Статусы

      Алек не помнил, как он приводил себя в порядок. Он собирался, кажется, перемерил несколько рубашек, что-то доставал из шкафа, а потом, нервно сдергивая вещь с себя, кидал обратно, даже не заботясь особо о том, куда та приземлится. Он никогда не понимал, как можно потратить на сборы куда-либо больше двадцати минут, но сегодня получилось побить даже рекорды Изабель, провозившись больше часа. Пока Алек застегивал рубашку, мелкие пуговички никак не желали попадать в петли — пальцы дрожали, а сердце в груди будто грозилось пробить ребра. Алек волновался, и даже не из-за того, что может опоздать, а просто перед встречей с Магнусом.       Таким он своего мужа еще не видел. И даже думать не хотел о том, насколько опасным может стать Магнус, если его действительно сильно вывести из себя. Алек прекрасно понимал, что Магнус сдерживается, пытаясь не сорваться окончательно и не совершить чего-то совсем уж непоправимого. Но и того, что произошло, Алеку хватило с головой. Он ощущал себя так, словно на него вылили ведро помоев. Даже ругань от отца воспринималась куда проще, а обида после его наказаний не грызла изнутри. Алек привык к таким «воспитательным» побоям, спокойно относился к боли и просто активировал Иратце, если уж было совсем невмоготу.       Та боль, которую он ощутил всего лишь от легкого щелчка пальцев Магнуса не шла ни в какое сравнение с тем, что раньше испытывал Алек. Ему казалось, что все внутренности разорвало разом, что у него сломались все кости, превращаясь в мелкое крошево. А потом, повинуясь столь же легкому движению пальцев, боль ушла, будто ее и не было. Осталась тошнота, головокружение и… обида. Жгучая, яркая, всепоглощающая.       Привычка выносить наказания с высоко поднятой головой не помогала, когда к физической боли примешивалось унижение. А именно это он, боевой нефилим, испытал, когда увидел цепь. И она давила на него с не меньшей силой. У Алека не получилось гордо перенести боль, когда пришлось столкнуться с тем, что вызывало отторжение в целом во всей этой ситуации с договорным браком. Цепь, та власть и контроль, которые она подразумевала, безжалостно напомнили ему и о его омега-статусе, и о том, что он не руководит своей жизнью в полной мере. Как бы ни казалось ему, что он свободен — все это было лишь красивой завесой. И он был сам виноват в том, что она исчезла так жестко.       Алек не питал иллюзий насчет своего поступка: он прекрасно понимал, насколько виноват. Не обязательно прикрываться статусом омеги, которому можно было бы простить глупости. Алека с детства воспитывали как бойца, а он, потащив с собой троих друзей, повел себя как угодно, но только не как воин, умеющий просчитывать с десяток своих шагов наперед. Сейчас, когда было время оглянуться назад и проанализировать свои поступки, Алек понимал, насколько он сглупил. Джейс, Илия и Илай еще полбеды, но вот Кэсс! Можно было обратиться к Катарине, хотя бы попробовать, или же собрать отряд для близкого рейда, а потом улизнуть к пещерам, но нет же. Алек пошел напролом, будто необученный сопляк, повелся на эмоции и позволил злости из-за запрета Магнуса затмить доводы разума.       И можно было бы списать все на Магнуса, который, приправив свое «нет» магией и надавив статусом супруга, запретил Алеку идти в рейд. Да только вот все это в любом случае не оправдывало того, что Алек, зная, как к нему относится Кэсс и что он может попросить, все равно поперся туда, думая только о том, как бы побыстрее оказаться в пещерах.       Теперь еще и с Иззи не связаться. Алек только надеялся, что они успеют хоть как-то переговорить с Джейсом, пока отец не отправит его… черт. Алек стиснул воротник рубашки, который пытался поправить, пальцами. Он прикрыл глаза, жалея, что не может силой мысли как-то подбодрить брата. То, что Джейса приведут в Башню Нефилимов как предателя мага, было не просто ужасно — это полная катастрофа. Магнус, да и все обитатели Башни Магов, не могли видеть полной картинки того, что происходило у нефилимов. Всю ту гниль, которая находится на нижних этажах Башни, весь тот ужас, скрывающийся там, куда уже много лет просто так никто не спускается… Алек стиснул зубы, накидывая на плечи мягкий пиджак. Сейчас он мог только помолиться кому-нибудь за благополучие брата.       Да только вот все боги, судя по всему, давно забыли про этот мир, превратив его в свалку всего дерьма мироздания, которое вообще могло когда-то существовать. В городе, в Башнях, в пещерах — все прогнило настолько, что, казалось, вот-вот самовоспламенится и сгорит, корчась в муках и зловонии, которое они все считают своим воздухом.       Алек посмотрел на себя в зеркало. Круги под глазами его не красили, равно как и криво повязанный галстук. Психанув, Алек сорвал полоску ткани с шеи, ощущая ее удавкой похуже магического ошейника, и расстегнул пару верхних пуговиц. Он пригладил волосы и снова окинул свое отражение взглядом: лучше не стало.       Сглотнув, Алек непроизвольно поднес руку к шее и провел пальцами по коже. Она ощущалась так же, как и всегда: теплой. Руна выносливости была слегка шершавой, будто старый шрам. Ничего нового, вроде бы, но магический ошейник, пусть и незаметный сейчас, словно душил. Алек глубоко вдохнул, на самом деле опасаясь, что выдохнуть уже не получится. Он медленно выпускал воздух из легких, гипнотизируя свое отражение взглядом, будто боясь, что вот-вот на шее вспыхнет магическая полоска, от которой тянется светящаяся цепь. К тому, кто теперь для Алека действительно является лишь контрактным супругом.       Умудриться похерить все то, к чему они оба пришли за это время — вот что Алек хорошо сумел сделать, молодец. Оставалось только дождаться, чего попросит Кэсс и окончательно пасть в глазах мужа, который после таких сделок даже разговаривать с ним не захочет — побрезгует.       Алек не хотел такого окончания своего брака.       Но он был уверен в том, что одного его желания недостаточно, чтобы снова как-то сблизиться. Магнус тоже должен сделать шаг вперед, преодолев собственную обиду и злость, иначе никак. Алек хотел извиниться, но унижаться больше, чем уже пришлось, он был не намерен.       По привычке потянувшись к стойке с оружием, Алек поджал губы. Перекладины, на которых крепились его клинки и ножи, были пусты. Подставка для лука и стрел тоже. Алек ощущал себя голым, когда выходил из комнаты, не имея с собой даже маленького ножичка. Ничего, кроме одежды и рун на теле. По крайней мере, стило Магнус не стал отбирать, явно понимая, что в случае чего — Алек сможет хотя бы Иратце активировать. А впрочем, если уж он посадил Алека под домашний арест, буквально привязав к себе поводком — руны ему тоже не скоро понадобятся.       — Ты долго, — Магнус уже ждал в общей гостиной. — И почему ты так неряшлив? — он оглядел Алека с ног до головы и подошел ближе.       Алек только дернул плечом, не зная, что сказать. Нервничал так, что не получилось завязать галстук? Смешно. Магический, но невидимый ошейник душит, не давая застегнуть рубашку? Не то, чем можно разжалобить мужа в их теперешних отношениях.       — Хотя бы застегнись, — вдруг совершенно спокойно сказал Магнус и, протянув к Алеку руки, быстро справился с верхними пуговицами. Он одернул пиджак, закатал рукава и подогнул манжеты рубашки, выправляя их поверх. — Так лучше, — кивнул он сам себе. — Идем.       Алек кивнул и последовал за мужем, надеясь, что Магнус окажется достаточно отходчивым, чтобы хотя бы через какое-то время попытаться с ним снова поговорить. Он твердо намеревался это сделать, пусть даже переступив через собственную обиду. Но, если быть честным самим с собой — больше всего на свете Алеку хотелось плюнуть на все и свалить в Нижний город, чтобы остаться в полном одиночестве. В этот момент он вдруг понял Джейса, который предпочел всем разборкам и склокам в семье уединение, пусть и приправленное ядовитым воздухом и наркотой.       Вечеринка, или то, что было под нее замаскировано в этот раз, напоминала Алеку сеанс дрессировки.       Александр, сидеть.       Александр, лежать.       Александр, место.       Примерно так Алек видел все просьбы Магнуса, которые тот озвучивал, наклоняясь к его уху перед тем, как отойти, чтобы переговорить с очередными важными или не очень магами. Со стороны, возможно, этот жест выглядел несколько интимно или даже нежно, но у Алека едва получалось подавлять желание поморщиться и отодвинуться от Магнуса подальше. Он уговаривал себя не отшатываться каждый раз, когда Магнус, будто издеваясь, проводил пальцами по его шее. Он словно напоминал этим движением о том унижении, которое пришлось пережить Алеку. С каждой минутой, проведенной рядом с Магнусом, все меньше и меньше хотелось поговорить и наладить отношения. После очередного «Алек, стой и улыбайся, мне нужно отойти», сказанного Магнусом, захотелось кинуть в его голову бокал с остатками красного вина. Алек уже почти видел, как алые капли портят идеальный макияж, неровными влажными полосами расчерчивая щеки Магнуса.       — Алек? — снова позвал тот, видимо, заметив, что Алек витает непонятно где.       — Я выйду на балкон. Тут шумно, — Алек надеялся лишь, что Магнус не подумает, что он решит сброситься вниз.       Хотя идея уже начинала казаться заманчивой на фоне всего того напряжения, которое сопровождало его последние несколько часов. Возможно, превратившись в лепешку у подножия Башни, удастся спастись от проблем и того, что Алек по жизни кому-то что-то должен и чем-то кому-то обязан.       Он просто устал, вот и все.       Магнус кивнул и, взяв сидящего на барном стуле Алека за подбородок, потянул его голову вверх. Он наклонился и поцеловал, прикусив нижнюю губу. Алек приоткрыл рот, прекрасно понимая, что это спектакль для окружающих и демонстрация того, что между ними все в порядке. Он позволил себя поцеловать, не ощущая ни желания продолжить, ни трепета, как это было раньше. Не хотелось Магнуса обнять и притянуть ближе, не было стремления податься вперед и смять его мягкие губы поцелуем, забирая лидерство. Алек просто прикрыл глаза и сжал пальцы на блестящем хрустале бокала, который все еще держал в руках.       — Я найду тебя там, — прошептал ему в губы Магнус, и, погладив пальцем по подбородку, выпрямился и ушел куда-то вглубь зала.       Алек прикрыл глаза, пытаясь подавить в себе желание передернуть плечами.       Он заставил себя встать и улыбнуться бармену, протягивая ему бокал.       — Еще? — спросил тот.       Алек мотнул головой и, засунув руки в карманы, направился на балкон.       Прохладного дуновения ветра можно было не ждать, но возможность хоть как-то отвлечься была. Если бы Алеку когда-то сказали, что он будет с радостью наблюдать за горящим городом вместо того, чтобы находиться в тепле Башни, неважно какой — он бы сроду не поверил.       Все меняется.       Алек усмехнулся.       — Место встречи не меняется, — раздался позади голос.       Алек обернулся. Кэсс протягивал ему наполненный красным вином бокал, улыбаясь, будто старому приятелю. Алек едва не рассмеялся. Последний, кого он ожидал увидеть рядом с собой — Кэсс. Но тому, видимо, было плевать и на предрассудки, и на косые взгляды, которых он вряд ли смог бы избежать, выходя сюда, к Алеку. Магнус был прав, говоря о том, что многие маги нуждаются в демонстрации того, что в их браке все в порядке, что договор с нефилимами в силе — когда Магнус и Алек только вошли в зал, на них посмотрели, пожалуй, все до единого. Кэсс, находящийся рядом, мог повлечь новые сплетни, но Алеку внезапно стало наплевать. Не он пошел следом, не он заговорил сейчас первым. А выбегать в панике с балкона — только породить новую волну слухов.       Он принял из рук Кэсса бокал и сделал глоток.       — Как с мужем дела? — Кэсс подошел и встал рядом, боком опираясь на балконное ограждение. Он посмотрел на город, а затем перевел взгляд на Алека. — До рукоприкладства не дошло? Бить своего омегу — последнее дело.       — Это всего лишь статус, — Алек локтями оперся на перила. — Почему все так заостряют на этом внимание? Я охотник, в первую очередь. Омега уже во вторую.       Кэсс тихо рассмеялся.       Алек вдруг подумал о том, почему ему так легко разговаривать с Кэссом. Они не очень хорошо начали знакомство, да и сделку нельзя назвать его позитивным продолжением. Да только вот Кэсс не вызывал отторжения, не был Алеку неприятен. Да и, если верить кулону правды, не врал особо.       — Омега-статус редкий в наши дни, — Кэсс рассматривал Алека так, будто видел впервые. — Сам знаешь, мало кто смог сохранить в себе мягкость и податливость, не превращаясь при этом в размазню. Война с демонами не способствует тому, чтобы взрастить в себе качества, присущие омеге.       — Я специально ничего не делал, — Алек фыркнул. — Я такой, какой есть.       — И это прекрасно, — Кэсс улыбнулся. — Именно поэтому мимо тебя сложно пройти.       Алек удивленно посмотрел на него.       — Серьезно? Ты сам не замечаешь? — Кэсс действительно выглядел ошарашенно. — Алек, ты как-нибудь потрудись взглянуть на себя со стороны. Хотя бы попытайся представить, как ты выглядишь. И сразу все станет понятно. Омега-статус подходит тебе, как никому другому. Даже то, что ты отдал предпочтение луку, сыграло тебе в плюс. Ты какой-то, — Кэсс прищелкнул пальцами, будто пытаясь подобрать слово, — легкий. Быстрый. Яркий. Ты просто заходишь с Магнусом в зал — и на тебя уже все смотрят.       — Смотрят на Магнуса, а не на меня, — возразил Алек.       — Неправда. Магнус умеет себя подать, этого у него не отнимешь, — Кэсс сделал глоток вина. — Он умеет выглядеть, как подобает его статусу. Даже блестки и макияж не делают его менее мужественным, скорее даже наоборот. Но ты — другое дело.       Алек пожал плечами, решив не вдаваться в рассуждения Кэсса.       — Что по поводу нашей сделки? — он решил перевести тему. — Когда ты затребуешь оплату?       — Когда придет время, — Кэсс усмехнулся. — Не переживай, я не опущусь до банальности и не попрошу тебя отсосать, если тебя это волнует.       Алек понял, что краснеет. И поблагодарил полумрак, царивший на балконе за то, что он вполне способен скрыть это. Сколько он себя помнил — все в Башне Нефилимов думали о том, какой разврат царит в Башне Магов. Им внушали, что маги только и делают, что предаются любовным утехам и пьют. На деле же Алек несколько месяцев жил среди магов, являясь законным супругом Верховного, и все еще оставался девственником.       Но слова Кэсса все равно заставили насторожиться.       — Когда придет время? — Алек поднес бокал к губам, пытаясь скрыть волнение. — И как ты поймешь, что оно пришло?       — Слишком много вопросов, — Кэсс, будто хищник, ходил вокруг своей жертвы, примеряясь для решающего прыжка. — Ты не останешься в неведении, не волнуйся.       Алек дернул уголком губ и залпом допил вино, пытаясь прогнать прочь невеселые мысли. Пожалуй, он еще пожалеет о том, что Кэсс не потребовал исполнение долга по сделке посредством секса. Интуиция подсказывала Алеку, что такой выход из положения был бы хоть и унизительным, но менее опасным. Но развивать достаточно скользкую тему дальше Алек просто не решился.       — А что ты вообще знаешь о статусах? — вдруг спросил Кэсс.       Алек опешил.       Он знал то, что рассказывают всем детям на уроках. То, о чем написано в книгах. Это примерно как спросить его, что он знает о нефилимах.       — У меня омега-статус, как ты думаешь, что я о нем знаю? — Алек усмехнулся. — Ну, помимо того, что я очень удачное дополнение статусного брака, продлевающее жизнь обоих на несколько сотен лет.       — А кроме? — Кэсс повернулся спиной к горящему городу, опираясь на балконные перила локтями. Пустой бокал в его пальцах тускло поблескивал в полумраке. — Нефилимы не так долго живут, чтобы ощутить все прелести статусов. Вас пачками выкашивают в рейдах. Кстати, — Кэсс вдруг внимательно посмотрел на Алека, — почему вы так стремитесь к смерти? Всегда хотел это узнать.       — То есть? — Алек удивленно посмотрел на него. — Вокруг демоны, их необходимо уничтожать.       Кэсс рассмеялся. Судя по всему, для него эта беседа была очень веселой — улыбка не сходила с его губ.       — Демоны всегда материализуются в аду. Постоянно. Этот процесс необратим. Они не всегда ведь нападают — сейчас чаще сидят в разломах, рычат, — Кэсс повел плечом. — Нефилимы же постоянно бегают в рейды. Вам там медом намазано, что ли? Что за радость кидаться в объятия смерти?       Алек не знал, что ответить. Он так всю жизнь воспитывался. С мыслями о том, насколько важны и нужны рейды. О том, как важно уничтожить всех демонов. Что идет война, которую надо остановить.       Но по факту Кэсс был прав. Демоны все реже лезли на рожон сами. Они собирались стаями, засиживались в разломах и больше ничего не делали — времена, когда демоны выпрыгивали буквально поперек дороги и нападали, давно прошли. Конечно, в ответ на нападения нефилимов, они устраивали засады и ловушки, но это можно было назвать скорее ответом на агрессию, чем желанием убивать просто так.       Алек вдруг понял, почему маги всегда держали нейтралитет. Когда весь мир начал гореть, когда разломы буквально расчертили планету уродливыми полосками — маги ушли в сторону. Вампиры, фейри и оборотни приспосабливались жить в тех условиях, которые были им даны, и только нефилимы с маниакальным упорством продолжали отлавливать демонов.       Возможно, это было проклятье ангельских потомков: воевать с демонами до последней капли крови. Именно поэтому пожилых нефилимов, пожалуй, просто не существовало в природе. Алек видел одного — ему было пятьдесят пять. И, конечно же, его убили в рейде, не дав дожить до пятидесяти шести. А ведь срок жизни нефилима приравнивался примерно к двум сотням лет.       Если, конечно, успеть дожить до такого, не умерев в битве.       Алек впервые подумал о том, что его жизнь продлится куда дольше. Ведь маг, по условиям статусного брака, делился со своим супругом частичкой вечности. А это куда больше, чем сотня лет. Конечно, Алек умрет раньше, но… да он даже не думал о том, что может дожить до старости! Он вообще не представлял себя старше сорока лет.       Смерть была неминуемым и неизбежным фактом.       Кэсс, видя ошарашенное лицо Алека, хмыкнул.       — Кажется, сегодня я заставил твои мозги как следует перезагрузиться, — он поправил полы пиджака, становясь ровно. — У Магнуса обширная библиотека. Советую ее посетить. Все равно, насколько я могу судить, ты под домашним арестом.       — Откуда ты знаешь? — насторожился Алек.       Мелькнула мысль о том, что Кэсс может видеть ошейник.       — Ты ни разу не достал свой телефон, который обычно проверяешь каждые десять минут, — Кэсс явно был наблюдательным. — И при тебе нет оружия. Первый раз вижу тебя таким… — он замялся, пытаясь подобрать нужное слово.       — Голым, — подсказал ему Алек, кривясь от того, насколько болезненным было упоминание о телефоне. Он очень сильно нуждался в общении с Изабель. — Да, Магнус зол из-за моей выходки.       — Могу его понять. Я бы тебя вообще закрыл в комнате.       — Серьезно? — Алек распахнул глаза. — А кто мне помог выйти?       — Я помог себе, а не тебе, — Кэсс быстро вернул Алека с небес на землю, напоминая о том, что их отношения далеки от приятельских. — И я говорю о том, как повел бы себя на месте Магнуса.       — Но ты не на его месте, — Алек, разозлившись на себя и на то, что позволил себе расслабиться в обществе Кэсса, направился к выходу с балкона.       Он уже открыл дверь, погружаясь в гул голосов, как услышал ответ, заставивший его вздрогнуть.       — Пока не на его месте.       Алек почти выскочил в зал, пытаясь все же сохранить хотя бы видимость спокойствия. Хотелось вернуться обратно и ударить Кэсса за то, что… за что?       За ту правду, которую тот не стесняется говорить в глаза?       Алек не верил в то, что Кэсс пытается убить Магнуса. Хотя бы потому, что он, в таком случае, не стал бы подбираться к нему еще и через супруга. Все же, приготовить для Верховного Мага ловушку не так просто, и отвлекаться на Алека было бы глупо.       Вообще, Алек полагал, что вряд ли придется ловить кого-то одного. Скорее всего, в сговоре находилось несколько магов, один из которых — самый сильный — метил на место Магнуса. Это было бы легче для них.       Но сложнее для Алека, который, несмотря на все произошедшее между ним и Магнусом, не собирался пускать ситуацию на самотек.       — Александр, дорогой, — Магнус, подошедший сбоку, приобнял Алека, скользнув горячей ладонью по спине. — Познакомься, — он легко подтолкнул его, заставляя повернуться в сторону тех, с кем пришел. — Это члены Совета, которых ты еще не видел. Они работали над защитным куполом около месяца и только вернулись в Башню.       Алек заставил губы растянуться в приветливой улыбке и попытался запомнить все имена. Он отвечал на какие-то вопросы, позволял Магнусу обнимать себя и ухаживать за собой, ощущая какую-то вселенскую усталость. Маска веселого и ласкового супруга врастала в него все больше, оставляя за яркой картинкой черную пустоту.       — А ты молодец, — Магнус с усталым выдохом уселся на диван в гостиной и вытянул ноги. — Я думал, будут проблемы.       — С чего бы? — Алек с удовольствием снял пиджак, в котором чувствовал себя скованно, и сел рядом. От Магнуса уже не исходило той опасности, которую он ощущал сразу после того, как выбрался из пещер. — Ты объясняешь достаточно доходчиво, — он поморщился, вспомнив боль.       Магнус покосился на него, но промолчал.       Алек тоже не нашел, что сказать.       В комнате воцарилась тишина.       Она не была уютной — напротив, давила так, словно хотела погрести под собой, заставить задыхаться. Алеку впервые было настолько некомфортно рядом с Магнусом. Даже в их первую встречу, тогда, когда еще незнакомый ему маг протягивал обручальное кольцо, Алек ощущал себя куда лучше, чем сейчас.       — Может, мы все-таки поговорим? — он посмотрел на Магнуса.       Тот сидел, откинув голову на мягкую диванную спинку, прикрыв глаза. Поза была расслабленной, но Алек знал, насколько обманчиво может быть впечатление о состоянии Магнуса.       — О чем? — он спросил это, даже не открывая глаз.       — Обо всем, — Алек начинал злиться и закипать. Он, может, и накосячил, но заслуживает хотя бы того, чтобы во время разговора на него смотрели, а не игнорировали настолько явно. — О твоем наказании для Илая, Илии и Джейса. О том, как долго я буду сидеть в этих стенах и об этом… — Алек машинально поднес руку к горлу и сглотнул, видя, что Магнус уже смотрит на него, буравя золотистыми глазами. — Об этом ошейнике, — выдохнул наконец Алек.       — Нужно было говорить со мной обо всем до того, как ты отправился в рейд, — Магнус сел ровно и потер пальцами виски. — У меня лет триста не было головной боли, но после того, как ты появился, она моя постоянная спутница.       — Я не виноват в этом, — Алек поморщился. — Вылечи это магией, и давай все же поговорим.       — Не вижу смысла тратить магию на дурацкую головную боль, — несмотря на слова, Магнус повел пальцами и удовлетворенно выдохнул, когда яркие искры растворились около его головы, явно принося вместе с собой облегчение. — Алек, если ты еще не понял, то я все тебе сказал.       — И ты намерен держать меня взаперти сколько? Десять лет, двадцать? Сто? — Алек не заметил, как перешел на повышенный тон. — Ты что, ни разу не ошибался?       — Ошибался, — Магнус зло посмотрел на Алека. — И пожинал плоды своих ошибок долгие годы. Не было рядом никого, кто мог бы посадить меня под домашний арест и дать время подумать над собственными ошибками.       — Над ними надо не думать, а работать, — Алек закусил губу, пытаясь остановить поток слов, который так и норовил вырваться изо рта. Если он сейчас сорвется и начнет просто орать — разговора точно не выйдет. Нужно было оставаться хотя бы относительно спокойным. — Нельзя работать над собой, оставаясь в комнате. У меня есть сестра, в конце концов! Ты не можешь мне запретить с ней общаться.       Магнус приподнял брови вверх, будто бы удивившись таким словам, а затем вдруг поднял руку, делая странное движение — и спустя мгновение он уже сжимал стопку листов. Магнус буквально пихнул их в руки оторопевшего Алека, который едва успел подхватить листы, не уронив ни одного.       — Читай, — бросил он, — хотя бы сейчас прочитай гребаный контракт полностью.       Алек проглотил все слова, готовые сорваться с языка и опустил взгляд на мелко исписанные страницы, погружаясь в чтение.       И чем дольше он это делал, тем хуже ему становилось.       Алек даже не думал, что его родной отец может в буквальном смысле отдать его в пользование магу. Завуалированно, но в то же время абсолютно четко, в контракте были прописаны пункты о том, что Магнус, супруг с альфа-статусом, может ограничить общение Алека с кем угодно.       Магнус может закрыть Алека на любом этаже Башни Магов в наказание.       Он может накладывать на Алека заклятья, которые напрямую не вредят его физическому здоровью. Может использовать любые обратимые заклинания.       Любые!       Алек сморгнул выступившие от обиды слезы.       Благодаря Изабель и ее тяге к чтению, он много времени проводил с ней в библиотеке. Алек знал о вампирах, фейри, оборотнях и магах куда больше, чем рассказывали в школе. Они с Изабель с удовольствием выискивали разные виды заклинаний, просто ради интереса изучая их предназначение и возможности.       Алек был уверен, что он не знал и одной сотой.       Но и этого ему хватило, чтобы в голове возникали картинки одна хуже другой.       Сделав глубокий вдох, Алек заставил себя читать дальше.       Он нашел тот пункт, о котором упоминала Изабель в своих сообщениях. В очень завуалированной, даже изощренной форме упоминалось, что Алек, в случае смерти нынешнего, оговоренного контрактом супруга с альфа-статусом переходит к тому, кто займет его место. Независимо от пола, психологического и физического состояния.       То есть если вместо Магнуса на его смену придет спятивший от власти и вседозволенности садист — Алек становится его супругом.       Захотелось схватить первый попавшийся острый предмет и воткнуть его себе в артерию, чтобы истечь кровью прямо на брачный контракт.       — Ну как? — Магнус, поняв, что Алек уже просто смотрит в точку перед собой, снова сел рядом. Искры магии окутали листы в руках Алека, и те исчезли, растворившись в голубоватом сиянии. — Меня, конечно, некоторые пункты сначала поразили, но так как все они были, в сущности, в мою пользу, я согласился. Силовое поле вокруг Башни Нефилимов тянет много ресурсов из моих людей, это так, но все равно для меня показалось несколько странным то, насколько Роберт продумал все пункты. Ты буквально моя собственность, Александр, — Магнус протянул руку и коснулся плеча Алека.       Сам от себя не ожидая, Алек шарахнулся назад так, что едва не перелетел через подлокотник дивана. Он поджал губы и, тяжело дыша, заставил себя сесть обратно, поднимая взгляд на Магнуса.       Тот смотрел как-то странно. Показалось на какое-то мгновение, что где-то в глубине золотистых глаз мелькнула боль — но она пропала также быстро, как и появилась. Магнус снова смотрел спокойно, он был хозяином положения.       Был хозяином Алека.       Хотелось выблевать свои внутренности, чтобы хоть как-то очиститься от той гнили, которая распространялась по всему телу Алека после того, как он прочел брачный контракт. Одно дело, когда ты предполагаешь, насколько связывает тебя такое обязательство. И совсем другое — когда ты четко видишь все условия. Когда понимаешь, что самые подходящие слова, которые приходят на ум, чтобы описать свое положение, — рабство.       Ощущение того, что ты вещь, бездушная и не имеющая собственных чувств.       Алек очень боялся сорваться и сделать что-нибудь ужасное.       Но не меньше этого он боялся собственной молчаливой истерики, которая медленно, но верно разливалась внутри. Алек очень хорошо умел вариться в собственных обидах, страхах и злости, превращая этот коктейль в маску отстраненности.       Только однажды в его жизни доходило до такого. Алек так и не смог до конца отпустить то, что произошло — панические атаки порой давали о себе знать. Да и чертов запах… Алек знал, что его запах может еще измениться, если какое-то событие затмит тот ужас, но в свете последних событий на подобное можно было не рассчитывать.       — Я могу идти? — голос почему-то был хриплым.       Магнус только кивнул, отпуская Алека легким взмахом руки.       Как псину.       Александр, гулять.       Сжав зубы, Алек поднялся с дивана. Он хотел уйти к себе в комнату, но вдруг понял, что там, в полном одиночестве и тишине, просто захлебнется собственными мыслями. Он сойдет с ума, если не отвлечется на что-либо. Решительно развернувшись, он прошел мимо Магнуса к его кабинету — туда, где была собрана его личная библиотека. Обычно вечерами там всегда находился Магнус, но Алек решил, что если вдруг ему и туда будет нельзя — ему дадут это понять.       Однако Магнус ничего не сказал, видя, как Алек скрывается за дверью.       Алек даже знать не хотел, чем тот будет заниматься. Было пугающе все равно.       Он посмотрел на свою руку. Обручальное кольцо будто жгло кожу. Захотелось сорвать белый ободок и выкинуть его из окна прямиком в тлеющий город.       Алек, стиснув зубы, сдернул кольцо с пальца. Стало легче. Он спрятал его в карман и прошел к полкам, на которых длинными рядами стояли книги. Потрепанные от старости переплеты находились в идеальном порядке — Магнус очень щепетильно относился к книгам. Порой между книгами были промежутки, и Алек знал — те, которые были не на месте, обязательно нашлись бы у Магнуса на столе. Почему-то потянуло именно туда.       На красивой деревянной столешнице был небольшой беспорядок. Алек никогда бы не полез в документы, хотя и понимал, что Магнус ни за что не дал бы войти в кабинет, находись там что-то, чего видеть не стоило. Наверняка, все самое важное зачаровано от посторонних глаз.       Алек посмотрел на книги, лежащие открытыми. Рецепты зелий, какие-то списки имен, несколько книг на непонятном Алеку языке — ничего, за что можно было бы уцепиться и чем заинтересоваться, чтобы почитать и скоротать время. Алек хотел уже отойти от стола, но вдруг заметил небольшую книжку в темной обложке. Он взял ее в руки и открыл — это оказались детально прорисованные карты нижнего города. Алек, заинтересовавшись, опустился прямо в кресло Магнуса. Удобное, мягкое, оно будто обволакивало его, пресекая все попытки встать и разместиться хотя бы в том, что стояло с другой стороны стола.       Алек плюнул на условности и решил остаться на месте. Он устроил локти на столе и принялся рассматривать карты, с удивлением отмечая знакомые места, но вместе с тем замечая те, которых совершенно точно уже не было в городе. Наверное, постоянно появляющиеся новые разломы не оставили город в том виде, в котором его видел автор данной книги. Алек перелистнул страницу и выдохнул от удивления: перед ним была карта пещер. Очень краткая, всего несколько линий переходов — но кто-то явно пытался. Алек вдруг понял, что ему есть, что к этому добавить.       Магнус, наверное, искал его, используя все возможные ресурсы. Алек, держа в руках карандаш и проводя новые линии на пожелтевших страницах, мог только порадоваться, что эта карта была не единственным источником информации: руководствуйся Магнус только ею — поисковый отряд погиб бы, не найдя ни его, ни Илая с Илией, ни Джейса.       Дальше книга была на незнакомом языке. Алек с досадой поморщился, отодвигая ее от себя. Он не мог назвать себя глупым, но знания Магнуса явно превосходили его в несколько десятков раз. Хотелось, очень хотелось поговорить с мужем хотя бы о чем-то, но то, что сейчас осталось от их отношений…       Алек не мог самому себе внятно объяснить, почему он отшатнулся от прикосновения Магнуса. Он словно на подсознательном уровне захотел защититься от заклинания, которое на него мог бы направить Магнус. Алеку очень хотелось надеяться на то, что все его опасения беспочвенны, но ошейник, да и та демонстрация силы, которую он уже успел на себе ощутить, заставляли сомневаться.       Никак не получалось убедить себя в том, что он получил за дело. Алек понимал, что виноват, он знал, что получит по первое число, но наказывать болью того, кто заведомо тебя слабее… вот, что было обидным. Это тоже самое, как если бы Алек на тренировках использовал против юных нефилимов свой лук и стрелы, будучи заранее уверенным в собственном превосходстве.       Алек искренне считал, что наказание должно быть соизмеримо силе обоих. Если бы Магнус начал гонять его на тренировке до седьмого пота, если бы раз за разом укладывал на лопатки, показывая, сколько всего Алеку предстоит изучить — такое он бы принял без толики обиды.       Ошейник, с которым ничего сделать было нельзя, боль от магии и то, как Магнус буквально ткнул его носом в собственную беспомощность — все это зародило внутри Алека злость. Она сжигала то хорошее отношение, которое уже успело укрепиться к Магнусу, и это происходило все быстрее с каждым наполненным холодом взглядом золотистых глаз.       Алек вдруг понял, что не заметил, как изменилась его поза. Он сполз по спинке так, что оказался в полулежащем положении. Желание встать и пойти к себе растворилось в какой-то белесой дымке, собирающейся перед глазами. Не было сил противиться столь внезапно накатившей сонливости. Алека будто уложили в огромный комок ваты — стало мягко, тепло, уютно. Показалось, что сон сейчас станет лучшим решением на свете и избавит от любой проблемы. Он даже зевнуть не смог, хотя очень хотелось. Глаза закрылись, и он уснул так быстро, что это можно было бы принять за обморок. ***       Магнус, проводив напряженную спину Алека взглядом, поморщился и наколдовал себе виски. Он до сих пор не мог прийти в себя — после того, как узнал, что Алек ослушался его, да еще и додумался скрыть себя чарами, Магнус не мог найти себе места. Все отошло на второй план, даже тот чертов умелец, который сумел Алеку помочь. Наверняка он не рассказал о том, что его заклинание закрывает от любого вида отслеживания, и если бы не брак и тонкая связь с супругом, Магнус никогда бы Алека не нашел.       Приходилось держать себя в руках и готовиться к рейду с достоинством Верховного Мага, а не бегать по Башне, с криками и руганью поторапливая собирающийся отряд. Очень хотелось найти Алека и, крепко привязав в кровати, вытрахать его так, чтобы неделю не мог ходить. Чтобы в голове не было ни одной мысли о том, как бы обмануть собственного супруга. Останавливало только то, что насилием он сломает в Алеке вообще все. Какой бы мягкости ни предполагал статус омеги, ни один мужчина не сможет простить насилие. Горько усмехнувшись, Магнус прогнал от себя недостойные мысли и сосредоточился на поиске мужа.       То, что он сделал с ним, как наказал — заставляло и самого терзаться сомнениями. Он видел шокированное выражение лица Алека, видел, как его трясло от боли и унижения. Магнусу пришлось призвать все свои силы на то, чтобы выглядеть отстраненно и зло. Вид Алека, неверяще касающегося шеи, пугал. Казалось, Магнус все же сумел сломать его, и это заставило задуматься, правильно ли он поступил, и как это может отразиться на Алеке. Заворожив ошейник и сделав его невидимым, Магнус лишь на сотую часть сгладил то, что натворил. Он не планировал издеваться над Алеком, он просто слишком сильно перепугался. Желание держать Алека около себя, так, чтобы он не смел и думать о подобном побеге в рейд, обернулось в буквальном смысле поводком, и отступить, сдать назад Магнус уже не мог.       Он медленно пил виски и думал, как все исправить. Или хотя бы прийти к нейтральному отношению друг к другу. Снова и снова Магнус спрашивал себя, почему его так стремительно бросает от легкого раздражения к злости, да такой, которая просто затмевает разум.       Магнус не хотел унижать Алека еще и дурацким контрактом. Он не планировал его показывать вообще, хотя бы потому, что пункты в нем действительно были ужасными. Магнус даже не мог представить себе весь масштаб той гнили, которая разъедала весь род нефилимов, раз отец Алека вообще счел нужным прописывать такие пункты.       Никогда в своей безмерно долгой жизни Магнус не опустился бы до того, чтобы пытать, издеваться или делать что-то подобное с любым из тех, кто был ему близок. А уж тем более он не позволил бы себе наслать на Александра серьезное заклятье.       Внутренний голос, будто издеваясь, напомнил о той боли, которую Магнус не так давно причинил Алеку, заставляя сдавленно зашипеть сквозь зубы.       Да что с ним происходит? Где оказывается отточенный годами самоконтроль, когда дело касается Александра?       Внезапно Магнуса потянуло в кабинет. Он напрягся, ощущая, как магическая цепь, которой он привязал к себе Алека, подрагивает. Нахмурившись, Магнус быстрым шагом направился к двери, надеясь, что это просто Алек нашел какую-то из книг, где написаны способы разрыва магических пут, и пытается что-то сделать.       В кабинете не было ничего, что могло бы прямо или косвенно навредить и ему, и Александру.       Магнус замер на пороге кабинета, увидев, что Алек спит в его кресле. Цепь уже практически волоком тащила его к столу, натягиваясь так, что становилось ощутимо больно. Магнус, стремительно подходя ближе, похолодел: Алек не просто спал, его душа почти отделилась от тела. Внутри чувствовался лишь маленький импульс, благодаря которому Алек все еще продолжал дышать.       Не помня себя от ужаса, Магнус подхватил Алека на руки и побежал в его спальню, понимая, что в первую очередь нужно унести его с места, где он подвергся магическому воздействию. В голове вихрем крутились мысли.       Кто-то знал, что Магнус в одно и то же время находится в кабинете. Место, где он сидит, определить несложно. Как и то, что он проводит там много времени. Вряд ли Магнус дошел бы до предсмертного состояния столь же быстро, как Алек, но он пропадал в кабинете порой всю ночь, и туда никто не заходил.       Алек, в связи со всем произошедшим, вряд ли бы нарушил его уединение. И вот в таком случае даже Магнус мог бы умереть, пролежав под магическим воздействием всю ночь или дольше.       — Александр, — Магнус опустил Алека на кровать в его комнате и положил ладонь ему на лоб. Алек был холодным, как лед. — Давай же, не умирай.       Магнус вливал в Алека потоки силы. Он прикрыл глаза, погружая сознание в магическую составляющую их мира. Пульсирующая темнота, которую перечеркивали миллионы нитей, переливалась перед глазами. Магнус судорожно искал ту, которая принадлежала Алеку. Она светилась чуть заметно, истончилась, грозясь вот-вот порваться. Магнус всей сущностью потянулся к ней, направляя магию. Яркие искры окутали тонкую нить, наполняя ее силой, делая ее прочнее.       Магнус ощущал, как лоб Алека под его ладонью становится немного теплее. Он слышал, что дыхание Алека становится громче, чаще.       Он не знал, сколько времени прошло.       Минута за минутой, Магнус дополнял и дополнял нить жизни Алека своей магией, буквально выдирая ее из своего резерва. Он не видел, что сам уже почти завалился на бок, не имея сил даже просто сидеть рядом с Алеком. Казалось, прошла вечность до того момента, как нить полыхнула ярким светом, становясь вновь ровной и прочной.       Магнус открыл глаза, понимая, что ресницы слиплись от пота, который буквально струился по лицу. Он тяжело дышал, так, словно пробежал несколько десятков километров, и едва не завалился на пол, когда попытался встать. Алек теперь просто спал, и стоило только Магнусу подняться — повернулся на бок, укладывая руки под подушку, а колени сгибая и подтягивая к животу.       Магнус кое-как доплелся до своей комнаты. Адская усталость перемешивалась со жгучим страхом. На него уже не просто покушаются, рассчитывая хоть на какой-то исход, — его целенаправленно стремятся сжить со свету. Его распорядок дня знают.       И сейчас под ударом не только он один.       Магнус чувствовал, как перед глазами все плывет. Его хватило на то, чтобы остатками магии добавить защиту на комнаты, а затем он завалился на пол, так и не дойдя до кровати.