"Поворот в судьбе" или "Ненавижу жизнь".

      Вадим стоял как вкопанный, видимо, у него был шок, я такая маленькая, хрупкая, а тут дерзость из меня так и валит.       — Сюрприз, — я растопырила пальцы на ладошках, типа «о, го пятюню», — эй, ну что ты такой скучный, — я растрепала ему волосы, — какой чупчик, вах.       — Эм, Кэт, — Егор подошел ко мне.       — Что? Чего тебе надо ирод? — Я поставила руки в боки.       — Ты пила? — Вадим наконец-то заговорил.       — О, ты все-таки не немой, вау. Не, я молоток. — Я надула губы, — о ребят, у кого можно купить котэйку, а то дома пустовато как-то, хочу животинку, а может и две, — я считала на пальцах, — а лучше три… Так никто не в курсе? Жаль.       — Ты в своем уме? — Егор слез с багажника, — время пол первого ночи, — он покрутил у виска пальцем, типа «ты что тю-тю?». — Жаль, и ЗАГСы не работают, а то я б вышла замуж за этого чудика, — я кинула «влюбленный» взгляд на Вадима, но увидев поджатые губы Егора, дополнила: — но не в этой жизни, увы, увы.       Ехав в машине, я разлеглась на пассажирском кресле, а эти два имбицила сели спереди.       — Кто ненавидит котиков? Вадим, ненавидит котиков, — я распевала полу-песню для себя, — Вадик-имбицил.       — Да не ненавижу я их, — он громко чихнул, — у меня на них аллергия, — он глянул на меня, как собака на кота, — да забери ты своих пушистых тварей!       — Вообще-то, — я села, — обидно за пушистиков, — я залепила ему сильную оплеуху, — будешь знать, как моих животных оскорблять, — пояснила я под недоуменный взгляд, — Егор, мы проехали, алло, мать.       — Мы едем отвозить Вадима, потом к тебе.       — В смысле «ко мне?», меня отвозишь и шуруй к себе, — я опять запела.       — У родителей гости, вряд ли они будут рады, если мы прервем их тусовку, — он посмотрел на меня, пытавшуюся петь, — заткнись, охрипнешь, — и включил радио.       Ну и ладно, ночью попою, ирод. Оо, у меня проснулся отличный план, только осталось где-то раздобыть караоке.       — Егоор, — я попыталась переорать радио, — да выключите вы эту херь! — я стукнула Егора по голове, — ты меня слышишь, а?       — Чтоо? — Он вздохнул, потирая голову, — дура, инвалидом сделаешь! — Он наконец-таки сделал тише радио.       — Как-будто вы думали, когда били мне по голове, — я врезала и второму, — а то, что ты, как дурак, сидишь, — я захотела спать, — есть подушка? — Сонно хлопнула глазками и зевнула, — спать хочу, ужасно, — я откопала подушку под руководством Егора и гуглом в помощь, — мягкая, — я разулась и закуталась в шубе, — меня не будить, ключи найдете сами, они вроде в сумки, если нет, то сами поищите.       — Спокойной ночи, гадина, — Егор повернул машину, — печку включить?       — Включи, — я пролепетала губами, — холодно.       Я проснулась от того, что меня кто-то лапал. Я вскочила.       — Да вы охерели! — Я тяжело дышала.       Роль «лапальщика важной персоны» досталась Вадиму, а где собственно Егор?       — Не, а ты не охерел?! — Я стукнула ему по рукам, — дебил!       — Ключи, мать твою, где?       — В сумке, мать мою не трогай, блять, а где Егор? Мы, — я осеклась, — он же тебя должен был до дома довезти.       — Планы меняются, — к нам подошел Егор, — остаемся у тебя.       — Что? А вы не охренели ли? А? — Я лишь развела руками, так как не находила слов, чтобы выразить всю эту хуету.       — Нам завтра в школу, — начал было Егор, но его прервал Вадим, принцеска херова:        — Вам в школу, так, что… — Он поводил указательным пальцем из стороны в сторону, типа «эй, бля, школоло хуевы не бузите».       — А тебе в институт, — хохотнул Крид, но тут же получил легкий подзатыльник.       Меня словно осенило, а где…       — МОИ КОТЫ, — я выпрыгнула из машины и понеслась куда-то, честно, сама не знала, куда несусь, меня остановил Егор.       — Да в машине твои комки шерсти, успокойся.