Я не отпущу тебя.

Бластер все же оказался партизанском отряде. В боевые действия он не вмешивался, но его работа как связиста и расшифровщика наносила десептиконам не меньший урон. Почти три недели красный кассетикон не выходил из здания штаба, стараясь не попадаться на оптику остальным. Джазз старался быть рядом, поддерживать словами, следя, чтобы друг исполнял предписания медика, но в силу своих обязанностей на базе был редко. Бластер с облегчением вздыхал, когда диверсант уходил. Он был ему признателен, но наедине с собой он мог дать волю своим чувствам, не скрывать ту боль, что поселилась в искре. Вот и сегодня, опираясь на стену, среди мощного оборудования для передачи сигналов, он сидел подальше от камер и друзей. Живот сильно выпирал. Бета должна была появиться со дня на день. Бластер гладил выпирающие пластины и изливал искру еще не развернувшемуся малышу. - Как же больно осознавать, что он там, а я тут. Уйти ведь не могу. Не могу, и все тут. Если бы все это кончилось, а лучше не начиналось. Знаешь, мне иногда сниться это - мир, и мы втроем. Я даже не смогу рассказать ему про тебя, это мучает. Он мне нужен. Хочется снова ощутить его прикосновения, услышать голос, заглянуть в окуляры и снова сказать люблю. Если бы не ты, не знаю, что бы со мной было, - касссетикон нежно провел по пластинам. - Ты моя надежда, что все еще изменится. Постараюсь быть хорошим альфа в этой больнице для потекших процессорами. Боль скрутила системы. Красный мех вскрикнул и только успел вызвать Рэтчета, прежде чем отключиться. Саундвейв мягко направлял Мегатрона, но при этом стал теряться сам в нем, становясь продолжением его воли. Он стал его тенью, предоставляя свой мощный процессор, составляя для повелителя планы операций, которые практически не проваливались. Сначала, Мегатрон не обращал внимания на связиста, как на меха. Он общался с ним, как со специалистом, но со временем ему стала любопытно, что прячет этот кассетикон за маской и слоями дополнительной брони. Старскрим, которому не нравилась роль третьего, постепенно подбирался к связисту. Втереться в доверие не удавалось. Саунд ни с кем не контактировал. Сикер просто приучал синего к своему присутствию, украдкой играя полями. Кассетикон, конечно, все чувствовал, но не обращал на это внимание, занятый информацией и кассетами. Рэведж пыталась гонять непрошеного гостя, но Саундвейв часто посылал ее на разведку, а близнецам было все равно, лишь бы не мешали. Авиатор иногда приносил им разные энергоновые вкуснятины, и они спокойно его пропускали. Наконец, Старскрим решил сделать более решительный шаг. Им двигало любопытство и желание угодить Лорду. Он, как можно тише, вошел в отсек и вплотную подобрался к связисту. Саунд обернулся, и был прижат к рабочей панели сикером. С момента их встречи на башне, он тоже вырос и покрылся боевой броней. - Причина действий? - произнес синий без эмоций. Стар рыкнул и, навалившись всем весом на связиста, сжал его манипуляторы своими, надежно фиксируя. - Меня замучило любопытство. Ты наверняка чувствуешь мой интерес. Неужели не хочется расслабиться, раскрыться. "Раскрыться перед тобой? И не мечтай. Я принадлежу только Бластеру. Моя искра его, как и тот я, что был до войны" - подумал кассетикон, не шевелясь, изображая из себя статую. Если он не станет отвечать на провокацию, то сикеру надоест, и он уйдет. Старскрим оказался упрямее, чем ожидал кассетикон, кассеты были в разведке и никто не мешал ему. Он нагло терся об броню, добрался глосой до шейной проводки, поцеловал маску. Летун боялся выпускать синие манипуляторы, но приняв бездействие за разрешение, начал шарить ими по корпусу, стараясь найти чувствительные места. Саундвейв слишком замкнулся и упустил ситуацию, Старскриму удалось синхронизировать поля, и он сделал попытку изменить фон связиста. Саунд хотел выставить блок, но сикер продолжил физическую стимуляцию, и корпус предательски ответил, чуть нагревшись. Кассетикон оттолкнул истребителя и наставил на него плечевое орудие. - Нет. Уходи, - все еще спокойно сказал кассетикон, справившись с вентиляцией. Истребитель повел крыльями, но не отступил, хитро улыбаясь, от него так и фонило. - Ну, нет. Я узнаю, что за мех под этой маской. Наверняка, ничем не отличный от обычного солдата. Ты нужен Мегатрону, но ты не незаменим. Может, ты - предатель, коль скрываешь личность. И не грози мне, на Немезисе запрещены драки, - Старскрим стоял на расстоянии шага и продолжал улыбаться, набирая сообщение на комлинке. Саундвейв начал злиться. Телепатические способности помогали ощущать настроение сикера, но пробраться в его мысли не удалось. Кассетикону было и так понятно. Скример жаждал власти, и его терзало любопытство. "Глупый летун, думает, что соблазнением можно подчинить кого угодно. Не завидую его солетникам." Его перехватили поперек деки. Мегатрон тихо подошел со спины, и теперь нависал над синим корпусом. Его поле продавливало защиту Саунда. Это было неприятно для кассетикона. Чужие эмоции и мысли вторгнулись в процессор. Похоть, дикая и необузданная, как и все в этом бывшем гладиаторе, обрушилось на связиста. Его воколайзер захрипел статикой, слишком много для и, без того перегруженного процессора. Лорд жутко ухмыльнулся. Может Саундвейв и кажется бесстрастным, но ему он отказать не посмеет. А если посмеет, на это у повелителя были свои методы. Связист работал слишком хорошо и много знал. Такого надо было держать, как можно ближе. Мегатрон знал о своей особенности - подавлять других одним присутствием и взглядом - его либо любили, либо люто ненавидели. Серые когти стали перебирать пластины, отстегивая тяжелую броню. Саунд рыкнул, дернулся, но к нему снова прижался Скрим. - Лорд, думаю вдвоем мы сможем разгадать загадку, - Стар провел манипулятором по маске, спускаясь к деке. Мегатрон молча погладил паховую броню связиста, а потом постучал когтем по маске. Саундвейв уцепился за остаки самообладания и выстраивал новые блоки, ему не нужен был лидер. Разве только, как ключ к своим целям. Не чувствуя отклика серый трансформер пытался нащупать крепления, но маска была частью шлема и скорее всего убиралась командой процессора. Оставив ее в покое, он перешел на деку, чуть царапая когтями и вылизывая шейные магистрали. Старскрим лез в стыки трансформации в поисках разъемов для передачи тока и медпанели, скидывая с когтей статику. Саунда начала переполнять ярость. Никто не смел касаться его. Близость чужих полей довела до точки кипения. Телепатический удар был силен. Трансформеры отшатнулись, образы и эмоции перегрузили их системы. Синий медленно осел на пол. Атака забрала все силы. - Лорд? Что это было? - сикер так же оказался на полу и глупо пялил окуляры. - То, что должно было. Что ж, придется отстранить его от части дел, слишком много одному доверять нельзя. Хотя, у него нет причин мне вредить и, думаю, что он останется мне верен, судя по тому, что я увидел, когда он нанес удар. А что до остального, это - его проблемы. Лидер десептиконов рывком поставил на серво сикера и потащил за собой, разбираться с техническими "проблемами". Скример ликовал, но отставать от кассетикона он не собирался. Бластер включился от боли внизу живота, но свернуться в клубок не вышло, потому что его примагнитили к платформе. Он запаниковал, испугавшись за бету, но в медбей зашел диверсант, держащий на манипуляторах красно-синего маленького трансформера. Следом вошел Рэтчет, освободивший связиста. - Слабый он у тебя. Нехватка топлива виновата, да перенапряжение нервоцепей. Будет пока только заряжаться и заправляться. Ты и сам не лучше. Лежи, - приказал медик. Джазз сел рядом с Бластером, отдавая ему огонька, тихо пискнувшего, но не вышедшего из сна. Кассетикон уложил его на деку. Кассет не было. Они сейчас работали. Чувство тепла и покоя заполнило искру красного, весь мир сомкнул на маленьком существе, сопевшем вентсистемами на деке. - Ничего. Подрастем, будем здоровыми, - он накрыл свою бету ладонью, не обращая внимания на Джазза. - Бластер, я б хотел... - начал диверсант. - Нет, я не смогу, понимаешь... Я люблю его, до сих пор и знаю, что он тоже. Прости, - он посмотрел на ставшую грустной лицевую друга, но ничего сделать не мог. Саундвейв не отпускал его. Монохромный поднялся, но выходя обернулся и улыбнулся. Он был рад за друга и отступать не собирался. Это было не в его натуре. Он будет помогать кассетикону, приучая к себе.