Хроники Роя

      На алмазную шахту опускался вечер. Уставшие и запылённые пони-шахтёры собрались у костерка на ужин. Пережёвывая овсяную кашу с морковью, обильно сдобренную сливочным маслом, они слушали байки старого единорога. Медленно текущая речь рассказчика изредка прерывалась смачными ругательствами и шуточками, которые отпускали слушатели, стараясь приглушить свой страх или восторг. Броккен Дрил был умелым рассказчиком и знал много историй. Наконец, когда совсем стемнело, бригадир, могучий синий жеребец, дал команду «Отбой, всем спать!». Шахтёры расползлись по палаткам в предвкушении сладкого сна, теша себя мыслю, что завтра «пятница», а потом два дня выходных.       — Иди спать, я подежурю, кости ноют и бессонница мучает, — сказал старый единорог бригадиру.       Когда лагерь затих, и могучий храп стал сотрясать стенки палаток, старик достал из сумки бутылочку креплёного настоя. Откупорив крышку, он вдохнул сладкий цветочный аромат и сделал несколько глотков. Теплота заструилась по его дряхлеющему телу, заглушая боль и усталость прошедшего дня. Напиток подарила ему молодая пегаска-почтальон, которая стала прилетать месяц назад, привозя припасы и почту в своём фургончике. Проникшись состраданием к старому единорогу, она однажды принесла ему зебрийскую настойку, которая стала скрашивать его одинокие вечера. Глядя затуманенным взором на потрескивающий костерок, старик погрузился в вспоминания, ничего не замечая вокруг.       В ночной тишине раздалось лёгкое хлопанье крыльев, и тёмная фигура мягко приземлилась за пределами светлого круга от костра. Приземлившийся гость стал подкрадываться к дремлющему охраннику, и только чуть слышный скрип песка выдавал его скользящие шаги. Чёрный аликорн с прозрачными крыльями навис над согнутой фигурой. В свете костра блеснули белоснежные клыки, и затем последовал молниеносный укус в основание черепа. Старик как куль сполз без сознания на землю, из его копыт выкатилась бутылочка с настойкой. Чёрный незнакомец укрыл его одеялом и направился в сторону шахты.       Углубившись внутрь, он остановился около одной из балок, державших свод выработки. Чернильная темнота, окружавшая аликорна, нисколько не смущала его и не мешала работать. Достав из седельной сумки небольшие коробочки, диверсант стал закреплять их на опорах. Он прижимал, каждую коробочку к строго определённому месту и что-то нажимал. Раздавался писк, на секунду вспыхивал зелёный огонёк, и коробочка прилипала к балке, сливаясь по внешнему виду со структурой. Закончив с закладкой, аликорн вышел из шахты и бесшумно скользнул в ночное небо.       Поступив на почтовую службу в качестве стажёра, светло-голубая пегаска благодаря своим навыкам быстро продвигалась по службе. Она всегда помнила, откуда поступило послание, кому адресовано, куда надо доставить. Встроенный кибермозг помог ей быстро разобраться во всех тонкостях работы механизма почтовой службы. А затем, освоившись, пегаска стала незаметно менять его под себя. Она оставалась на вечерние и ночные дежурства и наводила свои порядки. Вскоре благодаря её стараниям почта стала работать как часы. Главная почтмейстер, видя усилия молодой стажёрки, повысила ту до старшего курьера и поручила доставку почты в самые удалённые уголки Эквестрии. За месяц облетев с почтовым вагончиком за спиной всю страну вдоль и поперёк, Лайт Клауд составила подробную карту, занесла её в навигатор и теперь могла долететь куда угодно хоть с закрытыми глазами. Ночные перелёты стали ноу-хау молодой курьерши. Теперь она доставляла почту гораздо быстрее, ведь по ночам борг могла летать в своём собственном облике, не боясь, что кто-нибудь её увидит. Второй причиной, подтолкнувшей Лайт Клауд к ночным перелётам, стала возможность посещать Королеву-Мать и сливать накопленную магию любви.       Альфа хорошо запомнила, как первый раз вернулась после многомесячного отсутствия домой. На подлёте к замку двух сестёр на Л.У.М.е вспыхнули две точки, после распознавания «свой-чужой» они окрасились в изумрудные цвета. Кусты раздвинулись, и на поляне материализовалась тёмная фигура — один из стражей. Помахав копытом, он снова мимикрировал, как будто растворяясь в окружающей зелени. Оставив почтовую тележку под невидимой охраной, борг шагнула под своды родной пещеры. Тьму подземелья едва разгоняли светящиеся зеленоватым светом флуоресцирующие грибы. Но молодая аликорн не испытывала затруднений, весело рыся по знакомым с детства туннелям — здесь она наконец-то была в безопасности и могла полностью расслабиться. Стремительно домчавшись до зала с инкубатором, Альфа притормозила на мгновение и степенным шагом прошла к алтарю с коконом Королевы.       — Я вернулась, мама, — голос её дрогнул, а из глаз скатились две слезинки.       Тряхнув головой, Альфа собралась с мыслями и сделала последний шаг. Опустив голову, чёрная аликорн коснулась рогом тугого кокона и начала перекачивать магию. Закончив, она сделала шаг назад, приклонила колени и стала ждать. Несколько мгновений ничего не происходило, затем внутри кокона зажглась зелёная искра, парой мгновений позже разросшаяся в зелёное пламя. Изумрудный свет озарил всё кругом. Кокон исчез, на его месте осталось тело Королевы. Кризалис открыла глаза и поднялась на ноги. Одним прыжком она соскочила с алтаря и вплотную приблизилась к Альфе.       — Встань, дочь моя, сегодня великий день! Ты принесла магию и пробудила меня от стазиса. Всё это говорит мне, что твоя миссия оказалась успешной, — величаво провозгласила Королева и обняла поднявшуюся с колен дочь.       — Теперь давай посмотрим, как всё проходило, — Кризалис скрестила свой рог с рогом Альфы, обмен данными занял несколько мгновений. Королева отвела рог и произнесла: — Я горжусь тобой и братом, вы превзошли все мои самые смелые ожидания, Рой благодарен вам. Теперь ступай и продолжи то, что начала, твоим новым братьям и сёстрам вскоре понадобится вся магия, которую ты сможешь добыть.       — Во славу Роя! — радостно выкрикнула Альфа и стукнула правым копытом себя в грудь.       — Во славу Роя! — ответила Кризалис, повторяя жест.       Молодая аликорн повернулась и вышла из зала, ей предстоял долгий путь в Кантерлот. Но теперь они с братом будут не одиноки — Королева пробудилась, и новые братья и сестры вскоре займут место рядом с ними.       Лайт Клауд вывел из задумчивости сигнал Л.У.М.а, пришли сигналы опознавания от детонаторов — она подлетала к цели. Селестия уже подняла дневное светило на небосклон, и золотистый свет заливал проплывающую под фургончиком землю. Почтальонша увидела, как бригада пони стала спускаться в шахту. Подключившись к сенсорам детонаторов, чейнджлинг стала ждать, потихоньку снижаясь.       Броккен Дрил домывал посуду после завтрака, когда что-то на несколько мгновений закрыло солнце. Подняв голову, старый единорог увидел фургончик почтовой службы, заходящий на посадку. Жеребец улыбнулся, разглядев светло-голубую кобылку, управляющую повозкой. Будет теперь с кем поболтать, а может, его подружка привезла бутылочку зебрянской настойки, которую он так неосторожно пролил прошлой ночью.       Едва колеса фургончика коснулись посадочной полянки, земля содрогнулась, из жерла шахты вылетел столб пыли и мелких камушков. Лайт Клауд взвизгнула и, запнувшись, попыталась резко затормозить всеми четырьмя копытами, но влажная от росы трава оказалась очень скользкой. Наконец экипаж врезался в окружающие полянку кусты и замер. Броккен Дрил крутил головой из стороны в сторону, не зная, куда ему кинуться, то ли к почтальонше, запутавшейся в упряжи посреди кустов, то ли в сторону шахты. Наконец решив, что молодой кобылке ничего особо не угрожает, он рванул в сторону шахты. Из оседавшего облака пыли, медленно ковыля, выбрались двое шахтёров, остальные четверо остались погребёнными под обломками. Рог старого единорога засветился жёлтым светом — хотя жеребец был стар и дряхл, но когда-то он был лучшим проходчиком в округе. Втроём, используя магию и копыта, пони стали разбирать завалы. Вскоре к ним присоединилась и почтальонша, которая наконец-то выбралась из кустов. К вечеру они сумели раскопать всех остальных шахтёров. Каждому спасённому Лайт Клауд пыталась оказать первую помощь, обрабатывала раны и накладывала повязки. Последним на свет извлекли бригадира. Синему жеребцу досталось больше всех, у него была сломана грудная клетка, каждый вдох давался ему с трудом. Похоже, сломанные ребра пробили лёгкие — Блю Хамер кашлял кровью.       — Если не сделать операцию, он не доживёт до утра, а здесь мы ничего не сможем поделать, — тяжело вздохнул Броккен Дрил.       — Я отвезу его в Кантерлотскую больницу, — прервала затянувшееся молчание Лайт Клауд.       — Девочка, посмотри на небо, собирается гроза, — сказал один из шахтёров. — Ночью в бурю ты не долетишь, и его не спасёшь, и себя погубишь. Кроме того, ты просто не сможешь взлететь с таким грузом.       Пегасочка задумалась, взгляд проскользил по округе и замер на крутом обрыве недалеко от шахты. Подойдя к краю, она осторожно взглянула вниз. Глубоко внизу извивалась серебристая лента горной речки. Берега были утыканы острыми скалами. Кобылка поёжилась, но затем повернулась к шахтёрам и, топнув копытом, твёрдо произнесла:       — Я смогу взлететь, но вы меня подтолкнёте!       — Ты спятила, — проворчал Броккен Дрил, но, столкнувшись со взглядом пегаски, поплёлся за ней вытаскивать фургончик из кустов.       Погрузив израненное тело бригадира в тележку, шахтёры закрепили его досками и верёвками, чтобы он не выпал во время опасного полёта, а сверху установили тент для защиты от дождя. Светло-голубая кобылка, сосредоточенно сопя, стала впрягаться в упряжь.       — Одумайся, откажись, тебя никто не будет винить, — сделал последнюю попытку отговорить Лайт Клауд старый единорог, проверяя упряжь.       — Я сделаю это, или мы сдохнем вместе! — решительно тряхнув головой, сказала кобылка.       Солнце уже почти село, и в неровном свете факелов фургончик выкатили на стартовую прямую, Броккен Дрил лично прошёл по ней, убирая магией камушки и заделывая выбоины. Двое самых здоровых шахтёров встали по бокам тележки, ожидая команды к взлёту. Пегаска слегка присела на передние ноги, готовая рвануть изо всех сил.       — Да хранит тебя Селестия, — прошептал единорог и махнул копытом с полотенцем, давая команду к взлёту.       Кобылка, всхрапнув, рванула вперёд к пропасти, жеребцы, упираясь плечами в заднюю стенку тележки, пытались облегчить ей разбег. Экипаж стал разгоняться всё быстрее и быстрее. В пяти метрах от края пропасти пони-шахтёры отстали от повозки, затормозив у начерченной заранее черты, означавшей конец зоны разгона. Почтовый фургончик понёсся дальше и рухнул в пропасть. Все подбежали к краю и стали затаив дыхание смотреть на нёсшуюся вниз навстречу неминуемой гибели пегаску.       Земля приближалась всё быстрее и быстрее. Все внимание Лайт Клауд было сосредоточено на встроенных в интерфейс альтиметре и датчике скорости воздушного потока. На высоте пятидесяти метров она лягнула задним копытом по рычагу в передней части фургончика. Раздался хлопок, и у повозки из днища выдвинулись два заострённых крыла. Падение перешло в спуск, у самой земли фургончик выровнялся и стал набирать высоту, но, к сожалению, недостаточно быстро. С грохотом одно из колёс врезалось в выпиравшую снизу скалу и разлетелось в щепки. Лайт Клауд, ругаясь и визжа от страха, продолжила набор высоты. Крылья повозки уловили восходящий поток, и экипаж стал уверенно подниматься вверх.       Внизу на земле, видя, как фургончик поднимается в небо, обнимались и кричали от восторга шахтёры.       — Молодец, внучка, ты всё-таки смогла сделать это, — прошептал, глядя вслед удаляющейся пегаске, старый единорог и смахнул слезу.       Скрывшись в тучах от посторонних наблюдателей, Альфа сбросила личину Лайт Клауд и мысленно отдала команду:       — Боевая трансформация. Тип — скоростной полет в атмосфере.       Тело, повинуясь полученной директиве, стало изменяться. Передние ноги сошлись вместе и стали обрастать выдвигающимися бронещитками. На голове также стали выдвигаться пластины брони, образуя вместе с ножными единый клинообразный корпус. На задних ногах щитки сформировали дополнительные треугольные стабилизаторы. Из спины выдвинулась дополнительная пара крыльев. Хвост затвердел и стал походить на акулий.       Крылья взревели, и борг стала разгоняться, разрезая тучи свои новым телом. Стена воздуха, уплотнявшегося перед телом, внезапно лопнула с громоподобным звуком. Вокруг разошлись круги зелёного цвета.       — Лишь бы упряжь выдержала, — подумала Альфа, отслеживая показания спидометра.       А шахтёры на земле приняли звуковой удар за гром начинавшейся грозы и мысленно пожелали удачи отважной почтальонше.