Отсюда

Как же быстро пролетают дни в школе, по сравнению с лечебницей! Неделя прошла, и у меня уже есть ощущение, будто я живу здесь несколько лет. Постоянные госпитализации научили меня привыкать к новой обстановке так быстро, как это только возможно. Повезло, что меня особо никто не замечает в школе. Интерес одноклассников к моей персоне длился всего пару дней, сейчас же почти никто не пытается со мной заговорить. На самом деле, я и не могу привлекать много внимания: темноволосое и сероглазое, к тому же еще и тощее, привидение. И сумасшедшее, а как же. Одна вот только заметила меня и все никак не отстанет. Линда, вроде. Приходится вести себя с ней крайне холодно — ну не посылать же мне ее так сразу. Сама поймет, что мне это общение не нужно. А вот, кстати, и она. Черт, я ведь так хотела спокойно пройтись до дома. — Джоанна, да подожди! — говорит она, несколько запыхавшись. Все-таки догнала. — А, это ты, — ей-богу, я чуть не зеваю специально. Как назло, идти нам в одну сторону, поэтому уже третий день подряд она становится моим попутчиком. Сегодня я даже безуспешно попыталась свалить пораньше. — Прикинь, кроссовок Генри нашли в коллекторе, мне папа только что написал. Ах да, забыла сказать, отец Линды полицейский. От него она узнает про все случившиеся преступления. — А труп? — Зачем ты так говоришь, может, он просто заблудился! Усмехаюсь. Можно подумать, мой одноклассник, которого мне так и не суждено было узнать, вприпрыжку путешествует по трубам прямо под нашими ногами уже пару недель. Моя реакция, наверное, расстроила ее, ибо дальше мы шли молча. — Джу, ты это… будь аккуратнее. Два человека за месяц пропали, — говорит она перед тем, как свернуть к своему дому. Мы коротко прощаемся. Забавно получается — мне незачем быть аккуратной. Я даже не против наткнуться на местного маньяка, пусть забирает мою жизнь, мне не жалко. Пусть только не мучает меня перед смертью, ломом по голове — и готово, а с телом пусть делает, что хочет, мне наплевать уже будет. Из моих несколько мрачных мыслей меня выдергивает силуэт. О боже, опять этот глюк. Я не говорила, но к моим привычным гадостям прибавился клоун, такого у меня еще не было. Потрепанный, некогда белый костюм с рюшами и помпонами, рыжая шевелюра, высокий лоб, клоунский грим, белые перчатки... или руки тоже раскрашены? Не знаю. Ах да, еще и красный воздушный шар в руке. Прелесть. Я вижу его то среди детей на площадке, то в переулке рядом с кинотеатром, то наблюдаю за ним из окна, когда скучаю на уроке. Кстати, он еще и смотрит на меня исподлобья, злобно так, если мне не показалось. Хорошо хоть внутренности свои не роняет при этом, хах. На этот раз он стоит на противоположной стороне улицы. Я поднимаюсь на крыльцо своего дома и уже лезу в карман парки за ключами, но их там, как назло, не оказывается. — Черт, да куда же вы делись?.. Пришлось порыться в рюкзаке. Это действительно непривычно: я никогда не теряла ключи, да и кладу их в карман куртки, в крайнем случае — в одно отделение с мобильником. Ура, нашлись в одной из тетрадей. На поиск ключей ушла, наверное, минута. Ключ поворачивается в замке, но мне вдруг стало интересно, пропал ли мой глюк за это время. Я оборачиваюсь. Клоун так и стоит, пялясь на меня. Мне пришла в голову гениальная идея: а помашу-ка я своему глюкану! Дверь за мной захлопнулась, чуть не слетев с петель, я даже не запомнила, как оказалась в своей комнате. — Тихо, тихо, тихо, ты всего лишь бооольная, всего лишь больная… — проговариваю я заученную фразу. Ком в горле душит, слезы льются по щекам. Подперев дверь, я сижу на полу и обнимаю колени. Он помахал мне в ответ. Почему, блять, это со мной происходит!? Я только вышла из лечебницы, а мне уже такая хрень мерещится. — Галлюцинации — всего лишь образ в твоем сознании, то, что ты видишь, на самом деле не существует, они не могут тебе навредить, — повторяю слова миссис Нэш. От этого стало только хуже. — Лучше бы все это было на самом деле! — рыдая, словно отвечаю сама себе. Мысли, черные и белые, будто борются в моей голове. Я слышу их голоса — они перебивают друг друга. Один из них звучит очень отчетливо: «Ты опасна! Не приближайся к людям, они умрут от твоих рук». Это правда. Я ведь не сильно отличаюсь от той женщины, Мии. Она убила своего ребенка, придушила его из-за видений. — Я как она! — слезы полились с новой силой. Среди всего этого сброда звучит светлый голосок: «Но ведь люди тоже могут навредить, тогда зачем они тебе?» — Нет людей — нет проблем, — меня словно осенило. Я перестаю всхлипывать, светлые мысли побеждают, все больше и больше успокаивая меня. И тут мое внимание привлекает движение в окне. Красный шарик. Это меня добивает.