Безделушки

- Эрик! Ешь икру! - Отвали. - Ну в самом деле, тебе надо есть! У тебя потому нет сил, что ты вечно недоедаешь. Ты скоро и танцевать не сможешь, не то что тра… ахм-шшш… - Рудик, я очень прошу тебя заткнуться, хотя бы когда мы не одни, - дождавшись неопределенного кивка, Эрик убрал ладонь от рта Руди. Но Руди не унимался: - Давай я хотя бы намажу тебе бутерброд. С икрой. Как принято у нас в России. К плотно сжатым губам Эрика неумолимо приближался кусок тоста, щедро намазанный черной икрой. Она угрожающе свисала с краев тоста прямо над галстуком и белоснежным воротником сорочки Эрика. Остальные гости на вечеринке - кто умиленно улыбался, кто делал вид, что не замечает этой сцены. Руди между тем нежно взял Эрика за загривок, явно собираясь затолкать тост ему в глотку. - Икра тебе полезна, - заботливо приговаривал он. – От нее сил прибавляется. - Детка, - взмолился Эрик, деликатно вырываясь из железной хватки чудовища и стараясь мотать головой незаметно для окружающих, - все смотрят. Ради бога, прекрати этот балаган! Если ты будешь вести себя прилично хотя бы до конца этого вечера… - И что тогда? – поинтересовался Руди, все еще держа бутерброд перед носом Эрика. Он явно не верил, что услышит что-то стоящее внимания. Эрик обвел глазами гостиную, убедился, что вроде бы никто не подслушивает, и вдруг ловко зашел за спину Руди и зашептал ему на ухо: - Когда мы вернемся домой, я собираюсь опробовать наш новый стол, если ты понимаешь, о чем я. - Ну, мы и так его опробуем, - пожал плечами Руди, нетонко подразумевая: «Хочешь ты того или нет». - Но я собираюсь опробовать его, разложив тебя на нем голым. Лицом вниз. И завяжу тебе глаза. - Это зачем? - Чтобы ты не видел, где будет в это время мой язык. Но ты все почувствуешь. – Эрик еще раз воровато огляделся по сторонам, надеясь, что выражение лица Руди не слишком красноречиво. - Чтоб меня, - Руди порывисто обернулся. – Да ты пиздишь. Ты никогда такого не сделаешь. - Я сделаю еще и не такое, - вошел в раж Эрик. Почему бы и не пообещать, если исполнять обещанное все равно не придется? Когда это Руди вел себя прилично дольше пяти минут? – Потом я трахну тебя. Обычным нашим способом, я имею в виду, потому что я буду слишком возбужден и не смогу больше терпеть. Наверное, я быстро кончу. Но помнишь ту штуку, которую ты притащил из Амстердама? Я все-таки созрел попробовать ее. На тебе. - Я хотел на тебе, - закапризничал Руди. – Я ее для тебя выбрал. - Сначала на тебе, а потом, если ты все еще будешь в настроении, то чем черт не шутит. В конце концов, у нас есть наручники, если я буду сопротивляться. Руди тяжело задышал. - Я, кажется, забыл упомянуть, - змеиным шепотом продолжал Эрик, - что ты-то до тех пор не кончишь ни разу. Я прослежу за этим. - Блядь, нет! - Детка, доверься мне. Я хочу закончить с тобой ртом, и ты поймешь, что не зря ждал. - Все, - Руди уронил бутерброд с икрой на ковер. - Пошли домой. - Но ведь ты еще не доказал, что ты можешь вести себя прилично хотя бы до конца вечера, - Эрик на всякий случай отступил подальше. – Например, кто же бросает еду на пол? К его удивлению, Руди немедленно кинулся подбирать бутерброд и салфеткой затирать ковер, опередив устремившихся на место события официантов. - Рудольф, - принялась уговаривать его хозяйка вечера, - ну что вы, оставьте, всякое случается. - Нет-нет, у вас такой красивый ковер, - ответил очаровательно смущенный Руди и добавил невероятное: - Извините, я… Я так неловок. Эрик возлагал большие надежды на прибытие принцессы и ее мужа-фотографа. В присутствии высочайших гостей Руди уж точно нарушит протокол. Но тот был тих, смирен, с милыми благодарностями выслушал комплименты принцессы в связи с последней премьерой и согласился на предложенную ее супругом фотосессию, добавив, что для него это большая честь. Эрик услышал, как фотограф шепотом сказал хозяйке: - А мне говорили, что у Нуреева ужасный характер… Такой славный юноша! Эрик так ничего и не съел, но выпил от души. Пока он нагружался в ожидании неизбежного, Руди порхал от одной группы гостей к другой и со всеми был до тошноты любезен. Для каждого у него находился комплимент или короткий интересный разговор. Те, кто видел его не в первый раз, провожали его изумленными взглядами. Новенькие были очарованы и вслед за фотографом недоумевали, откуда у этого ангела такая репутация. Завистники, не иначе. Огорчило гостей и хозяйку только то, что любезный и милый премьер Ковент Гардена так рано распрощался со всеми, застенчиво ссылаясь на строгий режим дня. Молчаливого и мрачного Эрика отпустили гораздо охотнее.