Теория невероятности

– Обязательно было тащиться сюда в такую рань? Мукуро широко зевнул и потянулся. Под глазами у него пролегли темные круги, черты лица заострились от усталости. Хибари подозревал, что и сам выглядит не лучше. За прошедшую ночь он не сомкнул глаз. Когда они вернулись из «Чьело», время давно перевалило за полночь. Хибари подбросил Мукуро к его дому, подождал, пока в черных провалах окон загорится свет, и уехал к себе. Он перечитал еще раз все показания, выпил несколько чашек кофе, а под самое утро – еще и бокал виски, годами пылившегося в шкафу. Когда за окном появились первые лучи солнца, он уже вышел из душа и набрал номер Мукуро. Тот ответил быстро – подозрительно быстро для человека, который вырубился, как только они сели в машину, и клялся, что по возвращению домой сразу отправится спать. Хибари пожал плечами и повернул руль. На светофоре горел красный, но он сделал вид, что не заметил, и промчался мимо. Мукуро поморщился, но промолчал. – Ты все равно не спал. – С чего ты взял? – Ты себя в зеркало видел? – Хибари отвлекся от дороги и покосился на Мукуро. Кислое выражение на его лице было достаточным ответом. – Я все думал об этом чертовом пиджаке. Ничего не понимаю. Ты что-то понимаешь, Кея? Хибари не ответил. Ему просто нечего было сказать. С самого начала он хотел найти этот чертов пиджак, как выразился Мукуро. Но теперь он валялся в кресле дома – немой знак укора. По стеклу ударили капли дождя, и Мукуро вздрогнул. Хибари уже заметил, что он не любит холод и настороженно относится к воде, а уж если они объединяются – а теплые неощутимые дожди остались в далеком лете, – предпочитает и вовсе не показывать носа из салона автомобиля. Но сейчас выбора у него не было. В последний раз взрезав шинами начинающие скапливаться лужи, Хибари остановился перед угрюмым серым зданием. – Может, сам сходишь? – Мукуро поежился и выглянул в окно. – Нет уж, мистер Я-Боюсь-Промокнуть. Вылезай. Хибари вышел первым, тряхнул немедленно намокшими волосами и раскрыл зонт. Мукуро мешкал, и он со вздохом обошел машину и сам открыл дверцу. – Тебе нужно особое приглашение? – Ненавижу дождь, – заявил Мукуро, но все же вылез, не преминув от души хлопнуть дверью. – Портит мою идеальную прическу. – Сегодня твоя прическа далека от идеала, – Хибари мгновенно воспользовался возможностью отомстить за небрежное отношение к его имуществу. – Как и всегда, впрочем. Мукуро тут же надулся. Хибари не мог решить, выглядит он смешно или жалко, – со струями воды, которые стекали с темных волос и терялись под воротом рубашки, и сжатыми в тонкую линию бледными губами. Похоже, Мукуро умудрялся мерзнуть даже в пальто, теплом не по сезону. Самому же Хибари было жарко в легком пиджаке. – Где твой зонт? – Обойдусь, – отмахнулся Мукуро и шагнул ближе. Хибари не успел отодвинуться – и он уже оказался под его зонтом, вцепился в локоть. Только сейчас Хибари заметил, что Мукуро дрожит. – Так и будешь стоять истуканом? Пойдем, мне холодно. – Свободной рукой он запахнул пальто, пытаясь застегнуть его негнущимися пальцами, капли воды на прозрачной коже исчезли, скрывшись под глухой тканью. А мне жарко, снова подумал Хибари, но все-таки сдвинулся с места. Он чуть подвинул зонт – так, чтобы полностью закрыть им Мукуро, на пару капель, упавших на плечо, он не обратил внимания. В царстве Верде царили тишина и полумрак. – Каждый раз жутко, как в первый, – Мукуро перешел на шепот. Хибари невольно кивнул. Именно здесь сильнее, чем где-либо, можно было почувствовать, насколько мимолетно все вокруг. – Вы к доктору Верде? – Тишину прорезал звонкий детский голос. Мукуро рядом дернулся и выругался. Хибари и сам замер на миг – пока не увидел, как из темноты коридора появился нескладный подросток. Он остановился, внимательно осмотрел их – взгляд мутно-болотных глаз задержался на Мукуро – и, словно потеряв всякий к ним интерес, отвернулся. – А его нет. Он уехал на вызов. Приходите завтра. – Постой! Фран, да? – Мукуро отпустил локоть Хибари и потянулся вперед. – Это срочно и не может ждать до завтра. Мальчишка остановился. В неясном свете от тусклой лампочки на стене Хибари увидел, как стали дыбом волоски у него на загривке – будто кота погладили против шерсти. – Запомнили мое имя, надо же, – буркнул Фран и оглянулся. Немигающий взгляд снова остановился на Мукуро. – Чего вам надо? Шапку я не надену. – Мы хотим посмотреть на труп... – Мукуро оглянулся на него и сделал большие глаза. Хибари исправился. – На тело Савады Цунаеши. То, что Верде не оказалось на месте, было настоящим подарком судьбы, и упускать такой шанс не стоило. – Оно в большой холодной комнате, – уточнил Фран и дернул плечом, будто ему было неприятно даже думать об этом. – Там много тел. Иногда я слышу, как они перешептываются за спиной доктора Верде, а он ничего не замечает. Но не Савада Цунаеши. У него нет рта. – Он помолчал, а потом спросил будничным тоном, словно говорил о погоде. – Вы нашли его голову? Мукуро покачал головой и бросил быстрый взгляд на Хибари. Тот только пожал плечами. Они оба подумали об одном и том же: подопечный Верде был очень странным ребенком. Но Хибари не собирался лезть не в свое дело, пусть с ним разбирается профессор Верде. – Фран, ты можешь отвести нас в большую холодную комнату? – мягко спросил Мукуро. – Мы будем очень тебе благодарны, Фран. Похоже, Мукуро на факультете юриспруденции тоже учили тому, как склонить собеседника на свою сторону. Почаще повторять его имя – одно из основополагающих правил, которое всегда казалось Хибари невыразимо глупым. Ему самому хотелось ударить по губам любого, кто звал его по имени, и сломать челюсть тому, кто осмелился бы произнести его еще раз. – Правда, Кея? – Мукуро выжидающе посмотрел на него, повторил, раскатывая по языку протяжное «о». – Кея? Драться не хотелось. – Да. – Отвести я вас могу, – протянул Фран. – Только она заперта, а ключи доктор Верде унес с собой. Мукуро не сдержал разочарованный вздох и не стал останавливать мальчишку, когда он снова зашагал прочь по коридору, чем-то гремя в кармане при каждом шаге. Хибари и Мукуро переглянулись и пошли за ним. За очередным поворотом их ждала открытая настежь дверь. Фран исчез. – Если Верде нас застукает, то отрежет головы уже нам, – пробормотал Мукуро. Хибари фыркнул и вошел в комнату. Его встретил неожиданно яркий свет, ударивший по глазам. Он подождал, пока привыкнет, и подошел к ящикам, остановился, изучая их. – Не помнишь, в каком из них Савада? – Он еще не завтракал, но любоваться на трупы – а к профессору Верде редко попадали те, кто умер естественной смертью, – желания не было. – Не знаю, – отозвался Мукуро. – Я сюда не заходил. На столе рядом лежали перчатки. Хибари надел их, опустился на колени и потянул один из ящиков. Тот не поддался, и он взялся за другой. С жутким скрежетом ящик выехал вперед, открывая значительно побелевший с того времени, когда его видел Хибари, труп. Без головы. – Бинго! – Мукуро цокнул языком и устроился рядом, с любопытством разглядывая тело и множество рваных ран на груди. – Где-то здесь, да? Хибари кивнул. Он внимательно осматривал разодранную грудную клетку – по ней будто прошелся когтями дикий зверь. – Думаешь, он умер не от этого? – Мукуро машинально дотронулся до исполосованной груди и тут же отдернул руку. Хибари потянулся вперед – пальцы коснулись застывшей кожи, ледяной даже через перчатки. – Профессор Верде сказал, что здесь не менее десятка смертельных ран. – Но он ведь не утверждал, что Савада умер от одной из них? – Мукуро прикусил губу. – Хитрый лис. – Он утверждал, что орудием убийства было что-то острое. – Мог и не заметить. – Думаешь? Они оба прекрасно понимали, что не мог. Хибари поднялся с колен, подошел к столику в дальнем углу комнаты, похороненному под грудой инструментов. Его устроил длинный скальпель. – Рехнулся? – Мукуро перехватил его руку, когда Хибари уже примерился, откуда будет удобнее начать. – Закон не дает нам права свежевать трупы, Кея. Да что там закон, Верде спустит с тебя шкуру, если с этого тела упадет хоть один волосок. – Он ухмыльнулся. – Фигурально выражаясь. – Если в него стреляли, должна была остаться пуля. Она пробила пиджак только спереди, значит, застряла в теле. – Если Верде ее не извлек. – Если он ее не извлек, – согласился Хибари. Он взвесил скальпель в руке. – Есть другие предложения, как это проверить? – Я не возьму на себя ответственность за это, – Мукуро сердито поджал губы. – Хватит с тебя и незарегистрированной Беретты. Хибари склонился над телом, но замешкался. Что бы он ни говорил, решиться на подобное было сложно даже ему. – Это ищете? Скальпель звякнул, приземлившись на пол. Хибари оглянулся. В дверях стоял Фран и смотрел на них. Он перекатился с пятки на носок и хмыкнул. Что-то блеснуло у него в руках, и он сжал кулак. – Что там у тебя? – Мукуро напрягся. Хибари читал его мысли, как открытую книгу – что успел увидеть мальчишка и понял ли, что увидел? – Пуля. Разве вы не ее искали? – Фран разжал ладонь. На ней действительно лежала пуля – темная, с острыми гранями, странной непривычной формы. Мукуро забрал у него пулю, прежде чем Фран успел отшатнуться, покрутил в руках и протянул Хибари. Тот внимательно изучил ее. – Отлита на заказ. Необычное оружие. Пистолет, из которого ее выпустили, тоже явно не в магазине куплен. – Как Верде мог ее не заметить? – Мукуро нахмурился. – Эй, Фран… Но ученик профессора Верде снова исчез, будто не стоял перед ними миг назад, покачиваясь как болванчик. – Ты уверен, что мальчишка действительно достал пулю из тела Савады Цунаеши? – Хибари поднял скальпель и вернул его на столик. Он мрачно посмотрел на обезображенный труп, но мгновение прошло – и его решимость улетучилась. – Зачем ему врать? – А зачем врать Верде, уважаемому профессору и судмедэксперту? – Он мог не заметить, – упрямо повторил Мукуро, но его голос прозвучал неуверенно. Хибари покачал головой, не собираясь его переубеждать. Достаточно того, что понимал он сам: профессионал уровня профессора Верде никогда не пропустил бы такую важную улику. – Пора уходить. Пока не вернулся профессор Верде. – Он задвинул ящик, бросил на стол перчатки и погасил свет в комнате. Пулю он положил в карман пиджака. – Что теперь? – спросил Мукуро, когда они вышли на улицу. Хибари не торопился заводить машину, пытаясь собраться с мыслями. – Значит, Саваду убила пуля, а не нож, как мы думали. Все эти раны – отвлекающий маневр. Нож, который я нашел в «Чьело», – не орудие убийства. – В чем смысл? – Мукуро опустил стекло. Дождь закончился, пока они были внутри, и только лужи напоминали о нем. – Зачем сначала стрелять, а потом пытаться скрыть пулевое ранение? К чему эти сложности? Савада уже был мертв. Кто бы его ни застрелил, он знал, что делает, – пуля, похоже, вошла в сердце, раз там больше всего ран. – Думаю, в этом все дело. Убийца – отменный стрелок. Он опасался, что пуля и оставленная ею рана смогут навести на его след. – Давай зайдем в «Алиби», – неожиданно сказал Мукуро. Хибари вопросительно посмотрел на него. – Поболтаем с твоим приятелем. Хибари провернул ключ зажигания и развернул машину. В «Алиби» почти никого не было. Неудивительно, в десять-то утра. Бармен смерил их подозрительным взглядом и отвернулся, вернувшись к протиранию бокалов. Немногочисленные клиенты, которые скорее всего просто никуда не уходили с минувшей ночи, лениво развалились на диванчиках и негромко переговаривались. Хибари показалось, что он заметил, как промелькнуло цветное боа и скрылось за дверью в дальнем конце зала, и потянул Мукуро за собой. В коридоре никого не было. Хибари сделал пару шагов, когда дверь в конце коридора открылась и из комнаты видеонаблюдения выглянул охранник. Луссурия упоминал его имя, но Хибари забыл. – Хай, Марко. – А вот Мукуро его откуда-то знал. Он широко улыбнулся охраннику, но тот не ответил улыбкой, только угрюмо посмотрел на них, скрестив руки на груди. – Как дела? – Какого черта вы здесь забыли? Вам здесь делать нечего. – О, мы вовсе не собираемся снова вламываться в твою комнату с неподобающим поведением, если ты об этом, – Мукуро захихикал, и Хибари сжал зубы, чувствуя, как в нем растет желание разнести это место к чертовой матери. Потом, пообещал он себе. Когда дело будет закрыто. Тогда он все же приложит усилия, необходимые для того, чтобы найти хозяина этого притона, и поболтает с ним по душам. Возможно, тот и сам согласится, что существование подобного места на соседней с собором святого Петра улице нецелесообразно. А если нет – Хибари умел убеждать. – Мы ищем Луссурию, – ему хотелось побыстрее закончить с этим. Глаза охранника забегали, и он нервно облизнул губы. – Он уехал из города, вернется через неделю, не раньше. Тогда и приходите. – Он вернулся в комнату видеонаблюдения. – Лжет? – Мукуро посмотрел на захлопнувшуюся дверь. – Не сомневаюсь. Они завтракали в кафе неподалеку от «Алиби», когда у Хибари зазвонил телефон. Номер на экране ни о чем ему не говорил, поэтому он просто снял трубку. – Да? – Здравствуйте, синьор прокурор. Бьянки сказала, что вы хотели поговорить со мной. – Хибари не ответил, и невидимый собеседник засмеялся. – Прошу прощения, это Ямамото Такеши. Из «Чьело». – Как вы узнали мой номер? – Мне дала его Бьянки. – Откуда он у нее? – Не знаю. Спросите сами, если вам интересно. – Не интересно, – Хибари и так знал ответ. С Реборном давно стоило провести беседу, чтобы он уяснил, что сорить его личной информацией – плохая идея. – Вы хотите встретиться? – Да, раз у вас есть вопросы. – Мне приехать в «Чьело»? – Нет, – Ямамото ответил слишком быстро и сам понял это, хмыкнул, сглаживая неловкость. – У нас здесь небольшой переполох. Вы в городе? Давайте встретимся там. – Хорошо. Хибари продиктовал адрес и назначил встречу на два часа дня. – Ресторан Паоло? – Мукуро оставил в покое коктейль и покосился на него, когда Хибари закончил разговор. – Почему там? – Там вкусно готовят. И хозяин – мой давний знакомый. – Надо же. Работает на две стороны, старый хитрец, – пробормотал Мукуро. – Можно я пойду с тобой? – Конечно. У тебя же нет других планов? – Кажется, мое право на личную жизнь закончилось после знакомства с тобой, – Мукуро улыбнулся, поигрывая соломинкой. – Но я не возражаю. *** Они пришли в ресторан на полчаса раньше назначенного времени, но метрдотель сказал, что их ожидают, и провел к столику за перегородкой. Рядом голосом французского шансонье разрывался динамик, но его звук был направлен в зал. Ямамото Такеши вальяжно развалился на стуле и пролистывал меню. Услышав шаги, он поднял голову и улыбнулся Хибари как старому знакомому. – Еще раз здравствуйте, синьор прокурор. Вы не одни? – Рокудо Мукуро, – Мукуро шагнул вперед и протянул руку. Ямамото привстал, чтобы ответить на рукопожатие. – Наслышан. Сторона защиты? – Ямамото улыбнулся и ему. – Я Ямамото Такеши, друг Цуны. – Наслышан. – Мукуро ехидно покосился на Хибари, который по пути в ресторан успел пересказать их прошлую встречу. Он обошел стол и устроился в дальнем конце. Хибари сел рядом с ним, напротив Ямамото, лицом к ширме. Официант принес еще два меню. Увидев Мукуро, он кивнул. – Вам как всегда, синьор Рокудо? – Только кофе, я не голоден. Хибари последовал его примеру и, к его удивлению, Ямамото тоже. – Кеко расстроена, а когда она расстроена, то разгоняет прислугу и готовит столько, что мы не можем съесть. Ее это успокаивает. Широкая улыбка не сходила с его лица, и Хибари вдруг подумал, что не хотел бы оказаться рядом с Ямамото Такеши, когда тот перестанет улыбаться. – Это и есть тот переполох, который вы упоминали? – Что? – Ямамото растерянно моргнул и рассмеялся. – А, вы о том, что я говорил по телефону? Нет, там причина в другом. – Он сцепил пальцы и опустил на них подбородок. Официант принес три чашки кофе и ушел, аккуратно вернув перегородку на место, и Ямамото продолжил. – Возникла проблема с животными. – С животными? – встрял Мукуро. – Ой! Хибари, который секунду назад наступил ему на ногу под столом, проигнорировал возмущенный взгляд. Ямамото, казалось, и вовсе не обратил внимания на их молчаливую перепалку. Он рассеянно постукивал ложкой по блюдцу, явно пребывая мыслями где-то далеко – возможно, в «Чьело». – Да, с животными, – повторил Ямамото. – Они спят, и мы не можем их разбудить. Хаято говорит, их обкололи наркотиком. – Кто и зачем? – Хибари перегнулся через стол и посмотрел ему в глаза. В глазах Ямамото не было ни намека на улыбку. – Понятия не имею. Вчера приходил ветеринар для планового ежемесячного осмотра. Когда она закончила, я отвез ее домой и уехал. Хаято говорит, что кроме ветеринара никого не было. Не считая вас, конечно. Ямамото щелкнул костяшками пальцев, словно что-то просчитывая про себя, и покачал головой. – Но вряд ли вы сунулись бы к животным, особенно после прошлой встречи с Натсом. Да и зачем? – Действительно незачем, – легко согласился Хибари. – Ветеринар, который следит за состоянием ваших животных, – кто он? – Доктор Томас Сент. – Он часто бывает у вас? – Работает на постоянной основе, если вы об этом. Цуна нанял его, чтобы он присматривал за животными и лечил их, если понадобится. До него был другой врач. Он пропустил начало болезни у ягуара, а позднее лечение не помогло. Пришлось усыпить. – Врача? – усмехнулся Мукуро, высказав неозвученную мысль Хибари. – Ягуара. После этого Цуна нашел доктора Сента. – Как часто он приезжает в «Чьело»? – Обычно раз в месяц. Если кто-то из зверей болеет – чаще. – Вчера он приехал на плановый осмотр? – поинтересовался Хибари и глотнул кофе. Слишком сладкий на его вкус. – Это был плановый осмотр, да. Но приехал не он. – Не он? – Доктор Сент приболел. Приехала его ассистентка. – Вы встречались с ней раньше? – спросил Мукуро. Он подался вперед, будто гончая, почуявшая след, и Хибари тоже видел его, этот след. Ямамото покачал головой. – Вчера я впервые ее увидел. – Тогда почему вы уверены, что она ветеринар? – Она была в белом халате, с медицинскими инструментами, необходимыми для осмотра, и доктор Сент позвонил до ее прихода. – Опишите ее, – Хибари откинулся на стуле. – Высокая. Темные волосы, прическа такая... – Ямамото очертил в воздухе абстрактные волны, – в стиле афро. Большая грудь. – Он поймал неодобрительный взгляд Хибари и хмыкнул, потер подбородок, на котором пробивалась щетина. – Поверьте, прокурор, вы бы тоже обратили внимание на грудь такого размера в таком глубоком вырезе халата. В общем, примечательная девица. Взгляд на такой остановится. – Она осмотрела животных? – Мукуро перехватил инициативу у Хибари, но тот не стал возражать. Пусть один из них задает вопросы, второму будет легче наблюдать за собеседником. Ямамото пожал плечами. – Мы не следили за ней. Она ушла в зверинец, потом вернулась, сказала, что все в порядке, и я отвез ее домой. – Куда? – В отель «Плаза». Она сказала, что купила новую квартиру, в которой еще не закончен ремонт, и временно остановилась там. – Как она назвалась? – Моника Росси. – Глаза Ямамото блеснули весельем, когда он перевел взгляд с Мукуро на Хибари. – Каков ваш вердикт, синьор прокурор? – Вы говорите правду, – ответил Хибари. – А вот ветеринар – фальшивка. – Хаято тоже так думает. Он пытался дозвониться до доктора Сента, но не смог. – Спасибо за информацию. – Хибари поднялся из-за стола. – Нам пора. – Разве у вас не было ко мне вопросов? – удивился Ямамото. – Бьянки сказала... – Они подождут, – оборвал его Хибари. Он надеялся, что Ямамото быстро забудет об этих предполагаемых вопросах или он хотя бы успеет придумать их к следующей встрече. – Я сохранил ваш номер. Не исчезайте из города. – Ладно. Я задержусь – допью кофе. – Всего хорошего. Когда они выехали на соседнюю улицу, Мукуро заговорил: – Ты ему веришь? – Почему нет? Он не лгал. – Что теперь? – Съезжу к доктору Сенту. – Ты его знаешь? – прищурился Мукуро. Хибари кивнул. – Когда-то он лечил мою канарейку. Мукуро изогнул бровь, но никак это не прокомментировал. – И где она теперь? – Умерла. – Плохо лечил? Хибари промолчал. Мукуро постучал пальцами по обивке кресла. – Высади меня здесь, Кея. Хочу прогуляться. Хибари остановил машину. – Даже не спросишь, куда я собрался? – Хибари показалось, что в голосе Мукуро прозвучала обида, но он только мотнул головой. – Я не твоя мамочка, если ты забыл. – Ну и ладно. Увидимся позже. Мукуро помахал рукой и, плотнее запахнувшись в пальто, зашагал прочь. – Позже так позже, – пробормотал Хибари, разворачивая автомобиль. Доктор Сент жил на окраине Рима, через несколько десятков улиц, забитых послеобеденными пробками. Дверь ему открыл мужчина, постаревший, словно с их последней встречи прошло лет тридцать, а не полтора года. Он кутался в безразмерный плед и прятал в него лицо, когда начинал кашлять. – Неважно выглядите, доктор Сент. – И тебе привет, Хибари Кея. Как твоя канарейка? – Умерла. – Какая жалость, – ровным тоном профессионального ветеринара проговорил доктор Сент и отодвинулся. – Зайдешь? Хибари прошел в гостиную. На низком столике у дивана вперемешку валялись лекарства для людей и животных, шприцы и пустые колбы. – Ты меня немного отвлек. Я собирался сделать вакцину для болонки донны Кальенте. Все время кашляет и ничего не ест уже несколько дней. – Как и вы? Доктор Сент передернул плечами. – Болезнь всегда застает врасплох, но это еще не повод откладывать работу. – И все же вы не поехали в «Чьело» поиграть со зверушками. – Эти зверушки легко откусят голову и мне, и тебе, знаешь ли, – доктор ухмыльнулся и снова зашелся в лающем кашле. Когда приступ улегся, он вынырнул из-под пледа, тяжело дыша. – Даже не буду спрашивать, откуда ты знаешь, где и на кого я работаю, но спешу тебя разуверить. Я собирался поехать, чтобы провести ежемесячный осмотр, но мне позвонили из «Чьело» и сказали, что не нуждаются в моих услугах в этот день. Честно говоря, я вздохнул с облегчением. Вчера я едва держался на ногах. – Позвонили из «Чьело»? – озадаченно повторил Хибари. – Кто? – Представилась Бьянки. Будешь чай? – Зеленый. Сахара не надо. – А я, наверно, выпью с малиной. Доктор Сент удалился на кухню и, погрохотав там пару минут, вернулся с подносом. Смахнув все, что мешало, он водрузил его на стол. – Вы встречались раньше с Бьянки, доктор? – Видел издалека, когда она гостила в «Чьело», а я лечил Ури. – И слышали? – Я понимаю, куда ты клонишь. И мой ответ: нет. Девичьи голоса так похожи, особенно по телефону, когда пробиваются сквозь помехи. В последние дни связь здесь ни к черту, а все этот дождь. На почве нелюбви к дождю доктор Сент вполне мог бы сдружиться с Мукуро. Хибари подавил неуместную улыбку и уточнил: – Значит, вы не уверены, что это была именно она? – Не уверен. Это могла быть любая девушка, но я привык доверять людям. – Зря, – Хибари встал. – Если у меня будут еще вопросы... – То можешь позвонить. Не обязательно тащиться в такую даль. Я прекрасно знаю, что забрался к черту на рога и окружил свой дом семью кругами Ада из бесконечных пробок, в которых стоят все, кто хочет уехать отдохнуть за город. Особенно по пятницам. – Я учту ваше пожелание, доктор. Он не стал говорить, что удалил его номер, когда умер Хиберд. *** Мукуро прогулялся по торговому центру, поел мороженое на открытой террасе кафе, мрачно наблюдая за накрывшими город серыми тучами, и пошвырял камешки в озеро в парке Виллы Боргезе, но так и не придумал, чем заняться дальше. Оставить Хибари было сиюминутным желанием, он бы немедленно передумал, если бы тот попросил поехать с ним к доктору Сенту, – и сейчас наверняка слушал бы россказни о какой-то дохлой канарейке. Но Хибари только равнодушно посмотрел на него и остановился, и Мукуро отчетливо понял, что их союз адвоката и прокурора (Всемогущий Союз, как он мысленно его окрестил), похоже, нравился только ему. Сам Хибари наверняка считал его надоедливой помехой, которая уже выдала всю имеющуюся у нее информацию, но почему-то продолжает болтаться под ногами. Мукуро бросил в воду последний камушек из тех, что подобрал по пути. Мирно плавающие утки загалдели и забили крыльями по воде, возмущенные тем, что их покой нарушили. Их встревоженные голоса пронеслись над озером и смолкли, застыв в тяжелом от влаги воздухе. Снова стало тихо. Мукуро вздохнул и растянулся на мокрой траве, чувствуя, как наливаются свинцом веки. Все же он совсем не спал ночью. В кармане пальто завибрировал телефон, и он не глядя нащупал его, поднес к лицу. На дисплее светился неопределенный номер. Мукуро подумал не отвечать вовсе, но чувство долга взяло верх. Вдруг что-то важное? – Рокудо Мукуро слушает, – протянул он тоном, достаточно красноречивым, чтобы собеседник понял, что слушать его не хотят. Даже если на миг у него мелькнула мысль, что это Хибари, она быстро разбилась о смутно знакомый вкрадчивый голос. – Можете не тратить время на поиски ветеринара, господин адвокат, и приятелю передайте. Это был подарок от Бьякурана, не более того. С Мукуро мигом слетела сонливость, он резко сел. – Кто это? – Но в трубке уже зачастили короткие гудки. Он выругался и поднялся на ноги, отряхнул пальто и накинул на плечи. Подарок от Бьякурана, как же. Ублюдок, подумал Мукуро, шагая через парк. С неба снова начали срываться капли дождя, и он проклял все: мерзкую осеннюю погоду, зонт, оставленный дома, Хибари Кею, теплый салон его автомобиля, до которого было далеко. И Бьякурана Джессо. Его в первую очередь. Поймать такси оказалось легко – возле парка Виллы Боргезе их всегда было в избытке. Он попросил таксиста остановиться возле ближайшей аптеки. – Номер шесть и номер семь. И два шприца. Отойдя за столик, он снял пальто и закатал рукав рубашки. Вакцина хищно блеснула синим, пока он набирал ее в шприц, и быстро разнеслась по всему телу, стоило ввести ее в вену. Спать сразу перехотелось, прилив сил не заставил себя ждать, даже настроение улучшилось. Мукуро бросил использованные шприц и ампулу в мусорное ведро, забрал с собой седьмой номер и вернулся в такси. Полицейский участок казался оживленным ульем, из которого разлетались пчелы, обрадованные концом рабочего дня. Мукуро проскользнул мимо двух полисменов, которые обсуждали, куда пойти выпить, и остановился перед окошком дежурного. Девица с длинными пошло-красными ногтями говорила по телефону и не обратила на него никакого внимания. – Ходите сюда, как на работу, синьор Рокудо. Мукуро оглянулся и встретился с насмешливым взглядом Франчески Висконти. Он дернул плечом. – Это и есть моя работа. – Девица, наконец, положила трубку, и он снова повернулся к ней. – Я адвокат Бьякурана Джессо и хочу встретиться со своим клиентом. Немедленно. Та кивнула и опять сняла трубку – с другого телефона, перекинулась парой слов и вернула трубку на место. – Третья кабинка. Телефон справа от нее зазвонил. Мукуро отошел в сторону. – Пойдемте, я провожу вас, – Франческа Висконти еще была здесь. Она подхватила его под локоть и увлекла за собой. Мукуро покосился на нее, но послушно пошел рядом. – Вы говорили, что это дело больше вас не касается, – напомнил он. – Официально да. Неофициально... оно мне интересно, – призналась синьора Висконти. Тонкие пальцы неожиданно сильно сжали его руку – там, где совсем недавно кожи касалась игла, – и по телу пробежал легкий импульс. Боли, а не волнения от близости красивой женщины, рассеянно отметил про себя Мукуро. Похоже, его личная жизнь действительно осталась в том далеком прошлом, где он знать не знал никакого Бьякурана Джессо и Хибари Кею. К тому же она замужем, подумал он, наблюдая, как играют бликами грани камня на ее кольце. Мысль должна была оказаться утешительной, но вышла блеклой и пустой. Стоило просто признать, что его интересовало только текущее дело и связанные с ним люди. – Больше никаких подарков, – заявил Мукуро, как только за ним закрылась дверь. Бьякуран уже был в комнате, сидел, раскачиваясь на стуле и глядя в потолок. Заметив Мукуро, он растянул губы в ухмылке. – Что, прости? – Не притворяйся ангелочком. Это ты подослал в «Чьело» фальшивого ветеринара, чтобы она усыпила животных. – Мне показалось, что тебе и Хибари Кее хотелось наведаться туда незамеченными. Мукуро, прищурившись, смерил его внимательным взглядом, пытаясь понять, что именно умеет делать Бьякуран, – читать чужие мысли, предсказывать будущее или просто ощущать намерения других людей, витающие в воздухе. Не найдя ответа, он вздохнул. – Гокудера Хаято теперь ее ищет. – Не найдет. Айрис для него далека и недоступна, так же как для тебя мои мысли. – Мог бы и не уточнять. Я принес лекарство. – О, благодарю, – Бьякуран покрутил в руках ампулу и взял шприц. – Мне принять его сейчас? – Как хочешь. – Тогда прошу меня извинить, – Бьякуран надломил ампулу. – Голова болит целый день. Мукуро посмотрел, как на его лицо возвращается румянец, и довольно кивнул. – Когда ты принимал лекарство в последний раз? – Когда ты привез его мне после осмотра у Аркобалено Грозы. Мукуро вскинул бровь, но не стал уточнять, что за странное прозвище дал Верде Бьякуран. – Я попрошу синьору Висконти, чтобы она тщательнее следила за твоим здоровьем. – Она и так тщательно за мной следит, не сомневайся. – Не хочешь мне во всем чистосердечно признаться? Мукуро надеялся застать Бьякурана врасплох, но тот только рассмеялся. – В чем именно? Что убил Саваду Цунаеши? Я этого не делал, ты и сам знаешь. – Знаю. Но кто-то его все-таки убил и подставил под удар тебя. Кто? – Понятия не имею, – Бьякуран улыбнулся самой фальшивой из своих улыбок, откинулся на стуле, опасно балансируя на ножках, и покрутил кольцо на пальце – бессознательное движение, вряд ли он вообще замечал, что делает, но взгляд Мукуро остановился на крупном камне в рамке из крыльев, и он нахмурился. В прошлый раз камень напоминал мутную стекляшку, сейчас он искрился всеми цветами радуги и будто жил своей жизнью. Бьякуран перехватил его взгляд, и улыбка сошла с его лица. – Кстати у меня есть просьба, Мукуро-кун. – Какая? – Я хочу, чтобы ты нашел для меня одного человека. – И почему я должен это делать? – Потому что ты мой адвокат и должен мне помогать, разве нет? – А ты должен честно отвечать на мои вопросы, но ты же этого не делаешь, – Мукуро закатил глаза. – Ладно, я слушаю. – Его зовут Ирие Шоичи, – деловито начал Бьякуран. Он больше не насмехался и не играл в одному ему понятные игры, и эта резкая перемена в отношении удивила Мукуро. – Примерно наш ровесник, скорее всего он или в Японии, или в Штатах. Рыжие волосы, очки... – Бьякуран неожиданно качнулся вперед и ударил кулаком по столу, в глазах вспыхнула злость. – Нет, бесполезно. Я понятия не имею, как он выглядит. Рыжие волосы или черные, с очками или без, с кипой чертежей или гитарой... – Бьякуран понизил голос и забормотал, так что Мукуро едва расслышал. – Столько вариантов, я видел столько вариантов. Его может вообще и не быть. Мукуро ждал, пока он успокоится, но Бьякуран опустил голову и молчал. – Бьякуран? – Прости, похоже, я могу дать тебе только имя. Ирие Шоичи. Бьякуран наконец взял себя в руки, хотя на раскрасневшемся лице все еще было заметно замешательство. – Хорошо. Сделаю все, что в моих силах. Мукуро был уже у двери, когда Бьякуран едва слышно окликнул его. – Услуга за услугу, – его голос прозвучал неожиданно холодно и надменно. – Хотя скорее предупреждение. До меня дошли слухи, что вы зачастили в клуб и уже несколько раз пытались найти там одного человека. Лучше прекратите. Если мои догадки верны, это может быть опасно. Если они решат, что вы слишком рьяно роете землю. – Они? Бьякуран мотнул головой, обрубая вопросы на корню. – Это все, что я хотел сказать. Пока-пока, Мукуро-кун. Мукуро не ответил и вышел, столкнувшись в дверях с парнем в рабочей робе. – Уборка помещений, – протянул тот, жуя жвачку, и сильнее натянул на лоб кепку, из-под которой выбивались ярко-бирюзовые пряди. В руках он держал ведро с водой и швабру. Мукуро посторонился, чтобы пропустить его и полисмена, который пришел за Бьякураном, и направился к выходу из участка. Возле стеклянной двери, грея пальцы о стаканчик с кофе, стояла Франческа Висконти и смотрела на улицу. Мукуро посмотрел туда же и скривился – по стеклу струями стекала вода, будто мало было того, что он намок утром. – Бьякуран Джессо чем-то очень обеспокоен в последнее время, – сказала синьора Висконти, когда Мукуро встал рядом. – Целыми часами шагает по камере. – К нему приходили посетители? – Только вы. В любом случае никого не пустили бы. Мукуро кивнул. – Я пойду. – Где ваш зонт? – Дома забыл, – раздраженно буркнул он, и Франческа Висконти вдруг улыбнулась ему. – Можете взять один из этих, – она указала на подставку с зонтами у двери. – До свидания, синьор Рокудо. Когда ее шаги стихли, Мукуро взял самый большой зонт и вышел на улицу. В голове всплыло предупреждение Бьякурана, и он помрачнел, не понимая, как его трактовать. Бьякуран имел в виду «Алиби» и говорил о человеке, которого они там искали. Они – значит, он и Хибари. Наверное, он подразумевал Луссурию, но откуда Бьякуран о нем знал, откуда он знал, где бывает Мукуро, что делает и с кем? Зачем ему эта информация? И кто такие «они», которым могло не понравиться излишнее рвение в расследовании? Мукуро поморщился – в висках начинала пульсировать боль – и выудил из кармана мобильник. Несколько раз прослушав сообщение о том, что абонент недоступен, он выругался и ускорил шаг. *** Было всего около пяти, когда Хибари вернулся в центр. Ехать домой было рано, зацепиться было не за что, и он невольно пожалел, что рядом нет Мукуро, этого мастера блестящих идей. По крайней мере его идея со зверинцем оправдала себя. Немного поколесив по улицам, он понял, что неосознанно приехал к «Алиби». Идея попробовать снова найти Луссурию – то, что охранник соврал о его отъезде, было очевидно – или другого возможного информатора была неплохой, но Хибари решил, что все же стоит попытаться влиться в общую атмосферу. Рабочий день подходил к концу, и к клубу начинали стекаться разряженные в пух и прах люди. После недолгого размышления Хибари решил, что ближайший торговый центр сможет ему помочь. В «Алиби» он вошел другим человеком. Возможно, кто-то бы решил, что он мало изменился, но для Хибари цветастой рубашки из какой-то тонкой и очень блестящей синтетики было более чем достаточно для маскировки. Пиджак он оставил в машине, и теперь ему казалось, что он сверкает ярче, чем диско-шар под потолком. Но едва ли ярче, чем остальные посетители. Единственное, что ему нравилось в этом месте – привлечь внимание к себе было бы сложно, даже если бы он захотел. За барной стойкой пока было мало людей, Хибари сел на пустой стул и огляделся, но Луссурию нигде не увидел. Видимо, стоило действительно поискать другой вариант. – Познакомимся, красавчик? – Парень справа от него наклонился ближе – длинная светлая челка упала ему на глаза, полностью скрыв их, – и странно шипяще засмеялся. – Может, позже, – Хибари попытался улыбнуться, но улыбка вышла кривой. – Ты знаешь Луссурию? – Ага. Его сегодня здесь нет, если тебя это интересует. – Жаль. – Хибари встал и направился к выходу. Он думал, что сможет выдержать больше, но голова шла кругом от бликов света и громкой музыки, и отчаянно хотелось выйти на улицу. – Хэээй, смотри, куда прешь! – Высокий парень с взлохмаченными белыми волосами, которые напомнили ему о Бьякуране Джессо, покачнулся и едва удержался на ногах, когда Хибари задел его плечом, проходя мимо. Судьба коктейля в его руке оказалась печальнее. Хибари посмотрел, как по рубашке расползается пятно, и пожал плечами. – Все равно она мне не нравилась, – пробормотал он. Возле входа в клуб тоже толпились люди, и Хибари растолкал их, чтобы пройти. Вздохнул с облегчением он только когда завернул за угол, в пустой переулок, прислонился к стене и прикрыл глаза, стараясь успокоить участившийся пульс и прогнать из головы туман. На лицо упали первые капли дождя, но так было даже лучше. Он не знал, сколько простоял так. Из оцепенения его вырвал громкий голос и, когда Хибари открыл глаза, то заметил, что дождь уже льет вовсю. – Хибари Кея? – повторил голос, и Хибари внимательно оглядел его хозяина. Высокий мужчина со смуглой кожей и черными волосами – типичный итальянец – с глубоким старым шрамом, белой змеей скользящим от правого виска к челюсти; его лицо Хибари смутно помнил, но не знал, откуда. Он кивнул. – Тебе попросили кое-что передать, – осклабился мужчина и шагнул ближе. В темных глазах отразился свет фонаря из конца переулка, и на миг в них сверкнул огонь. Хибари посмотрел ему за спину, и только сейчас понял, что они не одни. Несколько крепких парней замерли у него за плечом, ожидая приказа. Не понять, к чему все идет, было сложно. Хибари хмыкнул и сжал кулаки. Он чуял близость драки, и она радовала его как никогда. – Кто тебя прислал? Мужчина осклабился. – Без разницы. Просто запомни: ты слишком глубоко увяз, синьор прокурор. Хибари оттолкнулся от стены плечом и замахнулся, метя в челюсть. В бурной юности уличные драки были его страстью и, хотя многое изменилось с тех пор, тело помнило движения, и он надеялся покончить с этим быстро. Но мир перед глазами неожиданно пошатнулся, Хибари споткнулся, и на плечи легли сильные руки, не давая упасть. – Куда же ты, принцесса? – хрипло рассмеялся поймавший его – тот самый, со шрамом. – Рано еще падать. Здесь нет принца, который тебя спасет. Скулу обожгло болью. По ней потекло что-то горячее – кровь, или это был дождь, Хибари не знал. «Защищайся!» – кричало чувство самосохранения, но его голос таял, становился все тише, прячась за шумом бьющейся о землю стены воды. Мир качнулся в последний раз и неожиданно съежился до черной точки, а потом исчезла и она.