Адриенна Драконорождённая. Осколки памяти

      Фредас, 26-е Восхода Солнца, 4Э 203       Адриенна обернулась, прислонившись бедром к деревянной перекладине, когда услышала приближающиеся шаги и почувствовала знакомый запах.       — Кьярд, — с улыбкой поприветствовала она подошедшего норда.       — Леди Адриенна, — медно-рыжие волосы взметнулись, когда мужчина склонил голову в ответ, держа в левой руке свой шлем. — Вы желали видеть меня?       — Да, — подтвердила Довакин, затем перевела взгляд на двух стражников, стоящих у дверей в Драконий Предел, и понизила голос. — Мне сказали, что тебя назначили командиром отряда, который должен будет сопроводить детей ярла в Высокий Хротгар.       — Так и есть, — кивнул норд, отчего несколько длинных густых рыжих прядей упало ему на грудь. — Выступаем завтра. Ярл Балгруф уже отдал мне ваше письмо для господина Арнгейра. Но вы же не из праздного любопытства интересуетесь?       Адриенна некоторое время молчала, глядя в васильковые глаза стражника, и втягивала носом его запах, решая, стоит ли ему верить. Норд не торопил её, твёрдо отвечая на её взгляд и излучая собой лишь умеренное любопытство и доброжелательность.       Довакин кивнула самой себе, придя к внутреннему согласию, и запустила руку в поясную сумку, извлекая на свет небольшой флакон из розового стекла, в котором плескалась бесцветная жидкость.       Она показала пузырёк мужчине, удерживая его в ладони таким образом, чтобы со стороны было не видно.       — У меня будет к тебе одна просьба, — тихо сказала Адриенна, подходя к норду ближе. — Ты же заметил, что ярловы дети последнее время ведут себя несколько… странно?       — Как тут не заметить, — приглушённо хмыкнул Кьярд, хотя в его глазах не отразилось ни искры веселья, а сам он весь подобрался и нахмурился. — Все только об этом и говорят.       Довакин кивнула.       — Ярл Балгруф не хотел, чтобы об этом кто-нибудь узнал, но у меня просто нет другого выхода. — Она выдержала драматическую паузу, перед тем как продолжить: — Дело в том, что на его детей наложили мощные чары!       Кьярд охнул и отшатнулся, васильковые глаза расширились в страхе перед чуждой его разуму магии, и Адриенна почувствовала, что он попался.       «Вот же суеверные создания эти норды!» — проворчал голос в её голове, и Адриенна была согласна с ним, хоть сейчас это и играло ей на руку.       — Н-но… как… кто… — пробормотал Кьярд.       — Этого я сказать не могу, — покачала головой Довакин и, дождавшись кивка, продолжила, уверенно нашёптывая почти в самое ухо рыжеволосого стражника. — Эти чары заставляют ребят делать все эти ужасные вещи. И, как только вы отойдёте от Вайтрана, они сбегут у вас прямо из-под носа!       Кьярд чуть нахмурился, со скепсисом во взгляде посмотрев на Довакина, и та поспешила добавить:       — Вас будет четверо, а они всего лишь дети — я понимаю твоё недоверие. Но эта магия делает их не только буйными, но и очень сильными. Мы пока не знаем, как снять чары, поэтому всех троих надо срочно доставить на Высокий Хротгар. Там магия действует по-другому, не так, как здесь. Это даст нам время на то, чтобы найти способ помочь им. Поэтому так важно, чтобы ребята в кратчайшие сроки попали к Седобородым. Ты понимаешь это?       Мужчина кивнул, продолжая хмуриться.       — Что же мне делать? Если они правда могут сбежать, как вы говорите, — спросил он, едва шевеля губами, и упёрся взглядом во флакон. — Этот пузырёк может помочь?       — Не пузырёк, — поправила Адриенна, вкладывая флакон в руку норда. — Его содержимое. Это сильное снотворное. Как только вы отойдёте от стен Вайтрана, ты добавишь жидкость детям в воду или травяной чай. Они проспят до самого Высокого Хротгара. Только так они благополучно доберутся до Седобородых.       Кьярд некоторое время смотрел на флакон в своей руке и размышлял. Адриенна не торопила его.       — Ярл ведь не знает об этом? — тихо спросил норд, не отрывая взгляд от плещущейся прозрачной жидкости.       — Он мне верит, — так же тихо заметила Довакин.       — Тогда я всё сделаю.

***

      Фредас, 26-е Восхода Солнца, 4Э 203       К ночи все нужные для путешествия вещи Адриенны были собраны, и она сама была готова отправиться в путь в любой момент. Но Алисан попросил её задержаться ещё на одну ночь, и она не смогла отказаться.       Ранее она уже попрощалась с Соратниками и с некоторыми горожанами. Близнецы Вилкас и Фаркас в своей манере пожелали ей не отморозить хвост, а Эйла прижалась лбом к её лбу и шёпотом пообещала позаботиться о Лисе во время её отсутствия.       Лидия в обед и ужин молчала, лишь бросала на тана взгляды исподлобья. Адриенна ощущала, как она разрывается от мучительного желания напроситься к ней в напарники и денно и нощно защищать от любого, кто посмеет приблизиться к Довакину, и желания остаться и с ещё большим усердием беречь Лиса, которого не сумела защитить в прошлый раз.       Хускарл продолжала молчать, потому что знала: для Адриенны никакой дилеммы не было. В случае угрозы жизни тана Лидия, по праву хускарла, могла без позволения следовать за ней и прямо сказать об этом Довакину, и та не имела бы права отговаривать её. Но темноволосая нордка молчала. Волны тепла поднимались из груди каждый раз, когда Адриенна об этом думала. Ведь о Лисе могли бы позаботиться Соратники, и Лидия знала это. Но продолжала молчать.       После горячего ужина Алисан, зевая на ходу, побрёл в комнату приёмной матери. Он попросил остаться на ночь с ней, и Адриенна не смогла отказаться. После того как вся грязная посуда была убрана со стола и вымыта, Довакин последовала за сыном на второй этаж, но на середине пути развернулась к протирающей стол Лидии.       Дождавшись, когда хускарл поднимет взгляд от натёртой до блеска поверхности, Адриенна встретилась с её тёмно-карими глазами.       — Спасибо.       Лидия всё так же молча кивнула и вернулась к своему занятию.

***

      Фредас, 26-е Восхода Солнца, 4Э 203       Когда Адриенна сняла броню и переоделась в чистую белую рубашку и холщовые штаны, Лис уже уютно устроился на её большой кровати и сонными глазами следил за её передвижениями по комнате. Нерион дремал на своей подстилке под приоткрытым окном, и в такт шагам Довакина подрагивали лишь его уши.       — Почему ты не спишь, Лисёнок? — с улыбкой спросила она сына, ложась рядом. Маленький редгард мгновенно переместился и уложил кудрявую голову на её плечо. — У тебя сегодня был насыщенный день. Я слышала, Фаркас изрядно погонял тебя по плацу.       — Ты ещё не рассказала мне историю, — сонно протянул Лис, упёршись взглядом в её подбородок.       — Ах, историю… — её улыбка стала шире.       Раньше, каждый раз, когда Адриенна останавливалась на ночь в поместье, она рассказывала сыну о своих приключениях. Но в последнее время у неё не было возможности возродить эту традицию.       — О чём ты хочешь послушать в этот раз?       Лис пожал одним плечом, на другом он лежал, но почти сразу ответил:       — Может быть, поведаешь мне о том, что с тобой было до приезда в Скайрим?       Сердце Адриенны сжалось, и волны внезапного ужаса захлестнули её тело.       — Если не хочешь, то не нужно, — поспешно заверил Лис, чутко уловив изменения её настроения.       — Нет… нет… я могу рассказать тебе кое-что, — медленно проговорила Адриенна и тут же исправилась: — Должна рассказать кое-что.       Комната погрузилась в тишину, пока Довакин собиралась с мыслями и силами, а Алисан напряжённо ждал её истории, кажется, даже позабыв о сне.       — Отец говорил что-нибудь о твоей матери? — внезапно спросила она, и Лис вздрогнул, видимо, не ожидая такого вопроса.       — Только то, что она умерла почти сразу после моего рождения, — хмуро отозвался мальчик. — Но я не думаю, что это правда.       — Почему же? — спросила Адриенна, приподнимаясь, и села на кровати, опираясь о резную деревянную спинку.       Алисан повторил её движение и повернулся вполуоборот к ней.       — Соседи часто обсуждали её, когда отец не слышал. Мальчишки, наслушавшись разговоров родителей, говорили, что мама бросила меня, и не хотели играть со мной. Кто-то даже утверждал, что отец мне не родной, что меня подкинули ему, как щенка, потому что настоящим родителям я был не нужен.       Адриенна сжала руку мальчика, когда слёзы выступили на его глазах, но перебивать не стала.       — Однажды я рассказал об этом отцу, — продолжил Лис дрожащим голосом и сморгнул слёзы. — Он заверил меня, что всё это неправда, и ушёл, чтобы поговорить с соседями. Видимо, ему не удалось уговорить их оставить эту тему, поэтому через несколько дней мы сели на корабль до Скайрима и уплыли. Но он так и не добрался до нашего нового дома.       На комнату вновь опустилась тишина. Лис долгое время невидящим взором разглядывал свои раскрытые смуглые ладони, лежащие на коленях, тогда как Адриенна смотрела сквозь него прямиком в своё прошлое и всё ещё не могла решиться, чувствуя себя стоящей на краю пропасти, убеждённая, что должна прыгнуть, но боясь при этом высоты.       — Он не успел рассказать мне, что на самом деле произошло с мамой… — услышала она дрожащий шёпот мальчика, и нога Адриенны сама сделала шаг.       — Я знала твою маму…

***

      месяц Высокого Солнца, 4Э 200       Риена бежала, расталкивая встающих на пути людей. Бежала, врезаясь в шершавые стены пещер на резких, извилистых поворотах. Бежала, обрезая руки и ноги об острые края каменной кладки. Бежала, не обращая внимания на боль в боку, на разрывающиеся лёгкие.       Последний поворот остался позади, и Риена вылетела из лабиринта пещер под палящее полуденное солнце. Она уже слышала крики стражников, звон брони и вынимаемой из ножен стали и понимала, что не успела. В десятке метров перед ней Викир сражалась с отрядом вооружённых до зубов мужчин. Только тонкий слой дешёвой ткани отделял острозаточенные мечи от её тела. В руке редгардка удерживала стальной клинок, видимо, отнятый у поверженного стражника.       Женщина разрезала броню мужчин так, словно её на них и не было. Но этого было не достаточно.       Риена бросилась вперёд, но путь к редгардке мгновенно оказался отрезан несколькими имперскими воинами. Девушка выставила вперёд руки, с запозданием вспомнив, что ей перекрыли доступ к магии. В последний момент она успела увернуться от удара стального кулака, нырнув под руку стража и перекатившись. Вскочив, она вновь бросилась вперёд и крикнула:       — Викир, нет!       Её голос утонул в звоне стали, скрежете брони и выкриках стражей на стенах.       Викир уложила всех стоящих на её пути мужчин и устремилась к спасительному выходу. Но это был лишь обман. Уловка. Больше никто не отделял её от стражей на стенах. Послышался звон натягиваемой тетивы, и после одного удара сердца — свист выпущенных стрел, каждая из которых нашла свою цель.       Риена споткнулась и проехалась руками и коленями по испещрённой острыми камешками земле. В ушах звенел крик. Её собственный крик.       Стражи настигли её и прижали к земле. Она не слышала их голоса, отдающие приказы, не слышала шорох разрываемой на её спине мешковатой ткани, не слышала свист методично поднимаемой и опускаемой плети. Она слышала только свой крик, болью отдающийся в её голове.       Пока не поняла, что всё это время не размыкала губ. Крик был лишь плодом её воображения. После этого крик оборвался.       И мир погрузился в тишину.