***
Он приходит ко мне сам спустя пару дней. Я хотел выловить его ещё вчера в школе, но он не пришёл. Когда я позвонил ему домой, то телефон оказался выключен. Как оказалось позже, его ебанутая мамаша давно продала его, чтобы купить себе ещё пару бутылок. Естественно, моё предложение взять взаймы у меня деньги на новый телефон Ричи даже рассматривать не стал. У меня аж зубы иногда сводит от его упрямства, но в то же время, я понимаю его. Но злюсь всё равно. Он кидает мелкие камушки мне в окно и просит спуститься вниз, хочет посидеть на улице. Несмотря на то, что уже двенадцать часов, я выхожу к нему в наш внутренний дворик и протягиваю чашку чая. Он берёт кружку и благодарно целует меня в щеку. Это обычное дело между нами, и моё сердце уже привыкло подскакивать в подобные моменты. — Я не разбудил тебя? — Нет, я сидел и ждал, пока какой-нибудь псих постучит мне в окно, вместо того, чтобы войти в дверь, Ричи. — Ну, значит вот он я. Садится на наши садовые качели и хлопает рукой, чтобы я падал рядом. Я присаживаюсь с ногами и разворачиваюсь к нему лицом. Он смотрит прямо перед собой и медленно отпивает чай. Пара дней всего, а я насмотреться не могу. Соскучился, как безумный. Я подвигаюсь ближе, чтобы касаться ногами его бёдер. — Ты меня специально динамил? — С чего бы это? — щурит глаза и смотрит на меня. Я склоняю голову набок, мол, не притворяйся идиотом. — Ах да, точно. Свидание. Всё прошло слишком хорошо или слишком плохо? Голову бы оторвал этому шутнику, но очень спокойно отвечаю: — Не так всё страшно. Она интересная девушка, и я даже почти не нервничал с ней. — Значит, не целовались, — растягивает губы в улыбке. — Почему же? Целовались. Пауза. Я вижу, как он застывает и моргает несколько раз. Отчего-то не по себе становится от его взгляда. Но он быстро берёт себя в руки. — Вау, она действительно времени зря не теряет, раз так быстро накидывается на тебя. Думаю, говорить или нет. Я понятия не имею, как он отреагирует и, если честно, боюсь, что останется абсолютно безучастным. — Вообще-то, это я её поцеловал. Кружка потряхивает в моих руках, но я держусь. Он смотрит мне в глаза и улыбается. Я нихуя не понимаю, что это значит. Сейчас, когда он рядом и смотрит настолько беззлобно, я снова ощущаю то, что так сильно глушил в себе. Хочется отмотать время назад и не совершать тот поцелуй. Я всем нутром чую, что причинил ему боль этой фразой, и то, что он улыбается, добивает меня. — Понятно. Мы разрываем зрительный контакт, и у меня падает всё внутри. Я прикусываю нижнюю губу и напрягаю все свои силы, чтобы не разреветься прямо здесь. — Собираешься с ней встретиться ещё раз? Его тон. Охуеть, более будничный тон выбрать было просто невозможно. Как будто обсуждаем, что поесть вечером. Сейчас сильнее, чем обычно, хочется прибить его. — Не думаю, что люди целуются, когда планируют больше никогда не увидеть друг друга. Злость поднимается во мне по мере того, как спокойнее становится Тозиер. — Я думаю, что люди могут целоваться по миллиарду причин, и любовь не всегда одна из них, — забросил ногу на ногу и откинулся спиной назад. Его голова оказалась на моей руке, и я ошарашенно смотрю на него. — Ну, может не совсем прямо сразу любовь, а притяжение, симпатия. — Или злость, — поворачивается ко мне и улыбается краешком губ. Очень интересно. Значит, мы делаем вид, что дохуя в себе уверенные? — Злость? — невинно переспрашиваю я. — Думаешь, я поцеловал её из мести? Ричи перестаёт улыбаться, и глаза его становятся ещё более тёмными, почти чёрными. Он придвигается ко мне так близко, что я могу дотронуться до его носа, если чуть наклоню голову. От его близости у меня в животе бабочки, наверное, уже сдохли от переизбытка чувств. — Так тебе понравилось? — шепчет мне в губы. — Как ты себя чувствовал? И вполовину не так, как сейчас. Я как гипнотизированный смотрю на его губы, которые находятся опасно рядом с моими. Он кладёт ладонь мне на бедро и проводит снизу вверх, неотрывно прожигая меня взглядом, следит за моими эмоциями. Он издевается, испытывает меня, но я вижу, как ему самому трудно сдерживаться, как тяжело дышит и тоже балансирует на грани. Сейчас мне как никогда хочется проиграть ему, сдаться и поцеловать, наконец, те губы, которые по-настоящему хочу поцеловать. Элен – замечательная девушка, очень спокойная и отзывчивая, целовать её приятно, но моя голова даже близко не кружилась так сильно, как сейчас. А ведь он просто сидит рядом, мы даже не целуемся. — Это было приятно, — правдиво отвечаю я. Кажется, сейчас даже если захочу, не смогу ему солгать. Он следит за мной и придвигается ещё на сантиметр. Я могу ощущать его дыхание на губах. Меня начинает колотить, и я закрываю глаза. — Чего ты добиваешься? — шепчу ему. — Хочу доказать тебе, что «приятно» явно не то, что ты должен испытывать, когда целуешь кого-то. «Охуенно» - вот то чувство, которое должно разливаться у тебя по венам. Жар должен заполнять всю твою грудную клетку, а возбуждение срывать крышу. Ты думаешь, что можешь умереть, если оторвёшься от губ напротив. Для тебя ничего не будет существовать в этот момент, только безостановочная мысль о том, что ты сейчас невероятно до одурения счастливый человек, и что ты готов убить, лишь бы продлить это мгновение. Эдди, ты должен испытывать это, потому что заслуживаешь ничуть не меньше. Сжимаю зубы со всей силы и отодвигаюсь, чтобы сделать глоток воздуха. Мне настолько жарко сейчас, что ещё немножко, и я отключусь. Вот теперь нахуй я точно разревусь, как только окажусь один. Так погано мне ещё никогда не было. Меня будто опустили в таз с ледяной водой и всё, о чём я думал раньше, смылось этими водами. Все мои представления о любви, поцелуях и страсти развеялись одним взглядом грёбанных глаз Тозиера. Я вдруг отчётливо понимаю, что не смогу выжечь из себя эти чувства к нему, как ни постараюсь, и от этого накатывает безнадёга. — Говоришь, она занимается рисованием? А портретики на заказ рисует? — Я не знаю, Ричи. Думаю, что она делает это чисто для себя, не за деньги. Чувствую, как слёзы подкатывают к горлу, и мне невыносимо тяжело сидеть рядом с ним. Не могу вдохнуть, пока он смотрит на меня и гладит по ноге. Он имеет надо мной такое громадное влияние, и я не знаю, догадывается ли он об этом. И я не уверен, хочу ли я сам избавить его от этого влияния. — Своди её в новую пиццерию за углом. Там вполне приличные цены. Почти не слушаю, что он говорит, но киваю, соглашаясь. Сбрасываю ноги вниз, грубо прерывая его поглаживания, и встаю, чтобы уйти. Я настолько эмоционально иссяк, этот разговор будто выжал из меня всю энергию, хочу броситься на кровать и проспать целые сутки. — Эд, давай сходим куда-нибудь, когда я вернусь? Наличие девушки не заставит тебя забыть о лучшем друге? Я разворачиваюсь и хмуро смотрю на него. — Вернёшься? — Не хотел тебе говорить, но мне придётся на пару-тройку дней съездить в город, чтобы помочь с оформлением документов и подобрать приличное место. Реабилитационный центр. Она, наконец, согласилась лечь туда. И он, сука, молчал всё это время. Я подхожу к нему, запускаю руки в волосы и поднимаю его лицо. — Боже, ну ты и мудила. Ты не мог сказать раньше? Хочешь, я поеду с тобой? — Хочу, но ты этого не сделаешь. Не стоит тебе видеть всю эту дрянь и негатив, которые наверняка выльются в процессе. Нет, его мало просто убить. Надо придумать какие-то меры пожёстче. — Тем более, Элен, небось, заскучает, пока ты со мной по клиникам будешь шастать. — Ой, завали уже. Ты такой еблан, ты знаешь это? Он улыбается и обхватывает мою талию руками. Заставляет сесть к себе на колени и лыбится, глядя на меня. — Не хочу уезжать, когда мы поруганные. Не злись на меня, я идиот. — Я всегда злюсь на тебя, это уже нормально. — Будешь скучать по мне или лучше уже не возвращаться? — всё, теперь его тон снова стал обычным, он расслабился и опять начинает меня легонько безболезненно стебать. — Скучать? Ишь, чего захотел. Отдохну от твоей раздражающей морды. Но вернуться тебе всё же советую, причём быстро. Он целует меня в плечо и перед тем, как уйти, крепко сжимает в объятии. Я понимаю, что предстоит недюжинная сила воли, чтобы не сорваться к нему или не позвонить. Каждый раз отпускать от себя болезненно, хотя и рядом с ним щемит в груди. Нет ли реабилитационного центра для разбитого сердца?***
— Эдди, кажется, это всё-таки твой телефон разрывается в пиджаке. Третий раз звонит. Элен кивает мне на мой мобильный, когда я выхожу из ванной. Она тактично оставляет меня одного и идёт в другую комнату, чтобы приготовить нам перекусить. Завтра тест по истории, и она предложила нам вместе позаниматься. Я сразу представил себе ухмылку Тозиера на её «позаниматься вместе», но его тут нет, поэтому мне ничего не мешало согласиться провести вместе время. Тем более, я-то понимаю, что мы точно будем заниматься. Беру телефон в руки и вижу входящий вызов. Ричи. Не слышал его больше трёх дней, а ведь уже обещал к этому времени вернуться, засранец. — Ричи, тебе лучше сказать мне, что ты уже в пути, иначе я пошлю тебя. — Неужто соскучился. Хотя тебе, наверное, не дают скучать, правда, Каспбрак? А вот это уже интересно. В телефоне что-то шумит на заднем плане, и я еле слышу, что он говорит. Но больше привлёк моё внимание его голос. Он говорил заплетающимся языком, и я сразу понял, что он в стельку пьяный. Боже, Ричи, а ведь тебе там даже по мозгам некому дать за такое. — Тозиер, ты пьяный что ли? Совсем охуел? — Эд, твой уничижительный осуждающий взгляд до меня не доберётся, я слишком далеко. Надо слышать, с каким трудом он пытается выговорить «уничижительный». Вот же пьяное мудло. — По какой причине мы такие весёлые и трезвые? Он шуршит чем-то и оглушает меня этими звуками. Я устало прикрываю глаза, и жду, пока он соберётся с мыслями. — Эдди, я вот очень по тебе соскучился. Представляешь? Представляю. Очень хорошо понимаю, потому что самому на стенку без тебя лезть хочется. — Не говори мне только, что ты там не один. От же блять. Я подхожу к двери и закрываю её, чтобы он не услышал случайно голоса Элен, вдруг что. Хотя, блин, вообще не обязан это делать. Прислоняюсь к стенке и сажусь на пол. Слушаю, как он дышит и выдаёт мне вещи, которые ни за что не скажет в трезвом виде. — Постоянно думаю о тебе. Просто голова уже взрывается. Поговори со мной немножечко. Только не об Элен, ладно? Я слышать уже об этом не могу. — Мы говорили о ней всего два раза, Рич. — Ужасно надоела. Как будто тем больше для разговора нет. Я улыбаюсь и качаю головой. Такое глупое создание, что даже обижаться трудно. — Как мама? Получилось найти клинику? — Ох, и не об этом, Эд. Что-нибудь, кроме твоей девушки и моей пьющей матери. Что-то, что повысит мне настроение. — Скажи мне, пожалуйста, где ты. Лично меня это успокоит. — Да какая разница. В каком-то клубе. Они все на одно лицо, я без понятия. Поднимаюсь, держа трубку плечом. Накидываю на себя пиджак и глазами пытаюсь найти карандаш с бумажкой. Накрылся, кажется, мой тест по истории, как и вечер с Элен. — Значит так, Рич. Выйди из этого клуба, который на одно лицо с другими, и дай трубку дяденьке возле входа. Я спрошу у него адрес. — И что будешь делать потом? — Дам тебе в ебучку, как только приеду. Я быстро записываю адрес, продиктованный охранником, и понимаю, что придётся раскошелиться на такси. Благодарю мужчину и прошу передать трубку Ричи. — Эдди, — шепчет, — ты правда приедешь? В груди кольнуло от его убитого голоса. Куда я денусь, Рич. — Оставайся только там, где стоишь. Нет желания бегать и искать тебя по всему городу. — Я буду ждать тебя. Отключаю трубку и долго смотрю на погасший экран. Как мне ему противостоять, когда хватает пары фраз, чтобы я сорвался посреди вечера и поехал чёрт знает куда за ним. Надо объяснить Элен, что мне срочно надо вытащить одного еблана из целого омута проблем. Хотя по ощущениям, я только глубже погрязаю в этих самых проблемах вместе с ним, погрязаю в нём настолько основательно, что дышать всё сложнее и сложнее. Не могу от него убежать, даже когда он сам уезжает, не могу просто наплевать и забить, не могу выбросить из головы. Ничего из этого не могу, и ощущаю такую жуткую беспомощность и слабость каждый раз, когда он вдали от меня. Сам тянусь так или иначе, ищу малейший повод, желаю быть ему нужным, и в то же время так отчаянно хочу вырвать эту любовь из моей груди со всеми корнями. Но почему-то всегда получается паршиво это реализовать, и когда я хочу отдалиться, он притягивается ко мне ещё крепче, привязывает к себе и не отпускает, делает такие вещи, что я не могу отказаться от него, не могу отказаться от его присутствия в своей жизни. Это такая западня, что иногда я уже и не вижу света в конце, кажется, погряз полностью, уже не вытащишь. И мне охуеть как приятно. Я счастлив быть в этой западне, счастлив, пока он рядом. Элен очень удивляется и не понимает, почему никого, кроме меня, нет, чтобы поехать к нему, но я не вдаюсь в подробности. Ответы на многие вопросы я уже и сам не знаю. Знаю только, что ни за что не усижу дома, пока он там один. Гуглю адреса ближайших гостиниц в округе этого клуба, пока еду в такси. Даже не злюсь на него, что странно. Просто ужасно хочу увидеть. Убедиться, что в порядке, что цел. Скидываю смс-ку маме, где говорю, что вернусь только завтра, но не уточняю, что буду в другом, блин, городе. Это только добавит лишних вопросов, а я уже до такой степени устал от них. Откидываю голову на спинку сиденья и смотрю в окно. Слава богу, таксист попался молчаливый, и не пытается меня разговорить, даже когда замечает моё кислое лицо. Вижу входящий от Элен, но сбрасываю. Я уже и сам не понимаю, что творю.