***
Мияко откровенно хандрила, почему опять её решили оставить в стороне? Она не достаточно сильна? Она ни на что не способна? Кайен считает её никчёмной? Ну понятно - он смелый охотник, а кто тогда она? И даже пожаловаться некому, кроме него у неё и нет близких, не считать же таковым Канамэ на полном серьёзе. Кажется, впервые ей было плохо от того, что не с кем было посоветоваться да и просто поговорить, половину своей жизни она зависела от кого-то, вторую половину она пыталась доказать и в том числе самой себе, что не нуждается ни в ком, хотя болезненно нуждалась. И сейчас она наконец-то начала понимать это, вот только флёр вампира-социопата, который она так долго и тщательно создавала, теперь плотно ограждал её от всех окружающих. Неожиданно в дверь постучали, Мияко подошла и повернула ключ, даже тут, в стенах академии Кросс она не чувствовала себя достаточно защищённой и промучившись несколько дней, начала закрывать дверь в своей комнате. К её вящему удивлению за дверью стояла Юки. - Здравствуй. Я не помешала? - А... Эм... Нет. Я всё равно не знаю чем тут заняться. Заходи. Юки прошла, оглядела свою бывшую комнату, вроде бы тут ничего кардинально не поменялось, но однако, эта комната больше не выглядела "её комнатой", новая хозяйка наложила на неё какой-то еле уловимый "свой" отпечаток. Впрочем, Юки совсем не была против, для неё дом был там, где был Канамэ. Она села на стул, стоявший около стола, Мияко сидела на кровати и выглядела по меньше мере подавленной. - Мияко, Канамэ не хочет, чтобы я во всё это вмешивалась, - почему-то пожаловалась она сестре. - Наверное он так заботиться о тебе, - ответила та и замолчала, задумавшись о чём-то своём. - Наверное... - согласилась Юки. Девушки сидели и смотрели друг на друга, сказать хотелось так много, но нужные слова почему-то именно сегодня не шли на ум,Мияко выглядывала в окошко, словно пытаясь там найти нить фразы, которая всё время вертелась на языке, но всё время ускользала от неё. - Помнишь, ты спрашивала про соловья? Хочешь, я расскажу тебе что-нибудь? Про птиц, животных или ещё что-нибудь? Мияко отрицательно покачала головой. - Пила ли ты ЕГО кровь, Юки? Та без лишних слов поняла о ком идёт речь, опустила голову, не зная что ей ответить. - Пила, - утвердительно кивнула Мияко, - и ОН тоже теперь прячет тебя ото всех? Защищает, кажется так это называется? - Да, Канамэ не со зла, он просто переживает из-за меня, - Юки буквально повторила фразу, которую чуть раньше сказала сама Мияко. - Я чувствую себя такой... такой бессильной. - вдруг не понятно с чего разоткровенничалась Мияко, - я должна сидеть тут, мне ничего не говорят, Кайен видимо всё ещё считает меня маленькой девочкой. Она в приступе бессильной злобы сжала кулаки, на щеке сверкнула слезинка, непрошенно гостье скользнувшая из глаза. - Отец! - вдруг всё поняла Юки, - это он... ты пила его кровь, да? Ты наверное и раньше его, ну в общем была к нему привязана, он ведь спас тебя. - Он - идиот. - хмуро ответила Мияко. Юки улыбнулась и присела ближе к ней, осторожно обняла её за плечи, утешая и на какие-то мгновения прогоняя одиночество. Удивительным образом, но ей сразу стало легче, снова захотелось дышать полно грудью, снова попытаться доказать Кайену, что она тоже на что-то способна и вовсе не беспомощное дитя. - Я пойду и займусь этим расследованием сама, пусть думает что хочет, но я задыхаюсь здесь в этой комнате, не могу больше сидеть тут без дела. - Мияко, милая, я понимаю умом, что сейчас должна начать тебя отговаривать, но я не буду, я просто хочу, чтобы ты взяла меня с собой. Вместе мы сможем многое, к тому же в отличии от них мы не под подозрением, да и серьёзно нас никто не воспринимает (Мияко нервно дёрнулась, но промолчала) а значит нас не опасаются. Канамэ тоже давно бы уже пора понять, что я не такая, как думает он. Конечно мне нравится его забота и я... люблю его, но я не хочу жить в стенах одного дома, я хочу чтобы он принял меня как равную, понимаешь? - Ещё бы мне и не понимать, - кивнула Мияко, давая понять, что готова слушать дальше. - Я думаю, что если мы с тобой объединимся, то мы сможем помочь брату и моему приёмному отцу. - Возможно, - уклончиво ответила Мияко.***
Этот дом не просто охранялся, он охранялся так, что хозяин дома знал о приближение к дому случайно забредшего сюда енота раньше, чтем тот успевал увидеть на горизонте сам дом. Гостей тут не любили, а уж не званных и подавно, не просто так сам дом разместился в глубине леса и вела к нему одна единственная дорога, по которой если и ездили автомобили то только с высочайшего разрешения самого домовладельца, а случайно забредавших сюда мягко, но очень настойчиво разворачивали, а тем, кто особенно упрямился и не хотел разворачиваться, могли и шины проколоть. Ударом руки. Как правило этого было достаточно для того, чтобы на долго отбить желание совать свой нос сюда без приглашения, да и по приглашению вряд ли кто-то решился бы придти сюда. Сейчас по дороге шли двое, к немалому удивлению охранников, прячущихся среди деревьев, это две девушки шли пешком, хотя до дома, к которому они направлялись, было километра три не меньше. Под ногами девушек тихо шуршал гравий, а они похоже и внимания не обращали, о чём-то тихо переговариваясь, конечно хозяину давным-давно было о них сообщено, но по какой-то непонятной причине, именно их хозяин запретил даже пальцем пытаться тронуть, сказав, что в кой-то веки и к нему могу придти не званные гости. Воля чистокровного не подлежит обсуждению, раз сказал их не трогать, значит так тому и быть, видимо какие-то приближенные к чистокровным особы. Итак, две довольно юные особы, лет семнадцати одна и чуть постарше вторая, шли по дорогое, кажется, их не смущало ничего, ни отсутствие как людей, так и автомобилей, да и птицы старались избегать этих мест, вслед за ними в тени деревьев безмолвно следовали охранники, двое молодых людей принадлежали к знатным вампирским семьям и почитали за честь служить при доме одного из столь редких ныне чистокровных вампиров. Вскоре вдали показался и особняк хозяина этих мест, серое каменное строение даже само по себе казалось мрачным и неприветливым. Выстроенный в колониальном стиле, двухэтажный дом украшали массивные колонны белого мрамора и высокие окна. Длинный балкон на втором этаже здания был сплошь увит плетями ядовитого плюща, чьи блестящие, словно восковые листочки казались совершенно безобидными, если только не знать какие последствия могут быть от одного единственного контакта с этим растением, атк и сам дом мог бы показаться старым и мрачным, но вовсе не опасным, если только не знать кто там живёт. Стоило девушкам подойти к крыльцу, как откуда-то из-за угла неслышно как кошка, скользнул молодой мужчина, красноватый оттенок глаз которого для знающих без лишних слов мог бы сказать, что это не кто иной как вампир. - Хозяин ждёт вас, как к вам прикажете обращаться? - Мияко Куран, это Юки Куран, - ответила старшая девушка. Молодой человек поперхнулся, его глаза расширились от удивления, а челюсть в самом прямом смысле слегка отъехала книзу, обнажая два ровных чуть выделявшихся на фоне остальных зубов, клыка. Вот значит как, вот почему хозяин приказал не прикасаться к ним даже пальцем, конечно они и при всём желании не смогли бы навредить носительницам крови Куран, это было бы по меньшей мере самоубийством, но это ещё могло бы нанести непоправимый вред взаимоотношениям хозяина и главы клана Куран, а вот это точно было ни к чему. Вампир поклонился и распахнул дверь: - Входите, мисс, хозяин ждёт вас в своём кабинете, позвольте вас проводить. Он помог девушкам скинуть плащи и провёл их в кабинет на втором этаже. Там их встретил хозяин дома. Чистокровный вампир Осами Лин, мужчина, чей возраст давным давно превысил вторую тысячу лет, казался не старше сорока, если бы его не выдавали тёмные, почти что чёрные глаза, полные усталости и печали, тонкие едва заметные морщинки, разбегавшиеся лучиками в уголках глаз, только делали до сих пор красивое лицо, ещё более печальным и утомлённым. Тёмно-каштановые волосы были собраны в строгий хвостик и стянуты тонкой шелковой лентой. Он сидел в кресле, смотрел в окно и вертел в руках бокал, на дне которого плескалась коричневатого цвета жидкость. Казалось, две посетившие его девушки, совершенно его не заинтересовали, по крайне мере не на столько, чтобы оторвать свой взгляд от созерцания высоких сосен, что шумели своими ветвями за его окном, однако, это было в корне не верно, уже давно его не интересовало так ничего как явление к нему двух этих молодых особ. Надо сказать семейство Куран всегда умело удивить, много-много лет назад, когда он был моложе на добрую тысячю лет, весь высший свет вампиров был ошарашен тем, что молодая Джури Куран вдруг вопреки традициям и воле своих родителей, пожелала выйти замуж не за старшего брата Ридо, а за младшего - Харуку Куран, позже все содрогнулись услышав об их смерти, ещё позже все опять впали в ступор, узнав, что Канамэ Куран не единственный сын в семье Харуки и Джури, оказывается они позаботились и о его потенциальной жене, а брак между родными братьями и сёстрами были обычным делом, того требовала чистота крови, а совсем недавно выяснилось, что и на этом тайны семьи Куран не иссякли, оказывается у них была и ещё одна дочь. И вот теперь он воочию видел, что это так, обе девушки стояли перед ним, как любой чистокровный, он прекрасно чувствовал другого чистокровного и сейчас готов был поклясться на крови, что перед ним две чистокровные, а их внешний вид не оставлял ни тени сомнения, и юная Юки, так похожая на своего отца, и Мияко, являвшаяся почти что копией своей матери, не могли быть ничьими больше детьми, кроме Харуки и Джури. - Здравствуйте, юные леди, чем обязан вашему визиту? Наконец-то Осами Лин отвернулся от окна и чуть прищурившись, посмотрел на двух девушек, одна смотрела надменно и чуть сердито, а вторая немного смущённо и виновато. Пожалуй, Канамэ Куран сделал верный выбор, трогательная и хрупкая Юки, будет для него лучшей парой, но чьей парой станет старшая из сестёр? её своенравный характер виден невооруженным глазом, такие не выходят замуж просто потому, что так надо, такая только сама по своей воле может разрешить мужчине быть рядом с ней. Интересно, кому выпадет такая честь? Лин хитро улыбнулся и жестом предложил девушкам сесть, вероятно разговор предстоял долгий.