Прошлое...

Девочка лет семи крутилась у зеркала, напевая любимую песню. Уже в столь юном возрасте её признали самой красивой. Её часто называли «дочь Золотого города, родившаяся в короне». Но вопреки стандартам она была очень доброй, благодаря матери, а отец взрастил в ней справедливость. Уже сейчас, опираясь на законы, она решала судьбу редких преступников и бандитов абсолютно одна.

Я красива… я принцесса… Я в короне родилась… Я добра и справедлива — Несморя на свою власть.

-Дедушка, -позвала наблюдающего за ней Ра Олуфеми. -А почему, когда я завожу друзей, все с ужасом ждут самого худшего? -О-о-о, -усмехнулся Ра, вспоминая те времена, когда Кефер и Эксатон были подростками… -Понимаешь, Олу, всё дело в том, что вытворяли твой отец и мать с их друзьями… В кустах, наблюдая за резвящимися у пруда и обсуждающими что-то девочками, сидели мальчишки. Самому младшему было 12, а старшему 13. Ещё совсем мальчишки, они не могли понять девочек, что кружились у воды в длинных платьях и тихо переговаривались. Мальчишки думали, что они все: и Омороз, и Нейт, и старшая их на два года Маат- заболели. Старший брат одного из них лишь качал головой — младший не хотел слушать слова знающего, что происходит с их подругами, парня. Кефер настойчиво повторял, что они заболели и не желал ничего слушать. «Ну ничего, -думал Эксатон, -вот вырастет ещё хоть на годик — поймёт. А нет — так Омороз ему всё и объяснит…» -Старший сын Ра давно заметил странные взгляды дочери Икнатона, направленные на Кефера. -Эй, девочки, а Вам кто-то нравится? -Мечтательно спросила единственная девочка в компании самого Эксатона — Маат. Пожалуй, это было действительно интересно, и это была первая фраза, что была сказана так чётко, что было возможно расслышать. -А тебе? -Нейт перегнулась через Омороз, тем самым приближаясь к Маат. -Вообще-то я первая спросила. -Осекла та, покраснев. -Да ладно вам, девочки, все мальчики идиоты, -деланно устало отозвалась Омороз, поправляя сложную причёску. -А ты сама? -Переключились на неё Нейт и Маат. -А что я сама? -Девушка взяла сурьму, подводя ею глаза. -Ты сама случаем не влюбилась? -Спросила Нейт. -Ну-у-у… Нет, -нагло соврала Омороз, глядя на переключившуюся на свою «смазанную» помаду Маат. -Все парни- идиоты. -На этом моменте Эксатон едва сдержал порыв взвыть в голос — кто из этих дураков надоумил другого начать парадировать девчонок?! Но итог один: Омороз, отличавшаяся хорошим слухом и боковым зрением, заметила их манипуляции, а именно то, как Кефер «красил»(скорее размазывал) веки соком, будто тенями, а Гиксос «пользовался» (хотя это было, вернее сказать, то же размазывание) этим же соком как помадой. Закатив глаза, она буркнула: -Что и требовалась доказать. -И отвернулась. Последнее, что увидел Эксатон, прежде чем схватить этих дураков, размазавших своё лицо в соке ещё одной бедной ягоды, были покрасневшие уши Омороз… -И всё бы хорошо, если бы не то, что сок никак не мог отмыться, и Кеферу с Гиксосом пришлось ходить бордово-жёлтыми всю неделю… -Рассмеялся Ра и Олу подхватила его смех. -Деда, неужели это всё, что они творили? -Конечно нет, солнышко. Давай я буду рассказывать по одной истории на ночь, а ты будешь засыпать, никуда не убегая? -Девочка задумалась: одна часть её самой, та, что бунтовала от такой опеки, возмущалась: «Ещё чего! Захотели посадить в золотую клетку! Не дам!!!», а вторая очень хотела услышать ещё истории. -Ну-у-у, ладно-о-о… -Сдалась Олуфеми. Желание услышать интересные истории всё же пересилило…