***
Элеонор неуклюже слезла с лошади и направилась к небольшому деревянному домику. Она трижды постучала в дверь. "Дьявол, ты, что умерла там?". На четвертый раз за дверью послышался звук чьего-то голоса и медленные шаги. В своей голове она уже приготовила невероятную речь, приправленную отменными ругательствами, которыми она будет осыпать свою сестру, но ее планы вмиг разрушились, когда на пороге перед нею оказался высокий, но хиленький паренек. На вид ему было не больше восемнадцати-девятнадцати. Он стоял перед нею в одних штанах из дешевой ткани. Парень вмиг покраснел, прикрываясь руками. — Мисс... — промямлил он, но Элеонор только раздраженно закатила глаза и толкнула его так, что тот врезался в дверной проем. — Марк, — в комнату зашла Джули, обмотавшись одним одеялом, но завидев недовольное лицо сестры, она подбоченилась, ворчливо уставившись на ту в ответ: — Опять ты, — Джулия подошла к столу и отодвинула один стул, посмотрев на Элеонор. — Ну, я долго ждать буду? — Эли фыркнула, но все-таки села. Паренек тем временем поспешил смыться. Джули громко поставила бутылку недопитого вина на стол и села напротив сестры. — Вот, скажи: ты вламываешься в мой дом, едва ли не калечишь моего любовника и при этом смеешь смотреть на меня таким осуждающим взглядом, — она открыла бутылку и сделала глоток, поправив сползшее одеяло с груди. — Можно ль поинтересоваться, дорогая моя сестра, сколько лет этому птенцу? — Элеонор резко выхватила бутылку из рук сестры, откинувшись на спинку стула. — Ему вчера исполнилось восемнадцать, и я, так сказать, сделала ему подарок, — Джули театрально вскинула руками. Элеонор слегка поперхнулась, подавив смешок. — А ты, однако, высокого мнения о себе, раз считаешь себя подарком, — Джули не нашлась, что ответить. Хотя шутка сестры ее позабавила, и она даже не хотела придумывать ответ. Она встала и подойдя к деревянному комоду и открыла его верхний ящик, где хранила посуду. — Не откажешь ли ты мне в чести позавтракать с тобой, о дражайшая сестрица? — спросила она наигранным тоном, уже доставая две тарелки и вилки. Элеонор, только сейчас вспомнила про то, как она голодна, и потому одобрительно кивнула. — Зури! — Джулия крикнула и сию секунду, перед их глазами, появилась невысокая чернокожая девушка в платье служанки. — Зури, принеси нам четыре яйца, — она вопросительно покосилась на сестру, — да, четыре яйца, буханку хлеба и кусок сала. — Да, госпожа, — девчонка покорно поклонилась и удалилась, а Джули принялась разжигать камин. — Но шутки в сторону, — ее веселый тон голоса приобрел привычную для него серьезность, — ты ведь сюда не просто так пришла, верно? — Она повернула голову к сестре, пронзая ее взглядом. — Да. Сегодня утром мистер Скотт и я направились в склад, — Зури принесла все, что ей приказала Джулии и, услышав доброе "Спасибо" от хозяйки, удалилась, — и какого было наше удивление, когда мы увидели, что склад остался нетронут. — Элеонор выдержала эффектную паузу, пока Джули закрепила чугунную жаровню на двух крюках с каждой стороны камина. — Так значит склад он не тронул... — задумчиво проговорила она. — Да, но вот только я не уверенна, что там достаточно товаров. Я оставила мистера Скотта оценить общую стоимость товара, но я не думаю, что нам хватит вырученных из его продажи денег. Джули опустила пальцы в воду и брызнула на сковороду. Капли быстро зашипели и превращались в пар, тогда она взяла немного свиного сала и смазала им сотейник. Она взяла яйца и по одному стала вбивать их в сковороду. — Что ж в любом случае это уже хоть что-то. — Джулия смотрела на пламя. Ее голова, охваченная этой неожиданной новостью, просто кипела. Наконец, завтрак был готов. Джули аккуратно разложила яйца по тарелкам, и, достав два стеклянных бокала, разлила в них вино. Также она достала две серебряные вилки. Сестры принялись за долгожданный завтрак. — Ты ездила к отцу? — вопрос Элеонор неожиданно развеял тишину, в которой они сидели. — Нет. Я получила от него письмо, что он болен, но больше ничего. На этом их разговор снова прервался, когда Джули, наконец, уставшая от повисшей над ними мрачной атмосферы, обратилась к сестре: — Кстати, ты слыхала новость? — Джулия взяла в руку свой бокал. — Роберт Солсбури и Анна Пасс сегодня устраивают торжество по случаю своей свадьбы. — Что ж, я всегда считала, что у него дурной вкус, еще с тех пор, как увидела те его отвратительные малиновые башмаки, — они рассмеялись, и хотя шутка сестры немного утешила Джулию, ей не стало легче. Покончив с завтраком, они отправились обратно к складу. Работа с подсчетом груза была закончена, и теперь мистер Скотт лишь занимался заполнением ведомостей о прибытии двух кораблей. Завидев двух девушек, он почтительно привстал. — Мисс Элеонор, мисс Джулия, — на этот раз он кивнул в сторону Джули, а затем вновь обратился к Элеонор, — я сделал все, как вы просили. Вот наши запасы, — он достал записную книжку в кожаном переплете, и поправив очки, принялся зачитывать, — итак: Ром: сто бочонков,(пять бочек непригодны) средняя стоимость одной: десять реалов. Итого: девяносто пять бочек рома, которые мы продадим примерно за девятьсот пятьдесят реалов. Вино:сто двадцать бочек отборного вина, средняя стоимость одной бочки: тридцать реалов. — Ну вот, с продажи вина мы поимеем три тысячи шестьсот реалов, — радостно перебила его Джули. Мистер Скотт тяжело вздохнул: — Да, но остальных товаров меньше и они хуже. Он продолжил читать список: Ямайский табак:двадцать тюков. — Довольно мало, если учесть сколько здесь курят, и к тому же не лучшего качества, — добавил он. — Средняя стоимость одного тюка: пятнадцать реалов. Итого:триста реалов. Так прошло, где-то сорок минут, пока мистер Скотт наконец не подытожил: — Итак, учитывая среднюю стоимость каждого товара, а также количество испорченных товаров, которые не подлежат продаже. За сбыт всего качественного груза, а именно девяносто пять бочонков рома, сто двадцать бочек отборного вина, двадцать тюков табака, двадцать шесть фунтов фруктов, двадцать восемь фунтов муки, тринадцать фунтов рыбы, десять фунтов мяса, восемьдесят восемь фунтов сахара и два галлона молока мы получим двенадцать тысяч пятьсот девяносто два реала. Хочу заметить, что из казны украдено тридцать тысяч семьсот тридцать три реала, а значит после продажи товаров нам предстоит возместить ущерб в восемнадцать тысяч сто сорок один реал. — Он громко выдохнул и захлопнул книжку. Женщины молча переглянулись. Джули нахмурено глядела в песок, мрачно делая вывод из сложившейся ситуации. — Даже если мы все продадим задорого, то мы все равно не сможем скупать тот объем груза, что скупали раньше. Двенадцать тысяч мы в среднем отдаем, к примеру, одному только капитану Хорниголду или капитану Тэтчу. И с продаж их груза мы получаем вдвое, а то и втрое больше. Но таких капитанов у нас около десятка, и они приносят нам самую большую прибыль. Остальные так, по мелочи, но даже скупая груз у капитанов двух трех шхун, нам никогда не получить столько сколько мы получали от главных, — она устало вздохнула. — Мы просто потеряем самых прибыльных партнеров. Элеонор выслушав такую мрачную речь, основная мораль которой, говорила об их печальных перспективах с сестрой, злобно ударила ногою песок, который тут же разлетелся по сторонам. — Дело дрянь, но знаете, мы найдем этого выродка Адерли и я лично вытрушу с него кишок на тридцать тысяч, — внезапная вспышка гнева угасла, и теперь лишь немое отчаяние читалось в ее глазах, — а что насчет списка капитанов, которые должны прибыть в ближайшее время? — О, да его я тоже составил. Видите ли, я получил весточку от капитана Хорниголда, он обещает прибыть лишь завтра, а вот капитан Клиффорд и Дэйн прибывают сегодня. И еще кое-что, — мужчина таинственно обернулся по сторонам и наклонился к девушкам, словно собирался выдать тайну, — капитан Хопкинс отплыл буквально два часа назад. — Пф, неудивительно, — Джули поглядела в сторону с озлобленной усмешкой. Мысль предстоящем торжестве вновь ворвалась в ее голову.***
Солнце медленно клонилось к горизонту, кидая свои последние окровавленные лучи на город. Этим вечером в таверне Гатри проводилось особое торжество, радовавшее практически всех, кроме Джули. Обе сестры были одеты в дорогие платья, и, глянув на них, практически не оставалось вопросов, кто здесь главный. В таверне было душно. Девушки, разносившие алкоголь, то и дело спотыкались, рискуя пролить напитки, а чересчур пьяные матросы не стеснялись их хватать и лапать. Кому-то из них удавалось заинтересовать девушек, и вскоре, те уходили на второй этаж. Элеонор из чувства солидарности к сестре решила не выказывать своего веселого настроя, однако, стоя у барной стойки ее ноги то и дело весело постукивали в такт музыке. И все же ей было весело и потому, перед свадьбой она даже освободила свою служанку Макс. Анна Пасс, а теперь, если быть точнее Солсбури весело отплясывала со своим новоиспеченным мужем в окружении восхищенной толпы. Джулия угрюмо наблюдала за общим весельем, попивая дорогое вино. Хотя толпа хорошо закрывала новобрачных, платье цвета слоновой кости, то и дело мельтешило перед глазами Джулии. Роберт и Анна, постоянно смеялись, и хоть она и не слышала этого смеха, она чувствовала это веселье и радость. — Гляди, неужели твой любимый тоже здесь, — Джули обернулась к Элеонор, обращая ее взор на Чарльза Вэйна, — не думала, что он любит свадьбы или он просто хочет напиться за чужой счет. — Не думаю, что он не пришел бы, учитывая, тот факт, что все здесь пьют, как раз за его счет, — Джули удивленно уставилась на нее. — Да, а разве ты не знала, что твой Роберт в команде Вэйна, да и к тому же на хорошем счету у людей Чарльза, — обе смотрели на Чарльза, пока тот сел за столик с еще четырьмя джентльменами. — Вэйн не очень щедр, он бы и свою команду обманул при возможности, да только я слышала, что его дела идут неладно. В его команде раздор, и Роберт один из тайных претендентов на пост капитана. Поэтому неудивительно, что Чарльз так проставился — он, видишь ли надеется на то, что Солсбури уйдет в дела семейные, а не морские. — Вот оно как, — Джули задумчиво покрутила бокал с вином в руке, — а я то, думала, что он такой бесстрашный капитан вселяющий ужас в своих врагов и команду. Элеонор засмеялась, но заметив, Макс, сидящую в одиночестве, она прикусила губу. — Что ж, как видишь, нет. Прости, я тебя покину. Джулия, не пожелав больше находится среди толпы, направилась в кабинет отца, однако, проходя мимо того стола, где сидел Чарльз ей пришлось остановиться. — Хэй, крас-сотка, н-не хоч-чишь прока-атиться на мое-ем с-славном, ик, кор-рабле? Джулия недоуменно обернулась, насмешливо глянув на это недоразумение, которое только что к ней обратилось. — О, мистер Рэкхэм, — она наигранно хлопнула ладонями, изображая восторг, — какая неприятная встреча. Знаете, я бы с радостью прокатилась, да вот только я слышала, что вы и сами предпочитаете плавать на чужих кораблях. — Как-кая симпотич-чна-ая вре-дин-а, — не сдавался тот. Мужчины, сидевшие рядом с ним, рассмеялись, а подошедший сзади нее капитан Тэтч, галантно отодвинул стул, поставив бутылку вина на стол. — Мисс Гатри, не составите нам компанию? — обратился он к ней. Джулия хоть и нехотя, но согласилась. Она всегда чувствовала себя некомфортно в компаниях неизвестных ей людей. Она встречалась с ними, когда те приходили продавать им с сестрой награбленный груз, вот только Джули никогда с ними особо не разговаривала, потому что предпочитала лишь ставить подписи на документах, что само собой исключало любую возможность поговорить. Они тоже немного знали о ней, но они знали, что происходит с делом Гатри. Вэйн злобно смотрел в сторону Элеонор, сидящей с Макс. На его лице взыграла странная улыбка, и он ушел, прихватив с собою пьяного Рэкхэма. — Прощ-щай, моя рус-сал-лочка, — пробормотал тот на прощанье, тем самым вызвав тихий смех у оставшихся двух молодых людей. Голубоглазый парень расслабленно откинулся на спинку стула, держа в руке бутылку рома, пока Эдвард Тэтч наливал вино в бокалы. — Что ж, мисс Гатри, приятно, наконец, встретить вас лично, я — капитан Кенуэй. Это, — он повернул голову в сторону парня с красной банданой, — мой друг — капитан Джеймс Кидд, а рядом с вами — грозный капитан Эдвард Тэтч, — последний учтиво кивнул головой. Джули хлебнула вина и тяжело вздохнула. От такой компании у нее немного закружилась голова, и она пожелала скорее закончить разговор, а сделать это можно было, лишь откинув нелепые формальности. — Я полагаю, у вас ко мне какое-то дело, господа? — ужчины удивленно переглянулись, они ожидали, что раскручивать ее на разговор придется дольше, но все-таки были рады такому деловому подходу девушки. Капитан Кидд неловко откашлялся, глядя на Джули исподлобья, и немного усмехнулся, коварно блеснув глазами. Она заметила его шрам. И опять этот испуганный взгляд. — Мисс, видите ли, — начал он, говоря медленно и спокойно, слово, взвешивая каждое слово, — нам прекрасно известно, что Кристофер Адерли сбежал с острова с вашими деньгами, — ее глаза запылали страхом и нервно забегали по таверне. — Поэтому, — юноша приблизился, облокотившись об стол, — мы бы хотели предложить сделку. Мы поможем вернуть деньги вашего отца, и сохранить ваше дело, но взамен мы требуем изменения наших торговых договоров с вами, а если быть точнее: процент, который отходить каждому из нас от продажи груза. — Джеймс откинулся на спинку стула и взял бокал. Все трое мужчин выжидающе смотрели на нее. Джулия ушам не могла поверить. Прежде всего это был серьезный удар ее самолюбию, да и по самолюбию Элеонор тоже. Их обвели вокруг пальца и поймали в ловушку, как двух зайчат на охоте. Отец умел справляться с такими трудностями, поэтому он бы сейчас легко, что-нибудь придумал. Но Джули ничего в голову не приходило, поэтому она лишь растерянно глядела на троих мужчин, лица которых с каждой секундой становились все грознее. — И, какой же процент вы хотели бы получать? — Семьдесят пять на двадцать пять, — Эдвард приподнял обе брови, не то с насмешкой, не то с интересом глядя на Джули. Ее щеки запылали. — Да вы с ума сошли! — воскликнула она, ударив ладонью по столу. Весь ее вид выражал глубочайшее разочарование и злость. — Мисс, — обратился к ней Кидд, сохраняя невероятное спокойствие, словно такой реакции от девушки он и ожидал, — у вас нет иного выбора, ибо дела ваши откровенно плохи. Так что если быть достаточно честными, мы не делаем вам предложение — мы предъявляем требование, от которого вам не отвертеться. Она резко вскочила с места. — Вы... — Джулия хотела сказать что-то резкое, но холодность и ледяное спокойствие мужчин сбили ее. — До свидания, господа, — девушка направилась к кабинету отца. "Подлец... Гадкие мерзавцы. Ну, ничего, вы то у меня получите", — пронеслось у нее в голове, однако, она не могла не согласиться с ним — дела ее действительно плохи.