Oddities

— Я не боюсь идти туда. Просто… не хочу наделать глупостей, — тихо признаётся Гарри, помешивая чай дрожащей рукой. — Вы же понимаете?.. — Нам всё равно придётся вернуться, — тихо вздыхает Мэри, сидящая совсем рядом с ним на кровати. — Я понимаю, — почти шепчет Дэнни, глядя на него из-под полу-прикрытых век. — Но я не хочу, чтобы у тебя были проблемы. В конце концов… — Они чуть не убили вас! — восклицает парень, почти подпрыгнув. — Это не удивительно, — вздыхает мужчина, чуть морщась и устраиваясь под одеялом поудобнее. — На самом деле, я их понимаю, хоть мне и хочется убить их… не меньше. Даже больше, чем раньше. Но… подумай сам. Как бы ты поступил с человеком, который хотел тебя убить? Который ранил? Гарри молчит. По спине у него ползут поганые, неприятные мурашки — они в полной мере отражают то, что он испытывает сейчас. Будто внутренности обвило чем-то липким, холодным. Потому что он знает, как поступил бы. Он уже поступил. По его вине… его руками была убита девочка. Пусть — ненастоящая, пусть всего лишь картина, но… именно сейчас он понимает всё больше, что она, не смотря на свою фантасмагоричность, всегда была живой. И не хотела никому зла. Но тогда… тогда он искал выход из череды приступов безумия. После кукол… после того ада, через который он прошёл за короткое время, после чёртовой промывки мозгов — он не различал, где истина, а где ложь. Он и Еву… мог ранить в том состоянии. Чудом сохранял самообладание. Мэри… ты ведь знаешь, что ему жаль?.. — Всё хорошо, Гарри, — тихо говорит девочка, приближаясь к нему. — Всё хорошо… Убиенная им стала отныне кем-то вроде ангела-хранителя. Всегда на страже, всегда готовая помочь, милая и приветливая. Вина убивает его изнутри похлеще любых других средств. — Я понимаю вас, — тихо проговаривает парень, выпрямляясь. — Но… действительно боюсь, что могу сейчас наговорить им плохих вещей. И ведь их я тоже понимаю, вы во всём правы, здесь нет по-настоящему виноватых… — вдыхает глубоко, судорожно. — Но это… действительно могло стоить вам жизни. А я не представляю, как можно жить… без вас. Дэнни смотрит на него как-то по-особенному. Совсем не так, как раньше. И улыбается мягко, произнося: — Тогда… просто напиши Рэйчел. Ты сам говорил, что у неё есть телефон… оповести их, что ты в порядке. И что вернёшься… когда ты хочешь вернуться?.. — Завтра, — уверенно произносит Гарри, при этом совершенно не чувствуя в себе этой самой уверенности. Только страх и жуткую дрожь. — Хочу проследить за вашим состоянием. — Ты… заботлив, — вновь улыбка, какая-то очень уж грустная. — Спасибо… Гарри отставляет чашку с чаем в сторонку, садясь поближе к мужчине, и мягко проводит рукой по его волосам. Почти что шепчет: — Вы очень много сделали для меня. И продолжаете делать. Я хочу помочь вам… и просто боюсь случайно потерять… Дэнни вдруг ловит его руку и слабо сжимает в своей. — Гарри… — короткая пауза и глубокий вдох. — Пожалуйста, не мог бы ты… обращаться ко мне на «ты»?.. Уже столько времени прошло, мы уже далеко не просто доктор и пациент, ты и сам это знаешь. — Простите… кхм, то есть… — мотает головой. — Это… не знаю, это очень странное чувство. Словно называть так, обращаться так — правильно. Ничего не могу с собой поделать… А вы… ты так сильно этого хочешь?.. — Хочу. — Тогда… — Гарри неожиданно улыбается очень мягко, снова погладив мужчину по голове, глядя спокойно, мирно. — Тебе нужно отдохнуть. Поспи, а я… буду тут. Охранять твой сон. Можно?.. Мужчина вновь смотрит тем самым растроганно-пораженным взглядом, и закрывает глаза. А потом говорит: — Необходимо. И Гарри остаётся рядом с ним. Сидит на постели, поглаживая по волосам, пока рядом в воздухе мирно покачивается на невидимом ветру Мэри, глядящая на них с ласковой улыбкой, свойственной матерям, наблюдающим за своими детьми. В который раз Гарри задумывается о своих чувствах. И понимает… что в них нет ни капли пошлости. Ничего из того, что он когда-либо чувствовал к Заку, лишь безграничное доверие, желание помочь и… дружба. Кажется, даже крепче. Возможно, он слишком привязчивый, но этот человек давно уже стал для него родным. Зак и Рэй не виноваты в том, что пытались предвосхитить нападение. Но его бы не последовало — и они должны об этом узнать. Впервые в жизни Гарри не боится встретиться со злым, не понимающим, что происходит, Заком. Он хочет всё ему рассказать. Всё объяснить. Никаких больше секретов. Никаких недопониманий. Главное, чтобы он его выслушал. А пока… пока всё, что может Гарри — это продолжать поглаживать мягкие, почти пушистые волосы Дэнни, и пить свой уже начинающий остывать чай. И в это мгновение, осознавая то, что он смог спасти жизнь важному для него человеку, и спасти не без мягкой помощи — боже, как же это странно понимать — галлюцинации… Он счастлив.