Страж Зоны

— Ещё два с половиной часа мы будем оставаться недоступными для сотрудников центра, — спокойно констатировал Немой. — Мой план таков: обнаружить местонахождение наших с тобой Воинов, вырастить три «божественных дерева», переселив на их ветви всех, кого удастся вытащить отсюда, после чего немедленно распылить на кварки этот рассадник заразы. Разумеется, миры с недавно погибшего дерева ты тоже восстановишь. — Миры из симуляции? — встрепенулся Паша. — Да. — Но они ведь пропали вместе с деревом! Как их теперь восстановить? — Ты забрал их в последний миг перед распадом той вселенной. — Забрал? — опешил Паша. — Когда? — Помнишь светящиеся точки, пойманные тобой, когда дерево уже почти рассыпалось на части? — Помню, но… Это же не миры были! — рассмеялся Паша. — Миры, очень сильно уменьшенные в размерах, чтобы ты мог их унести. Ты Страж и, наверное, Хранитель, поэтому Триада позволила тебе забрать их вместе с ростком нового дерева. Да ты и сам прекрасно знал тогда, что тебе делать. Тебе и не подсказывал никто, сам интуитивно угадал. Наверняка, ты — очень древняя душа, просто забыл об этом. — Да ладно, какой я древний! — махнул рукой Паша. — Кроме того, если всё это — симуляция, то в восстановлении тех миров всё равно нет смысла. Есть смысл только в спасении душ людей из здешнего мира. — Слова недругов искажают реальность, — промолвил Немой. — Если бы не прозвучало слово «симуляция» во время твоего пробуждения, о чём бы ты подумал, очнувшись? — Наверное, что попал в очередной мир, — пожал плечами Паша, — один из многих на «божественном дереве». — Это и есть «ещё один мир» на другом «божественном дереве». И это дерево стало рассадником заразы, эпицентром распространения Зоны для остальных вселенных. Нам придётся уничтожить его. Паша подавленно молчал. Перспектива снова превращаться в жнеца смерти его не прельщала, но, похоже, выхода не было. — Давай пока сниму с тебя блокаторы, а потом поделюсь остальной информацией, — Немой сдавил ладонью пластиковый браслет с чёрным диском на руке Паши. Прибор хрустнул и рассыпался пылью. — С внешним блокатором возни немного, теперь надо от внутреннего тебя избавить. Терпи. На несколько минут станет… тяжело. Готов? — Переживу. — Совсем туго станет, предупреждаю. — Да понял, не тяни уже! Немой улыбнулся, поднося ладони к вискам Паши. — Ты, правда, похож на сына Солнцеликого, — внезапно с теплотой в голосе вымолвил он. Внутри Паши начал раскручиваться обжигающий смерч. Картины прошлого и настоящего смешались, образы и символы перепутались. Под закрытыми веками вспыхивал калейдоскоп оттенков, и эти цвета вдруг стали ощущаться так, будто они имели вкус. Чёрный казался горьким, серебряный — вяжущим, синий — невыносимо приторным, а красный острым, будто перец чили. В ушах надрывно жужжало, нарастая до нестерпимо болезненного уровня, а потом жужжание превратилось в отвратительный скрежет и грохот отбойных молотков. И когда Паша подумал, что ему конец, всё мгновенно прекратилось. — Живой? — обеспокоенно поинтересовался Немой, присаживаясь возле него на корточки. Только теперь Паша заметил, что лежит на полу, уставившись широко распахнутыми глазами в пустое пространство. Вывернутые наизнанку ощущения медленно обретали привычный вид. — Блокатору хана. Ты цел. Неплохой результат, — обрисовал ситуацию Немой. — Теперь жди, когда память начнёт возвращаться. И, главное, не паникуй, что бы ни вспомнилось. Знаю, это непросто. Сам через подобное недавно прошёл. Паша кивнул, чувствуя, как надвигается нечто невыразимо тяжёлое. Он закрыл глаза. Правда о вселенной, где он был сейчас заперт, обрушилась на него. *** Этот мир оставался одним из немногих на умирающем «божественном дереве», но об этом вслух предпочитали не говорить, хотя знали правду все. Аномалия, подбиравшаяся всё выше по стволу и названная учёными «Зоной», окружила последнюю живую ветку со всех сторон. Аномалия надвигалась с неотвратимостью смерти, от которой, как все думали, давно удалось избавиться. Жители Федерации умели путешествовать по пространству и времени, бесконечно омолаживать свои тела, научились копировать даже саму реальность вместе с душами людей, управляя Силой — энергией, являющейся источником сущего. Отпала потребность считать кого-то богом. Они сами стали богами. Эмоции остались в далёком прошлом. Жители Федерации поняли, что если немного подкорректировать течение Силы внутри своей души, то можно не испытывать страданий, а вся энергия, уходившая прежде в бесполезные метания, может быть направлена только на совершенствование разума. Это открытие нашли полезным. И всем детям, родившимся в седьмом тысячелетии, стали в обязательном порядке проводить процедуру коррекции тонких тел. Эмоциональное тело превращали в придаток ментального, в результате чего все дети, как один, стали проявлять невиданную до той поры сообразительность. Федерация пополнялась гениями практически с каждым новорождённым ребёнком. Смерть и болезни перестали быть ужасом человечества. Омолаживание тела можно было производить сколь угодно много раз, а болевые ощущения физического тела были умело перепрограммированы, и теперь люди просто получали сообщения от нано-роботов о том, что в теле необходимо срочно исправить, если повреждения слишком сильны, а капсулы регенерации всегда ждали своих клиентов. Только вот одновременно с болезнями и смертью куда-то пропали и связи между людьми. Исчезло желание заводить семьи или друзей. Рождение и воспитание детей у одних превратилось в пустую формальность, у других — в стремление получить контроль над чужой душой. Понятие о счастье исчезло, осталось представление о «полезности», «рациональности», «комфорте» и «удобстве». Граждане Федерации, стараясь вписаться в эти понятия, полагали свою жизнь счастливой. В конце концов, если смерть побеждена, молодость — вечна, развлечения — неисчерпаемы, чего ещё желать? И разве не достойно восхваления государство, обеспечившее такую прекрасную жизнь? Именно в эту «золотую эпоху» от корней дерева вверх вдруг поползла невиданная доселе зараза, названная впоследствии Зоной. Аномалия съедала мир за миром, придвигаясь всё ближе к тому, где изобрели бессмертие. Учёные придумывали разные способы уничтожения Зоны, но даже если получалось отбросить её назад, она возрождалась снова. Наконец, кто-то из исследователей высказал предположение, что Зона — всего лишь обратная сторона Силы. Ответ «божественного дерева» своим зарвавшимся детям, которые вздумали играть с основой своего существования. «Мы должны вернуть свои души в изначальное состояние, — сказал тот мудрый исследователь. — Дереву нужны те, кто способен на чувства, а мы эмоционально мертвы. Мы думаем, будто счастливы, но не испытываем на деле ничего. У нас больше нет способности породить чистый росток или вдохнуть свежую энергию в наше дерево. Да и как мы сделаем это? Ведь мы даже забыли, как рожать собственных детей. Нанимаем суррогатных матерей или выращиваем тела в капсулах, а души искусственно „подсаживаем“ внутрь тел. Мы истощили поток Силы. Теперь нам надо это исправить, иначе дерево через несколько десятилетий погибнет!» Но здравый совет того учёного услышан не был. Глава Федерации приказал тела и души жителей оставить в прежнем состоянии, но потребовал найти способ извлечь как можно больше душ, способных на чувства, из прошлого текущего мира или из соседних миров. Для этих «украденных» за миг до их естественной смерти душ по заданию правительства необходимо было вырастить в капсулах молодые тела, а затем предполагалась разобрать «извлечённых» по семьям, усыновить и некоторое время воспитывать, внушая глубокую преданность к государству. Повзрослев, «извлечённые» должны были принять участие в самом масштабном эксперименте — симуляции под названием «Страж Зоны». *** — Увидел? — негромко спросил Немой. — Не всё, — признался Паша. — Многое ещё как в тумане. В чём же заключался этот государственный эксперимент? — Учёные надеялись, что среди наугад извлечённых сотен миллионов душ наверняка окажутся несколько тех, чья «буддхи» породит не заражённые Зоной ростки «божественных деревьев», и этой энергии будет вполне достаточно, чтобы питать здешнее умирающее дерево. Или, по крайней мере, его можно будет питать сильными эмоциями людей, испытанными внутри симуляции. Был выстроен центр, где главой назначили необыкновенно сильного человека, способного своим разумом контролировать работу как сотрудников, так и машин центра даже на расстоянии. Этот некто, о ком практически нет никакой информации в главном компьютере, настолько важен для Федерации, что ему давным-давно присвоили первый номер, забрав эту привилегию у Президента. Говорят, этого человека тоже однажды откуда-то извлекли и понаставили ему кучу блокаторов в голову, чтобы он забыл напрочь свой родной мир. — Получается, нас всех откуда-то извлекли? — Ради эксперимента. Но некоторые приёмные родители потом отказались отдавать своих «извлечённых» детей, так как, хоть и опасались признаваться, но они привязались к ним. Эмоции «извлечённых» пробуждали ответные чувства даже в тех, кто с рождения не знал, что это такое. Я точно могу сказать, что меня мой отец полюбил и отдавать не захотел. И в твоём личном деле, если судить по найденной мной сейчас информации, тоже написано, что твои мать и отец писали отказы от опытов… Но государство же у нас гуманное! Оно не имеет права никого принуждать, как прописано в Конституции, но может соблазнить. Бхуты эти хитрые пошли иным путём — стали давить на наше чувство гражданского долга. И многие добровольно подписали договор на участие в эксперименте, чтобы «дорогому» государству помочь. Так мы все и оказались здесь. Как ты уже знаешь, я впервые сюда тоже пришёл по договору. А чуть позже меня заперли навсегда, назвав «бракованным» из-за чувств к принцу. У «бракованных» прав по Конституции — никаких, так что возражать бы мне не позволили. — Сколько раз ты проходил симуляцию? — спросил Паша. — Я не считал. Но это не симуляция, всё сложнее… Наши души вытащили из прошлого этого мира, либо из соседних миров за миг до нашей смерти, затем вселили в искусственно выращенное тело, здесь, в Федерации, а потом, наставив блокаторов, отправили обратно в откопированный с помощью новых технологий, но уже хорошо знакомый нам по прошлой жизни кусок реальности. Они назвали этот процесс «симуляцией». — То есть, это всё-таки был не настоящий мир, а копия?! Вроде клона, только не человеческого, а целой реальности? — уточнил Паша. — Нет. В том-то и дело, что, сделав лишь копию, центр получал настоящий мир. Да, несовершенный. Да, заражённый Зоной и с очень кратким периодом существования. Но это был настоящий мир. — Почему? — не понимал Паша. — Сам посуди: если копию души оживить Силой, она станет настоящей. Копия мира, оживлённая Силой миллионов душ, становится настоящим миром. Все эти симуляции на самом деле — настоящие миры. Те самые миры, которыми жертвуют, как и нами, ради сохранения вот этой единственной вселенной. Души жителей Федерации давно пусты. Остался только голый разум. А помирать-то им всё равно неохота, даже если они, по сути, давно не существуют. Вот они и похищают в прошлом собственного мира и в ещё уцелевших соседних мирах свежие души, ещё способные чувствовать что-то, раз за разом отправляя их в так называемую симуляцию. По сути, мы никогда не были ни в какой симуляции. Мы побывали в реальности, которую эти ракшасы скопировали, оживили силой наших же душ, взяли под контроль и используют в своих интересах. Мы для них — заложники, контролируемые здешним супер-компьютером и волей управляющего под номером один. Согласно их замыслу, у нас должна быть только одна цель — пройдя сто кругов ада, отдать кусок своей души, чтобы эти бессмертные данавы дальше жили в своём «рациональном комфорте». Нас никогда не отпустят. Не для этого нас здесь заперли. — Но это значит, что наши души рано или поздно тоже опустеют? — ужаснулся Паша. — Нет, — возразил мечник. — Тот, кто способен чувствовать, пустышкой не станет никогда. Как раз те, кто считает чувства слабостью, становятся пустыми. Жители этого мира искоренили из себя эмоции, чтобы не страдать, в результате чего их разум усилился многократно. Они научились мастерски играть с реальностью и чужими душами, их наука достигла необыкновенных высот, но они лишили своё родное «божественное дерево» жизненных соков! Атма набирает силу из эмоций, преображая их потом в «буддхи», но души граждан Федерации высохли и опустели. У них нет того, что можно «преображать». Все связи разрушились, мир, лишённый чувств, начал погибать. В нём родилась зараза, называемая Зоной, которая, видимо, своими способами пытается исправить происходящее: заставить людей осознать их ошибку. Но люди упёрты, и ошибки признавать не хотят, даже находясь в шаге от гибели. Не рассчитывая уничтожить, но надеясь лишь вечно сдерживать аномалию, упрямцы, возомнившие себя богами, скопировали кусок своей реальности, назвали это симуляцией и отправляют туда тех, кто ещё способен чувствовать. Они хотят, чтобы эти добровольные жертвы своей любовью вдохнули жизнь в угасающее изуродованное «нечто», не заслуживающее того, чтобы носить название «вселенная». В перевёрнутом мире «божественное дерево» не может расти прямо, но, по мне, то, что они называют симуляцией — это как раз живые миры. Те, у которых могло бы быть будущее, если бы здешний мир не распространял заразу. Аномалия заражает все ростки «божественных деревьев», которые рождаются. Пока мы не избавим остальную часть вселенной от этой мерзости, не жить никому из нас счастливо. Но, так или иначе, «бессмертная Федерация» — колосс на глиняных ногах. Толкни его — и он развалится. Клянусь, я буду как раз тем, кто толкнёт. На кварки его, Лучник, на кварки… Внезапно выражение лица Немого изменилось. Благородные черты исказила лютая ненависть, почти бешенство. — Что случилось? — заволновался Паша, ибо впервые он видел мечника в таком состоянии. — Он здесь! — выпрямляясь в полный рост, свирепо прорычал Немой, и в руке его сам собой появился тяжёлый меч. — Нет, все трое идут сюда. — Кто?! — Солнцеликий, Тысячеглазый и… Номер первый. — Глава центра?! — не теряя времени, Паша тоже материализовал бластер. — Тот крутой управляющий? — Он, — с гневом выплюнул мечник. — Я до сих пор не могу увидеть его лицо даже с помощью своих сверхспособностей, хотя он уже совсем близко, но, судя по сходству энергий, ощущаемых мной, он — тот, кто создал Сапфир Носящего и других «божественных аватар» в копиях реальностей. Приготовься сражаться, Лучник! И удачи. Поверь, удача сейчас нам обоим очень понадобится!