Мальчик голубых кровей. Испытание алчностью

Золотыми рыбками быть непросто — Залатать бы нитками все вопросы, Снова в ту же руку, терять дар речи — Золотыми слитками не залечишь… Какая разница, как Солнце светит там, Когда плывёшь по своей воле в сети ты? (Максим)

— А это обязательно? — Драко морщит лоб, поднимая глаза на Элли Уолтерс, которая настаивает на том, чтобы мальчику завязали глаза. — Может, обойдёмся и без сюрпризов? — А как же День рождения? — улыбка у женщины до ушей. — Без сюрпризов в такой особенный день и радости не почувствуешь. Драко решает не спорить — чем быстрее он станет спокойнее относиться к проявлениям чрезмерной заботы от этих людей, тем быстрее они начнут смекать, что можно быть не столь активными. Во всяком случае, Драко очень хочется думать именно так. Мальчишка позволяет завязать черную ленту на затылке. Его ведут из комнаты вниз. — Далеко ещё? — мальчик ближе к последней ступеньке начинает проявлять нетерпение. Ему становится интересно, что же может быть приготовлено для него такого этими магглами. — Уже можно снимать? — Да-да, — Джон Уолтерс быстро обходит Драко и что-то делает в гостиной, судя по шуму. — Уже почти можно… Драко, затаив дыхание, останавливается, придерживаемый за плечи Элли. Женщина что-то шепчет супругу, мол, здесь не так и это не эдак, но, в конце концов, они приходят к компромиссу — разрешают Драко развязать узел. Мальчик радостно вздыхает и быстро скидывает с глаз повязку. — С Днём Рождения тебя! — начинает петь Джон, а Элли подхватывает. — С Днём Рождения тебя, С Днём рождения, Драко… Драко видит, что вся гостиная преобразована: плотные, не пропускающие надоедливые солнечные лучи в жару, занавески сменены на яркие, почти кричащие тряпки, раздвижной стол теперь стоит посередине и ломится от разного рода сладостей, на стенах вместо картин праздничные плакаты с клоунами и поздравлениями. А под столом размещается целая гора подарков. На каждом прикреплена открытка. — Что-то не так? — обеспокоенно смотрит на мальца Джон. — Драко, ты сейчас выглядишь как-то… странно. Драко молчит. Он не знает, что сказать: обижать людей, которые готовились и старались ему угодить, как-то невежливо, но с другой стороны — Драко совершенно не нравится всё то, что он видит. Он был готов к любой банальщине, типа клоунов и торта с зажжёнными свечками, но как раз та самая банальщина и сыграла роль в его настроении. — Тебе не нравится? — Да нет, мне нравится. — Драко смущается, чувствуя, как краснеет от вранья. — Просто… не нужно было этого всего… — Мы учтём это на будущий год. — Элли подводит Драко к столу и усаживает на стул, подписанный «для именинника». — Ты извини нас… Наверное, нужно было спросить тебя. — Ваши друзья снова завалили меня подарками? — спрашивает Драко, уже зная ответ. — Но ведь… я их не знаю. И к тому же, мне кажется… — Вообще-то большая половина этих подарков наши, — с трудом, но выговаривает фразу Элли. — Мы не знали, что именно тебе подарить и сделали несколько предположений. — Спасибо, но, к сожалению, я почти уверен, что всего того, что мне действительно нужно, вы подарить никогда не сможете. В гостиной на мгновение становится очень тихо. Драко порывается вскочить со стула, понимая, как это прозвучало. Как оскорбление. Мальчику неудобно перед взрослыми людьми, которые всего-то старались его порадовать. — Простите, — Драко сжимает руку в кулак. — Просто, я против бессмысленных подарков. И всей этой торжественности, без которой вполне можно обойтись. — Наверное, твои прежние родители никогда не устраивали тебе праздник. Ты сам их просил об этом? — Мы понимали друг друга почти без слов, — Драко кусает губы и опускает глаза (он никогда особенно не любил дни рождения, но раньше у него не было столь мерзкого чувства), стараясь не смотреть на коробки с подарками. Он боится, что от их яркой раскраски у него навернуться слезы от ряби перед глазами. — Но так было раньше. Теперь всё иначе. — И это тебя пугает? — Нет, — говорит Драко, хотя прекрасно понимает, что это ложь. — Что нам сделать, чтобы изменить твой взгляд на ситуацию? — Джон смотрит на мальчика очень внимательно. — Мы можем что-нибудь сделать? — Я не думаю, сэр, — выдавливает Драко. — Мы тебе мешаем? — вдруг задаёт вопрос Элли Уолтерс, которого так боится Джон. — Нам уйти? Ты посидишь здесь в одиночестве? Распакуешь всё сам? — Нет, я не это имел в виду, — спохватывается Малфой. — Ты скажи прямо. — Знаете, я тут подумал, — Джон снова вмешивается в разговор. — Драко, давай ты сам сейчас решишь, как ты хочешь отметить свой двенадцатый день рождения. Ладно? Захочешь — уединишься в своей комнате, а захочешь — пойдём гулять в парк. — Ах, да, — Элли вдруг вскакивает и подходит к столу. Она нагибается и точным движением достаёт один из множества разных подарков. Похоже, хорошо знает, что там лежит и поэтому сразу же протягивает коробку Драко. — Чуть не забыла. Вот. — Что это? — Подарок, конечно. — От кого? — спрашивает мальчик. — Думаю, что ты и сам догадаешься, — говорит Джон. — Чтобы поднять твоё настроение, — подхватывает Элли, — пусть это будет первым подарком, который ты откроешь. Драко медлит, прежде чем принять коробку и кивнуть. — Минерва МакГонагалл просила поздравить. Сказала, что заедет за тобой в конце месяца. Мальчик ставит коробку на край стола. Она весьма тяжелая. На ленточке (которой подарок перевязан) висит ярлычок, на котором Драко снова видит тот причудливой формы замок, так напоминающий ему Хогвартс. Разрывая подарочную упаковку, Драко перебирает в уме возможные варианты того, что же там лежит, и приходит (к концу процедуры) к выводу, что там книги. Малфой снимает шуршащую фольгу, и заглядывает внутрь — так и есть — полное собрание сочинений Златопуста Локонса. Десять книг аккуратно умещены в небольшой коробке — пять в стопке, а ещё пять по бокам. На внутренней стороне подарочной упаковки есть надписи на латыни и на других языках. Также Драко видит на книгах конверт, подписанный Минервой. Мальчик смекает, что открывать его стоит только в одиночестве, поэтому оставляет на время письмо внутри. А вот книги достаёт и кладёт на стол. Элли и Джон заинтересованно подходят ближе. — Златопуст Локонс, — читает на обложке Джон Уолтерс. — Я о таком не слышал. — А вот я что-то припоминаю, — выдаёт Элли. — У наших соседских детей есть такие книги. Они такую очередищу отстояли недавно в одном креативном магазине, я пробовала пробить — без толку. Наверное, этот Локонс стал знаменитым благодаря фантазии своих юных читателей, которые везде пролезут. Нет? — По соседству есть дети, которые читают Локонса? — Драко аж подпрыгивает от внезапно посетившей его голову мысли о других волшебниках, которые ведут себя как магглы, не желая привлекать внимания. — Вы их видели? Знаете? — Конечно, — кивает Джон. — Семья Криви сюда приезжает каждый год. Правда, в этом у них все младшие сыновья идут в школу, так что… — А вы не знаете, в какую именно? — Ну, есть много вариантов, — начинает загибать пальцы мужчина. — Школа святого Брутосса, Колледж для мальчиков имени Королевы Великобритании, Лицей святой Магдалины для детей из многодетных семей, младший корпус Кембриджа и так далее… — Угу, — отзывается Драко, понимая, что слова «Хогвартс» всё равно не услышит. — А из моей… гимназии никого больше нет поблизости? Может, вы знаете ещё каких-нибудь детей? — Согласно словам твоей учительницы Минервы, — говорит Элли. — В вашу гимназию попасть крайне сложно. Только при условии одаренности и способностей, не подвластных человеческому восприятию на бытовом уровне. — Господи, Элли, — вздыхает Джон. — Ты и это успела запомнить? Или записать? — Да, мы много общались, — надувает щеки Элли. — Между прочим, мы, как родители, должны знать всё о том, где учится наш с тобой сын… — Да, конечно, но при каких условиях она тебе всё это выдала, если информация на самом деле секретна? — спрашивает Уолтрес. — И вообще, ты не думала никогда, что можно было бы съездить и посмотреть на эту гимназию самим? — Что? — Драко сразу отрывает глаза от созерцания обложки толстенной биографии Локонса «Я — волшебник». — Самим? — Да, мы хотели бы тебя проводить, — улыбается Элли. — Профессор МакГонагалл меня проводит, — Драко снова тушуется. — Она же будет ответственным лицом директора. Так у нас заведено… — Да, насколько я поняла из её рассказав, это очень далеко отсюда. Целый день в поезде. — Что же она преподаёт? — Джон снова возвращается к теме Минервы. — Небось, классическую литературу эпохи, скажем, Возрождения? Да? — Н-нет, — с запинкой произносит Драко. — Не совсем. — Ну, Минерва МакГонагалл очень грамотна, — Элли с гордостью смотрит на Драко. — Мы успели пообщаться о многом, и она порассказывала мне такого, о чём раньше и подумать было бы невероятно. И в том числе о литературе… — Повезло вам с учителями. — Джон берёт в руки книгу «Я — Волшебник». — Надо же. Фэнтези, верно? — Что-что? — Драко не очень понимает смысл слова «фэнтези». — Как вы сказали? — Есть жанр такой, — усмехается мужчина. — Фэнтези — литература о мирах, в которых возможно волшебство и магия. Перемещения во времени, разные зелья, чудо-горшочки, скатерти-самобранки, говорящие предметы и прочее-прочее. Драко внимательно смотрит на Джона. — И магглы… — Кто? — теперь перебивает Уолтерс с непонимающим взглядом. — Неважно, — говорит Драко. — Такая литература у вас популярна? — Ещё как. — Значит, мы не такие уж и разные, — мальчик вдруг улыбается почти что впервые за утро. — Если и вы знаете о волшебстве, пусть из книжек… — Пусть и из книжек? — Элли резко оборачивается. — А ты знаешь кого-то, кто бы знал о волшебстве не из книжек? Ты знаешь кого-то, кто сам на себе имел удовольствие испытать волшебство? — Я хотел сказать, что… — Дорогая, не цепляйся к словам, — Джон вовремя понимает, что одарённые дети, коим и является их Драко, могут выделяться из толпы своим видением окружающего мира. Так чаще всего и бывает. — Гении и таланты для нас, простых смертных, тоже по-своему волшебники. — Никто не голоден разве? — Элли слышит, как синхронно урчат желудки у Драко и у супруга. — Давайте, что ли, отмечать… то есть, пора бы пообедать. Драко радуется тому, что Джон так удачно «пришёл на помощь». И вообще Драко замечает, что мужчина всё больше проникается к нему. И к тому же, Уолтерс старается (особенно после случая в развлекательном центре) быть «нужным, но не слишком навязчивым» (именно этого так долго пыталась добиться от них МакГонагалл. За неделю с небольшим волшебнице удалось, разве что, приучить их к тому, что он — не младенец, которого нужно водить в туалет за руку). Когда Драко, поблагодарив за вкусный обед, поднимается с книгами в свою комнату, то обнаруживает на своём окне голубя. Птица бьётся клювом в стекло, желая поскорее отдать письмо. Драко проверяет, заперта ли дверь. Только на пергаменте (снова и снова) появляются слова «Минерве МакГонагалл лично в руки». Драко помнит о том, что он не должен читать чужих писем, но сейчас Минервы нет поблизости и значит, никто не сможет его упрекнуть в том, что он раскрыл конверт. В конверте небольшой клочок пергамента, написанный явно впопыхах. Драко Малфой узнает почерк — Сириус. «Минерва! Я очень надеюсь, что маггловским голубям можно доверять такую ценную миссию. И ещё я надеюсь, что письмо не попадёт к тебе позже срока — я хотел предупредить через Дамблдора, но он сказал мне, что ты рванула к Драко. Теперь понимаю, почему ты не приехала помочь мне с Гарри. Всё прошло почти отлично… Он теперь у Уизли. Скоро возьму его к себе. А вообще, Минерва, будь осторожнее. Возникающие у тебя вопросы: „Что это значит? Почему?“ оставь до личной встречи. Просто поверь мне, что тебе стоит быть предельно осторожной. И какие бы ты шаги не предпринимала, прошу тебя, думай о Драко в первую очередь. Малфой-старший намерен сделать всё возможное, чтобы разлучить мальчишку с тобой. Я уверен, что он не остановится. Сама знаешь, что за пакость этот Люциус. Брось мне весточку, всё ли у вас с Драко благополучно. И да, между прочим, я слышал про презентацию книженции Локонса. Предлагаю встретиться в „Косом переулке“ двадцатого. Сходим посидеть за ваш день рождения заодно, я угощаю. Заранее не поздравляют, поэтому промолчу. Удачи! С.О.Б» Драко останавливается на строке, где упоминается его отец. Перечитывает несколько раз выведенные слова. Медленно проговаривает их про себя. Ещё раз перечитывает письмо. Сердце у мальчика начинает колотиться так быстро, что не хватает воздуха. Драко смотрит на конверт в поисках даты отправки. И, увидев цифры, с ужасом осознаёт, что это письмо «вылетело» как раз в тот самый день, когда они с МакГонагалл ходили на прогулку. В тот самый день, когда на Минерву напали Дементоры. Оно должно было прибыть как раз во вторник. В тот самый вторник, когда они были в парке аттракционов. Но почему-то не прилетело… *** Гарри за обедом ест куда меньше, чем на завтрак. Молли Уизли всё время норовит подкинуть ему на тарелку ещё котлет и жареной картошки, но мальчик объясняет свой умеренный аппетит маггловской поговоркой: «Завтрак съешь сам, обед раздели с другом, а ужин — отдай врагу!». Поэтому Гарри зачерпывает салатные листья со сметаной из общей миски и кладёт сперва Рону, а потом только себе. Джинни сидит рядом и очень смущается попросить что-либо. Мальчишка похихикивает над тем, как она ест без соли и кривится от этого. Он сам очень хочет передать ей соль или соус, но настолько сосредоточен на манерах и тишине, которая царит за столом, что забывает. — Всем привет! — близнецы вваливаются в кухню бесцеремонно. — Какие запахи! — А руки мыли? — грозно приподнимается со стула Артур. — Конечно, нет! — хохочут парни. — Явились, наконец-то, — Молли встаёт и ставит на стол ещё две тарелки. — Остывает же. Сколько можно ждать? — Прости, мам, — бурчит один из братьев. — Проверяли, как там наш учёный поживает. В сарайке. — Перси учится. Ему же скоро ЖАБА сдавать. — Артур грозит сыновьям пальцем, становясь ещё больше похожим на жену. — Он идёт на высший балл. И если вы, олухи, помешаете ему, я вас в гараже запру и заставлю дышать выхлопными газами. — Что за «ЖАБА»? — спрашивает шёпотом Гарри. — Жутко Академическая Блестящая Аттестация, — говорит Рон. — Перси ведь заканчивает в этом году Хогвартс. Вот же счастливый человек. Правда? — Вы тоже доживёте до этого. — Если доживём, — хохочет Рональд и получает затрещину от отца. — Чёрт. Гарри, не разделяя местного юмора, сидит с набитым ртом. — Папе не нравится, когда я вспоминаю о том, что в Хогвартсе творится ерунда, после того, как вернулся Волан… — Рональд! — прикрикивает Молли. — Доедайте молча. Гарри куда быстрее друга утыкается в тарелку. И тут раздаётся громкий хлопок. Мальчишки вздрагивают. И только близнецы сидят с довольными мордами. Хлопушки у них — дело привычное. — О, смотрите, Эрл летит, — Фред показывает рукой в окно. — Наконец-то, — поддерживает Джордж. — Почта! — торжествующе произносит Молли Уизли. Потрёпанный филин средних размеров и с огромными крючкообразными когтями приземляется на подоконник. На пол падают сразу несколько писем. Фред встаёт и забирает их. Когда письма в руках у главы семьи, Уизли гладит птицу и со свистком выходит из дома на улицу. Филин облетает несколько раз вокруг дома, и когда садится снова, то Фред подзывает его с помощью звука. Гарри наблюдает момент дрессуры — филин, по рассказам Рона, был одичавший и умирающий. Когда его выходили, то он долгое время улетал и не возвращался. А в последние годы часто терял письма на полпути. Отучить его от леса и дичи не смогли, поэтому вынуждены дрессировать в последние недели лета, чтоб он не забыл, для чего нужен. — Надеюсь, что всё цело, — Артур отодвигает пустую тарелку. — Это письма из Хогвартса. Дамблдор уже в курсе, что ты у нас, Гарри. Мужчина протягивает мальчику письмо (конверт на сей раз лично от Дамблдора). Затем отдаёт по экземпляру Рону, Джорджу с Фредом, Джинни. И одно письмо для Перси (самое большое и толстое) лежит нетронутым. Гарри распечатывает своё быстрее других и начинает читать о том, что «Директор школы Чародейства и Волшебства Альбус Дамблдор рад вновь сообщить об учебном годе. О том, что всем ученикам следует купить письменные принадлежности и новые учебники». — Ну и списочки нынче у них, — роняет челюсть Артур. — Молли, смотри. Ну что это за издевательство?! Мы, хоть и состоим в Попечительском Совете, но таких денег не имеем… И что же делать? — Мы же сами предложили программу усовершенствования учебной программы, — вздыхает Молли. — Что уж теперь — будем затягивать пояски потуже. Гарри краем глаза видит, что в письме у Джинни аж двенадцать наименований учебников. Шесть из них — книги, которых у них на первом курсе не было. В своём списке Гарри Поттер находит тоже нечто интересное — собрание сочинений Златопуста Локонса, а именно: романы-бестселлеры «Встречи с вампирами», «Духи на дорогах», «Йоркширские йети», «Каникулы с каргой», «Победа над привидением», «Тропою троллей», «Увеселение с упырями», специальное издание для нового философского романа «Кто же я?», биографический опус «Я — волшебник», справочник «Домашние вредители». — Эти книги дороговато стоят, — Рональд откладывает письмо и скребёт ложкой по тарелке, размазывая остатки горчицы. — Где столько купить? — Форму для Джинни мне придётся сшить самой, — говорит Молли. — Время ещё есть. — Мам! — девочка тут же краснеет. — Я должна буду в обносках ходить? — Почему же в обносках? — А из чего ты будешь шить? — рыжие волосы у Джинни вспыхивают и становятся похожими на языки пламени. — Из старых мантий Перси и Чарли? И как это называется, если не обноски?! — Джинни, — Артур косится на Гарри. — Поубавь громкость. — Я тогда вообще не поеду! — Джинни вскакивает и швыряет письмо под ноги матери. — Ясно?! — Сядь, — женщина возвышается над дочерью, как грозная статуя борьбы с домашним непослушанием. — Выбирать не из чего. Привыкнешь. — Да, — кивает сестре Рональд. — Как и я. Гарри сидит молча, стараясь сделать вид, что его вообще здесь нет. Однако в окно влетает Букля и нагло шмякается прямо на стол. Мальчику жутко неудобно — он прогоняет птицу, после того, как отцепляет от лапы письмо. — Это от Гермионы, — он улыбается. — Я ей успел черкнуть пару слов. — Читай! — Рональд оживает. — «Привет, Гарри! Хорошо, что ты сообщил мне, что гостишь в „Норе“, а то я не знала, куда отправить письмо. Как там поживает Рон? Надеюсь, вы не сделали ничего запретного, пока были в бегах? Кстати, я очень рада за тебя и за Сириуса. Твоя сова показалась мне весьма дружелюбной, если не совать руки куда не нужно. У меня дела прекрасно, я, конечно, много занимаюсь. Читаю к школе. И вам советую поскорее заглянуть в новые учебники. Мы с родителями двадцатого августа приглашены на презентацию новой книги Локонса. Давайте все вместе встретимся в Косом переулке. С любовью, Ваша Гермиона!» — Другого я и не ожидал, — произносит с грустной улыбкой Рон. — Небось, она уже всю программу освоила. А мы, как обычно, будем на подхвате. И ещё: если Снегг опять начнёт к тебе придираться, то в этом году не видать нам Кубка Школы как своих ушей. — Гарри, позволь взглянуть? — Молли Уизли трогает паренька за плечо. — Так-с, что же мы будем делать с таким количеством нужных и недешевых учебников? «Внимание! Каждому ученику обязательно полагается иметь один комплект учебников. Список учебников для студентов 2 курса школы Чародейства и Волшебства Хогвартс: — „Стандартная книга заклинаний, 2 курс“ — Миранда Гуссокл; — „Теория магии“ — Адальберт Уоффлинг; „Руководство по трансфигурации, 2 курс“ — Эмерик Свитч; — „Магические отвары и зелья“ — Жиг Мышьякофф — „Тёмные силы: пособие по самозащите, 2 курс“ — Квентин Тримбл — „История магии, часть 2“ — Батильда Бэгшот — „1000 магических растений и грибов“ — Филлида Спора — „Фантастические звери: места обитания“ — Ньют Саламандер — „Квиддич сквозь века“ — Кеннильворти Висп — „Маги и магглы“ — Селеста Вальдес — „Магия чисел. Том 2“ — Клэр Картер Дополнительная литература*: Собрание сочинений Златопуста Локонса. Студенты-второкурсники также могут привезти с собой сову, кошку, жабу, ящерицу, гадюку (одно животное на выбор). Необходимые инструкции по уходу за животными можно получить, записавшись на курс „уход за магическими существами“, преподаватель — Рубеус Хагрид». — Можно всё это купить в уценённом магазине, — говорит Артур. — Книги — вещь такая. Чем трёпаннее, тем полезнее. Гарри и Рон переглядываются. А Джинни допивает сок и выходит из-за стола, забывая даже сказать «спасибо». Молли досконально изучает список учебников и тяжко вздыхает. Гарри понимает, что он в данной ситуации выглядит, как обуза и мальчику хочется что-нибудь сказать в своё оправдание, и к тому же, он уже предлагал семейству Уизли взять у него из ячейки столько, сколько нужно. Без возврата. Просто взять и радоваться. Однако его словам не придают никакого значения. Стараются всё перевести в шутку, а затем Молли вообще начинает тыкать Артура локтем и шипеть, подобно змее, мол, как он только смел просить у Гарри деньги. — А почему это в программу для второго курса включили все тома Локонса? — спрашивает Джордж, а вернувшийся Фред распечатывает своё письмо. — Этой бодягой только глупцов разводить. И вы, родители, утверждаете, что сами назначали учебную программу? Дамблдору стоило бы внимательнее смотреть, какую именно литературу он подсовывает для изучения. — Книги Локонса — уникальны! — Молли тут же заступается за своего кумира. — Там же целое пособие по самозащите от всякого рода опасностей! — Значит, у нас всё же будет новый преподаватель по ЗОТИ? — Гарри помнит слова Дамблдора о том, что эту должность некоторые считают проклятой, раз на ней никто дольше года не задерживается. — Хорошо, что курс не сократили совсем. — Это ещё бабушка надвое сказала, — отзывается Фред. — Квирелл, хоть и не дружил с головой, но был мужиком. А тут — судя по учебникам, у вас будет вести какая-нибудь очаровательная поклонница Локонса. И куда это годится? — Почему только у нас? — встревает Рональд. — И у вас тоже. — Нет, братец, — говорит Джордж. — Мы с пятого курса сами имеем право выбирать дисциплины. И мы против такого произвола. Лучше на зелья к Снеггу пойдём. Правда, Фред? — И то верно. — Верно? — ужасается Молли. — Да вы разнесёте полшколы! Артур, скажи им! Никаких зелий! И так от ваших вредилок в Хогвартсе все шарахаются. — Зато с пустыми карманами ходят, — радостно сообщает Фред. — И нет никаких соблазнов что-то у кого-то украсть. — Ну, это у кого как, — фыркает Рон. — Вон наш Малфой… — Эй, Рон, перестань. — Гарри насупливается. — Это же в прошлом. — Да, — кивает рыжий. — Но кто его знает. Гарри, это же Малфой. — Малфои — они коварны, — Артур чешет свою густую шевелюру. — Не зря же у них «говорящая» фамилия. Люциус так вообще не подарочек. Терпеть его не могу. — Как и он тебя, — напоминает Молли, убирая со стола. — Собачитесь, едва увидаете друг дружку. — И правильно, — Артур Уизли оборачивается на жену. — С ним же по-другому нельзя. Он же сразу настучит Министру. А мне и так хватает выговоров. Что же за люди эти магглы, а? Вот приезжаешь к ним и нейтрализуешь волшебство, а они через пару дней снова нарываются! Я так скоро дома ночевать не буду. — А у Малфоев есть домовые эльфы? — спрашивает с заинтересованностью в голосе Гарри. — Может, вы знаете что-нибудь о Добби? — Эльфы, конечно, есть, — отвечает Артур. — А про Добби целая легенда ходит. — Какая? — Якобы, сам Мерлин когда-то был на земле и разводил эльфов. Они были сродни Пикси — злые, а вот родился однажды такой, который не был похож на других. Сильный, смелый, умеющий колдовать отменно. И назвали его Добби. От слова «доброта». И тогда Мерлин решил, чтобы закалить его характер, отдать в самую плохую семью… — А хуже Малфоев никого и нет, выходит? — пожимает плечами озадаченный Гарри. — Совсем никого? — Ну, может быть, Мраксы, — выдавливает Артур, понимая, что не стоило бы ему заводить таких тем. — Хоть никто их почти не знал, но слухами-то земля полнится. Говорят, что все их предки были колдунами тёмными. Погаными, как нарывы на заднице… — Артур! — кричит на мужа Молли. — Прекрати выражаться при детях! — Да, извини, дорогая, — бурчит мужчина. — Так, мы что-то отвлеклись. — Мраксы — это одна из ветвей рода Реддлов, — говорит Джордж, кивая Гарри, который становится ещё задумчивее прежнего. — Ну, ты же слышал про… Того-кого-нельзя… — А Реддлы, в свою очередь, имеют родство с Салазаром Слизерином, — Рональд шепчет на ухо Гарри, косясь на мать. — И ещё одна семейка имеет с ним довольно близкое родство. Угадаешь? — Малфои, — отвечает Гарри. — В десятку! — вскидывает голову Рон. — Папа, когда учился на последнем курсе, изучил всю их подноготную. У него даже целая диссертация защищена. — Правда? — очки у Гарри сползают на кончик носа. — А почему мистер Уизли выбрал именно такую тему? Артур тушуется под взглядом Гарри. — Ну, просто мы… Рональд замолкает, видя, что отец побледнел. — Что? — непонимающе спрашивает Поттер. — Мы искали общих родственников, Гарри. — Молли отвечает за супруга. — Но, к счастью, не нашли. — Есть некоторые личности, которые уверяют, что мы с Малфоями имеем общих предков, — говорит вполголоса Джордж. — У нашей прабабушки по папиной линии есть французские корни, поэтому можно предположить, что когда-то очень давно Малфои были в родстве с Уизли. — Или наоборот, — подхватывает Фред. — Никаких доказательств пока нет, но, если задуматься, то отсылки видно невооруженным глазом. — Какие отсылки? — Гарри не опасается своего чрезмерного любопытства. — Например? — Папа считает, что это всё из-за его брата. Артур Уизли передёргивает плечами и отворачивается. — У вас есть брат? — Гарри распахивает глаза. — Есть, — Артур явно хочет уйти от темы. — Выпускник Дурмстранга, — снова шепчет Рональд. — Глава тёмномагического сообщества на Севере. — Но я давно о нём ничего не слышал. И не желаю. — проговаривает сквозь зубы Артур. — Ясно? — Конечно, ясно, — кивает Рон. — Гарри, папа не любит эту тему. Просто он когда-то мечтал поступить в Дурмстранг. В академию тёмных искусств. И по словам нашего деда, у него были все задатки… — Не собираюсь я это с вами обсуждать! — рявкает мужчина и все притихают. — Ну и нечего, — Молли Уизли подходит к мужу и слегка задевает его локтем. — Хватит. Нечего обсуждать всякую чушь. Гарри, скажи мне лучше, как твои успехи в полётах? — Ну, на земле я чувствую себя куда увереннее, — вяло улыбается Гарри. — Но я заметил, что если мне тренироваться чуть дольше и в более жестком режиме, то я справляюсь. Вчера Джордж меня так загонял, что у меня почти получилось сделать тройную петлю… — Тройную петлю умел первоклассно делать лишь один Ловец за всю историю Хорватского Квиддича, — говорит Артур. — Твой отец. Гарри смущается и краснеет. — Видимо, ты не в него пошёл, — хихикает Джордж и выходит из-за стола. — Ничего личного, Гарри. Бывает. Но летаешь ты, хоть с нагрузкой, хоть без неё весьма посредственно. Прости. — Не обращай внимания, — Рон провожает брата взглядом. — Он и мне не сулил попасть в команду. Так что — прорвёмся. *** Драко долго не может прийти в себя после прочтения письма. Мальчик складывает его обратно в конверт и прячет в ящике стола. С глаз долой. Август уже переваливает за середину. Двадцатое число выпадает на воскресение. Уолтерсы в этот день ходят в церковь и молятся, впервые приглашая с собой Драко. В этот день запрещается работать и уставать. Джон на правах отца проводит с Драко беседу и рассказывает мальчику о том, что они являются христианами. Малфой видит в отдельной комнате (когда случайно пробегает мимо, ловя заводной самолёт) Красный угол, где стоят большие и маленькие изображения различных святых. Джон объясняет Драко кто они и почему были признаны величайшими чудотворцами своего времени. Драко усмехается и снова думает о том, что волшебнику всё же не должно быть известно понятие «религиозная вера». Его отказ составить компанию в церкви принимается семейством в штыки. Впервые Драко слышит, как Джон и Элли ссорятся и затем, гневно зыркнув на него, уезжают, больше не сказав ни слова. Драко вообще очень сожалеет о том, что никак не может собраться с духом и поговорить с Уолтерсами о том, что он всё-таки не совсем обычный ребёнок. Отказавшись даже от завтрака, Драко бродит по комнате и без конца поглядывает на часы. Сегодня должна приехать Минерва и забрать его наконец в Хогвартс. К тому же, презентация в книжном магазине обещает быть насыщенным сюрпризами мероприятием, учитывая, что Локонс прославился именно благодаря своей экстравагантности и смелости. Чемоданы почти собраны. Драко несколько раз проверяет, ничего ли не забыл — всё же он надеется, что в самом скорейшем будущем ему не придётся сюда возвращаться. Когда Драко видит в окно приехавшую на маггловском такси Минерву, его почему-то снова одолевает чувство неприязни к людям, которые не имеют ничего общего с волшебниками. Драко Малфой задаётся вопросом, почему магглы и волшебники всё же никогда не смогут понять друг другу и приходит только к одному ответу: волшебники лучше и достойнее. МакГонагалл за то короткое время, что они не видятся успевает снова измениться до неузнаваемости — она выглядит теперь очень серьезной и взволнованной, даже постаревшей в чем-то. Драко вспоминает о письме Сириуса и ему становится стыдно. Хоть пока Минерва ничего и не знает о том, что написано в том письме, но Драко уже будто чувствует её реакцию. И от этого у него в горле становится сухо — хочется пить. На кухне сидят в полной тишине, будто полностью замерев. Драко входит осторожно, стараясь ничего не уронить и не задеть. Джон устраивает глобальную перестановку. И вообще, по мнению Драко, он слишком много суетиться. — Доброе утро. — Минерва первой нарушает молчание. — Драко, ты собрался? — Да, — мальчик кивает и косится на сидящую с поникшим видом Элли. — Я собрался ещё вчера. — Прекрасно, — профессорша торопится. — Тогда через пять минут я тебя жду на улице… Драко смотрит ей вслед. Минерва дала ему пять минут на прощание. Только, не много ли? Он, конечно, понимает, что ей уже не так просто общаться с Уолтерсами. Одного взгляда хватает, чтобы осознать, насколько всё изменилось. Драко чувствует кожей, что Элли и Минерва не смогли договориться полюбовно, как это было раньше. Женщина-маггл настаивает на том, что она должна проводить Драко на поезд. А МакГонагалл (как может) объясняет, что это невозможно, поскольку у них запланирован визит в Косой переулок — место, куда так просто не добраться — после чего их заберёт на машине один из знакомых, едущий как раз по направлению к вокзалу Кингс-кросс. Разговор, который Драко слышит, едва переступив порог кухни, заканчивается на повышенных тонах. Джон молча наливает себе кофе. Атмосфера накаляется до всех возможных пределов. Драко не знает, как смотреть этим людям в глаза — он опять чувствует себя виноватым. Прощаться с новыми родителями Драко не хочется: с одной стороны, мальчик понимает, что не вернётся к ним, скорее всего, через год, ведь в глубине души ему очень хочется верить в чудо — МакГонагалл (уже не в первых раз) даёт слово, что заберёт его в Хогвартс или добьётся того, чтобы усыновителями стала чистокровная волшебная семья. А с другой стороны, Драко снова внимательно смотрит на Элли Уолтерс, и ему становится жаль эту женщину — за последнее время она много сделала для того, чтобы попытаться найти с ним общий язык — и не попрощаться (хотя бы с ней) будет свинством. Драко спускается вниз из комнаты спустя несколько минут, а Джон волочёт его чемодан. На последней ступеньке мальчик резко тормозит и вспоминает про письмо, которое так и остаётся в ящике письменного стола. Драко оглядывается назад и натыкается на широкую грудь мужчины. — Что-то забыл? — спрашивает Джон. — Нет, — говорит Драко. — Всё нормально. Драко принимает решение оставить письмо здесь. В маггловском доме. И по возможности, конечно, не говорить о нём МакГонагалл. И забыть самому. Драко не может поверить в то, что его отец (пусть даже и имея основания) способен на подобное. Пусть он и является Пожирателем смерти и пособником Того-кого-нельзя-называть. Детское сердце всегда готово найти оправдания для близкого человека. И в этом оно схоже с женским сердцем. Вот почему мужчине так важно в будущем научиться сдерживать эмоции и быстро принимать хладнокровные решение. Драко помнит о том, как много тренировался, будучи дома, в Мэноре. — Ну, ничего, — почти безрадостно вздыхает Джон. — Даже если ты что-то забудешь, будет повод нам к тебе приехать и передать. — Спасибо, но не нужно, — выдавливает Драко. — Счастливо тебе добраться, — Элли Уолтерс появляется в проходе на несколько мгновений и быстро уходит в гостиную. — Я напишу письмо. — Драко смотрит на Джона, который тоже полностью растерян. — Спасибо вам… — Тебе тоже. — Сэр, вы сможете понять, если вдруг я… не захочу возвращаться сюда? — с запинкой спрашивает Драко, опуская глаза. — Драко, — Уолтерс протягивает руку. — Вот, что я тебе скажу: я верю в то, что мы с тобой ещё встретимся. Жаль, что ты не смог привыкнуть… Очень жаль, но неважно, захочешь ли ты вернуться на следующее лето, потому что наши двери всегда для тебя открыты. Помни. — Благодарю, сэр, — Драко пожимает большую ладонь и опять замечает, что его тянет на официозные пафосные заявления. Наверное, он становится взрослее. — Я не хотел вас обидеть. Драко выходит из дома в сопровождении Джона. Мужчина помогает погрузить чемодан в багажник автомобиля и вдруг хлопает себя по лбу, говоря, что он сам мог бы отвезти и куда нужно. Но Минерва напоминает, что в последний воскресный августовский день нельзя водить машину верующим. Драко в голову снова закрадывается мысль о том, что Минерва слишком много знает о привычках и праздниках магглов. — Это было трудно, — замечает Минерва, когда закрывается задняя дверца и водитель даёт по газам так, что Драко вжимает в сиденье. — Труднее, чем казалось. — Вы о чём? — Уговорить их отпустить тебя. — Отпустить? — глаза у Драко распахиваются. — Как это? — Я сказала им, что в следующем году ты, возможно, не приедешь. Пришлось списать всё на то, что ты никак не можешь адаптироваться. — Но я же на самом деле не могу. — Драко смотрит на вихрем проносящиеся мимо домики с зелеными оградами. — Я даже пытался сам с ними поговорить об этом. — И что помешало? — Минерва смотрит на мальчишку с заинтересованной строгостью. — Или ты решил раньше времени их не травмировать? — Я испугался, — отвечает Драко и краснеет. — И сейчас мне почему казалось, что зря я прощаюсь. Наверняка же следующим летом приеду снова? — Если захочешь. — Не захочу, но чувствую, что ваши слова так и останутся словами, — мальчик обиженно отворачивается. — Конец лета близко. — Да, я сказала тебе, что к осени ситуация поменяется. — И она поменялась? — Скажем так, — тянет Минерва задумчиво, — она не ухудшилась и это главное. Драко в этот момент думает о том, что если бы Минерва МакГонагалл знала про письмо от Блэка, то она бы говорила по-другому. К счастью долго размышлять над этим Драко не позволяет водитель, который так отчаянно рвётся заработать чаевые за скорость, что совершенно плюёт на все правила дорожного движения. И маггловские, и даже волшебные. Драко уже знает, что никогда не забудет эту поездочку — машина тормозит так резко, и если бы не рука МакГонагалл (которая довольно быстро смекает, что нужно всего-то пристегнуться), то Драко разбил бы себе нос об переднее сиденье. — Ох, уж эти новые тарифы, — проговаривает женщина и помогает Драко выбраться из такси. — Просила же поаккуратнее. — А если бы маггловские хранители порядка заметили, с какой скоростью нёсся этот водитель, то что бы было? — Драко оглядывается на щуплого и довольно неприятного мужичка, сидящего за рулем и курящего сигарету в раскрытое окно. — Штраф? — Да нет, — Минерва осматривается по сторонам. Когда она убеждается, что рядом нет ни одной живой души, то багажник машины открывается, едва она что-то шепчет. Драко удивленно и с долей страха косится на водителя и лишь потом до мальчика доходит, что этот самый маггловский водитель никакой не маггловский. — Они бы не догнали. Драко наблюдает, как его громадный чемодан становится маленьким и лёгким, когда Минерва произносит соответствующее заклинание. Водитель терпеливо ждёт свои деньги, изредка постукивая длинным жёлтым ногтем на указательном пальце по рулю. Драко узнает также тот факт, что этот водитель и впрямь волшебник-полукровка. Зовут его Стэн. И он водит транспорт как маггловского, так и магического назначения. — Вас когда забирать? — спрашивает Стэн, пробуя на зуб золотые галлеоны. — Я могу и подешевле отпустить, если заказ сделаете прямо сейчас. — Нет, спасибо. — Минерва ясно дает понять, что больше они не намерены пользоваться его услугами. — Отсюда мы своим ходом. — Смотрите, — говорит Стэн, вальяжно распластавшись на сиденье. — Сейчас небезопасно доверять непроверенным шоферам. У меня вот лицензию недавно проверяли. В связи с предвыборными скачками велели срочно сменить авто. Эта-то старушка проедет везде. Я сегодня последний день на ней катаюсь. А потом неизвестно, что выдадут на базе… — Многоместную метлу? — пытается пошутить Драко. Стэн глядит на мальчика таким тяжелым взглядом, что Драко замолкает и вообще отходит от машины подальше. — «Ночной рыцарь» ещё ходит? — интересуется тем временем МакГонагалл. — Если что-то пойдёт не по плану, то есть на кого рассчитывать? — Старина-Эрни ещё шевелится, но про автобус я давно не слышал, — отвечает водитель. — Но вдруг вам удастся связаться с нашим новым хозяином… попросите у него вип-транспорт. Смотрю, у вас нет значка Министерства? Странно. — Я не подчиняюсь Министерству. — Рискованно вы поступаете, позволю себе заметить. — Как считаю нужным. — МакГонагалл, кажется? — Стэн прищуривается. — Я вас помню. — Она самая, молодой человек. — Преподаёте ещё? — Работаю и живу… — Живёте на работе? — усмехается Стэн. — Как и вы. — Внук? — кивает на Малфоя любопытный водитель. — Небось в «Дырявый котел» направились? — Не вашего ума дело, — холодный взгляд Минервы кого угодно может заставить унять любое любопытство. — Всех благ. Драко напоследок смотрит на машину, в которую уже садятся ещё какие-то люди, и думает о том, что если они не подготовлены, то в конце пути Стэну придётся убирать в салоне. — Зачем мы здесь? — Драко оценивающим взглядом осматривает небольшие двери из тёмно-жёлтых наспех склоченных досок. Вывеска косится и название почти нечитабельно: «Дырявый котел». — Из этого бара есть проход в «Косой переулок». Внутри очень пыльно и темно. Драко пытается сделать шаг назад, но Минерва вталкивает его в бар и заходит следом. Помещение обшарпано. В углу сидят несколько пожилых женщин и пьют вино из маленьких стаканчиков, одна из них курит длинную трубку. Драко морщится от едкого дыма и моргает, силясь получше разглядеть контингент здешнего места. Минерва проходит ближе к барной стойке. — Минерва! — восклицает один из сидящих ближе всего к кранику, из которого льётся запашистое пиво, мужчина. — Рад тебя видеть! Давно не пересекались здесь истинные волшебники. — Было бы где встречаться, — неохотно отзывается МакГонагалл. — С тех пор, как умер прежний владелец, я сюда не захаживала. — А это с тобой кто? — Драко снова ловит на себе взгляды. — Мой ученик, — чувствуется, что Минерва никак не рассчитывала, что её будут спрашивать об этом. А напрасно. — Сегодня презентация книги Локонса. — Ах, этот задавака, — мужчина машет рукой. — Не читаю его книг и хочу сказать, что счастлив от этого. — Ну, вот и зря, — Минерва обходит стойку и останавливается ещё у одной двери. — Возьми и просветись. Вдруг жизнь засияет новыми красками, Дедалус. Драко смотрит на мужчину. — Я не представился, — сразу говорит тот. — Дедалус Дингл, молодой человек. Бывший диктор волшебного радио. На волне Хогвартса проработал тридцать пять лет. — Средства магической информации сейчас сильно изменились, — бормочет Минерва. — Одна газетёнка Риты Скитер чего стоит. Противно в руки взять. Перемыли все кости бедному Фаджу. И не только ему. — Во сколько? — спрашивает Дингл, когда Минерва с Драко почти входят в проём. — Презентация эта, будь она неладна… — В полдень. Минерва и Драко проходят в маленькую комнатку. Мальчик видит в углу пару вёдер и тряпку, что вдруг оживает и брызжет вокруг грязной водой. МакГонагалл прикасается в стене палочкой, и стена со скрежетом пропускает их в Косой переулок. Драко наконец может вздохнуть свободно. Но это не слишком удаётся с первого раза — он так усердно в последние недели учился жить с магглами и реагировать на любое параномальное явление с удивлением, что теперь ему кажутся волшебством даже такие простые вещи, как говорящие предметы и движущиеся стены. — Мы ещё не опаздываем. Нужно кое-куда заглянуть, — Минерва ведёт Драко мимо разных лавочек, где отовсюду слышны голоса продавцов, которым нужно побыстрее сбагрить тот или иной товар любому зазевавшемуся прохожему. — Без подарка в гости не ходят. — Я забыл вас поблагодарить, мэм, — говорит Драко, когда они подходят к магазинчику элитных вин. — За книги Локонса. Как же вам удалось их достать, ведь ещё официально их нет в продаже. — Ты забыл о моих привилегиях? — Минерва задевает колокольчик на дверном косяке и в лавочке сразу становится светлее. Витрины идеально протёрты и с каждой на них глядят бутылки, упакованные в яркие дорогие обёртки. — Я рада, что мой подарок тебе понравился. — Я могу отлучиться? — спрашивает Драко. — Только ненадолго. И будь, пожалуйста, на виду, — говорит Минерва. — Не хочу, чтобы ещё какие-нибудь неприятности посыпались. Драко давно примечает местечко, которое у многих вызывает не самые радужные мысли. Однако он собирается посетить его ещё и для пользы дела — лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Драко видит, что Минерва увлеклась выбором вин, и поэтому быстро шмыгает в примыкающий проулок возле лавки Олливандера с волшебными палочками. Драко спускается по ступеням, выложенным мелким и скольким булыжником. Мальчик идёт, держась рукой за стену. Стена очень холодная. Камни здесь грубее и больше. Драко хорошо помнит, как он много раз просил Люциуса взять его в Лютный, и как отец много раз отказывал. Драко Малфой оказывается на улице, название которой холодит кровь в жилах у всех нормальных людей — «Смертельная аллея». Здесь нет той вычурной красоты и аккуратности, крикливых продавцов, здесь нет ярких вывесок, дорогих вин, сладостей, мётел. Само собой, здесь не наблюдается потока ведьм и волшебников. Здесь просто смертельная тишина. Драко смотрит по сторонам. Улица тянется серой и липкой змеёй на многие мили и на север, и на юг. Дома, покосившись от времени, будто наблюдают пустыми чёрными глазницами окон за всем происходящим. Они стоят очень близко друг к другу. Внезапно резкий звук привлекает внимание Драко. Мальчик поворачивается в сторону неприметного магазинчика волшебных проклятых вещей «Горбин и Бэркес». Света там тоже нет. А небо сегодня, словно измываясь, подкидывает всё новые порции тяжёлых дождливых облаков. Драко осторожно делает шаг в сторону разбитого каменного крыльца… Вытянутая комнатка с голыми стенами и некрашеными и необтесанными деревянными полами. Если ступить босой ногой на такой пол, то можно посадить себе сотню заноз сразу. Витрины с разбитыми стёклами. Куча пыльных книг в углу. Драко чувствует, как у него начинают потеть руки. Но всё же мальчишка заходит дальше порога, закрывая за собой двери. Драко не успевает осмотреться, как вдруг кто-то хватает его за плечо. — Черт!!! — орёт Драко. — Всего лишь я, — улыбается ему Гарри Поттер. — Привет, Малфой. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает Драко удивленно. — Сегодня презентация новой книги Локонса. — Откуда знаешь? — Гермиона мне написала. Она и пригласила. — А её кто пригласил? — хмурится Драко. — Ну, не ты один тащишься от его книг. — Гарри отплевывается от копоти, набившейся в нос и в рот. — Не задумывался над этим? — Нет. — А может быть, стоит… — Как ты тут-то оказался? — перебивает Малфой. — Камины, — с горестным вздохом поясняет Гарри. — Я не смог четко назвать место и меня забросило сюда… Вот, очки опять поломались. — Видел бы себя, — усмехается Драко. — Поттер, ты не меняешься. А я надеялся, что после лета ты сможешь выдать что-нибудь новенькое. Мальчишки проходят к дальнему стеллажу, где стоят пыльные фонари и разного рода вазы, выполненные в довольно устрашающем готичном антураже и технике глиняного дела. Гарри останавливается напротив засушенной «руки проклятых мертвецов». Драко рассказывает, что слышал о ней. И если к ней прикасается человек с чёрной и злой душой, то рука непременно среагирует (проявит себя, как настоящий заколдованный предмет). Гарри сглатывает и предлагает Драко на спор дотронуться до руки. — С ума сошёл, Поттер?! — А что? — Гарри готов показать свою храбрость. — Ты тогда первый, — говорит Драко. — Трусишь? — А у меня душа не чёрная, — вдруг заявляет Гарри и стекла в его разбитых очках чуть поблескивают. — А вот тебе не помешало бы… — Что?! — с вызовом наступает на него Драко. — Что не помешало бы?! Договаривай, Поттер! — Извини, — бубнит себе под нос Гарри. — Я не это имел в виду. — Да как скажешь! — Драко смело протягивает ладошку и быстро дотрагивается до сморщенной почерневшей руки. — Смотри! Гарри видит, что при контакте проклятая рука никак не реагирует. Мальчик снова и снова поправляет свои очки. И выдыхает, отводя глаза и проклиная себя за то, что подумал про Драко что-то плохое. На самом деле плохое. — Твоя очередь, Поттер, — почти выплевывает слова в лицо брюнету Драко. — Сейчас и проверим, что у тебя там с душой… Гарри медлит. Он всё ещё смотрит на Малфоя и не решается также протянуть руку. Он чувствует, как щеки заливает краска не то стыда, не то страха. Гарри Поттер, именно тот самый мальчик-который-выжил, никому не может признаться, что боится многого из того, с чем ему приходится сталкиваться в этой новой и непростой жизни. — Струсил? — в глазах у Драко Гарри читает некую эмоцию, похожую на превосходство или даже на злорадство. — Что и требовалось доказать. — Тебе не кажется, что здесь слишком тихо? — спрашивает вдруг Гарри. — Не увиливай, Поттер, — усмехается мальчишка-блондин. — Дотрагивайся и пошли отсюда. Меня потеряют. Гарри собирается с духом, и осторожно, чертовски медленно, поднимает свою руку, занося её над витриной, где скопилось уже столько пыли, что можно сильно поперхнуться, если только дунуть или слегка задеть что-то. Мальчик кончиком указательного пальца прикасается к засушенной руке проклятых мертвецов и тут же кричит, в ужасе отскакивая и задевая Малфоя. Драко, которому едва не отдавили только что ногу, в недоумении косится на Гарри Поттера. — Что с тобой опять? — раздраженно спрашивает Малфой. — Смотри, — Гарри указывает на засушенную руку. — Она же шевелится. Мальчишки видят, что рука на самом деле начинает извиваться и пальцы с длинными когтями издают похрустывание. У Драко сердце падает куда-то в пятки, а Гарри зажмуривается и роняет на пол свои очки, когда поворачивается в сторону выхода. — Слышишь? — шепчет Драко. — Поттер, сматываемся отсюда… Звук чьих-то шагов всё отчетливее разносится по пустой улице. Гарри вовремя успевает поднять очки и тащит остолбеневшего Драко в дальний угол комнаты. Там стоит высокий (с человеческий рост) старый металлический шкаф. Одна его дверца перекошена, а вторая наглухо закрыта. Однако выбирать не приходится — мальчики быстро юркают внутрь. Драко стоит у самой дверцы и может видеть сквозь довольно приличную щель, что в лавке появился посетитель. Но когда Драко понимает, кто именно, ему становится нечем дышать. — Почему я всегда должен вам напоминать о своём визите? — Люциус Малфой бесцеремонно входит в помещение и за ним вприпрыжку несётся старый сухой старик с седыми волосами, забранными в конский хвостик. Старик в грязной куртке с потрёпанным мехом, который издали напоминает чёрного ужа на сковородке. — Сегодня не тот день, чтоб я мог ждать вас по два часа и бездельничать! — Не серчайте, Мистер Малфой! — лебезит старик. — Забегался я. Так много работы. Простите. — Заказ готов? — Обижаете-с, — за развалившимся прилавком, оказывается, есть большой сундук, из которого старикашка-продавец извлекает пузырёк, не имеющий этикетки или каких-либо других опознавательных знаков. — Как просили. Сильнодействующий яд с воспламеняющимся эффектом. Осторожнее-с. Драко переступает с ноги на ногу и шорох от его движения кажется таким громким, что Малфой-старший на мгновение замирает, так и не взяв пузырёк из рук старика-колдуна. — Крысы, наверное, — шелестит за спиной Люциуса старикан. — С вас двадцать пять галлеонов. — Вам и этого хватит, — Люциус отсчитывает десяток золотых и швыряет их прилавок. — Наверняка, яд просроченный. — Будь он просроченным, то не умер бы три дня назад Министр магглов, — роняет старик, ехидно улыбаясь. — Накиньте хоть пару кнатов, сэр! Люциус с лёгким изумлением смотрит прямо перед собой. Драко видит его серые глаза и мальчику становится невыносимо стыдно и противно — прятаться в чёрт знает каком месте от собственного отца, и при этом возмущаться его хладнокровностью и ещё давить в себе любопытство — высший пилотаж, особенно для подростка. — Правда? — наконец произносит Малфой. — Тогда я, пожалуй, возьму свои слова обратно. — Будьте так любезны-с, — гнилые зубы у старикашки едва не рассыпаются по полу от улыбки, которой тот одаривает мужчину. — Мистер Малфой, уж мне можете поверить на слово: никто ещё не жаловался. Я достаю только лучшее. — И я надеюсь, что ни одна живая душа не узнает о вашем подпольном производстве, — тихим голосом напоминает Люциус. — Министерство сейчас не дремлет. Проверки опять устроили. Значит, всё дело в кончине гнусного магглорождённого, возомнившего себя великим волшебником? — Увы, — разводит руками старик. — Чистая волшебная кровь сейчас ценится меньше. — Только не для меня. — Люциус, вскинув голову, забирает товар. — Счастливо, мистер Горбин! — И вам не кашлять, сэр Малфой! *** Долорес Амбридж, помешивая свой остывший кофе, ленивым взглядом следит за перемещениями Фаджа по её кабинету. Министр Магии никак не может приложить свою пятую точку и сесть. Он мельтешит у неё перед глазами уже неделю. Громкое дело о недавнем покушении на сына Министра вызвало бурные обсуждения в прессе и в обществе. Только не для неё. Амбридж не видит ничего сверхъестественного в том, что парень напросил люлей. Корнелиус, любящий сына больше жизни после смерти супруги, стремится дать тому всё самое лучшее, но когда сынку становится мало, то он избирает не самый удачный способ обогащения — разевает роток на чужой каравай. Конечно, такого никто терпеть бы не стал. Долорес особенно. — Его поймали? — вопрошает Министр, и время от времени, косится на оконный проём. — Сколько ещё ждать?! С улицы доносятся гудки автомобилей и шуршание ног пешеходов. Корнелиус с опаской провожает их взглядом. Хотя, за последнее время его страх, относительно магглов и грязнокровных волшебников, проходит, недавние события опять заставляют трястись и оглядываться каждый раз, находясь в непосредственной близости к миру, жизнь в котором ему кажется едва ли не хуже, чем жизнь в застенках Азкабана. — Авроры ищут. Два слова, исторгнувшиеся изо рта Амбридж, врезаются ему в седой затылок, словно брошенные наотмашь камни. Фаджу не нужно объяснять, что этой женщине нет дела, ровным счётом ни до чего и ни до кого, кроме самой себя. Увы. Сколько лет они знакомы? Больше двадцати. И за это время ничего не изменилось. В «Пророке» выходит огромная статья, перекрывающая своими липовыми фактами даже ту информацию, что была известна немногочисленным посвященным. Амбридж, которая и сама недавно была на волоске от гнева Министра, сейчас же чувствует себя как рыба в воде — Фадж отказывается браться за расследование дела с нападением Дементоров на МакГонагалл, едва узнает о сыне. Ещё больше Фаджа пугает слушок о том, что Альбус Дамблдор ввязался в дело по усыновлению Драко Малфоя и всячески помогает магглрождённым волшебникам. Долорес Амбридж в красках описывает свой разговор с Кроткотт, и Фадж, склонный к импульсивным решениям, поддерживает её идею избавиться от подобной кандидатуры на посту психолога раз и навсегда. — Долорес, а ты считаешь, что Дамблдор способен на подлог фактов? — спрашивает Фадж. — А почему нет? — Я давно его знаю. — Ты сомневаешься в том, что я тебе сказала? — Амбридж приподнимается из кресла. — Корнелиус, поверь, если мы не начнем действовать сейчас, то твой сын вообще может не дожить до выборов. — Что?! — Прости, я перегнула, — кусает губы Амбридж. — Я хотела сказать, что опасность слишком велика. Кроткотт слишком опасна. А вдвоём с Дамблдором — тем более. — А каким же образом связано нападение на моего сына с увольнением Мэри Кроткотт? — А таким, — Долорес допивает кофе. — Включи здравый смысл. — Я попрошу тебя помочь мне в этом, — говорит мужчина. — Корнелиус, ради Мерлина, — вздыхает волшебница. — Неужели ты до сих пор не знаешь, что у них был роман? — До её замужества — да, — кивает Фадж. — Но это в прошлом. Шесть лет прошло. Он был ребёнком. И я говорил ему, что это не его вариант. — Ранкорн молчит? — Как партизан. — И никаких идей? — Амбридж играет бровями. — Нет, я больше не стану проводить запрещенные допросы. — хмурится Корнелиус. — Только не сейчас. Иначе вся моя карьера рухнет, если попадёмся. — Доверь это мне, — улыбается Амбридж. — Ты же хотел устроить контрольную «зачистку» в начале месяца, помнишь? — Посмотри на эту статью, — упавшим голосом вещает Фадж. — За что мне всё это? Как можно было допустить подобное, Долорес? «В прошедшую декаду перед выборами весь Магический Свет был потрясен новостями о возвращении одного из опаснейших и могущественнейших Тёмных Волшебников. Тот, кого так долго „нельзя-было-называть“ вселил в сердца живущих полнейшую безнадегу и холодный ужас, в связи с чем, первые лица Министерства Всеобщей Магии долгое время отказывались верить в его возрождение. Однако Волан-де-Морт снова вернулся! Британия в опасности! И воссоединяются те, кто остался предан ему. Министр отказался давать какие-либо комментарии, однако, по словам приближенных, в Министерстве полно Пожирателей, и на чьей же стороне наш Корнелиус-Незапятнанный-Фадж, пока не ясно…» — Заказная статья, — фыркает женщина. — Мало ли таких было. — Но кто эта мразь, что распускает такие глупые слухи?! — взвивается Фадж. — Кто?! — Повторяю: доверь это мне, — Амбридж с наслаждением потягивается. — Развяжи мне руки. Одно твоё слово, и я носом землю буду рыть… и найду того, кто мешает нашему покою. Долорес Амбридж за свою бурную карьеру много чего узнаёт. Она одно время состоит в комитете по распространению печатной продукции редакции «Ежедневного Пророка» и отлично знает, кто и что пишет. Долорес заверяет Фаджа, что это провокация и открытый шантаж, который, по мнению некоторых, способен вывести старика на откровения, из-за его панического страха перед потерей должности. «Покушение на Коуди Фаджа было совершено в ночь с четверга на пятницу. По словам очевидцев из местного паба, который расположен в паре десятков метров от места происшествия, всё выглядело очень уж неправдоподобно. Маггловские СМИ заявили, что это был несчастный случай, обошедшийся без человеческих жертв. Свидетелей допросили…» Амбридж сознательно выпрашивается возглавить КОБВ (комитет обеспечения безопасности волшебников). Она старается проникнуть как можно дальше в дебри непростых взаимоотношений Фаджа с другими подчиненными. Она всегда старается быть нужной и полезной. «Мужчина в длинном сером пальто, переходивший дорогу, вдруг резко повалился и, словно от воздействия невидимой руки, покатился прямо на проезжую часть. Движение было приостановлено… Пострадавший получил незначительные ушибы, но его лицо в момент падения выражало животный, неконтролируемый ужас. Было очевидно, что его не столько беспокоит возможность получить увечья, сколько сам факт этого происшествия». — Теперь всё полетит в тар-тартары, — грустно говорит Корнелиус Фадж, закрывая лицо руками. — Коуди в Мунго, и выборы приостановят. Комитет по обеспечению безопасности волшебников сбился с ног, а всё без толку… — Я думаю, что на твоего сына напал кто-то из тех, кого он хорошо знает, — Амбридж ещё раз пробегает глазами по статье. — Возможно, кто-то из предвыборной кампании. Ближайший к тебе человек. — Да что ты, — удивленно бурчит Фадж. — Неужели, это ты? — Кхе-кхе-кхе! — Долорес давится своим мятным леденцом. — Других приближенных у меня давно не было. — А если подумать? — Мерлинова борода, Долорес! Я не могу сейчас думать ни о чем, кроме сына! — Скримджер наступает тебе на пятки, — вдруг извещает женщина голосом прокурора. — Уволь его. Фадж застывает в одной позе. — Ты не слишком увлеклась? — Нет. — Одного уволь и другого уволь… а с кем же я тогда останусь? — С теми, кто тебе предан. — Долорес, твои отношения со Скримджером мне известны вдоль и поперёк. Он когда-то обошёл тебя в… — Не будем об этом, — вспыхивает Амбридж. — Не будем бередить старые раны. Прошу тебя. — Он — единственный, на кого можно полагаться. Если и меня, не приведи Боже, убьют, то Министерство останется в надёжных руках. Как же можно говорить о надёжных руках, когда за спиной столько взяточников и подпевал Дамблдора?! Долорес недоверчиво хмыкает и затем потирает руки с умильным выражением на лице. Она почти никогда не нервничает в присутствии Министра или кого-то из вышестоящих личностей и пытается привить Корнелиусу те же качества. Другое дело, что он её почти никогда не слушает. — А если я тебе скажу, что это его рук дело? — Амбридж выжидающе замирает. — Тем свидетелем, который сбежал, был не Руфус, — Корнелиус нахмуривается и поворачивается к дверям. — Я доверяю ему. Запомни это, Долорес. — Хорошо. Как знаешь. — Скажи, Долорес, как тебе удаётся? — Умение манипулировать, Корнелиус, приходит с возрастом. Но не ко всем, а лишь к избранным, чья психологическая и магическая подготовка остаётся на высоком уровне, вне зависимости от предложенных жизнью обстоятельств. — Амбридж делает медленный вдох и опять берется за чайную ложку. — Мне удаётся смотреть на ситуацию хладнокровно потому, что всегда знаю: я права. И точка. У меня не бывает сомнений, когда дело касается магического закона. — Честный ответ, — обескураженный мужчина открывает рот. — Если бы ты научился слушать только себя, — продолжает заместитель, — то вполне бы мог отразить любое словесное нападение, используя аргументы, не противоречащие ни одному из предписанных правил Министерства. А ты распыляешь своё внимание на людей, которые явно не заслуживают этого. — Например? — Кроткотт, Дамблдор, Скримджер, и перечислять можно долго, Корнелиус, — тяжко вздыхает Амбридж. — Вот, в чём твоя вечная проблема — ты слишком много думаешь о других… — Эгоизм, знаешь ли, советчик так себе, — Фадж косится на женщину. — И я никогда не стремился руководствоваться только им. — Здравомыслие и рациональный подход к жизни зато лучшие из лучших. — С тобой трудно спорить, Долорес. — Значит, не нужно, — волшебница вновь широко улыбается. *** — Поттер, ещё раз встанешь мне на ногу, и я тебя прикончу, — Драко толкает мальчишку к двери, когда в лавке становится снова также тихо, как и было. — Понял? — Это угроза? — Гарри морщится от тычка, полученного от Малфоя. — А ведь Добби меня предупреждал… — Что ты сказал?! — Драко едва удерживается на ногах. — Добби? — Это ваш домовой, верно? — Гарри Поттер движется к выходу быстро и осторожно. — Откуда ты про него знаешь? — Неважно, — мальчик переступает порог. — А вот в чём я сейчас и убедился, так это в том, что Добби у вас не место. — Да ты кто такой вообще, чтобы судить? — Драко не нравится позиция очкарика, и он резко преграждает путь, закрывая своим телом почти весь дверной проём. Гарри с недоумением смотрит на него. — Самым умным стал? — А ты за старое решил взяться? — Чего?! — Твой отец явно замышляет какую-то пакость, — нахмурившись, говорит Гарри. — И тебя я здесь неслучайно встретил. — Раскладываю по полочкам, Поттер, — цедит Драко. — Во-первых, тебя не касается, что там замышляет мой отец… и вообще, мне уже плевать на него. Во-вторых, это ты здесь не случайный гость. Видел, что стало с рукой проклятых мертвецов? Она тебя признала… значит, что? — Что? — переспрашивает Гарри в полной растерянности. Драко Малфой молчит. Но смотрит весьма красноречиво. — Вы не заблудились, часом, детки? — вопрос обрушивается на Драко, стоящего спиной к улице, как снежная лавина. — Помочь? Гарри и Драко отпрыгивают. Старуха в длинном балахоне с подносом в руках смотрит на них своим единственным целым глазом. Мальчики еле сдерживают крик ужаса. — Нет, спасибо! — Давайте, идёмте со мной… Драко сжимает зубы и, когда опускает глаза, то едва не прикусывает себе язык — на подносе у старухи-ведьмы лежат человечьи ногти. Отвратительное зрелище. — Не бойтесь, — говорит утробным голосом ведьма. — Я вас не обижу, детки. — Отвали, карга! — Драко быстрее соображает, что нужно давать отпор. — Сами справимся! — Какой нервный, — шепелявит старуха. — А второй-то милый… — Да ты хоть знаешь, кто перед тобой?! — Малфой расходится всё больше, чем привлекает ненужное внимание. — Это Гарри Поттер! Улица начинает понемногу оживать. Здесь появляются другие не менее подозрительного вида люди. — Ой, как ж мне тогда повезло-то, касатики! — ведьма облизывается. — Идите со мной, я вас отведу к себе… накормлю и напою… — Смотри, что бы тебя в Азкабане кормили и поили по часам! — Минерва МакГонагалл быстро спускается по лестнице, где Драко едва не свалился. — Отойди от них, живо! Мальчишки радостно выдыхают. Ведьма торопится убраться восвояси. Минерва достаёт свою палочку и теперь освещает невзрачные домики синим светом. — А тебя, Драко, я смотрю, вообще нельзя оставить без присмотра! — МакГонагалл тут же принимается отчитывать Малфоя. Гарри сдержанно здоровается с ней и опускает голову. — Как ты вообще сюда попал? — Простите, профессор, — выдавливает Драко. — Я лишь хотел… — Я попросила тебя быть на виду, а ты намеренно забрался в такую глушь! — глаза у Минервы сверкают гневом. — Мало мне головной боли было, так ты решил сейчас добавить? — Вы выведете нас обратно в Косой переулок? — спрашивает испугавшийся Драко, будто всерьёз думает, что она бросит их с Поттером здесь. — Профессор? — Надо бы оставить на ночку-другую, — ворчит МакГонагалл, хоть почти не злится уже, — чтоб это послужило уроком… — Простите, профессор, — теперь говорит Гарри. — Честное слово, что такого больше не повторится. — Что вы-то здесь делали, Поттер? — Минерва пропускает ребят вперёд. Они поднимаются по сколькой лестнице наверх. — Вы в одиночку решили шататься по Лютному переулку? Смелость — это не про вас. А вот глупость — да. — Вообще-то я потерялся, — признаётся ей Гарри. — С этими каминами черт ногу сломит… Я вместе с Уизли здесь. Точнее, где они я не знаю. А вот меня выкинуло не там… В Косом переулке стоит гвалт — народ всё прибывает. Неудивительно, ведь время неумолимо движется к полудню. Гарри осматривается в поисках семейства Уизли. Долго искать не приходится — он замечает полыхающие огнём рыжие шевелюры на крыльце банка «Гринготтс». Мальчик благодарит Минерву за спасение и говорит, что ему нужно заскочить в свою ячейку, взять оттуда на карманные расходы. — Ну, и что мы скажем в своё оправдание? — Минерва останавливает намылившегося к зданию магазинчика «Флориш и Блоттс» Драко. — Я жду. — Я хотел увидеть Лютный переулок. — А больше здесь у нас посмотреть не на что? — Это давняя моя мечта. — Да ты шутишь, Драко! — всплёскивает руками волшебница. — Нет, профессор, — опускает глаза мальчик. — Отец так и не сводил меня туда, хоть и обещал… — Твой отец, Драко, должен был понять, что Лютный переулок — не место для детей, — Минерва качает головой. — Давным-давно. Драко понимает, что виноват. Ему стыдно смотреть Минерве в глаза — он теперь знает, что она волнуется за него, а его, с позволения сказать, папочка, делает всё возможное, чтобы лишить единственного сына всего того, что называется «семья и близкие люди». И сейчас упоминать его, как авторитета, никак не стоило. — Простите. — Почему ты смолчал? — снова строго вопрошает Минерва. — Если бы я сказал вам, куда хочу пойти, то вы бы не опустили. — Ещё бы, — фыркает Минерва. — Драко, запомни, что я волнуюсь не столько из-за того, что ты не слушаешься меня, а из-за того, что может случиться, не приведи Мерлин, если ты вдруг решишь, что правильно делаешь. Понимаешь? — Понимаю, мэм. — Всё, от меня сегодня больше ни шагу, — профессорша смотрит на часы. — Если, конечно, хочешь увидеть Локонса. Минерва и Драко спешат в магазин «Флориш и Блоттс». И, надо сказать, не одни они туда торопятся. Подойдя к магазину, волшебники, к своему изумлению, наблюдают огромную-преогромную толпу у входа. «Златопуст Локонс подписывает автобиографию „Я — ВОЛШЕБНИК“ сегодня с 12.00. Спешите занять очередь! Количество экземпляров ограничено!» — Если протиснемся внутрь, то наружу хода не будет, — произносит Минерва. — Так, что решай сам: либо заходим, либо пройдёмся по соседним лавочкам и купим сперва школьные принадлежности. Что скажешь? — Сперва зайдём сюда, — отвечает Драко. — Может, этот Локонс ничего из себя не представляет… Внутри оказывается чуть свободнее, чем снаружи. Однако дышать почти нечем. Драко отчаянно рвётся куда-нибудь в тихий уголок, чтоб его не затоптали женщины бальзаковского возраста, походящие на стадо буйволов на водопое. Минерва, изучившая все ходы-выходы этого заведения, ведет Драко вверх по лестнице, заметив там свободный кожаный диванчик. Книг здесь просто множество — они повсюду. Драко приходится лавировать между огромными стеллажами и парящими полками, чтобы ничего не уронить… — Вы любите читать? — с таким вопросом, больше походившим на утверждение, к Минерве обращается мужчина, состоящий сотрудником в компании по распространению лучших волшебных книг по миру. Брюнет средних лет, явно следящий за собой, но не женатый, сидит в большом кресле, положив ногу на ногу. Белизна его костюма сравнима только с белизной горного снега, как ни странно. Он внимательно вчитывается (во что бы вы думали?) в один из томов Златопуста Локонса. И следит за перемещениями других посетителей в магазинчике через волшебный бинокль. — Как вам сказать, — заминается МакГонагалл. — Читаю по мере необходимости сейчас. По работе. Раньше — было дело запоем читала. — А где же вы работаете, можно узнать? — Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. — О, я много слышал о ней! — Надеюсь, что только хорошее, — натянуто улыбается Минерва, а Драко усмехается. — Надеюсь, что вас не коснулись ужасные слухи, распускаемые не очень умными людьми… — Я из бедной многодетной семьи полукровок, приехали мы из трущоб. Правда, несколько лет назад мне улыбнулась удача: родители сумели выкроить деньжат для покупки здания типографии на окраине Лондона. Грязный квартал с отвратительнейшими, но читающими обитателями гораздо лучше, чем десятиэтажная халупа (её вот-вот должны снести). Как ни парадоксально, но, лучше я буду жить среди помоек и алкоголиков, и чувствовать себя при деле, чем жить рядом с дорогущим пент-хаусом, где нет даже намёка на литературный вкус. — Стало быть, книжная индустрия сейчас так процветает? — Ещё как, — соглашается мужчина. — Пока в нашем мире есть таланты, куда ж денешься от того, что рано или поздно они раскрываются и вовлекают в это дело всё новых последователей? — Вы верите в писательские таланты Локонса? — поддевает собеседника Минерва. — В самом деле? — Ещё как верю, мэм. — Это временно, — волшебница скептически осматривается. — Знаю, что вы подумали… что я всего лишь прихвостень, которому всё равно перед кем стелиться… но сэр Локонс очень помог мне. — Вот за это его стоит похвалить. — Если тебе есть, чем гордиться, то почему же не рассказать об этом и другим? Не ради хвастовства, а ради знаний! — подмигивает брюнет. — Вы понимаете, о чём я, мэм? — Да, понимаю, — кивает Минерва, которую утомляют подобные личности. — Скажите, а Златопуст Локонс уже здесь? Я могу его увидеть? — Его многие хотят увидеть. Но он ведь так занят, — тянет мужчина. — У меня приглашение, — быстро говорит Минерва. — Да, конечно! С этого нужно было начинать, леди! — мужчина встаёт и провожает гостей в небольшую, но роскошно оформленную комнатку, где в окружении своих портретов, даёт приватное интервью (судя по всему, самому себе) Локонс. Одну из стен полностью закрывает собой массивный книжный шкаф до потолка, которым можно гордиться, ведь на его полках умещается почти вся волшебная классика, не только отечественная, но и зарубежная. Как Драко понимает — это личная коллекция Локонса. За шкафом, в дальнем углу вешалка: Златопуст Локонс носит чёрный плащ с высоким воротом, белые (по-джентльменски) перчатки с шарфом и фетровую шляпу. На одном из крючков Драко видит трость, висящую на кожаном ремешке и сделанную в лучших английских традициях (почти такую же, как у его отца — Люциуса). Огромное окно-витрина выходит на чудесный сад — это, согласитесь, дорогого стоит. — Сэр, к вам пришли, — оповещает тот самый лакей в белом смокинге и удаляется. Локонс поворачивает голову слегка. Но всё равно делает вид, что в упор никого не замечает. Драко Малфой впервые видит высокого и сильного мужчину. Его шевелюра полностью соответствует имени и фамилии — золотые кудреватые локоны спадают на плечи и спину. В руках у него большое гусиное перо с золотым наконечником. Златопуст Локонс перестаёт изображать крайнюю степень занятости лишь тогда, когда Минерва МакГонагалл окликает его. Он тут же бросается к ней и начинает расплываться в сотне таких фальшивых улыбок, что у Драко сводит от раздражения зубы. — Профессор МакГонагалл! — Локонс целует сперва одну, а затем и другую тыльную сторону ладоней женщины. — Как я рад! Словами не передать! — Комплиментов вам не занимать, Златопуст, — чуть смущенно произносит Минерва, наконец вырываясь из его объятий. — С выпускного ещё помню вашу пятиметровую поэму на тему «любимых учителей». — Вы были моей музой. — Была? — с неким кокетством переспрашивает Минерва. — И сейчас, безусловно, смогли бы вдохновить! — Надеюсь, что я ещё на что-то гожусь, — говорит волшебница. — Жаль, что я тогда так и не пригласил вас на свидание, — охает Локонс, совершенно не замечающий, что в комнате есть ещё и Драко. — Смелости ведь не хватило, дураку! Профессор МакГонагалл! — Что было, то, как водится, прошло, — она косится на Драко. — Вот, хочу вас познакомить… — Кто этот молодой и обаятельный юноша? — наклоняется к Драко Локонс. — Ваш ученик? Блещущий несметными талантами? За несколько секунд Драко успевает разглядеть все «шероховатости» довольно смазливой физиономии. Едва заметный зигзагообразный рваный шрам, тянувшийся от мочки уха до середины щеки, особенно привлекает его внимание. У мальчика складывается впечатление, будто лицо этого Локонса — маска, скрывающая за собой мерзкое существо. — Ах, я помню свои золотые школьные годы. Чудесная пора. — Локонс мечтательно вздыхает. — Вернуться бы в прошлое с нынешними знаниями! Я бы всех одной левой! Ещё через несколько минут его бесконечного монолога Драко отчетливо понимает, что попал к педанту, повернутому на книгах и на себе любимом. С одной стороны, перспектива отличная — у него нет и не будет посторонних мыслей, значит, он легко сосредотачивается на главном, а с другой… Драко вдруг страшно хочется завалить его вопросами о личной жизни, хобби, о его прошлом, о родителях, о том, как он вообще решил стать писателем-путешественником. — Это Драко Малфой, учится на Гриффиндоре, — говорит Минерва, кладя руку на плечо своему ученику. — Ваш большой поклонник. Драко смущается и дёргает плечом. — Я ни секунды не сомневался в том, что моими книгами будут восторгаться все. Драко переглядывается с Минервой. Локонс же подходит к столу и берёт на нём колдографию в огромной золотой рамке. Быстро чиркает автограф и суёт ту в руки Драко, снова напрочь забывая о его существовании, и уводя Минерву в закуток, где (судя по доносящимся из закутка запахам) накрыт стол.