Детский Мотрин

Чонгук лежит на кухонной плитке, уставившись на подсветку на потолке, как вдруг раздается едва слышный стук в дверь. Простонав и перевернувшись, он поднимается и слегка потягивается, пока волочит ноги к двери. Открыв, он видит на пороге Тэхена, такого всего расхристанного, без укладки, но с довольно-таки приятной на вид прической. На нем свободная белая толстовка с широким горлом, открывающим обзор на кусочек загорелой груди. Стоя в дверях, парень просто улыбается своей огромной прямоугольной улыбкой, от которой в животе Чонгука порхают бабочки. Тэхен тут же всучивает ему какой-то пакет, и Чонгук не сразу понимает что там. Заметив, как Гук ставит пакет на пол, Тэхен тянется и заключает его в свои объятия. Чонгук удивлен тому, насколько для Тэхена это естественно, просто как дважды два, но его объятия действительно утешают, и от них не хотелось отказываться. Чонгук также приобнял Тэхена, чувствуя на своей шее его нос, а еще светло-фиолетовые волосы, щекочущие ему подбородок. Казалось, их тела идеально подходили друг другу: хрупкая фигурка Тэхена и достаточно крепкий Чонгук. Они еще не сказали друг другу ни слова, но Чонгук ценил их молчание. Он не знает, как долго они стояли на пороге, прежде чем оба почувствовали потребность уже отстраниться друг от друга. Заметив, как глаза Тэхена с любопытством проходятся по его квартире, Чонгук съеживается, вспомнив, почему ему не хотелось, чтобы парень бывал у него дома. — Знаешь, тебе даже не нужно со мной говорить. Спасибо, что пришел, ты можешь уходить. Черт. — А? Чонгук чувствует горечь, когда замечает, как странно на него поглядывает Тэхен. Он без понятия, как нужно начать их разговор, но по какой-то причине глубокий взгляд Тэхена подбивает его на то, чтобы вывалить все без остатка. — Потому что я буквально только что выложил тебе всю историю моего жизненного пиздеца, а мы с тобой едва знакомы. Моя квартира ужасная, и мне стыдно, так что да. Тэхен смотрит на него примерно секунд пять, что Чонгуку кажется часами, так он близок к тому, чтобы засмущаться. В итоге Тэхен, нахмурившись, спрашивает: — О чем ты говоришь? Эта квартира прекрасна! Ты только взгляни на эту трещину в стене. Она же, блин, как река Нил. Такая же крутая и офигенная, — ухмыльнувшись, Тэхен совершенно по-детски покрутился по комнате в поисках чего-нибудь еще. Повернувшись к Чонгуку, он мило засиял глазами. И на Чонгука это подействовало. Он, закатив глаза к потолку, начал избегать озорного взгляда Тэхена. — Давай выйдем на балкон? Чимин спит. — Давай! — ответил Тэхен немного мягче. Подхватив принесенный с собой пакет, он двинулся к раздвижной стеклянной двери. — Охренеть! — послышалось со стороны Тэхена, несмотря на ночную суету. Замечая, как он слишком облокачивается на перила, Чонгуку захотелось схватить его за руку и притянуть к себе, потому что он переживал, что Тэхен может упасть. — Из твоей квартиры такой шикарный вид, Куки! — благодаря этому прозвищу в животе Чонгука снова возвращаются бабочки. По правде говоря, Чонгук никогда не придавал значения открывающемуся виду на город. Силуэт Тэхена, постоянно поворачивающийся к нему лицом, был так нежно обласкан городскими огнями. Ветер трепал его мягкие волосы, как ветки растущих под домом деревьев. Улыбка Тэхена нежная-нежная, и Чонгук давно не видел таких открытых, и в то же время ласковых, улыбок. Тэхен отвернулся, чтобы взглянуть вниз на проезжающие по трассе машины, которые носились до поздней ночи. — Э-э... м-да... красивый, — с трудом выдавливает из себя Чонгук. Черт, возьми себя в руки. Тэхен, тем временем, садится, спиной прислонившись к балконной решетке. Чонгук потянулся следом за ним, умащиваясь рядом. Тэхен тут же потянулся к своему пакету, вытаскивая из него ведерко шоколадно-кокосового мороженого и две пластиковые ложки. Еще он притянул с собой две банки молочного напитка и упаковку печенья. Ну и салфетки, на что Чонгук изогнул бровь, а Тэхен просто пожал плечами. — Что? Я же не знал, насколько эмоциональным ты будешь, когда я приду. Поэтому решил подготовиться, — он небрежно открывает ведерко с мороженым, верхний слой которого немного подтаял. Вручив Чонгуку ложку, он вставляет свою в снежную массу, с нетерпением набирая мороженого. — Ты купил это себе или мне? — О, заткнись, ладно. Так, как Чонгук зачерпнул и себе мороженого, ему не пришлось ничего говорить. Они молчат примерно минуты две, и эта тишина была такой уютной, совсем не чувствовалось неловкости или напряженности. Все было тихо, мирно и почти утешительно. Но Чонгук все же первым разрушает тишину. — Тэхен, я... прости за тот мой драматичный выброс. Это было очень по-детски, да и грубо, если честно. Я не должен был вываливать на тебя это все. Тэхен поворачивает голову, резко встретившись глазами с Чонгуком. Его глаза такие выразительные. — О Боже, не извиняйся, вообще никогда не извиняйся за свои чувства. Как ты помнишь, я сам дал тебе свой номер? — Чонгук кивает. — И нам не нужно больше об этом говорить, если ты не хочешь. Но я могу сказать тебе одну вещь? Чонгуку приходится отвести взгляд от гипнотизирующих глаз Тэхена и молча кивнуть. — Я просто хотел сказать, что ты один из самых сильных людей, которых я когда-либо видел. Вот и все. Чонгук шокировано открывает рот, услышав слова Тэхена, который по-прежнему сидит с самым невинным выражением на лице, а еще полным ртом шоколадного мороженого. — Пожалуйста, хоть это и очень мило с твоей стороны, но, пожалуйста, не нужно давать мне такой титул, я вряд ли его оправдаю. — А это и не титул. Тебе не нужно для этого ничего делать, ты просто сам по себе, самый сильный человек, которого я видел. — Чем ты занимаешься? — вдруг сменяет тему Чонгук, потому что ему сложно принять слова Тэхена и не хочется сосредотачивать на этом внимание прямо сейчас. Тэхен не возражает смене темы. И если Чонгук снова посмотрел бы в его глаза, то увидел бы в них понимание. — Я учусь. — О да, ты же говорил, что учишься в Юго-Западном. Ну, я имею в виду, у тебя есть какая-то подработка или хобби? — А, еще я модель, — на что Чонгук нервно сглатывает. Это все объясняет. — Что рекламируешь? — Чонгуку немного не хватает воздуха, потому что в его горле точно застряло мороженое, которое он сейчас пристально рассматривает. Кажется, он может через пару минут умереть, но он все равно не понимает причину своего поведения. — Я в основном хожу по подиуму. А еще снимаюсь для журналов. — Почему выбрал подиум? — Люблю ходить, — улыбается Тэхен, потянувшись к упаковке печенья и открывая ее. В пакете были разношерстные мучные бабочки, покрытые розовой и желтой глазурью, и глядя на них, Чонгук не может скрыть свою улыбку. Разломав одно напополам, Тэхен кладет в рот одну половинку. — Как ты можешь это есть, если ты модель? Я понимаю, что некоторым повезло и у них охеренный обмен веществ, но... у тебя же может быть сыпь или еще что? Тэхен склоняет голову в сторону, задумчиво жуя печенье. — Меня обсыпает только во время стресса, а еще фишка, знаешь, в чем? — Тэхен вручает вторую половинку бабочки Чонгуку, который неловко ее берет, — фишка в том, чтобы быть счастливым и мыслить позитивно. Если я съем это печенье, думая о хорошем, то весь этот сахар никак на меня не повлияет. Потому что твое тело переполнено хорошими мыслями, и ему нет дела до акне. В этом весь секрет. Чонгук задумчиво урчит, надкусывая печеньице. — А какая у тебя специальность? Что-то связанное с моделингом? В ответ парень хихикает, и Чонгук понимает, что Тэхен один из тех людей, которые, когда смеются, наваливаются на другого человека. — Нет, моя специальность — музыкальная терапия, — на что Чонгук с интересом машет головой. — Это как? — Это терапия музыкой. Она помогает людям справиться с душевными травмами. Они могут даже ничего тебе не рассказывать, и уже на основе того, как они реагируют на определенную музыку, ты можешь их диагностировать, что-то вроде того. А мода — это как мое хобби, я в каком-то роде кайфую от нее. Чонгук кивает, слушая парня со слабой улыбкой на лице. — Это так здорово, должно быть, ты шикарный манекенщик. И это впервые за их знакомство, когда Тэхен на самом деле смущается. Немного пожав плечами, его глаза тут же опускаются вниз, из-за чего его длинные ресницы отбрасывают на щеки тень. Подтянув подбородок к шее, Тэхен робко улыбается. От чего Чонгук просто тает. — Как твой братик? Чимин, верно? — Да, верно. Последний раз ты видел его приболевшим, но теперь он выздоровел. Вроде как... мм. Опустив ложку в мороженое, Тэхен поворачивается лицом к Чонгуку, который просто не в состоянии выдержать их зрительный контакт. Между их лицами буквально пара сантиметров. — Я позвонил тебе пару часов назад, потому что... у Чимина сегодня был... нервный срыв, — Чонгук пытается объяснить все, что произошло у них за сегодняшний день, Тэхену, который с него глаз не сводит. Он слушает каждое слово и слегка кивает. Чонгук рассказывает ему ситуацию в детском саду и свой взгляд на поведение брата, а еще упоминает о том, какой он был чертовски растерянный и не готовый объяснять четырехлетнему ребенку, что такое смерть. — Я горжусь тобой, — в итоге говорит Тэхен со странным блеском в глазах, которые сейчас стали немного грустными. А Чонгуку не очень нравилось видеть печаль на обычно радостном лице Тэхена. Он лишь непонимающе изгибает брови. — Сегодня ты реально проделал огромную работу. Дети очень умные, и они обычно справляются с горем так, как не всегда могут справиться взрослые. А еще они понимают больше, чем ты думаешь. Так что в этой ситуации просто говори правду, это твоя прямая обязанность. — Я просто был не совсем готовым к тому, что Чимин начнет задавать подобные вопросы, понимаешь? Я думал, этого не случится еще как минимум год... Чимин не слишком вырос с того момента, но, должно быть, он слишком многое в себе накопил. Я переживаю за него. Тэхен сочувствующе мурчит. — Я могу спросить... ты вообще работаешь? — мягким, отчасти взволнованным, голосом спрашивает Тэхен. — Да, работаю. — О, а где? — В салоне тату и пирсинга, — Чонгуку не хотелось упоминать еще и о потере основной работы. — Прикольно! — снова улыбнувшись, говорит Тэхен. — Хотелось бы мне встретиться с тобой раньше, продырявил бы меня, — он заманчиво убирает пряди со своего уха, демонстрируя пирсинг. — Хорошо сделаны, — говорит Чонгук, слегка придвинувшись, чтобы рассмотреть проколы с точки зрения мастера. — Ах, а еще ты бы мог проколоть мне язык! Чувак, который прошлым летом пробил мне язык в Париже, был таким стремным, — милый смешок Тэхена похож на смех маленького ребенка, пока он вдруг не захотел показать свой язык Чонгуку, внутри которого все переворачивается. Он просто изучает его лицо, его мягкий изгиб носа, эти глаза и ресницы, острую челюсть. У Тэхена кожа с золотинками, а еще полные губы, по которым прошелся его розовый и мягкий на вид язык, с серебряной точкой по центру. Что заставляет Чонгука нервно сглотнуть. — Я потерял работу. Черт. Тэхен тут же перестает баловаться и начинает хмуриться, становясь серьезным на глазах, видимо, делая в голове какие-то свои выводы. — Ты там больше не работаешь? — У меня была вторая работа, в «La Nourriture». Знаешь это место? — Конечно. — Я работал у них официантом. Как-то раз мой босс заставил меня работать сверхурочно, из-за чего Чимина я уже забирал из дома моего друга. Просто он вместо меня забрал его из детского сада. А у меня при себе даже не было телефона, знаешь, чтобы ответить ему, где я... а сегодня мне пришлось снова уйти пораньше, чтобы убедиться, что Чиминни в порядке. Ну, а он сказал мне, что если я уйду, то меня уволят. Боссу казалось, что я сбегаю на вечеринки или еще куда. Так что, я сказал ему, мол, делай, что хочешь, всучил ему свой фартук и ушел. — Это так по-пацански. Тебя не уволили, ты сам ушел, мэн. — Нет, я так не считаю. Потому что теперь у меня не будет зарплаты, чтобы кормить Чимина, а еще нам отключат воду. Так что, я идиот... Почему ты улыбаешься? — Чонгук бросает взгляд на Тэхена, который немного тянет улыбку, пока в его глазах отражаются яркие огни города. — Чонгуки, разве не круто то, что иногда в чем-то вообще нет смысла. Мы можем просиживать в одном месте часами и гадать, почему мы не можем найти себе того же пианиста, чтобы он нам подыграл на прослушивании, потому что среди знакомых такого человека нет. Но у их собаки что-то вроде серьезных отношений, и им нужно организовать свадьбу, когда они летают где-то по Багамским островам и сражаются с крокодилами. Но в день прослушивания ты все же приходишь с пустыми руками, ты не нашел себе пианиста, но у тебя есть паршивая караоке-запись. Но на этом прослушивании, оказывается, есть некто, что хочет для тебя сыграть, потому что твоя песня кажется им знакома. И оказывается, что тебе и не нужно было никого искать все это время, потому что у тебя уже был кто-то. Чонгук снова переводит взгляд на Тэхена, от которого не может оторвать глаз. Есть в этом парне что-то чарующее, завораживающее. Он мог часами болтать какую-то чушь, но Чонгук все равно был бы им очарован. Но сейчас он по-прежнему не понимает, что Тэхен хочет этим сказать. — А как это связано со мной? — А так, что я уже нашел тебе работу. Глаза Чонгука тут же расширяются. — Что? Тэхен лишь улыбается, слегка подпрыгивая на своем месте, не имея возможности усидеть спокойно. — В общем, у меня на работе есть друг, Сокджин, и вот его парень Намджун занимается фотографией и всем, что с этим связано. Он работает над дизайном камер, и у него есть свой небольшой магазин. И он реально крутой, тем более что он расширяется, и в связи с этим Намджуну требуются еще сотрудники для работы над проектами и прочим. Не только работа за кассой. И если я замолвлю за тебя словечко, то тебя возьмут. И я просто говорю, что на этой работе тебе не будут платить копейки, там хорошая зарплата. И ты вполне мог бы сделать себе большую карьеру, нежели даже стать администратором в дурацком ресторане, из которого ты ушел-... Тэхена резко прерывают губы Чонгука, которыми он прижимается к его губам. Чонгук вообще не понимает, как так получилось. Губы Тэхена такие мягкие, пухлые, а еще сладкие от большого количества съеденного им сахара, что конкретно плавит мозги. Почувствовав, как Тэхен сам к нему тянется, Чонгук с облегчением выдыхает ему в губы, пока его тело расслабляется. Его сильные руки ложатся на тонкую модельную талию Тэхена, который лишь вздохнул, чувствуя на себе крепкую хватку. Чонгук не может вспомнить, когда он в последний раз кого-то целовал. Наверняка, это было еще на одной из тех глупых вечеринок... Осознав все, что он только что наделал, Чонгук отстраняется, уставившись в глаза шокированного Тэхена. — Прости. Поднявшись на ноги, Чонгук спотыкается, когда кидается на раздвижную дверь, пытаясь быстро ее открыть, и практически вваливается в комнату. Его взгляд сразу натыкается на мирно спящего Чимина, который обнимал одеяльце, пухлой щечкой прижимаясь к подушке. Закрыв на секунду глаза, Чонгук собирается с мыслями и влетает в ванную. Включив свет, он сразу видит свое отражение в зеркале. В его глазах был странный блеск, губы слегка опухли от глубокого поцелуя, а на щеках выступил румянец. Вновь проиграв ситуацию с поцелуем в голове, Чонгуку становится плохо. Потому что ему кажется, что он скоро влюбится. А он, к слову, никак этого не ожидал. Это же просто смешно. Обвешенный кучей обязанностей и тяжелыми проблемами, с которыми он еще ни разу в жизни не сталкивался, у Чонгука на руках остался только его малыш, младший брат, который смотрел на него так, словно он для него весь мир. Чонгуку всегда казалось, что он не заслуживает такого взгляда Чимина, потому что он не настолько хорош и просто не дотягивает. Он слишком часто падал и поднимался. Чонгуку приходилось захлестываться в эмоциях, разбитых мечтах и элементарных детских желаниях, которые обычно выполняют родители. Ну и еще, Чимин для него всегда на первом месте. Разве он может поступить так эгоистично, бросить своего брата и пойти с кем-то на свидание? Если Чимин и есть вся его жизнь, то зачем тратить время на построение своей личной жизни, когда он может потратить его на развитие брата. И, кроме того, кто захочет проводить время с парнем, который постоянно носится с шумным ребенком и рюкзаком, где всегда лежит какая-то вкуснятина и игрушки для Чимина. На его ключах висит дисконт от игрушечного магазина. А раньше Чонгук вообще носил с собой памперсы, на случай, если с Чимином случится несчастный случай. Так зачем какому-то парню, который ходит по подиуму Парижа и улыбается, как ангел, смеется, как ангел, и просто имеет ангельское сердце и красивую внешность связывать свою жизнь с Чонгуком, когда у него наверняка в ногах целый мир. Правильно, не зачем. Еще Чонгук понимает, что он поцеловал этого ангела довольно резко, а затем просто сбежал, что заставляет чувствовать себя еще большим идиотом. Вернувшись в комнату, он еще раз проверяет Чимина, а затем выходит в гостиную, совмещенную с кухней. Тэхен тоже зашел, и Чонгук натыкается на него как раз в тот момент, когда парень ставит мороженое в морозилку. Чонгук входит почти бесшумно и несколько секунд, прежде чем Тэхен его заметит, просто смотрит на парня, пряча от стыда глаза. И Тэхен, обернувшись, слегка подпрыгивает от неожиданности, замечая за спиной уже вернувшегося Чонгука. — Я и не знал, что настолько плохо целуюсь. Ты буквально убежал весь в ужасе, и наверное мне нужно попросить прощения, — говорит Тэхен с широко открытыми глазами, которые казались немного игривыми. Чонгука удивляет его реакция, а еще облегчает ему душу, потому что, по всей видимости, Тэхен воспринял эту ситуацию легко и просто. — Я... ты этого не заслуживаешь, — тихо говорит Чонгук, облокотившись о стойку, на что Тэхен изгибает бровь. — Что ты имеешь в виду? — Я имею в виду... все это, — Чонгук обводит руками комнату, начиная с нескольких ярких пластиковых тарелок и разбросанных по полу игрушек и заканчивая «рекой Нил» в стене. — Я — человек-катастрофа, проблема во плоти. Ты заслуживаешь встречаться с кем-то знаменитым, каким-нибудь айдолом, который такой же великолепный, как ты, и идеально тебе подходит. Прости за этот поцелуй. Уверен, что я даже не нравлюсь тебе. Ты не заслуживаешь отношений, над которыми нужно работать и постоянно что-то устранять или исправлять. Все это время Тэхен внимательно следит за Чонгуком и, кажется, что он умеет достаточно хорошо читать людей, но Чонгук не знает, что именно он по нему прочитал. — Мы можем хотя бы пойти позавтракать или еще что, прежде чем ты «определишь» мое к тебе отношение? — спрашивает Тэхен. — Это не шутка, — немного поникнув, хнычет Чонгук, — ты должен просто бежать от всего этого, пока оно тебя не захлестнуло. — Я никогда и не говорил, что это шутка, — говорит Тэхен серьезным голосом, — а во-вторых, зачем мне встречаться со знаменитостью? С чего ты вообще взял, что они в моем вкусе? В-третьих, почему ты решил, что я идеален? Да, я многое узнал о твоей жизни, но, поверь, ты мало что знаешь о моей. Ты не в курсе всех моих слабых мест, которые у меня тоже есть. Так что даже не смей ставить меня выше себя, я такая же катастрофа, как и ты, не меньше. И в-четвертых, в тебе абсолютно нечего править. Ты такой чудесный, просто сам по себе, глупый, а ты этого не замечаешь. — От его слов Чонгук краснеет. — И ты мне нравишься. А еще ты прекрасно целуешься, и я не шучу, я реально хочу пойти с тобой позавтракать. Давай завтра? Чонгук хмыкает, но, похоже, Тэхен сумел найти к нему подход и его успокоить. — Я бы с радостью, но... я не могу. Мне не с кем оставить Чиминни, и даже если бы было с кем, то мне не хочется оставлять его пока одного после сегодняшнего. — Тогда бери его с собой! Я снова хочу его увидеть, а еще я правда хочу увидеть его здоровым! На это Чонгук вымучено усмехается. — Ага, четыре года — просто идеальный возраст, наше свидание точно «удастся и будет идеальным». — А кто сказал, что оно должно быть идеальным? Давай встретимся завтра в девять в «The Breakfast Club», только приди и бери с собой Чиминни, ладно? Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста? — Тэхен дует губы в своей самой очаровательной манере, сложив ладони, словно что-то выпрашивает. И Чонгук сдается. — Хорошо. Возможно, Чонгук уже влюблен, что его сильно пугает, ведь ему всегда казалось, что любви с первого взгляда не существует.