***
Тирдас, 24-е Первого Зерна, 4Э 203 Резкий удар вырвал Адриенну из забытья, и она резко села, тяжело дыша. Всё тело болело так, будто по ней пробежало стадо мамонтов. Но, по крайней мере, она была жива. Адриенна услышала тихий скулёж, затем что-то большое и мохнатое запрыгнуло на её кровать и принялось тыкаться мокрым носом в руки. Она запуталась пальцами в густой шерсти Нериона, и облегчённо выдохнула. — Всё хорошо, мальчик мой, это всё ещё я. Адриенна попыталась мысленно связаться с Ночными Тенями, и резко дёрнулась от боли. Ощущение было такое, будто в неё ударила молния. Она не знала, сколько часов провела в забытье, но чувствовала, что всё это время её братья и сёстры по крови сражались за их общую связь и за её жизнь. Если бы не они, она не была уверена, что смогла бы проснуться. Адриенна заставила себя встать с кровати, и тихо застонала. Мышцы едва двигались, ноги и руки дрожали. Она пошатнулась, едва устояв. Нерион спрыгнул с кровати и встал рядом. Его голова уже доставала до её пояса, и Адриенна свободно положила руку на его лоб, опёршись на пса. Только сейчас она заметила, что одета в одну белую рубашку. Её драконья броня была аккуратно разложена на столе. Под потолком висело несколько магических светильников, последовавших за ней, когда она с трудом зашагала к столу босиком. Дрожащими руками Адриенна принялась облачаться в броню, едва справляясь непослушными пальцами с многочисленными застёжками. Нерион лёг на свою подстилку в углу и радостно стучал хвостом по каменному полу, стоило Адриенне бросить на него взгляд. Чтобы отвлечься от ноющей боли во всём теле, она втянула носом запах и усмехнулась. Кажется, за время её отсутствия редкие растения успели вновь вырасти. В покоях архимага на магически удобренной почве под ярким магическим светом даже прихотливые растения росли с впечатляющей скоростью. Казалось, что прошла вечность к тому моменту, как Довакин, наконец, полностью оделась. Она принялась наспех расчесывать волосы. Несколько прядей упало на глаза, и Адриенна удивленно застыла. Они были ярко-рыжими. Она перекинула волосы через плечо, придирчиво рассмотрев каждый волосок. Тут и там она замечала окрашенные в рыжий пряди. Адриенна почти слышала торжествующий смех Ады в своей голове. Она закрыла глаза и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, успокаивая бешено забившееся сердце. В этот момент её сознания коснулся Вемунд, и Адриенна сжала зубы, переживая приступ дёргающей боли. Связь длилась всего несколько секунд, но Ночной Тени их хватило, чтобы передать туманное послание. Адриенна заставила себя не обращать внимания на ноющую боль в мышцах и бегом бросилась к боковой двери, ведущей из покоев архимага на одну из крыш Коллегии. Её мгновенно обдало ледяным Скайримским ветром, и она вздрогнула всем телом. Над скованной в лёд рекой поднималось солнце; её на несколько секунд ослепило, и Довакин практически на ощупь подбежала к краю. Теперь для неё было смертельно опасно применять огненный дар, но Адриенна, не колеблясь ни мгновения, призвала бушующую стихию. По коже побежали языки пламени. Она прошептала заклинание, и спрыгнула с башни. Несколько секунд полёта, и Адриенна разбила магическим ударом лёд под собой, ухнув в ледяную реку. Горящий даже в воде огонь защищал её от холода, и она сосредоточилась на даре. Через несколько секунд она ощутила под собой ауру Исы, и нырнула глубже. От огня вода мгновенно закипала, и она почти ничего не видела дальше своего носа. Но тут прямо перед глазами мелькнули белые волосы, и Адриенна на ощупь схватила девочку за руку, потянув вверх. Из-за ноющих мышц Адриенне показалось, что она пытается всплыть, таща за собой не восьмилетнего ребёнка, а целого коня, но, в конце концов, она вынырнула и подняла на поверхность Ису. Их уже ждали Вемунд и Сигмунд. Один удерживал лёд под ногами в устойчивом состоянии, другой подхватил Ису и оттащил её подальше от ледяной воды. Адриенна не без усилий выбралась на твёрдую поверхность и погасила огонь. Её мгновенно обдало ледяным ветром, и Довакин поднялась на ноги, обхватив себя руками в попытках немного согреться. Сигмунд поднял на ноги всё ещё не пришедшую в сознание Ису, и они, не сговариваясь, поспешно направились к заснеженному берегу. Едва сойдя со льда, Сигмунд вновь присел, и Адриенна забрала из его рук девочку. Несмотря на то, что вся одежда и волосы Исы промокли насквозь в ледяной воде, кожа девочки не была холодной, а губы не посинели. Но Адриенна всё равно стянула с неё отяжелевшую куртку, и обхватила её руками, направляя всё своё тепло в тело девочки. Тут Иса дёрнулась, перевернулась и закашлялась, выплёвывая проглоченную воду. — Иса, ты как? — спросила Адриенна, похлопывая её по спине. — Ис…мира, — слабым голосом прохрипела девочка и схватилась рукой за горло, будто не ожидала, что сможет издать хоть звук. — Что? — Адриенна так удивилась, в первый раз услышав её голос, что не сразу сообразила, о чём та говорит. — Исмира, — повторила девочка уже твёрже, и повернулась к Довакину. В её обычно безэмоциональных льдисто-голубых глазах Адриенна впервые разглядела твёрдую решимость, и по коже Довакина пробежали мурашки, как бывало всякий раз, когда кто-то готовился всадить ей в спину нож и лишь ждёт, пока она отвернётся. — Меня зовут Исмира. В этот момент туника Исы задралась на плечах, и Адриенна заметила синий след, будто только в этом месте её кожа замёрзла. Довакин схватила её за руку и наклонилась ниже. Действительно, на плече кожа посинела, образуя рисунок, в котором отчетливо проступали черты расправившего крылья дракона. Адриенна ошеломлённо застыла, глядя на этот след и открывая и закрывая рот, не в силах вымолвить ни слова. Над ней сверху навис Вемунд и, разглядев знакомый рисунок, тихо прошептал: «—…Проснётся Пожиратель Мира, и Колесо повернётся на Последнем Драконорождённом».46 глава. И колесо повернётся
28 августа 2020 г. в 18:14
Тирдас, 24-е Первого Зерна, 4Э 203
Иса глубоко вдохнула холодный воздух в лёгкие и медленно выдохнула. С губ сорвалось облачко пара. Новенькая лёгкая кожаная куртка не спасала от вечной мерзлоты Белого Берега. Но ледяной ветер не причинял девочке неудобств.
Иса остановилась у обрыва. Справа от неё возвышался мост, ведущий в Коллегию Винтерхолда. Внизу пролегала закованная в лёд река.
«Разбей», — прозвучал тихий шёпот в её голове. — «Разбей лёд».
Голос мгновенно вернул девочку в реальность. Она чуть покачнулась под наплывом туманных образов. В этот раз Иса отчетливо разобрала слова. А ведь ещё вчера она слышала лишь неясный шёпот на странном незнакомом языке.
Взгляд Исы вновь опустился на реку внизу.
«Разбей», — повторилось уже громче. Только в голосе слышался не приказ. Это была мольба.
Иса разглядела едва заметную тропу, ведущую вниз. Затем ещё раз глубоко вздохнула и решилась. Спускаться пришлось осторожно и медленно. И достаточно долго. За это время Иса успела несколько раз передумать и остановиться. Но шёпот не затихал. От этого голоса весь череп девочки болезненно вибрировал и грозился в любой момент разорваться. Часть сознания продолжала отговаривать её от этой затеи, но неизвестный голос звучал всё настойчивее, и ей приходилось продолжать путь.
Чем ниже Иса спускалась, тем больше в голосе проступало эмоций сквозь мольбу. Там была и боль потери, и желание выбраться из ловушки. Прорвать преграду. Наконец по-настоящему вздохнуть. В этот момент Иса почувствовала, что задыхается. Не из-за недостатка воздуха от тяжёлого спуска. Она попыталась вдохнуть, но воздух словно исчез. Иса бессильно открывала и закрывала рот. Перед глазами поплыло и, кажется, потемнело? Но страха не было. Кажется, она уже и вовсе забыла значение этого слова. По крайней мере, Иса не могла вспомнить, когда последний раз испытывала это чувство. Серебро, эта боль, забрало у неё желание жить. А мёртвые не боятся.
Перед глазами Исы темнело всё стремительнее. Она пошатнулась, и тут нога её лишилась опоры. Иса ощутила невесомость. Но уже в следующее мгновение больно приложилась спиной о землю и кубарем покатилась вниз. Лишь спустя, кажется, целую вечность, спуск замедлился и остановился. Перед глазами всё кружилось. Способность дышать, наконец, вернулась, и Иса принялась судорожно втягивать ртом обжигающе-ледяной воздух.
Она ещё некоторое время лежала, приходя в себя. Затем села и огляделась, стряхивая с лица и волос снег. Река находилась прямо перед ней, а Коллегия возвышалась над головой. Иса ощутила лёгкий укол эмоции (удивление?), и невольно приподняла брови. Громадное здание висело в воздухе практически без опор, словно ему было достаточно одного воздуха. Вот почему с момента приезда в Винтерхолд кожу девочки будто бы кололи сотнями невидимых иголочек. Это место было буквально пропитано магией.
«Разбей», — вновь взмолился голос громким шёпотом. Следом за этим прозвучало ещё несколько слов на непонятном Исе языке. Зато она, наконец, смогла различить, что голос женский.
Иса вскочила, отряхнулась и оглянулась на реку. Ветер взметал снег с ледяной поверхности. Сам же лёд скрипел под давлением течений под ним. Она осторожно шагнула на лёд и расставила руки в стороны. Но слой снега надо льдом удерживал её от падения. Под новенькими тёплыми сапогами Исы хрустнуло; от ног во все стороны разошлись тонкие трещинки.
Взгляд Исы невольно обратился наверх. Где-то там Адриенна сейчас боролась за жизнь. На ум тут же пришёл горящий ненавистью и огнём взгляд Довакина во время битвы с вампирами и то, с какой яростью девушка накинулась на приёмного сына после. Следом за этим девочка припомнила, как выглядела Адриенна в ночь их встречи. В ту ночь, когда сбросила цепи с Исы. Когда та оказалась свободна. В ту ночь, когда Иса убила собственную мать. В зелёных глазах Адриенны тогда отражалась её боль. Словно её тоже каждое полнолуние заковывали в цепи из серебра.
Совсем другие эмоции отражались в глазах матери, когда та практически за волосы тащила дочь в подвал три ночи подряд каждый месяц. Это началось, кажется, с её пятилетия. Первые месяцы Иса упиралась. Цеплялась руками за всё, что попадалось на пути. Умоляла. Кричала. Плакала. Во взгляде матери не было ничего даже отдалённо похожего на сожаление. Лишь всепоглощающая ярость.
Когда же наступало утро, мать снимала с неё цепи. Обнимала её. Утешала. Говорила, что никогда не позволит никому, ни даэдра, ни даже аэдра, забрать у неё дочь. Шептала, что хочет лишь спасти её, защитить от гнусного влияния крови отца. Не уставала повторять, какая великая судьба ждёт Ису, и что в этой судьбе нет места чудовищному проклятию. В такие моменты глаза матери смягчались, иногда даже наполнялись слезами, а в голосе звучала любовь и нежность.
А в следующее полнолуние всё повторялось.
Иса тряхнула головой и прогнала из мыслей образ матери. Она вспомнила, как Алисан, этот глупый наивный мальчишка, прошлым днём попятам следовал за Адриенной, будто побитый щенок. И смотрел на приёмную мать полным обожания взглядом так, словно за день до этого она не пыталась убить его. Мальчишка явно не хотел осознавать горькую правду. Или попросту боялся осознать? Иса же не собиралась совершать ту же ошибку дважды.
Девочка в который раз за последние несколько дней потёрла рукой грудную клетку прямо над сердцем. Неприятное ощущение первый раз возникло сразу после той битвы. Очередное странное чувство отзывалось болью в груди. Сердце будто ныло. Кажется, это чувство называется разочарованием?
Иса вновь тряхнула головой. На этот раз с раздражением. Не могло это быть разочарование. Неужели она за такой короткий срок успела довериться Адриенне, чтобы поступок Довакина причинил Исе боль? Невозможно. Совершенно исключено! Горячая злость на саму себя вспыхнула в девочке с удвоенной силой. Всё её тело напряглось. Лёд под ногами ощутимо хрустнул; снег резко взметнулся в воздух вокруг, закружившись метелью.
Затем она выдохнула и обмякла. Разве был смысл обманывать саму себя? Стоило признать: на какое-то мгновение, всего на краткий миг, Иса посмела надеяться, что в этот раз всё будет по-другому. Что всё изменилось. Вот только Адриенна нисколько не отличалась от её матери.
Иса невесело усмехнулась. Неправда. Адриенна была даже страшнее. Она была совершенно непредсказуемой. Прятала настоящие эмоции под маской спасительницы мира, защитницы невинных. Даже обострённые чувства не всегда помогали Исе разгадать её намерения. Да, Адриенна была гораздо опаснее матери. Ведь её практически боготворили. Со дня на день Довакина должны были избрать ярлом Хаафингара, и уже ничто не будет стоять между ней и Зубчатой короной. Только мало кто знал: к тому моменту от их спасительницы ничего не останется. Перед взглядом Исы возник образ объятой пламенем девушки с горящими яростью глазами. Вряд ли жители Скайрима хотели бы получить такую королеву.
Решение пришло само, озарив абсолютной ясностью сознание девочки. Она не почувствовала ничего. Ни ярости, ни ненависти. Ни боли, ни сожаления. Лишь ледяную решимость. Она подняла руки ладонями вверх и сосредоточилась. Всей собой устремилась к скрытой где-то в груди силе, как учила Адриенна этого наивного мальчишку. Кожа на ладонях покрылась инеем.
Адриенна родилась с огромной силой и с детства оттачивала это мастерство. Исе понадобятся долгие годы, чтобы хотя бы сравнятся с ней. У неё не было столько времени в запасе. Тем не менее, девочка не удержалась от бледной улыбки. Адриенна сама загнала себя в ловушку, предоставив Исе возможность учиться в безвременье. Но радость девочки длилась недолго. Не стоило забывать: Адриенна не просто сильный маг, она Довакин. И Иса даже представления не имела, какие ещё возможности это даёт. У неё будет лишь один шанс, эффект неожиданности, другой попытки уже не будет. Нужно лишь застать Адриенну врасплох. Даже дракона можно убить.
Резкий громкий звук вывел Ису из задумчивости. Она вздрогнула и принялась оглядываться в поисках его источника. Звук повторился, и девочка ощутила дрожь под ногами. Это хрустел лёд. Новые трещины расползлись в стороны, на этот раз шире и глубже. В следующее мгновение лёд под ней раскололся. Иса, не успев издать ни звука, ухнула в ледяную бездну…