Пятьдесят оттенков ярости

— Куда мы идем? — спросила Нина, когда дом ее матери остался позади. — Наверное, к твоему отцу, — пожал я плечами. — Объясним ему ситуацию, и… — Объясним ситуацию? — изогнула бровь моя девушка. — Как ты себе это представляешь? Я должна сказать: «привет, пап, мама застукала меня, прыгающей на члене Гастона, так что я останусь у тебя»? Тогда беги сразу и подальше! Я задумался. Нет уж, так говорить точно нельзя. Мне еще пожить хочется. Может, самостоятельно поговорить с Рикардо, как мужчина с мужчиной? Он должен понять. Тут я представил, как, краснея, говорю о сексуальных приключениях с его дочерью, и сам отказался от этой затеи. Стеснительности у меня, конечно, не так много, как раньше было у самой Нины, вот только это вовсе не означает, вот только это вовсе не означает, что я готов обсуждать сексуальную составляющую наших отношения с его дочерью с ее же отцом. Это, в конце концов, просто неприлично. — Да, ты права, детка. Может, тогда пойдем к моим? Тогда сможем остаться там вместе. С последними словами, я хитро улыбнулся и подмигнул возлюбленной. Возможно, все еще желать ее, после пережитой сцены, было несколько ненормально. Возможно. Только мне плевать. Я еще не насытился своей девочкой. И, если она хочет того же, почему нет? — Заманчиво, — рассмеялась Нина. — Вот только, если ты своим родителям все расскажешь, как я им потом в глаза буду смотреть? Вспомнив выражение лица папы, когда он узнал о сексуальных отношениях Луттео, я улыбнулся и ответил: — Да, думаю, ты права, любимая. У моих родителей будет культурный шок. Особенно, если мы скажем, в какой позе и где нас застукала Ана. Тогда куда пойдем? Тут мы переглянулись и одновременно воскликнули, пораженные внезапным озарением: — Луттео! И верно, уж наши друзья способны все понять. Да и говорить мы с ними можем совершенно на любые темы. Идеальный вариант. Я тут же позвонил Маттео. Тот взял трубку после второго гудка и буквально прорычал: — Гастон, если ты звонишь из-за какой-то ерунды, я тебя придушу! Мне сразу стало понятно, что я не вовремя. Наверняка, у наших друзей дело движется к сексу, а я тут со своим звонком. Спорим, мой лучший друг уже собирался входить в свою невесту. — Прости, брат, — сказал я. — Но мы, действительно, по делу. Ана застукала нас в гостиной… — И что? — сердито оборвал меня Маттео. — Нельзя было сказать, что приехал в гости?! — Ты не понял. Она застукала нас во время секса, на полу. — Чего?! Да ты меня разыгрываешь! — Хотелось бы. Да вот, это правда. Модем приехать за нами? Маттео протестующе взвыл. — Понимаю, понимаю, — быстро ответил я. — Приезжай, как только закончите там, хорошо? — Спасибо, друг, — произнес парень и отключился. — Не вовремя? — с улыбкой поинтересовалась Нина. — Как я понял, да, — отвечал я, убирая телефон в карман. — Идем, посидим пока в каком-нибудь кафе. В начале улицы как раз обнаружилась вполне приличная кофейня, куда мы и вошли, заказав по чашке чаю и маффины с черникой. — Итак, — подытожила моя девушка, когда улыбающаяся официантка отошла. — Что думаешь? — А что я могу думать? — хмыкнул я. — Вляпались мы с тобой, любимая, по самое не могу. Вряд ли твоя матушка так просто успокоится. — Да ты прав, — вздохнула Нина. — На секунду мне, действительно, показалось, что она меня сейчас ударит. Я потянулся черед стол, взял свою девушку за руку и произнес: — Любовь моя, ну, неужели ты думаешь, что я позволю кому-то причинить тебе вред? Да будь Ана хоть сто раз твоей матерью, я все равно не подпустил бы ее к тебе. Нина улыбнулась, но затем, вдруг виновато опустила головку и добавила: — Это все — моя вина. Мне следовало заранее уточнить, будет мама дома, или нет. Прости меня, Гастон! Прости! — Любимая, не говори глупостей! Ты ведь не могла предвидеть того, что самолет Аны отменят. И это ведь не ты вызывала нелетную погоду в Рио-де-Жанейро. Да и вообще, тебе досталось гораздо больше последствий, чем мне. Хотя бы воспитательная беседа с Рикардо. Спорю на что угодно, твой отец ее непременно проведет, как только узнает о произошедшем. — Думаю, как раз в эту самую минуту мама все ему рассказывает. Причем, не стесняясь в выражениях. Так что скоро начнутся звонки. — Да, нужно предупредить его, где ты будешь, чтобы он не волновался. — Он же будет в ярости, разве нет? Уж я-то его знаю. — Ну, твой отец изначально проявлял ко мне гораздо большую лояльность, чем Ана. Да и он прекрасно знает, что его бывшая женушка за фрукт, поэтому элементарно ей не поверит. — Зато нам по телефону поверит, да? Я вздохнул. — Да, ты права. Ну, что ж, звони ему. Пусть приезжает сюда. Пока Луттео развлекаются, мы поговорим с ним. Лично. — Ты уверен? — занервничала Нина. — Если папа придет в ярость… — Не придет, — покачал я головой. — Звони. По правде говоря, мне и самому в это верилось с трудом, но нужно было надеяться на лучшее. Разговор с Рикардо неизбежен, так что пусть лучше все узнает от нас. Нина быстро набрала номер отца, велела ехать в эту самую кофейню, а, положив трубку, заметила: — Да, ты был прав, мама ему уже позвонила. Он как раз набирал мой номер. Сейчас приедет. Сеньор Рикардо, и впрямь, не заставил себя ждать. Он примчался в рекордные сроки и уселся за наш столик с несколько обескураженным видом. — Так, ребята. Я вам сейчас расскажу то, что мне рассказала Ана, а вы потом поясните, что все-таки произошло. Итак, Нина, твоя мать позвонила мне и устроила скандал. Мол, она пришла домой, а там Гастон насилует тебя прямо на полу, в гостиной. Мы в унисон возмущенно ахнули. — Сразу скажу, что я ей не поверил, — поспешно добавил Рикардо, заметив выражения наших лиц. — Во-первых, Гастон никогда бы не дотронулся до тебя, дочка, против воли. А во-вторых, глядя на вашу суперромантичную пару, я понимаю, что, если вы и занимаетесь подобными делами, то по обоюдному согласию. — Ты совершенно прав, пап, — согласилась Нина. — Хочешь, мы тебе расскажем, как все было на самом деле? — Уж будьте любезны, — кивнул Рикардо. — А то я совсем ничего не понимаю. — Послушай, — начала его дочь. — Мама, действительно, пришла домой и застала нас, мягко говоря, в необычных обстоятельствах. Мы занимались любовью. На полу. В гостиной. Но только никто никого не насиловал. О чем, вообще, говорить, если, на момент прихода мамы, я была сверху?! Мы… — О, пожалуйста, избавь меня от подробностей! — поморщился Рикардо. — Меня меньше всего интересует, кто там и в какой позе был! Главное, Нина, что у твоей мамы культурный шок, а виноват почему-то снова я. — Глупости, — отмахнулась моя девушка. — Ты ни в чем не виноват, пап. — Мама сама загнала себя в эту ловушку своим нежеланием признавать очевидный факт. — Какой факт? — не понял мужчина. — Она выросла, — вмешался я. — Повзрослела. Ваша дочь имеет право сама решать, что ей нужно. Если она хочет заниматься со мной любовью, мы будем заниматься любовью. Если не хочет, не будем. Все очень просто. — Наш первый раз тоже произошел тогда, когда я хотела, — добавила Нина. — Как ты знаешь, пап, он произошел не сегодня, а гораздо раньше. — Да уж, понимаю, — пробурчал Рикардо. — На полу в гостиной девственность не теряют. Первый раз ведь был тогда, на Рождественских каникулах? Мы смущенно кивнули. — Так и думал, — ответил Рикардо. — Ладно, это все — дело десятое. Если все было по согласию, то я не против. Но ответьте мне на один вопрос: вы предохраняетесь? — Конечно! — в один голос ответили мы. — Вот и славно, — ответил отец Нины. — А то, если честно, я пока не готов стать дедушкой. — Вы не готовы, — согласился я. — А представьте лицо бывшей супруги, если она узнает, что станет бабушкой, — захихикал я. Мы втроем расхохотались, вообразив эту картину. — Ладно, ладно, дочка, — заметил сеньор Симонетти, когда смех стих. — По крайней мере, парня ты выбрала достойного. Одобряю. И даже если это у вас не так серьезно, я… — Почему не серьезно?! — возмутился я. — Вы что, думаете, мы ради смеха почти два года вместе?! — Нет, я не в этом смысле, — смутился отец моей возлюбленной. — Вы ведь не планируете свадьбу, семью, и все такое? — Саму свадьбу — нет, — покачал я головой. — Потому что, для начала, нужно сделать предложение. А вот, если Нина согласится, тогда можно будет планировать и саму церемонию. Как говорит мой отец, проблемы нужно решать по мере их поступления. — Не понял, — опешил Рикардо. — Ты же не хочешь сказать, что… — Я хочу сказать, что точно не знаю, когда буду готов вступить в брак, — пояснил я. — Но совершенно уверен, что Нина — та девушка, которая станет моей женой. Так понятнее? Глаза Нины сияли, а ее родитель, казалось, надолго потерял дар речи. Тут как раз у меня зазвонил телефон. Увидев на экране имя Маттео, я извинился, отошел, взял трубку и насмешливо пропел: — Неужели все? Наши голубки накувыркались? — Можно подумать, вы на полу в гостиной семейный фотоальбом просматривали, — огрызнулся мой друг. — Скажи лучше, откуда вас забрать. Я уже выезжаю. Быстро продиктовав ему адрес кофейни, я вернулся к столику, где Нина, видимо, только что сообщила отцу, чем закончился разговор с Аной. Тот предсказуемо возмутился: — Она пыталась тебя ударить?! Ну, знаешь, это уже — перебор! Я не стану с таким мириться! Ты переезжаешь ко мне, дочка. Немедленно. За твоими вещами приедем завтра. Или можем прямо сейчас… — Не нужно сейчас, — вмешался я. — Наш друг, Маттео, едет за нами. Эту ночь мы проведем у него, а завтра тогда разберемся. — Ну, хорошо, давайте так, — пожал плечами Рикардо. — Заодно я успею поговорить с Морой. — А что с ней не так? — удивилась Нина. — Да нет, все в порядке, — пояснил сеньор Симонетти. — Просто она ведь, наверняка, займет сторону Аны. Я объясню, кто, на самом деле, прав. — Значит, Вы нам верите, да? — с надеждой спросил я. — Слишком хорошо знаю твоего отца, Гастон, — отмахнулся мужчина. — Человек такого благородства и чести не смог бы вырастить насильника. Да, я верю. Мы просияли.