимикой пытается ему что-то сказать. Гажил опёрся на стойку и с высоты своего роста заглянул за компьютер, почти тихо. Чёрная мешковатая куртка и один ботинок армейского образца виднелись откуда-то снизу. И тут он всё понял. Он стукнул себя по лбу. — Вот я тормоз, — усмехнулся он. — Извините, но всего минута, прошу. Медсестра продолжала парировать, с чувством, с ответственностью медработника, повышая голос, чтобы дать Рэдфоксу фору. В это самое время Гажил бесшумно переступал к краю стойки, и, поймав момент неожиданности, схватил неизвестного за ногу и резко дёрнул. Кажется, он вывихнул парню сустав, потому что послышался крик, и Рэдфокс поспешил заткнуть ему рот, попутно выбивая пистолет из рук. С глушителем, молодцы, точно в библиотеку пришли убивать. Один удар в сонную артерию, и потенциальный киллер лежал в отрубе в неестественной позе. — Эй, малая, — он поднял на неё внимательный взгляд, — сколько человек в палате? Девушка ответила не сразу: она настойчиво вытирала слёзы и сдерживала всхлипы, руки била мелкая дрожь, но дышала она облегчённо и возбуждённо, отчего Гажилу на секунду показалось, что её сейчас схватит приступ или паническая атака. — Тссс, тихо, всё хорошо, всё прошло. На, держи, — он протянул ей пистолет того парня и взглянул на её бэйджик. — Леви, спрячься где-нибудь. Если из палаты выйдет второй, то стреляй. Умеешь пользоваться? Вот тут предохранитель, снимаешь с него и целишься. Как в фильмах. Представь что ты — Лара Крофт. Это было самое тупое утешение в его жизни, но слова подействовали, и медсестра Леви криво улыбнулась, продолжая ронять слёзы. Гажил двинулся по коридору к нужной палате. Дверь приоткрыта. Джудо лежал также, как и на протяжении нескольких лет. Лишь аппарат неестественно попискивал и рисовал рваную линию пульса. Рэдфокс напрягся. Не было смысла строить из себя ниндзя, вряд ли в разгар боя можно будет всё сделать тихо, а вот построить из себя Рэмбо можно. Он ногой толкнул дверь. Благо, с улицы светили фонари, да из коридора лился белёсый свет, поэтому он тут же нашёл взглядом фигуру и кинулся на противника. Страх вперемешку с ликованием. Он остановит бой, Люси выживет, всё будет хорошо. Инстинкт самосохранения улетел на задворки сознания, Гажил ударил киллера, повалив его на пол и пнул в живот. Парень согнулся пополам, захрепел, осыпая нарушителя отборной руганью. Гажил не успел заметить, что, корча из себя пострадавшего, человек Ивана потянулся к оружию. Послышался щелчок затвора и раздался выстрел. Рэдфокс замер. Это был действительно выстрел или так сильно колотилось сердце? А может это были игры разума? Гажил пошарил по футболке, брюкам, но не обнаружил раны. Противник обмяк и повалился без чувств. Сзади послышался выдох. Леви стояла, зажмурив глаза, всё ещё держа палец на курке. — Дура! Да кто ж с закрытыми глазами стреляет?! А если бы ты меня порешила?! — П-простите… — жалобно всхлипнула она, роняя оружие. Нет, гонка ещё не закончена, Гажил чувствовал, как быстро утекает время. Он выхватил телефон из кармана, набрал Лексуса и ждал. — Какие новости? — сразу же перешёл к делу Лексус. — Как я и думал. Двое. С огнестрельным. Как связаться с залом? — Чёрт… Самая сложная задача. — Если я сейчас же не найду способ сообщить это на ринг, Люси убьют! — Без паники, она молодцом, — Дреер, кажется, улыбался. — Она же на ногах не стоит! — Не поверишь, она ещё и бьёт. — Передай ей, что теперь она вольна делать всё, что угодно, но я хотел бы прервать бой. — Ок. Позвони Нацу. Гажил выдохнул. С облегчением, счастьем, полным удовлетворением и нескончаемой радостью. Люси держится, она даже умудряется атаковать. Она умница. Рэдфокс повалился на пол, смеясь сквозь слёзы, и даже не думал утирать их. Он выдохнул. Но всё равно его стремление остановить бой взбунтовалось. — И-извините, — Леви осторожно приблизилась. — Если вам нужно позвонить, я могу помочь… — неуверенно промямлила она, садясь на колени рядом. Удостоверившись, что никаких следов ранения нет, продолжила: — Нужен лишь компьютер.