5 глава. Ядовитое вино
6 декабря 2017 г. в 21:17
Морндас, 22-е Восхода Солнца, 4Э 203
Дорога до Солитьюда заняла весь оставшийся день и всю ночь, потому что пришлось огибать Морфал и добираться до нормальной дороги. Адриенна не решилась скакать напрямик по ледяным речкам и замёрзшим островкам: это грозило обморожением и ей, и Тенегриву с Нерионом.
К столице Скайрима они подъехали лишь с первыми холодными лучами рассвета.
Адриенна спешилась у конюшни и поднялась на возвышенность к стенам города. Она оставила Тенегрива под присмотром заспанного Хорма, сына владельца конюшни, а Нериона отпустила побегать по близлежащим лесам.
Сердце отчего-то тревожно забилось в груди, а живот начало неприятно тянуть ещё в поместье. Когда она вступила в город, ощущение тревоги лишь усилилось, хотя в Солитьюде с её последнего визита внешне ничего не изменилось. Вокруг творился всё тот же хаос, а гул многочисленных голосов по-прежнему оглушал, несмотря на то, что стояло раннее утро и многие жители ещё спали.
Ещё долгое время Довакин пробиралась по извилистым улочкам столицы, пока не добралась до Синего Дворца. За это время она успела поздороваться практически со всеми жителями столицы Скайрима и обняться с доброй её половиной.
На подступах к каменному сооружению ладони Адриенны вспотели в меховых варежках, а желудок сжался. Она уже знала, что случилось нечто ужасное, и, судя по угрюмому настроению горожан, они тоже чувствовали это.
Стража у входа во Дворец безмолвно открыла перед ней двери. Пройдя двухъярусный холл, девушка практически вбежала по ступенькам на второй этаж, подгоняемая гнетущей тишиной Дворца. Ноги сами понесли её мимо пустого тронного зала налево, к покоям ярла и его свиты.
Адриенна буквально вломилась в комнаты Элисиф, наплевав на приличия. На большой двуспальной кровати лежала Верховная Королева Скайрима Элисиф Прекрасная. В нос ударил удушающий запах смерти, и Адриенну, вопреки обыкновению, едва не стошнило.
Элисиф была мертва. Дрожащими пальцами Довакин прикоснулась к её руке в надежде ошибиться, но почувствовала только холод и резко отдёрнула руку.
Спустя мгновение она услышала звук открывающейся двери.
— Ты! — раздался громогласный голос со спины.
Неожиданно сильный запах ярости ударил в нос Адриенны, и она даже не успела толком среагировать, когда на неё набросился личный хускарл Элисиф Болгейр Медвежий Коготь. Ей очень повезло, что норд в порыве ярости не выхватил оружие, а решил действовать голыми руками. Сильный удар в голову оглушил Довакина, но она устояла на ногах и даже увернулась от нового замаха.
В следующее мгновение разъярённого норда схватили за руки и оттащили от Адриенны. Она дотронулась до места удара и зашипела от боли. Но хотя бы крови не было, а значит, ранение было не настолько страшным, насколько она себя чувствовала.
— Ты как? — тревожно спросила подскочившая к ней легат Рикке, успев бросить гневный взгляд на всё ещё сопротивляющегося норда.
Довакин только отмахнулась от неё, использовав на себе одно из лечебных заклинаний. Теперь она чувствовала лишь небольшое головокружение, но уже могла твёрдо стоять на ногах.
Адриенна взглянула на двух мужчин, продолжающих удерживать неразборчиво кричащего что-то Болгейра. Ими оказались генерал Туллий и Фолк Огнебород.
Наконец Болгейр успокоился, и его отпустили.
— Она могла защитить Её Величество, — зло прорычал уже бывший хускарл генералу. — Но как сквозь землю провалилась! Это из-за неё королева умерла!
Адриенна даже задохнулась от обвинения, брошенного в её адрес, и не смогла выговорить ни слова.
Легат Рикке же, напротив, быстро нашла, что ответить разъярённому норду.
— Адриенна и не должна была защищать Её Величество! Для этого у неё был личный хускарл!
Болгейр взревел раненым медведем и бросился на Рикке, выхватив из-за спины огромный меч. Легат собиралась отразить удар своим изящным клинком, но неожиданный выпад генерала Туллия отвёл от неё оружие норда. Отдача заставила Болгейра отступить на несколько шагов в сторону Фолка, который лёгким движением руки разоружил разъярённого воина.
— Нападение на солдата Империи при исполнении карается как минимум тюремным заключением, — сурово произнёс Туллий и указал рукой, всё ещё держащей меч, на дверь. — Выйди, Болгейр. Не заставляй меня звать стражу.
Норд, прорычав сквозь зубы ругательство, выхватил из руки Фолка своё оружие, с громким лязгом убрал его в ножны и скрылся за дверью, не забыв демонстративно хлопнуть ею.
— Обливион вас забери! — вскрикнула после недолгого молчания Адриенна. — Кто-нибудь, в конце концов, объяснит мне, что случилось?!
Генерал Туллий махнул рукой в сторону соседней комнаты, отделённой от спальни массивной дверью. Проходя мимо, Адриенна невольно взглянула на королевскую кровать и в очередной раз вздрогнула.
Все четверо вошли в комнату, и Фолк тихо прикрыл дверь за собой. Посередине небольшого помещения стоял расписной стол с аккуратно сложенными на нём пачками пергаментов и свитков и стул с высокой спинкой. Прямо напротив него располагалось большое окно, открывающее вид на Море Призраков. По левую и по правую сторону от стола, у обеих стен, стояли высокие шкафы с многочисленными книгами, стоящими в ряд.
По всей видимости, эта комната служила Элисиф местом для работы.
Адриенна остановилась возле стола и взглянула на аккуратно разложенные листы пергамента. Счета, уведомления, просьбы, жалобы. Всё было сложено по определённой системе так, чтобы в любой момент легко можно было найти нужный лист. Рядом с важными бумагами лежала открытая примерно на середине тетрадь. Аккуратно выведенные буквы полностью совпадали с почерком в записке. Пробежав глазами по открытой странице, Адриенна поняла, что в тетради королева отмечала интересные, на её взгляд, задумки, описывала важные разговоры, чтобы не забыть. Казалось, Элисиф отошла на несколько минут и скоро вернётся, чтобы вновь приняться за работу.
Но не это во всей комнате первым бросилось Адриенне в глаза: на дальнем конце стола стояла початая бутылка с вином.
— Её отравили, — негромко начал генерал.
Довакин на миг прикрыла глаза, борясь с внезапно накатившей тошнотой, и обошла стол. На полу рядом со стулом лежал бокал, большое красное пятно растеклось по расписному ковру. Она присела недалеко от этого места и начала внимательно рассматривать каждую деталь, когда услышала, как Туллий тяжёлым шагом приблизился к ней со спины, но не стал подходить слишком близко.
— Её Величество обычно работала практически до полуночи. Приблизительно в это время кто-то подмешал ей в вино яд. Всё было сделано тихо, никто ничего не слышал. Служанка нашла её в этой комнате только на рассвете, когда она не явилась на завтрак.
— Кто подавал ей вино? — бросила Довакин через плечо, пытаясь сосредоточиться на разговоре. Одна мысль о том, что ничего бы этого не случилось, если бы она приехала хотя бы на несколько часов раньше, вызывала у неё неконтролируемую дрожь.
— Уна, — ответил за генерала Фолк. — Её уже допросили. Она подтвердила, что как всегда взяла бутылку вина с пряностями именно там, где Одар оставлял их для Её Величества. То есть на столе рядом с кухней. Бутылку же он тоже как всегда открыл перед тем, как оставить на столе.
Адриенна нисколько не удивилась, услышав о действиях знаменитого повара. Он не переносил никого на своей кухне, кроме подчинённых поваров, и даже сам убирался там.
Яд же подсыпать в вино было легко: многие знали о привычках как Одара, так и Её Величества, бутылку же никто не охранял… в общем, это было довольно просто.
Довакин коснулась пальцем винного пятна и поднесла его к лицу. Она едва не поперхнулась, вдохнув сладковатый запах. Его не смогли перебить даже пряности, и Адриенна узнала его мгновенно. Корень жарницы.
Перед глазами Довакина возник образ двойника императора, испробовавшего на себе действие этого ингредиента.
— Сибилла уже взяла остатки вина для проверки, — прервал её размышления голос Фолка.
Адриенна уже открыла рот, чтобы высказать вслух свою догадку, но тут слева от неё послышался шорох. Довакин повернула голову в ту сторону и мысленно обругала себя: она только сейчас заметила дверь, прячущуюся в тени.
Дверь аккуратно приоткрылась, и в комнату вошла Сибилла Стентор. Молодая на первый взгляд бретонка тут же взглянула на Адриенну, и в глубине её глаз на секунду зажглись красные огоньки, которые заметила только Довакин.
Их первое знакомство вышло довольно напряжённым. Обе мгновенно распознали истинные сущности друг друга. Сибилла двадцать лет назад стала вампиром, Адриенна же была оборотнем. В первую встречу они едва не набросились друг на друга и сумели сдержаться только потому, что рядом находилась Элисиф. Несмотря на этот инцидент, в дальнейшем они даже смогли работать друг с другом.
Но в этот раз Адриенне было гораздо труднее сдержать своего внутреннего волка. Сибилле, судя по опасному блеску в глазах, тоже. Довакин медленно выпрямилась, в упор глядя на вампиршу. Зверь внутри бился и рычал в отчаянии. Он желал вырваться и найти того, кто убил Элисиф. Выследить убийцу, насладиться запахом его страха и заглянуть в глаза, прежде чем перегрызть ему глотку.
Генерал Туллий откашлялся, привлекая к себе внимание обеих. Адриенна вздрогнула, потеряв на мгновение связь с реальностью, и вновь обратила взгляд на придворную волшебницу.
— Хм, — собралась с мыслями Сибилла. — В остатках вина я действительно обнаружила яд.
Адриенна хранила молчание.
— Ты смогла его распознать? — с каменным лицом спросил Фолк. Но его запах выражал нетерпение и бессильную ярость.
— Да, — кивнула придворная волшебница. — Ингредиент яда очень редок в наших краях. Это корень жарницы.
На некоторое время в комнате повисло молчание. Каждый обдумывал что-то своё. Довакин с удивлением заметила, что Рикке не произнесла ни слова с момента их входа в комнату, и бросила взгляд на неё. Женщина стояла у окна и смотрела вдаль. Косые лучи солнца падали на её короткие русые волосы с частыми рыжеватыми прядями, делая их ярче. Серо-зелёные глаза чуть прищуренно осматривали вид из окна.
Адриенна повела носом, вдохнув её запах и пытаясь понять, о чём она думает, но ощутила только исходящее от неё спокойствие.
Довакин бросила попытки разобраться в мыслях легата и продолжила рассматривать место преступления, когда её внимание привлёк коврик рядом со столом, а точнее его немного подогнутый вовнутрь уголок. Она нагнулась, откинула ковёр и замерла.