***
— Наконец-то! Я уже собиралась идти на поиски. — Селина стояла возле зеркала, скрестив руки на груди. — Ты заблудился, красавчик? — Нет. — Прислонившись к входной двери, Брюс закрыл глаза, стараясь дышать глубоко и размеренно. Подъём по лестнице почти лишил его сил, спина ныла ужасно, и всё, чего он хотел сейчас — просто лечь и не двигаться. — Ты какой-то бледный. Боже, неужели Брюс Уэйн действительно боится темноты? — заливаясь смехом, продолжала язвить Кошка. — Селина, прекрати. Мне сейчас не до шуток. — Я ведь предупреждала тебя. — Она набросилась на Брюса, нависла над ним, своим телом прижимая его к двери и не давая возможности пошевелиться. — Не смей называть меня этим именем, — чеканя каждое слово, со злостью прорычала она. — И как прикажешь к тебе обращаться? — глухим от боли голосом спросил Брюс. — Эта женщина сведёт меня с ума. — Не знаю. — Кошка отпустила его, сделала шаг назад, и уставилась на Брюса растерянным взглядом. — Кто ты? Расскажи мне. — Скорее от отчаяния, нежели с надеждой, он попросил её рассказать о себе. Возможно, это поможет ей вспомнить. — Меня зовут Селина Кайл. — При упоминании своего имени Кошка скривилась, словно где-то поблизости мелом чиркнули по грифельной доске. — Мне тридцать. Родилась и выросла в Готэме. Моя никчёмная мать покончила с собой у меня на глазах, — ровным голосом, лишённым эмоций, рассказывала свою историю Селина. — Мне было четыре, когда это случилось. Отец спился и умер через три года. Меня и мою младшую сестру Мэгги забрали в приют, с тех пор я её не видела. Говорят, она умерла. Из приюта я сбежала, жила на улице, потом меня вернули обратно, но я снова сумела убежать. Это был бесконечный круговорот. Улица научила меня выживать, там же я встретила тех, кто помог мне достичь совершенства в моём ремесле. — В каком ремесле? — Я отбираю у богатых то, что им не так уж и нужно, мистер Уэйн. — Воруешь, — заключил Брюс. — Можно и так сказать, хотя я предпочитаю называть это своим маленьким бизнесом. — Она говорила медленно, будто бы нарочно растягивая слова. Её мягкий и такой мелодичный голос обволакивал Брюса, а взгляд, лукавый и дерзкий одновременно, притягивал, как магнит. — А теперь послушай меня. — Встряхнувшись, Брюс избавился от овладевшего им минутного наваждения. — Тебя зовут Селина Кайл, тебе тридцать лет и родилась ты не в Готэме, а в Чикаго. — Он шаг за шагом перечислял все известные ему факты биографии Селины, а она лишь недоверчиво качала головой. — Хватит, — оборвала она Брюса, когда он перешёл к рассказу об Афганистане и смерти Стивена. — Всё это не имеет ко мне никакого отношения. Это её история, а не моя, ясно тебе? — Ладно, я понял. — Брюс поднял ладони вверх, показывая, что сдаётся. — Может быть, пригласишь в гостиную? Я бы не отказался от чашки чая. Так, рассказ не подействовал, а только разозлил её. Нужно придумать что-то другое. Она так уверена в том, что говорит. Словно той Селины Кайл, что я знал, и не существовало вовсе. Что же с ней творится? — Проходи, — без особого энтузиазма отозвалась Селина. — Чай в шкафчике, вода в кране, чайник на плите. Кстати, тебе не мешало бы помыться и побриться, ты выглядишь как бродяга. Поторопись, пока не отключили электричество. Я скоро вернусь. — Закончив читать нотацию, Кошка скрылась за дверью спальни. — Гостеприимная хозяйка, — усмехнулся Брюс и направился в сторону кухни.***
Чёрный кожаный костюм был заботливо разложен на кровати, застеленной белым плюшевым покрывалом, сапоги на высоком каблуке валялись возле двери. Небольшая комната, наполненная приятным тёплым светом ночника, стала для Селины убежищем от мужчины, которого она видела впервые в жизни. Забившись в угол, Кошка сидела на полу, обхватив руками колени, и не решалась выйти. Какого чёрта я притащила его сюда? Я ведь совсем его не знаю. Или знаю? Почему меня так тянет к незнакомому человеку? Он был с ней? Да, кажется, так и есть. Но ведь я — не она. А может быть, он прав, и я действительно… Нет, это невозможно. Обычно такая смелая и решительная, сейчас она не могла понять, чего же ей хочется на самом деле: чтобы Брюс Уэйн навсегда ушёл из её жизни, или броситься ему на шею и больше никогда не отпускать.***
Он успел принять душ, вдоволь насладившись горячей водой, льющейся из крана, побриться и съесть пару сэндвичей с чаем, прежде чем Кошка снова появилась перед ним, одетая в домашние брюки и красный шерстяной свитер. Брюс обошёл квартиру, поражаясь тому, насколько точно сумел запомнить все детали этого уютного маленького дома, где совсем недавно он был так счастлив. За несколько месяцев здесь почти ничего не изменилось, разве что в раковине на кухне скопилась немытая посуда, да в прихожей на вешалке почему-то висели мужские куртки, а за комодом Брюс обнаружил спортивную сумку с оружием и пару высоких ботинок на шнурках, тоже мужских. — Маскировка, — пояснила стоящая в дверях спальни Селина. — В квартиру несколько раз вламывались, и я решила, что это отпугнёт тех, кто вздумает снова сюда войти. — Неплохо, — похвалил её за сообразительность Брюс. — Поговорим? — Что ты хочешь знать? — Кошка по-прежнему стояла, прислонившись к дверному проёму, скрестив руки на груди. Он снова обратил внимание на то, что Селина безуспешно старается выглядеть расслабленной и безразличной. Меня она обмануть не сможет, я хорошо знаю её, хоть мы и знакомы недолго. — Расскажи, что происходит в Готэме. Что-то мне подсказывает, ты в курсе всех событий. — Хорошо, мистер Уэйн, я расскажу всё, что знаю. Сидя на диване в гостиной, Брюс слушал казавшийся бесконечным рассказ Селины. Она действительно во всех подробностях сообщила ему обо всём, что знала и видела; от Кошки Брюс узнал о ситуации с гуманитарной помощью и электричеством, о том, как охраняют бомбу и где находятся склады с продовольствием, медикаментами и оружием. — Откуда знаешь про склады? — Я сама часто туда наведываюсь. Откуда, по-твоему, в холодильнике появляется еда? Твоя подружка не ходит за гуманитарной помощью, боится, что её сцапают. Приходится всё делать самой, — театрально вздохнула Селина. — Значит, вы меняетесь местами? — с надеждой в голосе спросил Брюс. Господи, что за бред? — Да, и мне это порядком надоело. Если повезёт, увидишь её завтра. Ещё есть вопросы? — Он заметил, как она ёрзает в кресле, то и дело смотрит на часы, висящие на противоположной стене, и всем своим видом даёт понять, что этот разговор ей наскучил. — Ты что-то говорила про Гордона и других полицейских. Я не понял, о чём шла речь? — Они создали что-то вроде подпольной организации. Постепенно вытаскивают тех, кто остался в коллекторах, отслеживают перемещения бомбы по городу и вроде бы готовятся к восстанию. — Собираются напасть на Бэйна? — забеспокоился Брюс. — Да, — кивнула Кошка. — И обезвредить бомбу. — Чёрт, это плохо. — Он порывисто вскочил с дивана, вышел в прихожую, через минуту вернулся обратно уже одетый, на ходу бросая Селине её куртку. — Одевайся, поможешь мне найти Гордона. — И что мне за это будет, красавчик? — Вальяжно развалившись в кресле, она смотрела на него томным взглядом. — Ничего. На кону стоит жизнь готэмских детей, так что пошевеливайся, — начиная терять терпение, ответил Брюс. — Расслабься, милый, — продолжая заигрывать с ним, промурлыкала Кошка. Куртку она поймала налету и положила на колени. — Сейчас Гордон наверняка где-то в городе, так что найти его будет непросто. Дождёмся утра, и я отведу тебя к нему; я знаю, где живёт комиссар и тот симпатяга-детектив. — Ты уверена в том, что до утра ничего не изменится, и они не начнут действовать, милая? — Подражая своей собеседнице, Брюс решил, что так и будет её называть, раз уж собственное имя вызывает у мисс Кайл такие бурные эмоции. — Операция запланирована на послезавтра. Всё, красавчик, разговоры окончены. — Она встала с кресла, взяла куртку, плавной походкой направилась к двери. Проходя мимо Брюса, она мельком взглянула на него, и, находясь уже в коридоре, крикнула. — Спать будешь на диване.***
Эта женщина безумна, и, кажется, я сам начинаю сходить с ума. Оставшись наедине со своими мыслями, Брюс вдруг осознал весь ужас ситуации, в которой оказался. Он шёл в Готэм с надеждой снова увидеть свою Селину, а встретил здесь незнакомку с преступными наклонностями, утверждающую, что та, которую он знает, появится утром. Брюс снова сел на диван, невидящим взглядом уставившись в стену. Дождаться бы утра. Эта неизвестность хуже пытки. Он заметил Кошку, только когда она вплотную подошла к нему и, наклонившись, слегка потрясла за плечо. — Так и будешь сидеть здесь всю ночь? — Отличный костюмчик, — оглядев её с ног до головы, заключил Брюс. — Где взяла? — Там, где я его взяла, больше таких нет, — выпрямившись, ответила Селина. — А вот это, — указав пальцем на прибор ночного видения, закреплённый на голове, продолжила она, — нашла в одном из отделов в здании твоей компании. Потрясающая штука. — Рад, что тебе нравится, милая. Носи на здоровье. И куда же ты собралась? — Не твоё дело, дорогой. Вернусь через пару часов, не скучай. — Она направилась к выходу, снова оставив его в одиночестве.***
В пустой квартире было тихо и темно. Брюс ещё раз обошёл все комнаты, задёрнул шторы. За окном шёл снег, грозивший окончательно завалить сугробами и без того изрядно потрёпанный внезапно наступившей зимой Готэм. Наконец он немного расслабился и успокоился, понимая, что до утра не сумеет выяснить ничего нового и не сможет предпринять ничего, чтобы помешать Гордону совершить роковую ошибку. Время ещё есть, я успею. Усталость навалилась вместе с осознанием. Брюс провёл в дороге почти сутки, и теперь тело настойчиво напоминало ему о том, что неплохо было бы хоть немного поспать. Лёжа на оказавшемся жутко неудобным диване, он вспоминал слова Альфреда, сказанные им вчера на борту яхты. «Супергерой или человек? Кто вы, мистер Уэйн?», — спрашивал Альфред, надеясь убедить своего мистера Брюса не возвращаться в Готэм и не вступать в схватку с Бэйном. Вчера Брюс, желая успокоить старика, ответил, что он всё ещё Бэтмен. Сегодня же, после трудного пути, он был уверен в том, что Альфред прав, и он всего лишь человек, измотанный, сломленный физически и морально. Но Готэм он не оставит. Альфред всегда оказывается прав. Его фирменное «Я же говорил, мистер Уэйн» обычно раздражало Брюса, но не в этот раз. Альфред знал, что ради спасения Готэма он, не задумываясь, пожертвует всем, даже собственной жизнью. И призрачная надежда на новую жизнь с женщиной, которую он любит, не остановит его. Проворочавшись на жёстком диване где-то с полчаса, Брюс всё-таки сдался и, едва слышно проклиная Селину с её бессмысленными условиями, переместился в спальню. Даже если ей это не понравится, мне наплевать.***
Он проснулся среди ночи от того, что громко хлопнула входная дверь. Кошка включила свет в прихожей, что-то с глухим стуком упало на пол, затем послышались тихие стоны и звук льющейся воды в ванной. Брюс зевнул и нехотя выбрался из тёплой постели, босыми ногами шлёпая по ледяному паркетному полу. Что ещё там стряслось? То, что он увидел в ванной, заставило его окончательно проснуться. Опустив голову и опираясь о края раковины, Селина стояла неподвижно, едва дыша, а крупные капли крови, стекающие с её лица, падали в воду и растворялись в шумном водовороте, оставляя розоватые брызги на белоснежной поверхности. — Селина? — осторожно позвал её Брюс. — Отвали, — прошипела она в ответ. — Дай мне взглянуть. — Он подошёл к ней сзади, медленно развернул, приподнял её голову за подбородок. Откинув слипшиеся волосы, Брюс невольно ахнул: вся правая сторона лица Селины представляла собой сплошную гематому багрово-синего цвета, из глубокой раны над бровью и с разбитых губ сочилась кровь. Глаз заплыл, и лопнувшие сосуды залили склеру, превратив её в ярко-красное пятно устрашающего вида. — Кто это тебя так? — спросил Брюс, бережно поворачивая лицо Селины к свету. — Один из прихвостней Бэйна, которые патрулируют улицы. Я думала, что успею уйти, а он догнал меня и впечатал в стену. Быстрый оказался, гад. Но ты не думай, я в долгу не осталась, — усмехнулась Кошка и сморщилась от боли. — Не сомневаюсь. Ничего не трогай, я сейчас. — Он вышел из ванной, с трудом сдерживая гнев на того урода, который посмел ударить женщину, и на эту самую женщину, сующую свой нос куда ни попадя. Перевернув все полки и ящики на кухне, Брюс нашёл аптечку, захватил табурет и вернулся к Селине. — Садись. Кошка послушно опустилась на указанное место и замерла. Очень осторожно, стараясь причинить как можно меньше боли, он обработал порез на лбу и смыл кровь. — Ай, больно же! — то и дело вскрикивала Селина, отталкивая Брюса. — Руки, — строго командовал он. Кошка покорно замолкала и терпела, сцепив пальцы. Покончив с промыванием ран, Брюс ещё раз внимательно осмотрел её лицо. — Придётся зашивать. — Ну уж нет, красавчик. — В её взгляде читался испуг. — Не дёргайся. — Брюс снова оставил Селину в ванной, а сам отправился на кухню, отыскал пару тонких полотенец и, открыв окно, зачерпнул с подоконника большую горсть рыхлого снега. — Как хорошо. — Прикладывая к лицу холодный компресс, Кошка тихо застонала, а затем выдохнула с явным облегчением. Зашивая рану отточенными за годы практики движениями, Брюс невольно вспоминал тот вечер, когда другая Селина в этой самой комнате вынимала осколки стекла из его спины. Те мгновения, что они пережили вместе, были для него самыми счастливыми за последние годы, а теперь эта незнакомая женщина сидела перед ним, хрупкая и беззащитная, и так похожая на ту, прежнюю, которую Брюс полюбил. — Вот и всё. — Ровный аккуратный шов украшал бледный лоб Селины. — Неплохо получилось. — Она встала и принялась изучать своё отражение в зеркале, поворачивая голову. — Ну и видок. — Заживёт через пару недель, не волнуйся. — Вот чёрт! Как я в таком виде выйду на улицу? — Полагаю, это и есть благодарность за помощь? — съязвил Брюс. — Спасибо, — прошипела Селина. — Я иду спать. Не успев сделать и двух шагов, она покачнулась, обеими руками вцепившись в Брюса. Он не растерялся, тут же подхватил её на руки и понёс в спальню. Селина положила голову ему на плечо, закрыла глаза. — Всё хорошо, — шептал Брюс, укрывая её одеялом. — Спи. — Останься. — Он уже собирался уходить, когда Кошка крепко ухватила его за запястье и притянула к себе. — Пожалуйста. — Ладно. — Брюс прилёг на свободную половину кровати. — Спокойной ночи. — Спокойной ночи, красавчик.***
Она открыла глаза. Комнату заливал яркий утренний свет. На мгновение ей показалось, что она всё ещё спит и тот невероятно красочный сон продолжается. В нём она снова встретила Брюса, он вернулся, он не забыл её. Селина приподнялась, голову пронзила резкая боль. Нет, это не сон. Брюс Уэйн лежал рядом с ней и изучал её своим внимательным взглядом. — Брюс. — Его имя непроизвольно сорвалось с губ. Селина заметила, как он замер, затем шумно выдохнул. — Как же я по тебе скучал.