Осколки твоих глаз

Эльза встаёт рано, и у неё есть время на боекомплект: завтрак, макияж, причёску и подбор одежды не из серии «надеть то, что не воняет». Просто вчерашним вечером её вырубило часов в десять, и она чувствует себя относительно бодрой. Неплохо. Из зеркала на Аррен смотрит помятое чудище с синяками под глазами и землистым цветом лица. Эльза опять не смыла косметику, поэтому оба глаза выглядят подбитыми. Вокруг губ отчётливо просматривается ореол размазанной помады. Эльза хмыкает, доставая из ящика умывалку и ватные диски. Бывало и хуже, в конце концов. Мама в командировке, так что завтрак приходится херачить самостоятельно. Долго не думая, Эльза варит яйцо и мажет хлеб плавленым сыром. Яйцо благополучно трескается и разваривается, а хлеб, естественно, отрезан криво и «по наклонной». Это Эльза, не раздумывая, дополняет всем остальным, что ещё можно есть: и конфетами, и йогуртами, и какими-то булочками. Воздав хвалу всем богам за спокойное утро, Эльза бродит по комнате, время от времени из кучи хлама выуживая учебники и тетради. «Надо бы прибраться», — думает Аррен, ногой отпихивая в угол грязные колготки. Она думает так каждый день. Эльза надевает чёрные джинсы. Мятые, само собой, как из задницы достанные. В принципе, сегодня можно надеть только чёрные вещи и сойти за модную. Из недр шкафа девушка выуживает чёрную оверсайз-футболку с рисунком из цифр. Эльза очень худая и такое ей идёт. Жрёт, правда, Эльза всё, что влезет, но не толстеет. Генетика. Перед зеркалом Эльза плетёт себе два хвоста и завивает их. Харли Квинн долбаная. Тут же Эльза раскрывает коробку косметики и начинает штукатуриться. Веки блестят золотисто-оранжевым, стрелки нарисованы, синяки замазаны. Можно идти. Напоследок Эльза сбрызгивает запястья и хвостики духами. Запах сладкий, даже приторный. Саша, лучшая подруга Эльзы, болеет, так что к школе Аррен подходит в гордом одиночестве. Кто-то ей машет, «салютует», кивает головой. Со многими здесь у Эльзы неплохие отношения на уровне «привет-пока». Эльза неизменно опаздывает вне зависимости от того, во сколько она выходит из дома. Первым уроком стоит биология, и мистер Хокинс, давно привыкнув к этому, без лишней демагогии разрешает сесть на место. Только вот привычный стул занят дурой-новенькой. Подавив желание оттащить её за шиворот, Эльза садится на другое место, и делает это быстро, чтобы всё-таки не злить Хокинса. Учебник Эльза взять забыла. И пусть он лежит на половине соседа, она ни за что не попросит поделиться. Нет. Ведь сидит рядом с Эльзой Джек, мать его, Фрост. Эльза с силой сжала зубы. Ну вот опять. Что ни день, то фестиваль. И она опять будет думать о нём сутки напролёт. И она скорее бы съела скорпиона, чем призналась, что все утренние прихорашивания она делала ради него. Со стороны они, наверное, выглядят комично. Эльза, вся в чёрном и с ярко-красными губами, и Джек, аккуратно причёсанный, в поглаженной рубашке и донельзя серьёзный. Отличник, гордость школы, мамина радость. Да-да. И вот в это вот Эльзу угораздило втюриться. Пиздец. Джек её стеснялся. Эльза хорошо знала, что он никогда не ладил с девушками. Просто им нравились другие парни. А вот она выделилась, да. Но лучше бы таскалась за каким-нибудь бейсболистом, чем молча сохла по Джеку Фросту. Джек записывал слова мистера Хокинса, а Эльза даже тему урока не знала. Для вида она открыла тетрадь и принялась рисовать на полях каких-то птичек. Ей было до чёртиков обидно, что всё складывается так. Они с Джеком какое-то время общались в соцсетях. Там всё было иначе. Никакой пропасти между ними не было, и они легко и свободно болтали на любые темы. С Джеком было легко общаться, но Эльзе хотелось не сериалы обсуждать. Она мечтала о том, что Фрост испытывает то же, что и она. Но он скрывался, продолжал стесняться и… в общем-то, ничего. Эльза себя накручивала всё сильнее, и, наверное, подозревала, что Джеку было наплевать. Аррен знала, что они слишком разные для того, чтобы быть вместе. Может, Джек бы не вытерпел рядом с собой такую стерву. Или бы она стала на него постоянно срываться. Просто не судьба. Однако это были только слова, и Эльзе они не помогали. Однажды всё должно было решиться само собой. Джек в жизни бы не сделал первого шага. Он и не сделает. Потому что развязка вышла необычной. В тот день Эльза захотела выглядеть как-нибудь необычно. Поэтому вместо обычных штанов она внезапно натянула юбку. Коротенькую юбочку, цветную такую, всю в оборочках. Вот захотелось на денёк перевоплотиться в дуру легкомысленную. И всё бы было нормально, если бы не реакция Джека. Нет, то есть, в школе-то всё было нормально. Они не общались там просто. Но вот в их переписке Джек оторвался по-полной. Наверное, он не хотел Эльзу обидеть. Но он это сделал. Эльза всегда угарала с его завуалированных фраз. За красивыми словами всегда что-то скрыто. Вот и за теми километровыми сообщениями подтекст был один. Девочки в коротких юбках — шлюхи. И не только в юбках, а просто в вульгарной одежде. И делается это, чтобы привлечь внимание парней. И всё тут. Эльза, прочитав это всё, не просто разозлилась, а остервенела. Такими словами она ещё никого не крыла. По сути, повода не было. Ну сказал по глупости и всё. Но Аррен слишком сильно задело то, что он о ней такое думает. Этим вся красивая сказка и закончилась. Эльза не знала и не могла знать, что сморознул это Джек из-за банальной ревности. После этого она, напротив, убедилась в том, что здесь ей ничего не светит. Невыносимо. Эльза закрыла тетрадь и подняла руку. — Можно пересесть?