Ничто не сломит нас.

Лишь сидя вместе с остальными учениками на трибунах, я поняла, что все, что случилось перед началом первого испытания не сон, а самая настоящая реальность, которую мне никогда не удастся забыть. Надо сказать, ощущение этой реальности усилилось в двести крат, когда я увидела огромного дракона, который ждал противника, кем бы тот ни был. Это существо озиралось по сторонам, охраняя яйца от всех, кто способен нанести ущерб потомству. Но когда первым в загоне появился Седрик, сердце предательски дрогнуло, а ладони вспотели. Он все сделал правильно — я видела это собственными глазами и не могла найти хоть одну ошибку. Движения уверенные и точные, взгляд ясен и тверд. Губы согнуты в легкой улыбке, по которой я поняла, что он еще возможно прокручивал в голове наш поцелуй, в котором было столько тепла, что казалось, что оно переполнит невидимую чашу и будет литься и литься, но никогда не иссякнет, потому что вечно. Какие-то мгновения, и он уже держит золотое яйцо, а трибуны оглушают громкие аплодисменты зрителей. Но какой ценой это было достигнуто? Весь он сейчас покрыт царапинами, а левая часть лица обожжена. Но Седрик стойко пытается пересилить себя и улыбается так, словно все хорошо и ему не больно, хотя я вижу, что все сейчас как раз-таки наоборот. Ворвавшись в палатку, я вижу, как он корчится от боли. И когда он замечает меня, стоявшую около выхода со страхом в глазах, то почему-то начинает прятать изуродованную на время часть лица и плотно зажимает губы. Словно ему стыдно. — Почему ты прячешь ту часть лица? — я не собираюсь молчать. Он оборачивается, и я вижу, что обожженная часть обработана густой оранжевой мазью. И это не так страшно, потому что первое впечатление я уже пережила. — Не хочу, чтобы ты видела это… Мне не очень хочется тебя пугать. И ты не убежишь, когда увидишь? — Спятил совсем? Мне все равно на то, какой ты снаружи. Главное лишь то, что внутри тебя самого. И не бойся, я и похуже повреждения видела. Сейчас мы все исправим, — сказала я, когда подошла к нему, и достала из кармана мантии волшебную палочку. Прочитав сильное исцеляющее невербальное заклинание, я удовлетворенно замечаю, что кожа заживает немного быстрее. — Но я и правда очень испугалась, когда увидела, как ты корчишься от боли. И снова он отворачивается и смотрит в пол. Наивный, будто ему это поможет. — Извини… — Эй, тебе не за что извиняться! Наоборот, ты молодец! И тем более я знала, что без ушибов и ожогов не обойтись — куда героям без этого! В ответ Седрик слабо улыбнулся и, подняв руку, погладил меня по щеке. По телу пробежали приятные мурашки от прикосновения. — Герой из меня тот еще… — усмехнулся он. — Хоть прекрасная принцесса любит таким, какой есть на самом деле, даже если бы сидел сейчас с ожогом на лице и корчился от боли. — Серьезно? Принцесса? — Да. А что такого? — Ну… Просто из меня принцесса, как из тебя домовой эльф, — широко улыбнувшись, ответила я и прижалась к нему как можно сильнее. — Ну, кто сказал, что мир совершенен? Я, например, даже результат не хочу узнавать — все равно там ничего интересного. Может, дождемся, когда я узнаю про второе испытание, и отправимся в замок? — Да. Думаю, что так будет правильно.

***

Теперь время для меня имело несколько другое значение. По вечерам я сидела уже не одна в библиотеке, а вместе с Сэдриком, которому, как оказалось, очень нравится смотреть на меня, когда я делаю уроки. Любимый пуффендуец также без всякого зазрения совести не забывал говорить, что в любой ситуации я похожа на ангела во плоти, хотя иногда в это верилось с огромным трудом. Ну, а вот я в свою очередь говорила, что мне очень нравится, когда он тихо смеется, когда я говорю ему приятные слова или же то, что в его объятиях я чувствую себя в безопасности. Ну, и еще поцелуи… Но не обошлось и без сюрпризов. Неприятных, я бы сказала, сюрпризов. Через две недели в одном из пустынных коридоров ко мне подлетела Чжоу Чанг и стала что-то яростно верещать (что она хотела до меня донести, честно говоря, так и не поняла), а потом и вовсе вытащила волшебную палочку. Ну, и тут я уже среагировала чисто на автомате и через секунду взбешенная когтевранка лежала, парализованная Петрификусом Тоталусом. — Слушай, если хочешь поговорить, то необязательно накидываться с волшебной палочкой, Чанг. И что я тебе сделала, за что ты меня взглядом готова убить, а? Неужели, Седрик? — спросила я ее, буквально испепеляющую меня своим взглядом, полным жгучей ненависти. — Видно да. Что ж, драться с тобой я не имею никакого желания. Фините Инкантатем! После этого я сразу развернулась и только хотела уйти, как та тут же вскочила на ноги и тихо, но четко, прошипела: — Ну, уж нет! Ты обыкновенная выскочка, которая запудрила моему Седрик мозги и используешь его! — Я его использую?! Чанг, да у тебя совсем мозги пропали что ли? — крикнула я в ответ, готовясь к возможной атаке с ее стороны. — С моими мозгами все нормально, выдра! Экспеллиармус! — Протего! Таранталлегра! — Протего! Эверто Статум! — крикнула она и меня отбросило назад где-то на десять метров. От приземления на твердый каменный пол по телу тут же пробежала волна боли. В глазах заплясали тени, а в ушах начался неестественный шум, который мешал мне услышать все остальные звуки. «Черт, деремся в коридоре! Дожили! Круто, вообще!» — пронеслось в моей голове. Тем временем моя противница приблизилась ко мне и стала говорить так, чтобы я услышала каждое ее слово: — А теперь… Что бы теперь мне сделать? Может, стереть память? Или подвергнуть таким адским мукам, какие тебе и не снились? Хм… Столько вариантов вертится в моей голове, но я все никак не могу выбрать лучший… — Уж лучше убей, если тебе так неймется! — выплюнула я эти слова. — Нет… Я сделаю по-своему. Обливиэйт! — Не-е-е-ет! — это единственное и последнее, что я услышала, прежде чем провалиться в темноту.