***
За столом царила оживленная беседа: Гогрон рассказывал всем весьма забавную историю, случившуюся с ним во время выполнения одного из первых контрактов, а остальные члены Братства то и дело отпускали ехидные комментарии по ее поводу. Устроившись между Тейнавой и Антуанеттой, Джоун пыталась привести мысли в порядок, пользуясь тем, что сейчас до нее никому не было дела. У нее получилось. Это чертово зелье каким-то чудом сработало. Ее братья и сестры живы. Люсьен тоже жив. Эта мысль грела душу… но воспоминания о возможном будущем не давали успокоиться. — …и вот я стою, пытаюсь вытащить топор из его тупой башки — и в этот момент в подвал спускается его жена, — продолжал Гогрон. — И говорит: «Милый, что случилось?». Последняя фраза была встречена дружным хохотом. Телиндрил, смеявшаяся последние десять минут так, что слезы выступили на ее глазах, ответила: — Надо было сказать, что у него мигрень. ОСТРЫЙ ПРИСТУП. Гогрон захохотал так, что в буфете рядом зазвенели тарелки: — И в самом деле, как я не догадался! Мигрень! — Не удивлюссссссь, если она бы поверила в это, — прошипел Тейнава. — У нее явно мозгов не оссссобо-то было, сссудя по вопросу при виде мужа с топором в башшшке. — Дорогая, ты ничего не ешь. Джоун не сразу поняла, что последняя фраза относилась к ней. Подняв голову, босмерка тут же пересеклась взглядом с Очивой — аргонианка не сводила с нее глаз. — Всссссе в порядке? — спросила глава убежища. — … да, — босмерка чуть нервно кивнула. Очива прищурилась с подозрением: — Уверена, что ни о чем не хочешь поговорить? Джоун опустила взгляд, но возникшую неловкую паузу ловко прервала Антуанетта Мари: — Она не выспалась просто, сестра. Кажется, вчера мы все же немного перебрали с ней. Меня всю ночь мутило, думаю, и Джоун было нехорошо. Да, Джоун? — Д-да, — поспешила согласиться с подругой девушка. — Мне и сейчас не особо хорошо. Пойду немного прогуляюсь. Может, свежий воздух поможет. — Хорошо, ссссестра. Будь осссторожна.***
В Чейдинхоле лил дождь. Выбрав дерево с густой кроной, через которую не пробивались капли, Джоун уселась под ним, меланхолично рассматривая пустые улицы городка и думая, как быть дальше. Предупредить Очиву и остальных о грядущем Очищении? Но поверят ли? А если и поверят — это ничего не изменит… кроме того, что Черная Рука, скорее всего, пришлет кого-нибудь по ее душу за раскрытие дальнейших планов организации. Направиться в Анвил и самой разоблачить предателя? Можно, но без надежных союзников сделать это будет практически нереально. Рассказать всю правду Люсьену? Джоун задумалась. И в самом деле? Риск того, что ей не поверят, был велик… но, в крайнем случае, она всегда может вернуться обратно и попытаться еще раз. Может ведь?***
Люсьен, по своей привычке, появился из ниоткуда. Его лицо было уставшим, но глаза выражали легкое недовольство: — Я надеюсь, у тебя есть серьезная причина отрывать меня от моих обязанностей. — Да. Это касается моего последнего задания. — При выполнении возникли сложности? Джоун замялась: за несколько минут до его появления в условленном месте она не могла справиться с волнением от мысли, что сейчас снова увидит Уведомителя живым, и потому совершенно не продумала, как сообщить ему обо всем. — Я… еще не выполнила его. И, думаю, не буду выполнять, — эльфийка подняла глаза на Лашанса и тут же отшатнулась: в его глазах вспыхнула ярость. Люсьен негромко проговорил: — Третий догмат Темного Братства. — Люсьен, послу… — Третий догмат Темного Братства. Назови его. — Никогда не выказывать неповиновения и не перечить приказам вышестоящих членов Темного Братства, — отчеканила девушка. — Я помню! — Тогда ответь мне, сестра: если ты так хорошо его помнишь, почему ты сейчас говоришь мне, что не собираешься выполнять приказ? Или ты забыла, какая судьба ожидает всех нарушителей догматов? — Помню… — глухо ответила девушка. — Но выполнить приказ… В данном случае равносильно самоубийству. — Что ты имеешь в виду? Джоун замялась. Это оказалось куда сложнее, чем она представляла. — Что… если я скажу тебе, будто видела твою смерть? — Что? О чем ты? Мельком взглянув на Люсьена, Джоун заметила на его лице недопонимания, но не смогла сразу подобрать слова: — Послушай, Люсьен… Ты… То есть мы… Боги… — она прижала ладонь к своему лицу и потерла немного висок. — В наших рядах ведь предатель, да? Люсьена словно ударило молнией. — Откуда ты… — Не спрашивай. Знаю. Просто знаю. Знаю, что ты уже с ног сбился, пытаясь вычислить его. И знаю, что будет дальше. Только вот Очищение… — она запнулась. Окровавленное тело Антуанетты Мари слово возникло перед ее глазами, и Джоун несколько раз моргнула, пытаясь прогнать видение. — Оно не поможет. Предатель забрался гораздо выше, чем вы думаете. Его нет среди тех, кто в убежище. И эта ошибка погубит всех. Джоун замолчала, не в силах взглянуть на Лашанса. Поверил ли он ей? Или уже достал клинок, чтобы перерезать ей горло за ту ересь, что она сейчас произнесла? — Надеюсь, у тебя есть доказательства. Джоун подняла голову: — Есть. Но не здесь. Нам нужно в Анвил.