Лунный Воин или Сволочь ты, Малфой (от 18)

Единственное, что удерживало Малфоя от полной потери контроля над собой – осознание того, что для Гарри это был первый раз. И хотя все инстинкты вопили и требовали погрузиться в извивающееся под ним тело сразу и до конца, Люциус нашел в себе силы, чтобы слегка отстраниться и подготовить юношу. От произнесенных Малфоем заклятий, Гарри передернулся и взглянул недовольно, но вскоре отвлекся на более приятные ощущения. Стоя на коленях между широко разведенных ног Гарри, Малфой выцеловывал узоры на слегка солоноватой коже, ласкал подрагивающие бедра, постепенно подбираясь к их внутренней стороне. И когда пальцы, смазанные жирным кремом, предусмотрительно прихваченным из ванной, начали кружить вокруг сморщенного входа, губы Люциуса обхватили член Гарри, привлекая к этим ласкам все внимание Поттера. Юноша вскрикнул от удовольствия, не заметив, как в него медленно проникает палец Малфоя. Люциусу стоило неимоверных усилий сдержать себя, и он продолжил ласкать неопытного партнера, медленно и размеренно двигая в нем пальцем. - Люциус? – голос юноши был хриплым и неуверенным. - Все хорошо, малыш, - Малфой поцеловал яички и осторожно втянул одно из них в рот. Гарри выгнулся, забыв о чем хотел спросить, осознавая, что в нем уже скользят два пальца, постепенно растягивая тугие мышцы, касаясь внутри чего-то чувствительного - до дрожи в животе, до непроизвольно поджавшихся пальцев на ногах, до хриплого крика... - Я сейчас кончу, - совершенно отчетливо сказал юноша, и Малфой торопливо сжал основание его члена. – Ой! Сволочь ты, Малфоооой… Люциус добавил на пальцы крем и скользнул внутрь уже тремя пальцами, заставив юношу охнуть и напрячься. - Тихо, расслабься, - Малфой нежно облизал налитой член Гарри, - я не хочу, чтобы тебе было слишком больно. - Все равно будет больно, - пробормотал юноша и вдруг поднял ноги и выставил свою пятую точку так бесстыдно, что Малфой сорвался. Его хватило только на то, чтобы быстро покрыть свой орган кремом и войти постепенно, а не резким рывком. Крик Гарри и невольные слезы, покатившиеся по его щекам, заставили Люциуса слегка остыть и замереть, вздрагивая всем телом. - Ты провокатор, Гарри. Потерпи, сейчас привыкнешь, и не будет больно. Когда Поттер слегка расслабился, Люциус осторожно качнулся вперед, лишь намекая на движения. Упругие мышцы неохотно расходились под напором твердой плоти, сжимая настолько тесно, что Малфой выругался сквозь зубы, боясь не выдержать этой пытки. Гарри снова всхлипнул, но отталкивать партнера не стал, за что Люциус был ему премного благодарен. Легкие покачивания постепенно усиливались, превращаясь в полноценные движения. Малфой следил за выражением лица Гарри и, когда страдальческая гримаса покинула мордашку парня, Люциус позволил себе войти так, как хотел – глубоко и резко. Поттер под ним выгнулся, но скорее от неожиданности, чем от боли. - Гарри? – Малфой склонился над юношей и лизнул уголок рта. - Я – нормально, - не открывая глаз, ответил юноша. - Смотри на меня, - в голосе Люциуса было столько нежности, что Гарри не удержался и взглянул на него. Малфой улыбнулся и толкнулся сильнее. И еще. И снова. Меняя ритм, угол, скорость движения, мужчина пытался добиться того, чтобы Гарри, слегка напуганный болевыми ощущениями, снова возбудился. Опираясь только на одну руку, Люциус принялся ласкать слегка опавший член партнера, стараясь попадать в такт движения своего члена внутри юноши. - Я мазохист, - пробормотал Гарри, чувствуя, как снова начинает возбуждаться – то ли от прикосновений руки к члену, то ли от незнакомой, но уже не неприятной наполненности. Боль прошла и юноша попытался сосредоточиться на скольжении руки Малфоя, чтобы не думать о другом скольжении. Но вскоре, действия Люциуса, особенно удачно входящего в тело расслабившегося юноши, перестали казаться неприятными. Заметив изменения в настроении юного любовника, Малфой ускорился, врываясь в Гарри, как враг в захваченный город. Когда из горла Поттера вырвался стон наслаждения, и юноша начал невольно подаваться навстречу каждому движению, Люциус крепче обхватил его бедра и отдался инстинктам. Оба мужчины вскоре потеряли всякое ощущение реальности. В спальне были слышны только стоны, вскрики, звучные шлепки плоти о плоть. Мускусный аромат витал в воздухе, окутывая пару на кровати; первый несмелый лунный луч заглянул в комнату и скользнул по мокрым от пота телам. С громким рычанием Люциус втиснулся максимально глубоко и излился горячей струей семени, прикусывая кожу на шее Поттера. Не давая себе передышки, Малфой обхватил дрожащей рукой член Гарри и в несколько судорожных движений помог юноше достичь оргазма. Свалившись рядом с любовником, Малфой пробормотал очищающие чары и уснул, будто кто-то произнес – «Нокс». Гарри, с трудом выпрямив ноги, прижался к нему и, зевнув, провалился в сон. Первый «лунный» сон в наступившем цикле. Ни один, ни второй не видел, как луч, ласкавший усталые тела, вдруг разбился на множество серебряных капель, впитался в кожу Гарри и Люциуса, создавая причудливый рунный узор, постепенно тускнеющий. Поспать им не дали. Под утро испуганный эльф появился в спальне и коснулся худой рукой голого плеча Люциуса: - Мистер Малфой! В доме посторонние! Они напали на Тонки. Тонки успел убежать, чтобы предупредить! Люциус вскочил с кровати, нашаривая под подушкой палочку. - Гарри, у нас гости! Поднимайся! Юноша на дальней от двери половине кровати медленно встал и потянулся, отрываясь от земли. На Малфоя взглянули уже хорошо знакомые глаза цвета полной луны. Они светились в темноте, чего раньше не случалось, и Люциус было удивился, но тут в коридоре послышались многочисленные шаги и маг стал в стойку, вытянув палочку вперед. - Гарри, если ты в состоянии воевать, присоединяйся. Низкий, проникновенный голос прозвучал за его спиной: - В моем доме война, Помоги мне, Луна. Для судьбы и любви Мне защита нужна. Чтоб свое отстоять В предстоящих боях, Ты оружие дай- Жизнь за жизнь обменять.*** Юноша, плавно покачиваясь в нескольких сантиметрах от пола, замер за плечом Люциуса. Лунный свет, как живой, тонкими струнами тянулся за ним. Как только дверь распахнулась, юноша завел руку себе за спину и дернул светящийся шлейф, набрасывая его на себя и Люциуса. Малфой бросил мощное заклинание, сбивающее с ног, и в проеме двери случился небольшой затор, позволивший Люциусу оценить количество нападавших хоть приблизительно. - Гарри! Красный луч проклятья метнулся к юноше. Но вдруг исказился, вильнул в сторону, повинуясь изгибу лунной ленты. Люциус перевел дыхание и принялся забрасывать нападавших проклятиями, многие из которых были далеко не «светлыми». Лунная пелена, наброшенная на него Гарри, оказалась хорошим щитом от большинства проклятий, но от зеленого луча Авады Люциусу пришлось побегать - проверять на прочность защиту, подставляясь под Смертельно-Непростительное – жуть, как не хотелось. Перемещаясь по комнате, Малфой одного за другим выводил противников из строя, стараясь никого не убивать. Гарри, висевший в центре комнаты, вдруг двинулся вперед, к одному из нападавших, который прицелился в Малфоя. Краем глаза Люциус заметил, что в руке обнаженного юноши не палочка, а длинный, светящийся меч. Со свистом разрезав воздух, меч метнулся к шее противника, прошел наискосок, но ни крови, ни отвратительного зрелища развороченной плоти никто не увидел. Однако, мужчина в темной мантии заорал страшным голосом и упал к ногам Поттера. А юноша уже разворачивался к следующему. - Уходим, пока целы! – сдавленно прокричал кто-то в коридоре и нападавшие бросились к выходу. Меч в руке Гарри превратился в длинный бич, змеей развернувший свои кольца. Как кобра, лунная плеть метнулась за убегавшими магами и хлестнула их, заставляя упасть и закричать. В комнате раздался оглушительный щелчок, как при разряде молнии. ***стих автора