Сто драбблов для Мастрейда

      Шерлок с долей отвращения смотрел на трехлетнего мальчика, катающегося на стуле Грегори. Ребенок был светловолосым, симпатичным мальчишкой, вмеру шумным и разговорчивым. Шерлок уже пожалел, что привел это отродье в Ярд. Но что было делать? Не бросать же внезапно осиротевшего Дэвида одного в квартире, где в соседней комнате лежат трупы его родителей? Мальчик был не против уйти из дома — он, похоже, так и не понял, что стряслось и почему его привезли в полицию. Ослепительно улыбнувшись Шерлоку, ребенок достал из верхней папки какой-то лист, внимательно его разглядывая: раздумывал, как именно его испортить. Но в кабинет вовремя вошёл Лестрейд. Он отобрал у Дэвида документ, а вместо этого дал ему булочку с вишней.       — И что ты теперь собираешься с ним делать? — холодно поинтересовался младший Холмс, презрительно рассматривая ребенка.       — Не знаю, — Грегори не отводил взгляда от лица мальчика, который жевал сдобу, но все равно умудрялся широко улыбаться. — Сначала с ним должны поработать психологи и служба опеки…       — Майкрофт о нем уже знает? — перебил Шерлок, доставая телефон и просматривая только что пришедшее сообщение.       — Что? — Грегори удивлённо посмотрел на Холмса. Зачем Майкрофту знать, что на работе у него сидит ребенок? Но потом до него дошел тот смысл, который Шерлок вложил в свои слова, и он поспешил все опровергнуть.       — Да прям-таки. Не скажу, что Майкрофт любитель мелюзги, скорее даже наоборот, но это сделало бы его немного более… смиренным. Он бы перебросил часть своих «отцовских инстинктов» с тебя на него.       — Да брось, Шерлок.       Через несколько часов Дэвида забрала служба опеки. А Лестрейд быстро написал Майкрофту сообщение, в котором спрашивал о детях. На другом конце Лондона сердце Майкрофта ушло в пятки, когда он подумал, что Грегори обнаружил своего внебрачного сына и хочет, чтобы он теперь был частью их маленькой семьи.