В лабиринтах памяти. Часть 2

Ева отложила приборы, с улыбкой наблюдая за тем, как Элайджа кормил со своей вилки Софи, которая требовала, чтобы он разрезал свой стейк на мелкие кусочки. Майклсон без малейших возражений исполнил просьбу дочери, и теперь она придирчиво выбирала понравившиеся ей ломтики, указывая на них своим крошечным пальчиком. — Раньше ты не любила мясо, — проговорила девушка, насмешливо щуря глаза, на что малышка отозвалась совершенно невозмутимым голосом: — Папочка сказал, что это вкусно. Ева только закатила глаза, видя, как на лице мужа появляется довольная улыбка. Элайджа ни на секунду не отводил взгляда от дочери, которая забавно морщила носик, разжевывая очередной кусочек, будто настоящий гурман. — А почему ты не ешь, мамочка? — вскинула бровь Софи, и ее черные глаза впились в лицо Евы, — тебе не нравится? — Я уже совсем сыта, детка, — улыбнулась девушка, и потянулась через стол к дочери, чтобы пройтись салфеткой по ее губкам. — Тогда может еще вина? — поинтересовался Элайджа, поднимая на жену невинный взгляд. — Четвертый бокал? — склонила голову Ева. — Ты — вампир. — И все же алкоголь на меня действует, — сузила черные глаза девушка, строго глядя на мужа, — и не думай, что я не понимаю, для чего ты пытаешься меня споить, — добавила она совсем тихо, так, что только острый слуг Первородного, позволил разобрать ее слова. — Ты ошибаешься, птичка, — совершенно спокойно отозвался он, мягко улыбаясь, — я лишь хочу, чтобы наш первый семейный ужин доставил тебе удовольствие. — Я бы поверила, — отозвалась Ева, совсем не замечая, что переходит на обычный тон, — если бы не знала, какой ты отпетый развратник, Элайджа Майклсон. — А что значит «развратник», мамочка? Девушка застыла, широко распахнув глаза, пока муж едва сдерживал смех от того, как ее лицо стремительно алеет под вопросительным взглядом Софи. Ева не могла вымолвить и слова в ответ дочери, и вампир пришел ей на помощь, отвлекая малышку вопросами о том, какой она желает десерт. Внимание Софи мгновенно переключилось на красочное меню, а ее мать смогла облегченно вздохнуть, понимая, что избежала очень непростого разговора. Но в этот миг, Майклсон поднял на нее свои темные глаза, в который играли бесята, и очень тихо произнес: — Теперь ты у меня в долгу, птичка. Ева натянуто улыбнулась, надеясь, что сказанное Первородным было лишь шуткой, и дальше ужин шел своим чередом. Софи перепробовала несколько десертов, забраковав один за другим, выпила огромный бокал яблочного сока и, наконец, согласилась с родителями, что пора бы уже отправиться домой. Не говоря ни слова, она забралась на руки к Элайдже и подняла вверх свое улыбающееся личико, извещая отца о том, что готова отправиться в путь. Вампир запечатлел на ее щечках невесомые поцелуи и, закрыв счет с щедрыми чаевыми, они покинули Мистик Гриль. По дороге Софи смеялась, напевая веселую песенку, и Майклсон повторял за ней отдельные слова, чем приводил дочь в неописуемый восторг. Только приблизившись к дому, они закончили пение, и малышка притихла в отцовских объятьях, явно утомленная таким насыщенным событиями вечером. — Она спит? — удивленно расширила глаза Ева, видя как муж осторожно укачивает Софи, прикрывшую глазки. — Не удивительно, после такого количества пирожных, — усмехнулся Элайджа, не позволяя жене забрать у него малышку, — я сам уложу ее. А ты, птичка, можешь пока заняться моей постелью. Коль уж мне предстоит спать отдельно, так пусть это будет происходить с максимальным комфортом. Все необходимое в комнате. — Ладно, — нехотя кивнула Ева, намереваясь выполнить просьбу Первородного до того момента, пока он уложит Софи, чтобы не оставаться с ним наедине в спальне, где воспоминания о вчерашней ночи накрывали ее, будоража кровь. Они разошлись по комнатам, и девушка, двигаясь максимально быстро, заменила постельное белье, на секунду залюбовавшись тонкой вышивкой, на белых наволочках. Все-таки, у ее несносного мужа была отличный вкус. Ева тихо хихикнула, и в этот миг ощутила на своей талии сильные руки. — Попалась, птичка. Элайджа притянул ее к себе, касаясь губами нежной шеи, и девушка невольно застыла в тесных объятьях, позволяя себе насладиться лаской мужа. — Ты ведь не забыла, что я спас тебя от неудобных вопросов нашей дочери? — продолжил Первородный хриплым шепотом, скользя ладонями все выше, — думаю, ты кое-что должна мне, Ева. — Если ты таким образом хочешь затащить меня в постель, — недовольно отозвалась та, вяло пытаясь высвободится, — то у тебя ничего не выйдет. Говори свое желание, но не надейся, что я буду удовлетворять твою похоть! — Как скажешь, — со смешком отозвался Элайджа, чувствуя, как тело жены реагирует на его прикосновения в противовес ее строгому тону, — удовлетворять меня ты не будешь. Ева кивнула, немного расслабляясь, но в следующую секунду ее муж произнес слова, которые заставили ее напряженно замереть. — Этим займусь я. Мое желание — подарить тебе наслаждение, моя маленькая птичка. — Но я… — Просто молчи, Ева, — перебил девушку Первородный, и его пальцы замерли на ширинке узких джинсов, — и получай удовольствие. Девушка не успела понять, как Элайджа снял с нее свитер и брюки, оставляя в одном белье, и осторожно опустил на краешек постели, устраиваясь рядом. Не говоря ни слова, он провел кончиком языка по ложбинке меж грудей, и Ева почувствовала, как ее кожа покрывается мурашками от возбуждения, а низ живота наливается жаром. Собрав последние силы, она попыталась оттолкнуть вампира, но тот даже не шевельнулся. Вместо того, чтобы отпустить ее, Майклсон задал вверх кружевной лиф, и его губы сомкнулись на чувствительном соске, который тут же затвердел от чувственной ласки, и в этот миг Ева поняла, что пропала. Она уже не сопротивлялась, когда муж переключился на другую грудь, терзая ее нежную вершинку, когда его пальцы скользнули под резинку трусиков, разводя набухшие складки плоти, позволила ему дорожкой поцелуев спуститься по животу к самому его низу, и прикусить через тонкую ткань чувствительную кожу между бедер, которые она к тому моменту широко развела, предоставляя мужу полный доступ к пылающей промежности. Элайджа только улыбнулся, видя, как Ева кусает губки, сдерживая стоны от его откровенных ласк. Пальцами он сдвинул в сторону полоску трусиков, и его язык прошелся по влажным складкам, замирая на чувствительном бугорке. Жена едва ощутимо вскидывала вверх бедра, подаваясь навстречу каждому движению его губ, и вампир неустанно дарил ей острое наслаждение, пока Ева не забилась в экстазе, достигая пика. Он отстранился от нее, позволяя любимой прийти в себя, и мягким движением свел вместе ее разведенные в сторону ножки. Прошло несколько минут, прежде чем обессиленная девушка распахнула мутные глаза, и не успел Элайджа сказать и слова, когда она резко подалась вперед, укладывая его спиной на смятую постель, и устраиваясь сверху. — Ты же говорила, что… — Возьми меня. Глаза Майклсона почернели от вожделения, скользя по полуобнаженному телу жены, и в этот миг он почувствовал, как тонкие пальцы, нисколько не церемонясь, расправились с его ремнем, и уже расстегивают ширинку брюк. Он едва успел перехватить изящные ладони, устремившиеся прямо под резинку его боксеров, на что жена подняла на Элайджу недовольный взгляд, пылающий от желания. — Ты уверена, птичка? — тяжело дыша, проговорил он, заглядывая в бездонные глаза, — не скажешь потом, что я обманул тебя? Совратил? Или сделал что-то против твоей воли? — Нет, — едва слышно отозвалась Ева, соблазнительно прикусывая нижнюю губу. — Тогда перевернись на животик, моя маленькая распутница, — прошептал Элайджа, освобождаясь от одежды, — ты заслужила немного грубости. Девушка послушно опустилась рядом с ним на колени, опираясь на локотки, и Первородный, успевший к тому времени полностью обнажится, сорвал с нее трусики, после чего его ладонь с силой опустилась на приподнятую попку, оставляя на округлой ягодице красный след. Ева вскрикнула, бросая на мужа недовольный взгляд через плечо, но Майклсон только продолжил свою экзекуцию, пока девичья попка не налилась алым цветом. Первородный несколько секунд любовался творением своих рук, прежде чем, его ладонь не скользнула между точеных бедер, разводя их в стороны. Его пальцы прошлись по промежности, влажной от любовных соков, и вампир прижался к жене, упираясь пахом в раскрасневшиеся ягодицы, накрывая ее своим телом. — Ты хочешь, чтобы я взял тебя, птичка? — прошептал Элайджа в маленькое ушко, пока его пальцы грубо мяли нежные бедра, заставляя жену, развести их шире. — Да, — часто закивала Ева, подаваясь ему навстречу. — Тогда держись. С этими словами он резко подался вперед, заполняя тесное лоно до самого основания, и начал размашисто двигать бедрами, входя вновь и вновь в тело жены, дрожащей от желания. Стоны Евы смешались с его собственными, пока они, двигаясь на вампирской скорости, слились в горячем танце плотской любви, прежде чем волна обжигающего наслаждения не накрыла их, заставляя весь мир исчезнуть. Элайджа сделал последний глубокий толчок, и Ева закричала, достигая пика, а жаркое лоно стиснуло его член, и в следующую секунду, вампира ослепил сильнейший оргазм, превращая все вокруг в один сияющий калейдоскоп. Прошло немало времени, прежде чем Первородный смог выровнять дыхание, приходя в себя, после испытанного экстаза. Майклсон мягко притянул к себе обессиленную жену, укладывая ее голову на свою грудь, и приподнял ладонью маленький подбородок, ловя взгляд черных глаз. — Я люблю тебя, — просто сказал он, даря Еве счастливую улыбку. — А я тебя, — отозвалась та, — и надеюсь, что ты сможешь смириться с тем, что твоя жена отнюдь не приличная женщина. — Значит, мои ухаживания за тобой можно считать успешно завершенными, птичка? — тихо рассмеялся Элайджа, наблюдая за лицо девушки, обреченно кусающей свои пухлые губки. — Думаю, да. — Отлично, — довольно отозвался Первородный, — мы как раз с Софи запланировали на завтра поход за мебелью для обустройства здесь ее комнаты. — Я просто не верю своим ушам, — ошеломленно воскликнула девушка, вскакивая, — ты и она… вы оба… вступили в заговор… Поток ее гневной речи был прерван страстным поцелуем. А спустя полчаса Ева уже давала мужу советы по ремонту. План отца и дочери сработал на все сто процентов.