***
— Не трогай их, давай лучше займемся добычей, — приказал Агравейн, первым спускаясь вниз. В одном месте было темнее из-за отсутствия фонаря, но было достаточно других источников света, чтобы идти, не спотыкаясь и ударяясь о стены. Внутри судно было хоть и старым, но достаточно чистым и ухоженным, чувствовалось, что торговая компания хорошо заботилась о своих кораблях. Да и к тому же… Он снял шляпу с головы и хмыкнул, ведь его команда на самом деле не была настоящими пиратами, они были наемниками, которым конкуренты заплатили за захват определенного судна и груза. И по возможности нужно было убить некую Артурию, но среди молодых девушек была только эта странная Моргана, да и та была не особо симпатичной, слишком уж худощавой и плоскогрудой на его вкус, вот мамаша у нее была уже аппетитной. Агравейну все же платили за одну цель, так что убивать другую бесплатно смысла не было. Пройдя дальше, лидер наемников хлопнул себя по лбу, заместитель, чуть не врезавшийся в спину, тоже резко остановился. — Я только сейчас, смотря на товары, понял, что у них внизу больше не было бочек с маслом, чтобы по настоящему сжечь весь корабль, они блефовали, — со смешком выдал он, смотря вокруг. Не то чтобы молодой, но опытный наемник не понимал, что ему скорее всего назвали фальшивое имя. Просто девчонка и вправду была забавной. А еще она действительно готова была спалить его, себя, свою мать и вроде как возлюбленного, и это реально пугало. — Так нам… — Нет, я не доверяю нашим компаньонам, они тоже наемники, но не из моей группы, следи за ними в оба глаза, в такие моменты временное сотрудничество между нами быстро может закончиться ударом в спину. — И что же сделаем, «капитан»? — саркастично хмыкнул заместитель, доставая скрытый короткий нож. — Очевидно, ударим им в спину первыми и заберем все себе, — тихо прошептал Агравейн, давая еще один тайный знак своим людям, — а потом получим награду, которую не нужно делить. Он уже знал, что выжившие направляются во Францию, ко двору Людовика, а значит и легко можно найти беглецов. Учитывая их состояние и припасы оставался лишь один порт, где они вынуждены будут остановиться. Груз он получил, осталось лишь нагнать девчонку. Хотя это скорее всего не стоило времени и усилий, учитывая скромную награду за ее жизнь. Он решил подумать над этим позже.***
— Да ладно, и тут эта капуста! — возмущенно всплеснула руками она, — почему не жаркое или, там, пироги? Вопрос был очевидно риторическим, и Игрейна не была уверена, что ее беспокоит больше. То, что ее дочь больше волнует питание, а не недавнее нападение или то, что продуктов было слишком мало, чтобы они могли добраться до порта Франции на севере, а денег у них теперь практически не осталось. Только украшения и кое-какая мелочь у их рыцаря. — Потому что приготовить и хранить такое на корабле задача очень нетривиальная, — все равно ответил Бедивер, приложившись к горлышку пыльной бутылки. Судя по запаху, там плескалось явно что-то алкогольное, но никто из дам не стал комментировать это. Рыцарь не напивался, а просто приводил мысли в порядок. Подтверждая это, он резко выдохнул через рот и передал бутыль проходящему мимо с порезом на щеке и перевязанной наспех рукой матросу, тот благодарно кивнул. Всем сейчас требовалось успокоиться. Команда торгового судна потеряла не только имущество, но и часть охраны, почти половину слуг и матросов, которые тоже сражались с пиратами. В такой момент Артурия пожалела, что с ними нет старого извращенца, Мерлина, он был кобелем тем еще, но искусным целителем. — Нам придется остановиться в Эмиратах, дальше вдоль берега лишь дикие леса и горы, до Онфлера мы просто не дотянем, — выдал единственное приемлемое решение рыцарь, после долгих раздумий, — продадим корабль, на вырученные деньги сможем присоединиться к какому-нибудь каравану. Из порта Хивы направимся на северо-восток в столицу, оттуда придется выбрать. Либо более коротким, но опасным путем через каменистые равнины — понадобится проводник, либо чуть менее опасный крюк через пограничный город-крепость Анси дальше на востоке. — Дополнительное предложение, — подняла руку Артурия, — думаю, будет разумным мне и матери замаскироваться, паранджу или халат какой надеть, нам не нужны проблемы с местными фанатиками, которые будут тыкать в «раздетых падших женщин». — О, так тебя все-таки волнуют религиозные предпочтения? — удивилась Игрейна, идеально изогнув бровь. Позже у нее будет о-очень долгий разговор с дочерью. — Не особо, просто не хочу, чтобы меня закидали камнями бородатые обрезанные варвары, — пожала плечами Артурия, уже осматривая себя, платье на ней было достаточно закрытым, без выреза на груди или спине, даже плечи не были оголены. Подняв взгляд, она сокрушенно выдохнула — платье было безнадежно испорчено.***
Выйдя в порту Хивы, они сразу же разделились, Игрейна с оставшейся охраной и слугами отправилась к местным торговым компаниям, чтобы как можно быстрее и выгоднее продать судно. Моряки понуро поплелись с ней, их судьба была более неопределенной, скорее всего им придется на время влиться в другую команду или разойтись на несколько других кораблей наемными рабочими, чтобы продолжить сводить концы с концами. После потери судна и товаров они не могли рассчитывать на дальнейшую работу у дю Лак, по крайней мере, ближайшие годы. Бедивер и Артурия же пошли в другую сторону, чтобы найти подходящий караван до Бухары. Сухой горячий воздух, был непривычен, но в какой-то мере приятен после ледяных пронизывающих ветров Британии. Благодаря почти непрекращающимся хребтам гор с востока и юга и густому лесу на западе, Эмират был надежно защищен от ветров и имел сразу два постоянных источника в виде прохладных рек. Они создали естественное большое озеро почти в центре страны, возле которого и была построена столица пару веков назад. Этот огромный водоем обеспечивал жителей не только рыбой. Две достаточно широкие реки, уходящие из озера в море, как раз проходили через Хиву, таким образом создавая удобный естественный речной путь, пусть и односторонний. Западный лес рядом с Хивой обеспечивал поставки древесины не только для нужд порта, но и в столицу. Из этого дерева и собирались огромные плоты для различных грузов в Бухаре, а затем по течению переправлялись прямо в порт, откуда они отправлялись в другие страны. Это было экономически выгодно и обогащало столицу, лишенную своего естественного источника дерева. Пешие караваны все еще требовались Хиве, чтобы доставлять товары из порта в столицу и Коканд, и зачастую возвращались налегке, так как война саксов с римлянами почти полностью отрезала торговлю Эмирата с востоком, блокировав от Великого Торгового пути дальше в Грецию, Персию, Монголию, Индию и Китай. Поэтому оставалось лишь два пути: торговля через французский город-крепость Анси, а потом опасный обходной путь через обширную пустыню отделенную на востоке от Франции небольшой горной цепочкой, где Людовик возводил новую крепость, названную «Неприступной». Или через Коканд на юго-востоке Эмирата, между двумя горными хребтами, а дальше через границы Империи и знаменитый Иерусалим. В общем, можно было сказать, что им в какой-то мере повезло, потому что почти половина караванов так или иначе проходили по нужному им пути. — Ты меня бесишь, — проворчала Артурия, поглаживая простой нагрудный доспех, который ей дал Бедивер. Сверху провисающую из-за размера броню пришлось прикрыть походной накидкой и, собрав волосы, натянуть капюшон. Очевидно, после непростого разговора с Игрейной у нее не прибавилось настроения. — Эй, я даже еще ничего не сказал, — возмутился слуга, покосившись на нее. От головного платка и платья пришлось отказаться, так как все равно сразу бросались ее темно-зеленые глаза, непривычные среди местных, где почти у всех они были разных оттенков коричневого. Не то, чтобы это многое меняло, но молодая госпожа, передумав, решила притвориться его оруженосцем, правда тащила она с собой арбалет, а не меч. — Меня бесит, что твоя грудь больше моей, — тихо буркнула Артурия, погруженная в свои мысли, продолжая с раздражением ощупывать себя, — я бы еще могла смириться, если бы груди у тебя хотя бы были мягкими. — Мог. Говори о себе в мужском роде. И пожалуй, остальное я не хочу знать, — отвернулся рыцарь, иногда ему было страшно от того, что за кошмар мог твориться у нее в голове. — Ладно, вон там, — указала Артурия в сторону стада верблюдов, — пошли договариваться… — Мы можем обеспечивать охрану за минимальную плату. Наши люди уже экипированы, затраты на питание мы тоже берем на себя, — снова попыталась Артурия, — так вы сэкономите, разве нет? — Юноша, у нас у всех уже есть охрана — Бог взирает на всех нас и оберегает в пути, — не сдавался полноватый вожатый, полуприкрыв глаза. Его курительная трубка неприятно пахла гашишем, — я не возьму обузу бесплатно, это Восток, тут никто не будет везти тебя и твоих друзей бесплатно, так бизнес не работает. Она цокнула, это уже был пятый караванщик и, к сожалению, он говорил правду. Или удобную местным правду. Потому что караваны именно так и должны были быть устроены, группа торговцев и путешественников объединялись ради перехода из точки А в точку Б. Так элементарно было легче и безопасней. — Здесь и вправду не любят иноземцев, — вздохнула она, протерев глаза, немного слезящиеся то ли от пыли, то ли от запаха немытых животных и гашиша. — Вы ошибаетесь, юноша, — предельно вежливо поправил вожатый, легко перейдя на уверенный британский, хоть и с явным акцентом, — наш народ всегда готов открыто приветствовать дорогих гостей, — его фальшивая улыбка немного поблекла, — пока гости не пренебрегают нашим гостеприимством и не воруют священные для нас писания, чтобы создать глупую поддельную религию. — Я не христианка и открыта для любой религии, — быстро подняла руку Артурия, она врала, не краснея, смотря прямо в глаза мусульманину, — я из Британии и римлян тоже не люблю. Римские пираты чуть не убили меня совсем недавно. И я почти никогда не ела свинину, хотя не буду врать, что не ела ее вообще. Как вы относитесь к Франции, я направляюсь туда для постоянного проживания? Бедивер вздохнул. Артурия любила жареную свинину больше говядины. Ее в детстве крестили, но и вправду настоящей христианкой эта еретичка никогда бы не стала. Если бы отец Иоанн слышал ее сейчас, непременно бы выпорол или отправил чистить курятник. — Французы тоже приняли христианство, но, по крайней мере, они всегда уважительно относились к нам как к соседям, — чуть смягчился вожак, грузно развалившись на стуле и приглашающе махнув на свой стол, — выпейте чаю, пусть добрая беседа рассудит нас, уж это я могу сделать для иноземцев. — Вы пьете горячий чай в такую жару? — немного удивленно спросила Артурия, тем не менее присаживаясь и скептически смотря на довольно плотную одежду собеседника, который, тем не менее, не потел. — Вы, британцы, совсем не понимаете прелести правильно заваренного зеленого чая, — запальчиво ответил вожак, разливая ароматный напиток, — нежнейшие лепестки с верхних частей куста, чайник и пиала, слепленные умелыми руками гончара, украшенные узором, услаждающим взор, и наконец этот тонкий вкус, играющий на языке, словно нотами музыки. Очень жаль, что из-за войны поставки сейчас весьма ограничены, но, надеюсь, вскоре этих проклятых саксов дожмут. — Интересные вы вещи говорите, Ходжа, — поигрывая горячей жидкостью, Артурия медленно подула и проницательно посмотрела на торгаша, — ведь если римляне одолеют саксов, то получат полный контроль над срединными землями между тремя странами, а значит и будут контролировать всю торговлю с дальним востоком. Учитывая напряженные отношения между вашими странами, могу ли я считать, что… ваши интересы не ограничены Эмиратом? — Разумеется, Империя и ее законы никогда не приживутся у нас, но, — вожак вытащил римскую медную монету и подкинул в воздух, — деньги нужны всем, — ловко поймав ее, он хлопнул ладонью о ладонь и вопросительно посмотрел на Артурию, — конечно римляне будут собирать пошлины больше, чем саксы, но торговля она и в Империи торговля. Да и дороги у них лучшие на континенте. — Вполне вероятно, что Империя начала эту войну, только чтобы захватить контроль над всей западной торговой сетью, в том числе и во Франции? — она показала два пальца, вожак убрал ладонь с монеты, демонстрируя двуликого Януса, римского бога всех начинаний и хранителя дверей, — учитывая историю с Кокандом, такое вполне возможно. — Для этого им понадобится захватить контроль над Моисеевой пустыней еще севернее, чтобы отрезать и Францию, — кивнул своим мыслям Ходжа, прикрыв глаза. Артурия сделала глубокий глоток и улыбнулась. Сухие земли покрытые сплошь мелким желтым песком прjникающим под одежду и в обувь, назвали Моисеевой пустыней, в честь лидера первой группы благополучно пересекшей ее. Что на самом деле было выдающимся подвигом, так как в этой пустыне был всего один небольшой оазис и то почти на самых границах с Францией, а дальше лежали сплошь бесконечные барханы, слепящее солнце и невыносимая жара днем, сменяющаяся весьма холодными и ветреными ночами, когда наружу выползали всякие ядовитые змеи и насекомые. — Я слышала, что именно где-то там, и строит крепость Людовик. — Вы очень наслышаны для жительницы туманного острова, — наконец, глубоко затянувшись, он выдохнул большой ровный круг дыма и кивнул ей. — У меня было хорошее образование и время, знаете, вокруг разное говорят, иногда нужно лишь собрать детали воедино, — Пендрагон отложила пиалу и медленно поднялась, — война всегда ведется ради выгоды, а победа над саксами почти ничего не дает Империи: ни плодородных земель, ни обширных лесов, ни шахт с драгоценными металлами. — Через два дня мой караван отправится в Бухару, путь займет от пяти дней до недели в зависимости от товара и условий. Рано утром мы выйдем через северные ворота, — торговец хитро подмигнул, — я не могу взять вас бесплатно, а если возьму лишь пол цены — другие вожаки караванов меня не поймут. Но если я встречу одиноких заблудших путников по пути, то по воле и милосердию Бога нашего, что мне остается, как не послушать провидения его? — Кажется, я что-то уронила, — пожала плечами Артурия, проходя мимо и роняя платок, в который были завернуты ее немногочисленные украшения из золота. Ходжа проводил взглядом интересную иностранку и ловко пододвинул оброненное к себе ногой. Сам Эмир и его воеводы не были дураками и скорее всего понимали ситуацию, но для большинства простых людей весь конфликт с Империей всегда ограничивался Кокандской долиной богатой месторождением золота. Большая часть их армий находилась именно там, если легионы Помпея и Красса отрежут их от востока, это чувствительно скажется на экономике страны. Похоже, ему стоит начать подумывать о том, чтобы организовать более обширную торговлю и сосредоточить ее на оружии, вскоре Эмирату оно может понадобиться в большом количестве и еще…***
— Теперь я знаю две новые для себя вещи, — с позеленевшим лицом проворчала под нос Артурия, вымученно смотря на животное, — почему верблюдов называют кораблями пустыни и почему я теперь их тоже ненавижу. Сам Эмират был не так уж плох, благодаря горным рекам, озеру и относительной близости моря; небольшая пустыня была лишь по пути в Коканд. Дорога в Бухару была хорошо протоптанной, по пути их уже ждали постоялые дворы, готовые принять каждый караван. Причины крылись в традициях и истории, которые с радостью поведал один из местных в огромной чалме, Артурия даже диву давалась, как с такой худой шеей он носит такой большой головной убор. — Века назад, пустыни на территории некогда трех государств были гораздо обширнее, а река, несущая плодородную влагу, была всего одна. Стекала она с гор, которые местные называли Хвостом Чудовища, а позже саксы и римляне начали называть Хвостом Змея из-за характерной формы пик и изгиба хребта полукругом с уменьшающимся на севере «кончиком хвоста», — показала рукой спутница торговца, везущего особые заказы в Анси для кузнецов. Даже с такого большого расстояния вдали были хорошо видны темные силуэты гор с белыми шапками. Двое новых спутников на торговой телеге были приятными собеседниками, давая интересные комментарии или рассказывая истории о своей Родине. Чувствовалось в их речи особая теплота и гордость, эти двое определенно очень любили свою страну. Артурия бы пошутила, что то, что вода стекает ближе к «хвосту» может означать, что «змей просто очень долго справляет малую нужду», но решила не злить местных, которым наверняка ее остроумие не пришлось бы по душе. К тому же было приятно слушать голос женщины. Она была интересно обмотана в темные ткани, ее лицо прикрывала не плотная сетчатая маска, а дорогой платок, оставляющий открытой верхнюю часть лица. Голос у нее был просто сказочным, лучше и не сказать. Определенно такому голосу не грех было позавидовать. Пендрагон уже предвкушала, как снова услышит пение девушки, которое буквально поразило ее прошлым вечером, когда они вставали лагерем посреди долины. Да и просто было приятно поболтать на британском, который местные торгаши владели весьма хорошо. Постоянная торговля Британии с Эмиратами и Францией, так или иначе, заставляла местных, занимающихся торговлей, изучать и их языки. В какой-то степени, ей даже было неудобно за свое слабое владение языком Эмирата. — Тогда вокруг было очень мало растительности, и из-за песчаных бурь передвижение было очень затруднено, но потом группа шахтеров случайно обнаружили вон в той цепи гор большой источник, — женщина указала южнее, на еще более высокую цепь гор, которые были выше в центре, но гораздо ниже по краям, в чем-то напоминая более длинную, но низкую цепочку гор на востоке, — а это Спина Змея, хотя мы раньше называли ее Каменным Солнцем. Название римлян прижилось лучше, потому что хорошо звучит. Даже есть общая легенда о великом чудовище, которого с большим трудом одолел наш Бог или змей, которого лишь совместными усилиями одолели все боги Рима, но не смогли убить, лишь ранить и заточить в каменную тюрьму. И сейчас чудовище спит, накапливая силы, чтобы вновь попытаться уничтожить людей, а мы, смертные, можем наблюдать лишь его прошлую заточенную оболочку в виде спины и хвоста. Однажды пламенный змей зловеще спустится с этих гор, чтобы вновь бросить вызов людям и богам. Артурия мысленно нарисовала квадрат карты континента, в верхнем левом углу у нее была Франция, в нижнем левом Эмираты, между ними каменистая пустошь. В правом нижнем углу Империя, ее с Эмиратом разделяла цепь гор, а правом верхнем углу Пустыня Моисея и между ними всеми земли саксов. — Вы уж извините, моя жена такая же болтливая, как и я, — дружелюбно хохотнул торговец, заставив Артурию удивленно приподнять брови. Мужчина был явно уже в возрасте, не старик конечно, но, блин, он был сильно старше жены. Даже не видя лица полностью, по рукам, фигуре, голосу и коже можно было точно сказать, что женщина была намного моложе мужа, немногим старше самой Артурии. Ей и самой запоздало пришла мысль, что жених во Франции может оказаться сморщенным старикашкой или прыщавым малолетним уродом. Не то, чтобы она не готовилась… но увидеть такое собственными глазами было совсем иначе. — Ничего, мне нравится, у вашей жены очень красивый голос, — попыталась вежливо улыбнуться Артурия, бросая взгляд назад, где в телеге ехала ее мать. Игрейна облокотилась о борт и, видимо, дремала, из-за большого платка, покрывавшего ее голову, лица было не разобрать. Бедивер ехал чуть впереди, обмениваясь опытом с местной охраной, все же он оставался мечником и рыцарем даже с одной рукой. Она невольно улыбнулась. — Ох, ваш муж, полагаю, — поймав ее взгляд, весело подмигнул торговец, поглаживая короткую бородку. — Боюсь, господин Али, что он отказал мне, когда я ему призналась, — с теплой ностальгией произнесла Пендрагон, чуть сильнее сжимая поводья, — тогда я конечно расстроилась, ведь он был одним из лучших воинов, и я чувствовала себя недостойной. Но потом я поняла, что он просто никогда не будет испытывать ко мне тех же чувств, что и я, и просто пошла дальше. Она не знала, почему открывается незнакомому человеку, но наверное так было просто проще. Они с ним лишь путники, которые разойдутся и больше никогда не встретятся. Эта история будет произнесена, услышана и канет в небытие, но ей на душе стало немного легче. — Странные у вас в Британии обычаи, я, например, как и любой другой мужчина, купил себе жену сам, никогда не понимал того, чтобы женщины проявляли в этом деле инициативу, — пробормотал торговец, Артурия бросила на него быстрый взгляд. — Вы покупаете жен? — резче, чем хотела, спросила она, но тот лишь мягко рассмеялся. — У нас это называется «выкуп», жених приходит к родителям невесты и просит их разрешения на брак. Чтобы доказать, что их дочь будет жить в достатке, жених преподносит выкуп, который назначает отец невесты соразмерно своему статусу и достатку. — пояснила Жасмин, толкнув мужа локтем, — мы с Али некоторое время встречались, и он мне действительно нравился, но был небогат. Поэтому моему мужу пришлось очень много работать, чтобы получить благословение семьи. У нас осуждается рабство, но невольничьи рынки тоже никогда не пустуют, — с неприкрытой неприязнью добавила она, — в нашей стране бывают и вынужденные браки, и насилие, я не могу отрицать очевидного. — Особенно в нашем доме моя жена постоянно подвергает меня ему, — под очередной тычок хохотнул Али. — Я понимаю, во Франции и Британии официально запрещено рабство, но сама феодальная структура не идеальна, — Артурия вздохнула, от того, что ей было не очень комфортно говорить на эту тему. Она посмотрела на эту неправильную пару, которая, тем не менее, была счастливой, — меня тоже купили, к сожалению это был не «выкуп» как у вас, у меня не было права отказаться. — Ваша мать отправилась в это путешествие с вами. Может быть она все же переживает за вас, госпожа, — ободряюще улыбнулся торговец, начав рыться в своем халате, — в любом случае сейчас вы не одиноки, — он кивнул в сторону Бедивера впереди, — а это уже кое-что. Только сейчас Артурия сообразила, что она вообще-то играла роль оруженосца, мужчины, и смачно хлопнула себя по лицу. Но торговец ведь первым обратился к ней как девушке? Она быстро прокрутила разговор и нашла подтверждение. Похоже изображать мужчину получалось у нее не так хорошо, как она считала. Ну, сразу и боги землю не создали. — Не беспокойтесь, я никому не расскажу, — подмигнул Али, бросая ей связку маленьких деревянных табличек, — это заговоренное дерево, пять поколений моих предков молились на старый волшебный дуб, а потом дух джина благословил его невиданной магией, каждая женщина в нашей семье полировала табличку в полную луну… — Ой, да заткнись уже и дай ей их, — закатила глаза его жена, — сколько лет прошло, а ты до сих пор пытаешься навешать на свой товар всякой мистики. — Эй, без волшебных слов волшебство не работает, — возразил Али, возмущенно засопев, но все же бросил подарок. — Что это? — удивленно спросила Артурия, разглядывая приятное на ощупь дерево, явно чем-то обработанное, чтобы повысить износостойкость. — Понятия не имею, мне продали это монголы, которые купили или выкрали это у китайцев, я так и не нашел им применение, — сказал торговец, — но знаете, есть в них все же некая своя загадочность, поэтому я дарю их вам. Пусть ваше путешествие будет загадочным, но его конец непременно светлым. — Спасибо, — искренне поблагодарила Артурия, оборачиваясь, чтобы посмотреть на заходящее солнце, еще ярко светящее, но уже коснувшееся густого Хивинского леса на горизонте. Края неба начали медленно окрашиваться оранжевым и красным, тени растянулись, подули первые холодные ветра, — я тоже надеюсь…***
Проклятая жара просто убивала его, он неторопливо продвигался по тесным улочкам за своим другом. — Добро пожаловать в Иерусалим, великий центр восточной торговли и христианской веры, — его друг весело подмигнул и добавил, проводя взглядом смуглую красотку, — а самое главное прекрасных девушек на любой вкус. — Брут, мы здесь с заданием от императора, — серьезно произнес он, оглядываясь вокруг. Множество диковинных товаров со всего континента стекались сюда от Греции до самого Китая. прекрасные ткани ярких цветов, искусные украшения с драгоценными камнями, дивные кони и ужасающие хищники в клетках. Оружиe — самое разнообразное, всех возможных форм и размеров: кривые мечи, волнистые лезвия, мечи с двумя лезвиями, которые разбирались надвое, было и то, что он просто не мог идентифицировать: палки без лезвий, но с цепями, странные метательные лезвия без рукоятей. Глаза юного центуриона разбегались, лишь это действительно могло привлечь его внимание. Но конечно кроме оружия была и броня и щиты и многое другое, однако все эти товары прежде всего предназначались наемникам. Легионеры, как они, получали стандартное обмундирование в лагере. Как центурион, он мог ограничиться лишь статусным мечом и доспехом, не таская с собой щит и рюкзак за спиной с вещами, как обычные солдаты. За него это делала офицерская лошадь. Империя в первую очередь полагалась в войне на пехоту, поэтому ради сохранения мобильности легионов, солдаты обязаны были таскать все свое имущество с собой. Впрочем его другу Бруту тяжелая поклажа не особо то и мешала, как и остальным. — Не забывайте рынок — это урожайное поле для карманников, — Юлий остановился перед бараками и оглядел свою центурию. Восемьдесят балбесов уже чуть ли не подпрыгивали от нетерпения повеселиться в новом городе и спустить свои деньги в… — А бордели — это наше поле и я только рад буду, когда очередная красавица сорвет мое семя, — хохотнул его рыжий товарищ, подняв волну одобрительного гула и поддразниваний, отчего центурион скривился. Поймав взгляд начальства, Брут невинно заморгал глазами. — Ладно-ладно, парни, но я вам не мамочка, не приходите ко мне плакаться в одних штанах, как Лука, — хмыкнул Юлий, поправляя шлем, почему-то новые всегда требовали подгонки. — А у Луки в тот раз и штанов даже не было, — хохотнули в строю, отчего один из солдат возмущенно послал всех смеющихся в пешее и надолго, но по тону легко было понять, что все его подчиненные просто перешучиваются, как обычно — Все как и раньше, — махнул рукой Юлий, — разгружайтесь, организуйте постовых, пару рабочих и кухню, остальные потом могут уйти, — он предупреждающе погрозил пальцем, — сорок сегодня, сорок завтра. Заместитель с шилом в заднице, — он махнул в сторону Брута, а потом в сторону Гавейна, — и начальник стражи за главных. Брут, выросший в роскоши и дозволенности, обожал искать приключения себе на пятую точку, выпить, женщин и был невероятно шумным, он имел массивное телосложение, но был невысокого роста. Гавейн был его полной противоположностью, хорошо дополняя зама своей прилежностью, строгостью и немногословностью. Из-за того, что большую часть своей жизни он провел в стенах церкви кожа его была бледна, а из-за иностранного происхождения он имел редкие для римлян светлые вьющиеся волосы, которые делали его весьма популярным у противоположного пола. Но целомудрие Гавейна, насколько Юлий знал, до сих пор было нетронуто и пари на время, когда какой-нибудь женщине удастся его охмурить все еще имело силу. По правилам договора, остальные солдаты не вмешивались, а ставки уже целый год повышались, распаляя даже любопытство их лидера. В любом случае, эти двое отлично дополняли друг друга, хоть и постоянно препирались по мелочам. После того, как Юлий убедился, что все поняли его приказы и слаженно приступили к исполнению, он направился к офицерскому штабу легата легиона. Война с саксами подходила к завершению. Несмотря на численное преимущество диких племен, эти варвары оказались крайне неорганизованными. Всего два легиона понадобилось знаменитому полководцу Марку Лицинию Крассу, чтобы одолеть почти пятьдесят тысяч варваров. Сенат уже наградил его и публично объявил триумф в его честь. Однако сам факт того, что Империя продолжала стягивать сюда еще почти шесть тысяч солдат, собирая новый легион, означало, что готовится нечто масштабное. И Юлий, с отличием окончивший военную школу и инженерное дело, чувствовал трепет перед открывающимися возможностями. Его имя объявил слуга и рука сама уверенно толкнула дверь. Он вошел в богато обставленный кабинет, в нос ударил нежный аромат цветочных масел и пряностей. Широкие окна позволяли солнцу хорошо освещать квадратный зал из белого мрамора, знойные красавицы в утонченных одеяниях исполняли роль обслуги и услаждали взгляд. Но его взгляд будто проигнорировал всю эту экзотику и роскошь, он быстро выделил несколько важных лиц римской знати и несколько новых, очевидно не римлян, а иноземцев. Красс из патрициев, Помпей из плебеев, но весьма богатых и влиятельных, еще несколько офицеров, которых он видел еще во время обучения и… Юлий встал на одно колено, пот прошиб его тело против воли. Сам Папа покинул Ватикан. Но об этом не было известно, а значит лидер духовного верховенства прибыл в Иерусалим тайно. Чтобы он не предполагал, это было далеко за гранью, происходило нечто более серьезное чем просто война с саксами.