KARMA'S A BITCH, RIGHT?

По всему телу Дэнни начинают прокатываться мягкие волны зарождающейся внутри него эйфории. Его дыхание учащается, плотно прокачивая прокуренные легкие. Зрачки становятся больше, намного больше, заслоняя собой небесно-голубую оболочку глаз. Аппетит резко пропал, зато пересохло во рту и страшно захотелось пить. На помощь пришел мини-бар с различными спиртными напитками на любой вкус: Дэнни сейчас не важно, что, главное – пить, пить как можно больше. Первое, что попадается на его глаза, – бутылка джина Bombay Sapphire. – Бен, ты пафосное говно, откуда у тебя такие вкусности? – Хотя в доме, кроме Дэнни, никого больше нет, он все равно разговаривает так, будто кто-то его может услышать и даже ответить. – Ну-ка, апробируем… Светло-сапфировая «водичка» с приятной сладостью вливается в горло вокалиста. Ощущения от таблеток, сдабриваемых алкоголем, усиливаются в разы. «Fuck this», – проносится в голове Дэнни, когда он смотрит на свои пальцы, которые сначала покрываются красной кровяной сеточкой, а затем моментально бледнеют до почти молочного цвета. Как правило, амфетамины начинают действовать через полчаса-час после приема внутрь. Но в этих таблетках есть еще какие-то примеси, отчего возбуждающий эффект наркотика становится мощнее, забористее и вдаривает намного быстрее. Повышенная активность и невероятный прилив энергии и уверенности в себе. Ощущение того, что все можешь и все умеешь. Голова идет кругом от осознания собственной несокрушимости. При этом кристальная ясность ума просто поражает теми возможностями, которые открываются перед тобой. Все кажется таким элементарным и доступным, что хочется кричать об этом. Пусть знают все! Светлый прилив эйфории вдруг резко сменяется на крайне угнетенное состояние. В голове Дэнни что-то начинает издавать странный стук: «Что это за шум? Откуда он исходит?» Череп сдавливается со всех сторон, будто печатным прессом. Кажется, что извилины в мозгу начинают лопаться от сильного давления и перегрева. Дэнни хватается за голову и сильно зажмуривается. Какая невыносимая боль! А к этой чертовщине еще и добавляется ломота в костях и мышцах. Одно из самых страшных болевых ощущений. Хочется просто оторвать свои руки и ноги, лишь бы больше не испытывать эти немыслимые страдания. Плохо до такой степени, что даже кричать нет сил. Дэнни уже валяется на полу, впившись ногтями в голову. Он корчится, словно вырванный из утробы матери недоношенный ребенок, и никак не может встать хотя бы на колени. По ковру расплывается алкогольное пятно: джина выпустили из бутылки. Внезапная вспышка. Еще одна. Еще. Уже пять в разных местах комнаты. Пошли голоса. Голоса и какой-то дико раздражающий скрип. ТЫ СДЕЛАЛ ЭТО. ТЫ. СМОТРИ СЮДА, ДЭННИ. СМОТРИ ПРЯМО НА НАС, ГАДИНА. СЮДА, СЮДА. У Дэнни перехватило дыхание: он слышит несуществующие голоса. Они повсюду. Насильственным образом врезаются ему в мозг, со злобой впиваясь в нервные клетки. Очередной болевой накат заставляет вокалиста крючиться на полу: он напоминает большого питона, с которого живьем содрали шкуру, а он все еще рефлекторно извивается. Беззвучно. Голос у Дэнни как будто бесследно исчез. Никто не придет на помощь. Не от кого ждать спасения. ПОСМОТРИ НА НАС, УБЛЮДОК. СМОТРИ, СМОТРИ, СМОТРИ… ТЫ УБИЛ ЕГО. ТЫ. ТЫ. ТЫ ОДИН УБИЛ ЕГО. ТЕПЕРЬ ДОЛЖЕН УМЕРЕТЬ ТЫ. УМРИ, УМРИ, УМРИ. УБЕЙ СЕБЯ. УБЕЙ, УБЕЙ, УБЕЙ. Эти слова разрывают мозг Дэнни изнутри. Сердце бешено колотится. Каждая вена на теле вокалиста сильно разбухает, будто готовясь лопнуть. Дэнни чувствует каждую клеточку собственного тела, он ощущает эту подавляющую боль, клокочущую внутри него. Внезапный откат. Как рукой сняло. Все еще подрагивая, Дэнни встает сначала на четвереньки, а затем, хватаясь за все, что можно, поднимается на ноги. Первое, что он видит перед собой – большое овальное зеркало, висящее на стене. Но в его отражении некто другой. Вокалист видит в зеркале Бена. Внезапно он сменяется Самантой, которая через несколько минут становится матерью Дэнни. – Дьявол! Черт, черт, черт!!! – вокалиста начинает безудержно лихорадить. Он выхватывает бутылку с виски из бара и со всей дури ударяет ей в зеркало. Крупные и мелкие стеклянные осколки осыпаются вниз, задевая ноги Дэнни. Несколько тонких струек разжиженной алой крови стекают по его стопам. От сильного удара о довольно прочное стекло горлышко бутылки откололось и оставило небольшую рану на внутренней стороне ладони вокалиста. Он резко хватает кровоточащую ладонь другой рукой, сжимая все сильнее. Ему лишь недостает тернового венка и копья в спину, чтобы стать похожим на Иисуса. Громко крича от боли, Дэнни яростно швыряет все, что попадается ему под руку. Нечаянно он разбивает люстру, висящую под потолком; осколки многочисленных лампочек мгновенно оседают в густом ворсе ковра, уже залитого алкоголем. Дэнни то и дело наступает на них, еще больше раня свои босые ноги. Это причиняет ему новую боль, что заставляет его бесноваться с невероятной силой. Воздух начинает наполняться каким-то необычным запахом, сильно смахивающим на то, как пахнет жженая пластмасса. Дэнни все труднее дышать. Хочется все резко прекратить. Пусть все остановится. Пожалуйста. Чертов драгдилер подсунул сущий яд. «Будь он проклят, паршивый долбоеб», – проносится в голове вокалиста. Полностью опустошенный Дэнни бродит по комнате, как заговоренный, в поисках хоть чего-нибудь, на чем можно накарябать слова, проламывающие его череп изнутри. Наконец, вокалист находит мятый листок бумаги, достает из кармана джинсов черный маркер, который всегда носит с собой на случай встречи с фанатками. Предусмотрительно. Неразборчивым почерком Дэнни пишет следующее: «Ben, I’m sorry for letting you down… And it’s just killing me so… I should have told you before, I’m so sorry, I’m so sorry…». В этот самый момент Дэнни снова вшторивает и накрывает новой волной боли, причиняющей дикие физические страдания. Тело вокалиста становится абсолютно невесомым, от чего он тут же вцепляется в край стола. Все внутри разламывается на части и превращается в настоящее месиво из органов, мышц и костей. И снова резко отпускает. Все посторонние голоса в один миг рассеиваются. Внезапно Дэнни четко осознает одну важную вещь, которую прежде изо всех сил отчаянно пытался отмести: «Бен, я люблю тебя». Но нет, он не напишет эти слова в своей предсмертной записке. Бен и так знает. Он все прекрасно знает. Постепенно приходя в себя и при этом оставаясь под действием тяжелого наркотика, Дэнни начинает понимать, что ему надо делать дальше. Времени остается все меньше. Он должен успеть, иначе потом будет поздно. Дэнни рывком распахивает входную дверь и выскакивает на улицу босиком. Он непременно должен успеть.