***
Бухара встретила их шумно и с распростертыми руками. Почти буквально, только руки были скорее протянуты, причем не просяще, а требовательно. В толчее торговцев алчный начальник таможни выжал их кошельки, находя все больше надуманных пошлин и причин, пока не оставил лишь гроши, видимо, чтобы они могли присоединиться к веренице нищих, сидящих неподалеку. Так как место у входа в город было самым хорошим, начальник таможни умудрялся обирать даже нищих, заставляя платить дань. Вожак каравана, к сожалению, прошел первым и ушел вперед занимать места для ночлега, а оставшиеся торговцы были все сами по себе. Али имел некоторый опыт, но не имел достаточно веса, чтобы им помочь. Игрейна пыталась пожаловаться, оказывала давление через фамилию и происхождение. Но подать жалобу можно было только через писаря, услуги которого были недешевы, да и сама бумага имела цену. Эмир занимался прошениями раз в неделю и рассматривал далеко не все дела, а к тому времени набирались новые и процедуру с писарем приходилось повторять. Так что нужно было еще ждать и еще платить. Были даже специальные представители местной мечети, аналога христианской церкви, которые возносили молитвы за то, чтобы прошение дошло до эмира и чтобы он принял сторону просящего. По определенным причинам эмир слышал их молитвы. Либо Бог действительно существовал и посылал весточку своему блистательному наместнику на земле, либо кое-кто в духовенстве делился с правительством. Разумеется религиозные представители работали за звонкую монету и каждая молитва стоила отдельной оплаты. Очевидный законный способ грабежа, с которым британцы, сейчас, ничего не могли поделать, но по крайней мере могли оценить выдумку и изощренность правящего состава. — В карманах негусто, — Артурия задумчиво подкинула в руке заметно полегчавший кошелек, — а в желудке пусто, — она с кривой усмешкой вспомнила вчерашний разговор с Гаретом, которому теперь стало нечем платить. А ведь он уволится с работы на которую с таким трудом устроился. Не хотелось бы подводить земляка… и кушать тоже хотелось. — Открывать кошель при этом кровососе было моей глупостью, нужно было просто заранее достать часть денег, — вздохнула Игрейна, она была лидером их группы и несла ответственность за этот провал. Просто в ее стране с этим проблем никогда не было и не могло быть. Теперь у них почти не осталось денег. Хорошо хоть леди Пендрагон была запасливой женщиной, приученной не держать все деньги в одном месте. Но теперь их у них было катастрофически мало. — Пока просто следуйте вместе с нашим вожаком, объясните ситуацию, — предложила Артурия, развернувшись к матери и подбросив в руке дорогой кошель с оставшимися медяками и бронзой, — возможно он согласится на оплату уже во Франции, уж остаток семья моего супруга оплатить, думаю, сможет. — Маловероятно, что Ходжа поедет на восток через Париж, — вздохнула Игрейна, потирая висок, — но возможно его убедит доверенность или мы сможем выручить деньги за снаряжение и оружие, — она со вздохом посмотрела на оставшуюся охрану и слуг. Я еще подумаю, но, а ты что собралась делать? Артурия смотрела на начальника таможни. Она никогда не забывала обид. Бедивер обеспокоенно нахмурился, им не нужны были проблемы с местными властями, к тому же этот жирный говнюк всегда находился в сопровождении охраны. — Немного понаблюдаю, — внимательно осмотрев местную одежду на матери, Артурия хмыкнула. — Только без глупостей. И я не знаю, как мы потом найдем друг друга, — Игрейна слишком плохо знала свою дочь, чтобы понимать, на что она способна, поэтому не восприняла скрытую в ее словах угрозу. — Просто когда остановитесь, пришли сюда слугу, я пока побуду тут с Бедивером, — ответила дочь. Все в мире конечно. Даже солнце однажды погаснет, а океан иссохнет. Так гласила мудрость востока и начальник таможни следовал этой мудрости неуклонно. Он закончил свой рабочий день немного пораньше, чтобы отдохнуть в хорошем прохладном заведении. С помощью телохранителей он кое-как забрался на красивого жеребца и, лениво пошевелив толстыми пальцами, приказал одному из слуг вести его. Впереди его ждало прекрасное вино, прекрасные женщины, прекрасная музыка и много еще чего прекрасного. За кой-чей счет. Мутные глаза внимательно следили за ничего не подозревающим начальником таможни. Четверка хорошо вооруженных воинов в дорогих доспехах шли вокруг, еще двое впереди заставляли толпу прохожих расступаться перед знатью. Артурия двигалась неторопливо, по пути бросив оставшиеся монеты торгашу, она взяла простой большой платок и женскую накидку, которая бы могла скрыть ее мужскую одежду и нагрудник, арбалет она молча передала Бедиверу, приказав идти за ней на расстоянии. Сама же накинула накидку и обмотала голову платком, более менее смешиваясь с толпой на рыночной площади, через которую они шли, следуя за толстяком из таможни. Рыцарь хмурился, ловя заинтересованные и наоборот недовольные взгляды отовсюду. Возможно из-за того, что он вчера побрился, его лицо снова приобрело женственные черты и некоторые принимали его за женщину с непокрытой головой, что не одобрялось в Эмирате. Наконец, Артурия остановилась и встала у стены, рядом с еще несколькими болтающими женщинами. Ее владения языком было недостаточно, чтобы понять о чем так быстро они трещали, но этого и не требовалось. Это была удобная позиция, чтобы наблюдать за большим двухэтажным каменным зданием. Кованная ограда из прутьев позволяла увидеть богатое убранство, красивые растения в окружении фонтанов и певчих птиц в золоченых клетках. Под широким навесом прислуга быстро раскладывала сервиз для важного гостя, развалившегося снаружи на мягком матрасе. Начальник таможни лениво улыбался и, причмокивая от удовольствия поедал какие-то ярко красные ягоды, охрана бдила неподалеку, пока музыканты играли какую-то мелодию. Четверо вокруг начальника, коня привязали снаружи, вне поля зрения двух оставшихся у входа охранников, но через прутья решетки будет хорошо видно, если кто-нибудь попытается его украсть. Артурия цокнула и почти шепотом приказала проходящему мимо Бедиверу не останавливаться до конца улицы. Она развернулась назад, осматривая рынок, ее глаза блуждали по торговым лавкам, бродящим городским стражникам, покупателям, продавцам… У нее не было сил и умений, чтобы одолеть своего противника, у нее не было ресурсов и времени. Ей оставалось лишь смириться, несвершенная месть лучше глупой и бессмысленной смерти или пожизненной тюрьмы. Внезапно ее взгляд остановился на очень богатой иностранной карете. Римляне? Ну, технически именно с Империей Эмират официально не воевал, обострение было скорее с Ватиканом, но постоянные конфликты на юге страны за территорию Коканда все равно накаляли дипломатические отношения, так что почти для всех это было лишь вопросом времени. Возможно римские дипломаты? Пендрагон пожала плечами, осторожно воруя с прилавка табличку с надписью «продается дешево» или что-то в этом духе. В конце концов торговцы в первую очередь следили, чтобы у них не украли товар, а не ценник. Она прикинула цену молодого жеребца, скосила ее вдвое и накарябала на дощечке. Затем спокойным шагом пошла вдоль решетчатого забора и присела рядом с конем, оперев табличку о ноги. Конечно, стража ее заметила, она чувствовала на себе их подозрительные взгляды, когда приблизилась к собственности их хозяина, но пока она просто сидела спиной к ним у них не было повода выгонять ее. Очевидно, если она будет находиться так слишком долго, то кто-нибудь из них все равно придет просто проверить все ли в порядке, но иностранную карету не пришлось ждать долго, Артурия опустила взгляд, чтобы скрыть глаза. Хорошо, что мусульманские традиции приветствовали такое поведение перед знатными мужчинами. Даже смотря в землю, она видела, как тень накрыла ее, как остановились колеса на мелком песке по приказу пассажира. — Женщина, ты уверена, что за такие баснословные деньги хоть кто-нибудь купит у тебя эту клячу? — раздался мужской голос с нотками веселья. Даже смотря в землю, Артурия знала, что не ошиблась, знала, что римлянин просто сбивает цену, даже едва поняв половину его слов на местном языке. — Мой покойный муж купил этого коня за сумму вдвое больше, добрый господин, — произнесла она тихо и скромно, но на римском языке, внутренне представляя, как в удивлении приподнимаются брови говорившего, — он был храбрым воином великого императора Комода, но отслужив свое, погиб по возвращени от болезни. Теперь же мне нечем кормить нашего ребенка и я вынуждена продать этого коня, потому как даже обеспечить его достойными условиями ныне не могу. — В каком легионе служил твой муж? — раздался заинтересованный голос второго мужчины, более низкий, с четкой расстановкой и хорошо поставленной дикцией. Голос политика, за которым почти незаметно скользила подозрительность. Это было плохо, Артурия не продумывала историю, соврала то, что по ее мнению подходило к ситуации. — Марк Лициний Красс был воеводой, но позднее мой супруг был переведен в другое место, о котором мне было знать не положено, добрый господин, — по ее виску потекла капля пота. Краем глаза она заметила как переглядываются телохранители жирного таможенника, если они сейчас припрутся, она попадет в очень неудобную ситуацию. Смертельно неудобную, попытка бежать в таких условиях просто бесполезна. Артурия знала, что Красс был из знатных и состоял в списке великих семей основателей, то есть был патрицием. И хотя все плебеи не так давно были одинаково бесправны перед патрициями, благодаря таким богатым людям из «второго касты» как Помпей права некоторых плебеев из избранного списка были более менее уравнены, а позже даже были созданы места в сенате для плебеев, чтобы противостоять патрициям. Также она знала, что именно род Лициниев сейчас с двумя легионами занимал бывшие территории саксов и Иерусалим на востоке от Эмирата. Так что ее ложь была более менее логична. Ее выдуманный супруг мог подняться по службе, раз позволил себе такого дорогого коня, а затем был отправлен на какое-нибудь секретное задание, о котором естественно она не могла знать. Далее она могла назвать любое имя и должность, даже если такого римлянина и нет, имя у разведчика или шпиона вполне обоснованно может быть фальшивым. То есть у нее было свое место для маневрирования. — Соболезную тебе и не желаю очернять имя твое достойного мужа, но боюсь, что он несколько приукрасил цену этого коня, — с притворной жалостью продолжил первый голос, — не из злых побуждений, конечно, — немного меда, чтобы подсластить, она уже знала, что цену просто сбивают… но. Чертов охранник все же двинулся в их сторону. — Намасленная задница Евы, это плохо! — внутренне взвыла Артурия, надрывно закашлявшись. Последний придуманный второпях трюк, чтобы быстрее склонить римлянина. Если ее муж умер от болезни, вполне возможно, заразилась и она, так должен подумать этот козел, который пытается ее обмануть. Не пытайся. Поиметь. Артурию Пендрагон. — Эм, в общем, — немного растерялся первый голос, — давай сделаем так, я даю тебе на четверть меньше прямо сейчас, в дань уважения к твоему мужу и ради здоровья вашего ребенка, и расходимся миром. — Брут, — вздохнул второй, тот, что явно был настороженнее и проницательнее. Он явно не горел желанием тратить деньги. Ей даже захотелось посмотреть наверх, чтобы увидеть лицо второго. Но вместо этого Артурия, все еще опустив голову, снова мельком повернулась. Черт, охранник уже пропал из обзора, значит где-то возле ворот, у нее остались считанные секунды. — Что, Брут? Хороший подарок местному эмиру, я не хочу торчать на этом рынке и продолжать жариться, словно рыбка на сковороде, — возмущенно-раздраженно произнес первый, получив что-то вроде дозволительного вздоха. — Я согласна, прошу простить, нужно купить лекарства как можно быстрее! — она вырвала увесистый кошель, бросив свой взамен, чтобы не тратить время на пересыпание монет. Быстрым шагом, она обошла карету, смешиваясь с прохожими. Даже среди шума разрозненной толпы, она услышала возмущенный крик и явно некое нецензурное обращение от телохранителя, заставшего чужаков забирающих коня. Обернувшись, она увидела как двое его товарищей у входа выхватили мечи, а с другой стороны из кареты выпрыгнули римляне. Тот что поменьше, быстро озирался, явно сообразив первее всех. И он нашел, она почувствовала как черные глаза мужчины остановились именно на ней, но сделать он успел не более шага, окружаемый охраной завизжавшего словно свинья начальника таможни. Римская гвардия сопровождения накинулась уже на охрану таможни, а к тому времени Артурия прыгнула за угол, стягивая с головы платок и накидку, отбросив тряпье, она снова вывернула из проулка на параллельную улицу и спокойным шагом пошла в сторону Бедивера. Спустя десяток секунд рядом с ними проскакал римский конник, явно высматривая кое-кого в толпе. Или недоразумение быстро разрешили, или что вероятнее римская гвардия очень быстро наваляла обленившимся на дармовой работе охранникам из таможни. — Я назову эту операцию «вялая колбаска», — воодушевленно вскинула кулак Артурия, ее сердце все еще билось в ускоренном темпе от волнения, но теперь у них было золото и серебро, а у начальника таможни возможно не будет коня и даже жизни, все-таки он напал на дипломатов Империи. — В первую очередь никогда больше так не делай! — строго отругал ее рыцарь, — У меня много слов о твоей задумке, и боже, большая их часть нецензурная, — закатил глаза Бедивер, театрально взмахнув рукой, потому что название удивительным образом оскорбляло его сразу на нескольких уровнях, в том числе просто как мужчину, — но «вялая колбаска», серьезно? — Ну, у этого хмыря были такие жирные толстые пальцы, как… — попыталась сформулировать мысль Артурия. Почему вообще она решила использовать именно такое название? Колбаски были очень популярным продуктом, так как хранились гораздо дольше обычного мяса. — А колбаска тут причем? — даже не поняв первого объяснения, все же уточнил рыцарь. — Ты просто не понимаешь, это для конспирации, — важно подняла палец Артурия, возвращаясь к вратам, через которые они сегодня прошли, там их должен был ждать слуга от матери, чтобы отвести к месту ночевки каравана. — Ты просто захотела перекусить и явно не овощами, — догадался Бедивер, на что юная госпожа нахмурилась. — Эй, я не все время хочу есть! — Ну, я мог бы и раньше догадаться, — сокрушенно покачал головой Бедивер, постучав кулаком по нижней части ее нового, подогнанного в Хиве нагрудника, — осторожнее, иначе тут вырастет огромный живот. — Ну, знаешь, рано или поздно он вырастет и не раз, так задумано боженькой, — фыркнула Артурия, указывая пальцем на прилавок, — ладно как насчет, названия «самса». Миссия с скрытым внутри подтекстом из жареного барашка… то есть, скрытная операция, по блокированию дипломатической миссии потенциального противника, глубокая разведка, — она подтерла рукавом выступившую слюну, — и все такое, — очевидно, ей просто надоело придумывать оправдания и она хотела есть. Рыцарь лишь сокрушенно кивнул, все же эту еду можно было взять с собой и угостить остальных, так что нужно будет взять сразу побольше. — Там говядина и, Артур, — обратился он мужским именем, так как они шли посреди улицы, — прошу не придумывай названия. Или хотя бы не озвучивай их. — Мы не будем покупать ничего остальным, иди пока займи очередь, а я быстро куплю новые кошели, — приказала Артурия, нахмурившись пришедшей мысли, — не стоит держать узнаваемые римские вещи при себе.***
— В первую очередь я приношу извинения, — первым встретил их Ходжа, — я должен был остаться и сопроводить вас, вся эта… неприятность следствие моей невнимательности, — глубоко поклонился он, — меньшее, что я могу сделать — это обеспечить ваш путь на свои средства. — Воу, мама хорошо тут поработала, — на французском удивилась Артурия. Не зря Игрейна была тайной правой рукой Утера, управляя некоторыми делами из тени. Пусть и второстепенной важности. Пожалуй, дипломатическая жилка досталась обоим дочерям от нее. — Я не владею французским на достаточном уровне, — извиняющимся тоном добавил Ходжа на родной речи британцев, наконец выпрямляясь и делая приглашающий жест. — Ничего страшного, я просто рад, что в Эмирате среди торговцев еще остались люди чести, весьма редкое качество даже среди рыцарей и благородных, — улыбнулась Артурия, — примите мою благодарность, ибо у нас действительно некоторые затруднения. — Ваша госпожа Игрейна сообщила о злостном нарушении ее прав со стороны начальника таможни, — возмутился вожак, — его сборы были надуманы и необоснованны, я лично обещаю уладить этот вопрос и подать жалобу самому эмиру! — Хорошо, утро вечера мудренее, давайте разберемся со всем по порядку, — кивнула Пендрагон, но полноватый мужчина вежливо остановил ее, доставая свой кошель. — Позвольте мне отсыпать вам немного денег, чтобы загладить вину, тут в основном медь и бронза, на ваши мелкие нужды, — Артурия медленно достала новый кошель, внимательно следя за реакцией Ходжи. Лицо торгаша по прежнему оставалось вежливо-доброжелательным, но маленькие темные глазки, сразу сместились на ее руки, — если вам понадобится еще что-то, обязательно дайте мне знать. Монеты Эмирата тихо звенели в вечернем шуме. Для постоялого двора, где каждый день торговцы обменивались валютой и товарами, вполне обычная картина. Артурия же с трудом сдерживала беспокойство, сосредоточившись на здании. Типичная ночлежка для караванов, коих она уже видела несколько штук. Однотипное расположение глиняных зданий с просторным двором для трапез в центре и конюшнями снаружи. Чуть более роскошно обставленная, чуть более дорогая, но с такими же твердыми матрасами. Периодически их «прожаривали» на солнце в знойные дни, чтобы истребить блох и клещей, но новые путники, как правило, приносили новых «гостей» из менее добросовестных заведений. — Хотя знаете, — она намеренно развязала кошель, чтобы вожак мог увидеть скромное содержимое, — думаю, это будет уже слишком грубо с нашей стороны, — все же убрав кошель обратно, Артурия кивнула, — когда дело разрешится, позвольте угостить вас чем-нибудь прохладным и вкусным. У нее уже не было римских монет, золото Артурия быстро обменяла на пару дорогих и качественных украшений у ювелира, а серебро обменяла на местные деньги, разделив на несколько частей. Опять же прикинувшись женщиной в плотной парандже и снова избавившись от одежды. Бедивера на таких операциях она оставляла в стороне потому что одна рука или длинный плащ, которым он скрывал увечье, а также его иностранная внешность были слишком редкими и запоминающимися. Все действия она делала быстро и в разных местах, лишь убедившись в отсутствии слежки. Но, каким-то образом этот проныра ее вычислил. По крайней мере, он подозревал ее. — Да будет так, мирной вам ночи, господин Артур, сэр Бедивер, — удовлетворенный, Ходжа откланялся, направившись наружу, где его ждала пара новых лиц, словно просто стоявших в стороне. Но едва вожак вышел из постоялого двора, эти двое последовали за ним. Под дорожными плащами у одного выпирала рукоять оружия, а капюшоны скрывали их лица. — Бедивер, — по пути, Артурия подошла к нему ближе и тихо зашептала, — аккуратно собирай наших, хотя нет, черт, — она цокнула оборвав себя, это глупо, они заметят, если все британцы разом засуетятся. Она чуть не запнулась на месте, понимая, что ей придется бросить остатки их команды, — дерьмо, — сглотнула она, изменив путь и направившись прямо к матери. Она совершила чудовищную ошибку! Бедивер видя напряженность юной госпожи и сам забеспокоился, но продолжил следовать за ней молча. — Ох дорогая, как хорошо, что ты пришла, Гарет согласился… — начала Игрейна, но ее лицо тут же посерьезнело, увидев дочь. Она уже видела такое, когда черты лица Артурии словно становились еще грубее придавая более взрослый и жестокий вид. И самое главное — та пугающая тьма в глубине холодных глаз. Гарет молча встал, чтобы уйти, поняв, что предстоит некий важный разговор. Но его остановили. — Ты давно пришел? — Нет, — он удивленно посмотрел на молчащего Бедивера, но тот лишь покачал головой. — Много людей видели, как ты вошел сюда? — странные вопросы сыпались, но он предпочел также честно ответить. — Кроме охранника у двери и пары ваших слуг, никто не знает куда я шел, я даже хозяину не говорил, просто уволился, — в общем он всегда так делал, когда стоять на одном месте становилось невыносимым. — Отлично, — Артурия похлопала его по плечу и направилась к окну, — ты принят и только что повышен до главного повара. — Эм, спасибо, но я не совсем понимаю. — Я тоже, А… Артур, объяснись, — Игрейна грациозно поднялась, бросая вопросительный взгляд то на рыцаря, то на дочь. — Я сболтнула лишнего и похоже втянула нас в какую-то большую аферу, — открыв окно и убедившись, что снаружи никого нет, Артурия кивнула в его сторону, — рвем когти. Хотя у многих возникло еще больше вопросов, британцы понимали, что время для них можно найти и позже, а бежать необходимо немедленно. — Но наши люди? — взволнованно спросил Бедивер, выбравшийся первым и теперь помогающий слезть остальным. Хорошо, что их комната была не на втором этаже, — неужели мы действительно бросим их? — За нами следят, попытаемся уйти все — нас просто перебьют, — раздраженно ответила Артурия, отпуская Игрейну, — меня это тоже злит. Гарет, ты все еще можешь уйти или отправиться с нами, — она протянула руку, — хочу чтобы ты понимал мои приоритеты, я сделаю все возможное, чтобы мои слуги имели достойные условия, но моя жизнь и жизни моих родных всегда будут в приоритете. Вполне возможно, мы не выживем сегодня. Гарет нахмурился, воспоминание о прошлом настигло его внезапно. Такая же протянутая рука. Его рука, протянутая брату и мольба о помощи. И спина убегающего брата, который бросил его и родителей разбойникам… Поняв его задумчивость по своему Артурия опустила руку и кивнула, принимая это решение. — Это тебе за молчание, Гарет, и приятно было познакомиться, — она бросила ему небольшой кошель и выпрыгнула в окно. Еще немного постояв, Гарет взял кошель с монетами и быстро покинул постоялый двор, направившись в квартал, в который обещал себе больше не ходить. Квартал, в котором жила известная своей красотой Рахава, хозяйка сети борделей по всем странам и известная искусительница. Он застал ее в скверном расположении духа. Рахава недавно получила весьма неприятные новости из своего борделя в другом городе, требовалось ее личное присутствие. Но она все же нашла время, чтобы выслушать своего знакомого.***
Ходжа задумчиво отложил дымящуюся трубку с гашишем и прикрыл глаза. Второй рукой он держал кошель. Это был дорогой кошель из качественной овчины, такими не пользовались жители Эмирата, более того, мусульмане в основном носили деньги в специальных поясах. Это определенно была заморская дорогая вещь. И улика. Не так много иностранцев в Бухаре, которые могут позволить себе такую вещь, но их хватало, в конце концов, Бухара большой город, многонациональный, в некотором роде. К тому же преступницей была женщина, а Игрейна совершенно точно находилась на территории постоялого двора. Двое рыцарей и один слуга, которые отсутствовали, были слишком броски, особенно при том, что один из них был одноруким. Так что каких-либо прямых доказательств не было. — В данный момент я не могу указать на преступника, — с сожалением протянул Ходжа, приоткрывая глаза, — я проверил караваны, какие смог, но не все, сами понимаете, это столица, люди прибывают и убывают из города сотнями. — Ладно, это не принципиально, — скрывая легкое раздражение, произнес Юлий, бросая предупреждающий взгляд на притихшего Брута, — мы уверены, что это действительно не провокация и разрешили недоразумение, это самое главное. — Что делать с британцами? — спросил вожак каравана, лениво отряхивая трубку в специальный горшок и кивая в сторону начальника таможни. Мертвого, теперь, — я попросил знакомого задержать их. Они пока ничего не подозревают, но я могу потянуть время лишь до первого слушания эмира, потом придется их отпустить в Анси, где влияние нашей гильдии более ограниченно. — Сначала последи, кто с ними контактирует, если накрывать, то лучше уже всех, а потом перебей, пусть выглядит как нападение разбойников, — приказал Юлий после раздумий, хвосты нужно было подчищать, а слишком догадливые и болтливые британцы не должны были донести свои мысли до Франции, — потом пошлем их лорду какие-нибудь дары, это всего лишь женщина. Проблем с ними много не будет. Его дипломатическая миссия была лишь прикрытием, но из-за какой-то глупости основное задание чуть не подверглось опасности. — Завтра, скажем, эмир должен услышать как минимум две, а лучше три достаточно правдоподобные версии произошедшего, а потом мы просто подгоним свою под ту, в которую придворные визири больше поверят, — произнес Ходжа, — гильдия торговцев рискует, надеюсь, император Комод не забудет об этом. — Император не забывает союзников Рима, — с нажимом произнес Юлий, — указанные вами люди будут награждены, разрешение на безналоговый провоз товаров через границы Империи, каждому будет засвидетельствовано гражданство, гарантированы управляющие должности и земли при новом правительстве. Вожак снова подкинул римскую монету и снова выпал двуликий Янус, ему это не понравилось. Торговая чуйка, выработанная годами предвещала проблемы. Но выгода была слишком манящей, да и увяз во всем этом их круг заговорщиков слишком сильно.