Решено судьбой (Всего одна мечта)

На этот раз сменяющиеся пейзажи за окном кареты не отвлекали Мейбл от грустных мыслей. Взгляд девушки прояснился после последних памятных объятий, и теперь она, наконец, могла ясно видеть. Рассудок понемногу возвращался к Пайнс. В карете оказалось неожиданно холодно — кончики пальцев сковало ледяным пламенем. Спустя какое-то время девушка почувствовала лёгкий толчок — экипаж остановился. Спустя минуту дверь открылась и ей подал руку молодой человек — лакей дома Пайнс, что скоро скроется во мраке. Преодолев мелкие лесенки под опорой слуги, Мейбл вдруг ощутила твёрдость земли, отчего по телу пробежали мурашки. Глубоко вздохнув, она подняла глаза на возвышавшееся перед ней поместье — глаза ослепил яркий свет, что лился из окон; казалось, он совершенно притворный и нереальный, неподходящий дому Демона. Гордо вздёрнув носик, девушка ступила на выложенную дорогим камнем дорожку, держа путь к распахнувшимся дверям, что так и звали зайти внутрь. *** Ожидание своей юной невесты для Билла, оказалось серьёзной пыткой. Нет, внешне это, конечно, заметить невозможно, но почему-то на журнальном столике в его кабинете, что был переполнен бумагами, покоился полупустой графин дорогого янтарного напитка, который хозяин не очень жаловал в своем поместье, нежели вино, красное в особенности. Но сейчас, как никогда прежде, хотелось ощущать обжигающий привкус коньяка на губах. В рабочем кабинете, обычно скрытом за плотными шторами, витало лёгкое предвкушение встречи. Он долго ещё будет помнить то чувство, что ощутил при прочтении письма от главы рода Пайнс: в голове вспыхнул восторг, кончики пальцев приятно кольнуло, а на губах растянулась ухмылка. Но, как только звук приближающихся карет едва стал уловим, на лице его появилась ледяная, наглая маска, а о том, чтобы лично встретить гостью не могло идти и речи. Единственное, что он сделал — вновь наполнил бокал, усевшись на громоздкое мягкое кресло. Остальное — дело слуг. *** Первыми ощущениями девушки в поместье, что до неопределенного времени станет ей домом, были скованность от пустоты, окружающей её, и отвращение от слепящего света. Слегка проступив вперёд в холл, она наткнулась на маленького старичка, которого уже имела случай видеть. Тот почтительно поклонился и молча очертил рукой полукруг, приглашая вглубь поместья. Естественно, о приёме самим хозяином можно было только мечтать! Мейбл думала об этом, предполагала, но итог всё же уколол её сознание тонкой иголочкой обиды и неприязни. Ступив на ковровую дорожку, девушка последовала за удаляющимся от неё силуэтом слуги дома Сайферов. Миновав величественные коридоры с высокими потолками, они оказались напротив двери в гостевые покои, которые теперь жадно будут впитывать запах юной Пайнс. Зайдя в комнату, темноволосая оглянулась и, проводив реверансом дворецкого, полностью овладела помещением. Девушка скинула с себя дорожную накидку, что, кажется, дворецкий предусмотрительно не снял с юной леди. И за то ему спасибо! Мейбл и правда окружали колкие чувства, а после недолгого нахождения в поместье руки и вправду стали коченеть. Сейчас Пайнс бегала глазами по просторной комнате: во главе стояла большая кровать с легким балахоном на ней, в углу — туалетный столик, в конце комнаты — две двери, которые явно были гардеробом и уборной, книжные шкафы из светлого дерева выросли вдоль одной из стен, рядом — массивное кресло и журнальный столик. Ступив к большим окнам, что освещали всю комнату, без лишней помощи притворных ламп, Мейбл была удивлена виду, открывшемуся ей: сад гортензий и желтых роз, а за ним — холодный закат. *** День подходил к концу. Солнце нехотя осело, а в доме Сайферов совсем скоро подадут ужин, на котором, впервые за долгое время, будет больше одного человека. Мэйбл наденет свой лучший обеденный наряд, а хозяин постарается произвести на ту незабываемые впечатления. И речь идёт отнюдь не только о хороших воспоминаниях, наполненных светскими беседами.