Лунный Воин или Сволочь ты, Малфой (от 18)

- А как же Непреложный обет? – судя по тому, что Шелкболта не шокировали слова Малфоя, об «умопомрачительном сексе» между Пожирателем и Героем он уже догадался. - Не было никакого обета, - Гарри с вызовом посмотрел на Министра. – Так что ваша комбинация – убиваем Малфоя, Поттер умирает сам – не сработала бы. Хотя… результат бы все равно был, но попозже. - Почему ты солгал мне, Гарри? - Слишком много пришлось бы объяснять, - пожал плечами Поттер. – Да и Долг Жизни проще обойти, чем Непреложный обет. Жаль, что не прокатило. - Ну почему же? - Кингсли вдруг спрятал палочку в чехол. – Твой план был очень хорошим. И если бы ты не был таким дураком, а сразу все сказал, то не было бы никаких проблем. Гарри хитро посмотрел на Министра: - Если бы я честно сказал, что спустя несколько недель превращусь в воинственного призрака, умеющего материально влиять на окружающий мир и фактически неуправляемого, то меня бы погладили по голове и отпустили? Кингсли засмеялся и покачал головой. - Ты прав. Хорошо, допустим, ты имел право скрывать свое состояние. Я жду твоих объяснений, но позже. Сейчас речь пойдет о мистере Малфое. Мои наблюдатели донесли, что он довольно вольготно себя здесь чувствует. - А что вы предлагаете, - заговорил Люциус. – Бросаться на своего гипотетического спасителя? Зачем, если можно мирно общаться с интересным собеседником, наслаждаться спокойной жизнью? Навоевался я уже. - Я спрашиваю Гарри, Люциус, - Шелкболт даже не повернулся к Малфою. - Он прав, Кинг, - Поттер выдержал взгляд Министра. – Навоевались мы. Малфой, конечно, сволочь, но он – человек. Со своими слабостями, правом на ошибки и… на второй шанс. - Но достоин ли он этого второго шанса? – Шелкболт тоже не опускал глаз. - Каждый его достоин. Даже Волдеморт. Когда я видел то, что осталось от его души, я понял, что мне очень жаль этого несчастного человека. Жаль, но Тому уже никто не смог бы помочь, – Гарри улыбнулся, когда Кингсли слегка вздрогнул, услышав имя Темного Лорда. – А Малфой… если он в состоянии понять свои ошибки и сделать все для того, чтобы больше их не повторять, то… - Ты поверишь ему, Гарри? Доверишься? – Министр подошел почти вплотную к парню, заставляя поднять голову выше. – Или он настолько заморочил тебе голову, что ты… - Глупости, Кингсли, - Поттер поднялся, вынуждая мужчину отступить. – Время, когда я шел на поводу у своих чувств и эмоций, давно прошло. А насчет доверия… Гарри подошел к молчаливому Люциусу и заглянул ему в глаза: - Сможет ли он быть достойным такого доверия? Малфой заложил руки за спину, горделиво выпрямился и ответил: - Мы, Малфои, всегда должны иметь все самое лучшее и эксклюзивное. А что может быть более неординарным, чем доверие Гарри Поттера? Даю слово более тщательно продумывать свои поступки в будущем. Если это самое будущее у меня будет. Гарри повернулся к Шелкболту: - Кинг, давай все, что касается меня, решим отдельно от дела Малфоя. Сними с меня тяжесть Долга Жизни, а потом я пойду с тобой и предоставлю доказательства, что не являюсь Темным Лордом. Одно только прошу, - Поттер заметно заволновался, - не закрывай меня в подвалах Министерства. Дай завершить мои дела и умереть спокойно. Не делай из меня подопытную крысу и не пытайся использовать в делах Аврората. - Руки, Малфой! – Кингсли вытащил палочку и наставил ее на Люциуса. Тот выпрямился еще больше, гордо вскинув подбородок. Руки, которые он протянул Министру, практически не дрожали. Кингсли вынул из кармана плоскую коробку и достал два простых на вид серебристых браслета. - Я не могу отпустить тебя, Люциус, просто так. Гарри – мальчик доверчивый, в отличие от меня. Антимагические браслеты – сроком на три года, запрет на вмешательство в политику и пожелание сидеть тише воды, ниже травы – достаточно приемлемые условия, – Кинг говорил, надевая браслеты на запястья Малфоя и касаясь их своей палочкой. Гарри видел, как морщился при этом Люциус, как побледнело его лицо и сжались красиво очерченные губы. - Копии документов о помиловании… - Шелкболт выудил из внутреннего кармана тонкий свиток пергамента. Поттер удивленно смотрел на темнокожего мага: - Ты все же взял их с собой? Почему? - Знаешь, что я почувствовал, когда узнал, что операция провалилась? Радость и облегчение, - Шелкболт криво улыбнулся, протягивая пергамент Гарри. – Скорее всего, мое сердце, в отличие от разума, знало, что ты невиновен. Жду тебя через час в своем кабинете. И, Гарри, не делай ничего, что заставило бы меня разочароваться в тебе. Темнокожий маг повернулся и вышел из комнаты, оставив Гарри и Люциуса наедине. - Вот так… все просто? – прошептал юноша, чувствуя, как тяжесть, поселившаяся в его душе, отступает, и на ее месте появляется что-то иное… - Просто? О, нет… просто не будет, - Малфой притянул к себе парня и сжал в объятиях. – Пройдет много лет, пока я смогу полностью восстановить гордое имя Малфоев. Возможно, значительно больше, чем понадобилось, чтобы очернить его. Гарри непроизвольно прижался к Люциусу, словно ища поддержки усталому телу. Малфой потянул его за прядки на затылке, вынуждая посмотреть в глаза: - Ты действительно веришь мне? Доверяешь, несмотря на то, что было? - Главное не то, что было, а то, что есть, - Гарри попытался улыбнуться и задохнулся, когда Малфой наклонился и поцеловал его. Что-то внутри юноши встрепенулось и потянулось к магии Люциуса, скованной браслетами. Словно натолкнувшись на барьер, проснувшаяся сила отпрянула, заставив Гарри прервать поцелуй. - Что с тобой? Ты сильно побледнел, - Малфой обеспокоенно посмотрел на юношу. - Вдруг… стало больно, - Гарри осторожно высвободился, задержав руки на запястьях Люциуса. - Мне нужно идти. Надеюсь, меня выпустят к вечеру. Ты… уйдешь сегодня? - Ты хочешь, чтобы я остался? – Малфой следил взглядом за Поттером. Парень отвернулся к окну, где солнце вступало в свои права: - Я не буду от тебя этого требовать. Но не забывай, что Долг Жизни выполнен только частично. Остались еще твои бывшие соратники. - Не волнуйся об этом, - Люциус сложил руки на груди, чувствуя какую-то пустоту внутри. Браслеты, почти невесомые, оттягивали руки, словно гири. – Я буду вынужден покинуть этот гостеприимный дом. Сам знаешь, как тяжело восстанавливать семейные дела, – Малфой почему-то чувствовал себя неловко, но виду не подал. – Но не думай, что избавишься от меня, мальчишка. Я ведь тобой еще не насытился.