Фирма

– Я уже нихуя не соображаю, – мрачно признается Лиам, продолжая рассеяно превращать пасту в бесформенную массу. – Кто кому кем приходится, что где валяется и когда все это кончится. И еще мне кажется, что я где-то слышал что-то про цербера, совсем недавно… Хотя это хуйня. – В голове каша, – согласно кивает Тео. – Как с утра начался пиздец, так и… Что ты делаешь? – Я недели две назад в суд ходил. Там мужик хотел признать за собой право на долю в наследстве. Все бы ничего, но наследодатель – его бабушка – в части документов была записана под своей фамилией, в части – под фамилией мужа, а дочь её, как и полагается, носила фамилию отца. Плюс, у этого мужика был сводный брат, который имел те же права на наследство. И все они были мирно настроены, дело яйца выеденного не стоило, но путаница в фамилиях похерила быстрое рассмотрение на корню… Короче, когда судья объявила перерыв, я принялся рисовать их родословную, чтобы хотя бы схематически понять кто кому кем приходится. Предлагаю сделать так же. Лиам выдирает из ежедневника лист и толкает его к Тео. – Вперед, мистер Руссо*, творите. – Твои познания в литературе и искусстве меня поражают, – ухмыляется Тео, но пододвигает лист ближе и задумчиво стучит ручкой по столу. – Откровенно говоря, даже не знаю с чего начать. – Ну, давай плясать от Лидии… Спустя почти полтора часа Лиам берет в руки исписанный с двух сторон лист и прокашлявшись начинает зачитывать: – Лидия Мартин, двадцать пять лет. В настоящий момент находится в психиатрической больнице, якобы из-за того, что страдает простыми парциальными припадками, сопровождающимися галлюцинациями и видениями. По словам Эллисон, перенесла сильную простуду, предположительно лечилась нелицензированным препаратом. Утверждает, что знает Пэрриша, и что в "день икс" тот был у нее. Охотно идет на контакт со Стайлзом, но ничего нового сообщить не может. У нас нет к ней допуска. Джордан Пэрриш. Бывший военный, отслужил установленный контрактом срок, вернулся домой. Был в банде Зверя. Показания насчет его деятельности расходятся. Отрицает, что занимался сбытом наркотиков, отрицает, что знает Лидию, на счет всего остального – молчит. Мчис… Мчас… Блять, Стайлз Стилински! Заварил всю эту кашу. Изначально перепроверял информацию о том, точно ли Пэрриш являлся распространителем наркотиков. Лично беседовал и с Пэрришом, и с Лидией. Обратился к Дереку Хейлу за помощью. Рассчитывал, что найдет доказательства невиновности Джордана, а Дерек выступит его адвокатом. Дерек Хейл. Нихуя по факту не знает, но строит из себя… Ладно-ладно! Из-за лимита дел передал волшебную папку с пиздецом Теодору Рейкену. Теодор Рейкен. Решил, что у него болит спина из-за архивных стульев, и перетащил к себе Лиама Данбара. Нет, я не протестовал. Хорошо, переформулирую: из-за своей вселенской доброты вызволил Лиама Данбара из лап Питера Хейла. Эллисон Арджент. Подруга Лидии. Пришла к Коре за помощью. Рассказала, что Лидия долгое время болела, жаловалась на голоса в голове, ходила по врачам, которые отправили её сдавать тест на наркотики. Первый тест ничего не обнаружил, зато тот, что проводила психушка, нашел в крови опиоиды или как они там. Заткнись, Тео, ты тоже не вспомнил название. Кора Хейл. Обратилась к тебе, золотой мальчик, с просьбой проверить аптеки. Почему-то из рассказа Эллисон вынесла только то, что кто-то распространяет нелицензированные препараты. Питер Хейл. Мудазвон. Конец. – Исключая некоторые авторские вольности, было неплохо, – фыркает Тео и отпивает окончательно остывший чай. – И в принципе все стало чуть более понятно. Думаю, если бы мы рисовали диаграмму, то в середине листа были бы Лидия и Пэрриш, а вокруг все мы. И от каждого из наших имен шла бы стрелка строго к середине. Между собой мы бы не соприкасались. – Ну, в настоящий момент точек соприкосновений между нами много, – щурится Лиам. – Например, твоя нога и моя нога. – Ты очень приземленный, ты в курсе? – не смущается Тео. – Под «точками соприкосновения» я имел ввиду отнюдь не твое колено у моего бедра. – О, быть может твою ладонь на вышеупомянутом колене? – Тебя что-то не устраивает? – Да нет, все норм, – дергает бровью Лиам и фыркнув скидывает руку Тео. – Лучше скажи что мы будем делать теперь? – Хотел бы я сказать, что мы едем в фирму, чтобы спокойно там поработать, но твой друг застолбил мой кабинет… – У твоего кабинета стеклянные стены, так что думаю ничего противозаконного там не происходит. – Логично. Тогда если ты не собираешься есть то, что у тебя в тарелке… – Поехали уже, – закатывает глаза Лиам. Они быстро расплачиваются и направляются к машине. Тео хлопает себя по карманам в поисках ключей, пока Лиам стоит рядом и хмуро смотрит в одну точку. – Стоит спрашивать о чем ты так напряженно думаешь? – косится на него Рейкен и выуживает из кармана пиджака брелок. – Пытаюсь вспомнить где я слышал этот дебильный позывной. – «Цербер»? Может в фильме? – Большинство фильмов я смотрел под аккомпанемент болтовни Мейсона, едва ли запомнил бы чью-то кличку, – фыркает Лиам обходя машину и, открыв дверцу, падает на сидение. – Да и не помню я такие детали. – Серьезно? – выгибает бровь Тео, заводя машину. – Серьезно. Черт, мне кажется, что вот буквально недавно где-то мелькало… Они отъезжают от ресторана и выезжают к набережной. Река неторопливо несет свои сероватые в приглушенном отсвете заката волны. Тео поглядывает на страдальчески закусившего губу Лиама, но ничего не говорит. Наконец, когда молчать становится невмоготу, он убирает руку с переключателя скоростей и кладет ладонь на колено Лиама. Дальше происходит сразу несколько вещей: Данбар хлопает в ладоши и орет «Вспомнил», а Тео нервно дергает рулем, чудом увернувшись от встречной машины. – Мудак! – Кто, я? – возмущается Лиам и наконец обращает внимание на побледневшего Тео, продолжающего сжимать его колено. – И чего ты вихляешь? – Мудак не ты, а тот еблан, который внезапно решил выехать на встречную полосу. По которой едем мы. Поэтому, кстати, и вихляю. – Ох ты ж блять, – комментирует Лиам и смотрит в зеркало заднего вида. Впрочем, дорога позади них уже пуста. – А я и не обратил внимание. – Ты был погружен в свои мысли. Какие, кстати? – Ах, да! – поворачивается к нему Лиам с торжествующим видом. Впрочем, торжество почти тут же сменяется тревогой. – Я вспомнил, где видел упоминание о цербере. – Так, и? – Тео, человек с таким именем фигурировал в одном из дел Питера. * * * – Тео просто не любит рисковать без причины, – примиряющее говорит Кори, поглядывая на возмущенного Мейсона. – То, что ты предложил – рискованно. Ну и фактически незаконно. – Но я-то не юрист! – обвиняющее тыкает пальцем в бумаги Мейсон. – Я бы просто нашел информацию, мы бы не представляли её в суде или на следствии, или во время допросов. – Если информация добыта незаконно – она бесполезна. – Вы просто не умеете её готовить, – бубнит не сдаваясь Хьюитт. Некоторое время они работают молча. Кори украдкой поглядывает на мрачного парня и не знает что еще можно сказать. Пиликает телефон, извещая о входящем сообщении. Все еще хмурясь, Мейсон берет его в руки и несколько секунд пялится на экран. – Какого хуя? – Что-то случилось? – Да как сказать. Лиам прислал сообщение с названием лекарства, которое принимала Лидия. – И? – взволнованно поторапливает его Кори. – И это, блять, не смешно. * * * – Тебе разве не нужно к себе? – устало спрашивает Дерек. Стайлз, кружащий по кабинету, лишь отмахивается от него. – Ты что, не понимаешь? У нас есть доказательство, что Лидия знает Пэрриша, но мы никогда не сможем предъявить его в суде! – Вполне возможно, что она просто записала его телефон. – Заткнись, хмурая морда, ты прекрасно знаешь, что это не так. – Я сломаю тебе палец, если еще раз назовешь меня так. – Смешно. Мне нужно к Лидии. – Смешно, – повторяет Дерек. – Что нового она тебе скажет? – Я буду спрашивать конкретные вещи: откуда у нее этот номер, почему Джордан записан таким странным образом и откуда, наконец, она знает его позывной? – Отлично. Пиздуй. – Поговори с Корой. Дерек отрывается от созерцания компьютера и переводит взгляд на серьезного Стайлза. – И что я ей скажу? Ты обращалась к Тео, но так получилось, что… – Да забудь ты блять, что она твой начальник! Она! Твоя! Сестра! Так поговори с ней, как с сестрой. – Этого я не забывал, – цедит Дерек, тяжело глядя на Стилински. Тот устало потирает лоб. – Так поговоришь? – Да. * * * – Кто не спрятался, я не виноват, – орет Тео, подходя к кабинету. Впрочем, сквозь стекло стен видно, что ничего интересного внутри не происходит: Мейсон и Кори заворожено смотрят на экран ноутбука. – Ну вот, а туману-то напустили… – Я не виноват в том, что ты надумал, – немедленно отзывается Мейсон, поднимая голову. – И я все еще сердит на тебя. – Не дуйся, лапушка. – Это отвратительно, никогда так больше не говори, – кривится Мейсон и спохватившись спрашивает. – Погоди, а где Лиам? Вы прочитали мое СМС? – Лиам… сейчас подойдет, – тут же нахмурившись, отвечает Тео. – Тео? – подозрительно зовет Кори. – Что ты недоговариваешь? – Лиам решил навестить свое бывшее начальство. – Зачем? – вскидывает брови Мейсон и тут же переводит взгляд на часы. – Да и нет его тут уже. Время восьмой час. Ответом ему служит гробовое молчание. – Тео? – уже почти с ужасом зовет Кори. – Тео, какого черта? – Идея была не моя, – неохотно отзывается Рейкен. – Нужно кое-что проверить. В кабинете Питера. А у Лиама там остались вещи. – Погоди, – встает из-за стола Мейсон. – То есть ты орешь на меня, потому что я предлагаю что-то незаконное, но при этом ты отправляешь Лиама сделать что-то однозначно еще более незаконное?! – Никуда я его не отправлял, – огрызается Тео. – Сказал же, идея не моя. – А, ну да, переубедить-то его нельзя было! – Это Лиам! Его невозможно переубедить. Ты-то должен это знать! А ты точно его друг? – Пошел ты… – Прекратите! – твердо произносит Кори, тоже поднимаясь на ноги. Укоризненно смотрит на Тео. – Объясни по порядку в чем дело. И будь достаточно убедителен, пожалуйста, потому что, хоть мы и друзья, мне Лиам нравится, и я не хочу думать, что твои действия могут навлечь на него неприятности. – Похоже уже, – бубнит Мейсон, но все же садится на свой стул и смотрит на Тео. Тот медленно вздыхает и начинает говорить, показательно обращаясь только к Кори. – Когда нам позвонил Дерек, он сказал не только название лекарства, но и кое-что еще. В квартире Лидии была записка с номером телефона, подписанная… короче, ебануто подписанная. Буквами «ц» и «р». Арджент вспомнила, что подруга говорила про кого-то, называя его не по имени, а по какой-то кличке. Стайлз позвонил в часть Пэрриша и там сказали, что его позывной – «цербер». Кори как-то тревожно морщится, но молчит. – И Лиам спустя какое-то время вспомнил, что у Питера было дело, где фигурировал кто-то с подобной кличкой. – Черт, – бормочет Кори и потирает лоб ладонью. – Значит мне не показалось. – Погоди, ты знал? – Когда ты сказал про дело Питера, я вспомнил, что да, у него было что-то подобное. Его секретарша рассказывала. – И все? – Тео, ты же знаешь, мы не обсуждаем друг с другом сами дела! Если бы не странное имя, Малия даже не упомянула бы его. – Ты уверен, что она не говорила больше ничего? – Цитирую дословно: «Питер сейчас занимается одним делом и прикинь, там есть парень, которого называют «цербер». Охренеть кликуха, да? Передай, пожалуйста, картошку фри». Тео смотрит на своего секретаря, который сверлит его ответным взглядом. Спустя пару секунд он сдается. – Ладно, прости. Не знаю что на меня нашло. – Если ты переживаешь за Лиама, то не стоило его отпускать, – уже мягче произносит Кори. – Поверь мне, я двадцать минут убеждал его, что идея хуевая. Лиам согласился, но все равно пошел к Питеру. Я даже пытался остановить его силой. О том, чем это закончилось, Тео решил не уточнять. Не нужно им знать, что на лестничной площадке между этажами произошла душераздирающая сцена, включающая в себя крики, хватание за руки, несколько глубоких поцелуев, и то, как ему пришлось десять минут выравнивать дыхание. – Только я думаю, что в этом деле гораздо меньше граней, чем кажется, как оно умудряется трансформироваться в ебучий тессеракт, – ругается Мейсон и барабанит пальцами по столу. – А ведь так хорошо все шло! – Я прямо-таки стесняюсь спросить, что же шло хорошо? – искренне удивляется Тео, стягивая пиджак с галстуком и кидая их на диван. – Как, ведь не подтвердилось… Эй, еще раз спрашиваю: вы читали мое СМС? – Оу. – Они не читали! – возмущенно фыркает Мейсон, поворачиваясь к Кори. Тот укоризненно качает головой. – Вопрос про Либексин вообще был вопросом или это такой отвлекающий маневр, чтобы я не сильно расстраивался?! – Нет, это серьезно, говори, – торопит его Тео. Мейсон выдерживает показательную паузу, но сдается после тычка в бок от Кори. – Тео, Либексин – это дженерик. Вполне законный и лицензионный аналог Декстрометорфана, лекарственного препарата от кашля. * * * Кора устала. От работы, от семьи, от друзей, от всех. Ей нужен отдых – совсем немного, хватило бы пары дней. Пары дней, в течение которых ее не побеспокоит ни одна живая душа. Это почти невозможно, если ты главный партнер огромной фирмы. Это абсолютно невозможно, если ты Хейл. Поэтому когда в восемь вечера в домофон звонит Дерек, она не удивлена. Молча открывает дверь и идет за виски. Не нужно быть кем-то сверхъестественным, чтобы понять – визит брата не к добру. Она успевает сделать глоток из пузатого бокала, когда за спиной раздаются шаги. – Прости, что беспокою после работы. Кора делает еще один глоток и отмахивается: – Лучше уж ты, чем наш милый дядюшка. – Пожалуй, – усмехается Дерек и садится на высокий барный стул. – Кора, у меня к тебе разговор. «Не сомневаюсь», думает она, и достает еще один стакан. – Я слушаю тебя очень внимательно. * * * – Вы довольно поздно, агент Стилински, – чуть надменно замечает Лидия и аккуратно присаживается в кресло. Психиатрическая клиника – не тюрьма и тут нет камеры для свиданий. Здесь есть комната для свиданий. С решетками на стенах и отсутствием колюще-режущих предметов. Стайлз недовольно морщится. – Лидия, я же просил называть меня по имени. Девушка чуть ухмыляется. – Боюсь, я не в состоянии выговорить твое имя. – Не верю. – Хорошо, Стайлз, как скажешь, – легко соглашается Лидия и улыбается. Девушка красива, это особенно ярко заметно в этом богом проклятом месте, наполненном безумием и отчаянием. – Ты с новостями? – Да как сказать, – вздыхает Стилински и внимательно смотрит ей в глаза. – Лидия, у меня есть вопросы. Возможно они тебе не понравятся. – Я в психушке, – невозмутимо пожимает плечами Лидия. – Мне много что не нравится. Так много, что уже все равно. – Я говорил с Эллисон. Она искала в твоей квартире название лекарства, которое ты принимала… – Почему ты просто не спросил у меня? «Потому что хотел убедиться, что ты не сумасшедшая», вертится у Стайлза на языке, но он лишь качает головой. – Мне эти свидания тяжело даются, знаешь ли. Чтобы выбить их, каждый раз приходится аргументировать начальству причины покруче, чем математикам свои теоремы. Девушка внимательно смотрит на него, а потом медленно кивает. – Хорошо. Надеюсь, что нашли. Потому что я все равно не помню название. – Зато возмущаешься. – На всякий случай. – В общем, – улыбается против своей воли Стайлз. – Эллисон нашла у тебя в квартире номер Пэрриша. Только подписан он был странно. – Я сократила слово «Цербер». – - Почему его? – подается вперед Стилински. – Где ты его услышала? Девушка смотрит на него с легким недоумением. – Но он представился именно так. Когда мы встретились. «Отлично, на психологическую экспертизу нужно было отправлять отнюдь не Мартин», отрешенно думает Стайлз и накрывает ладонями лицо. – Послушай! Я ведь… я говорила, как мы познакомились с ним? – Лидия, – отнимает руки от лица Стайлз. – Все, что ты мне говорила – это что он был у тебя в день продажи. И что я обязан тебе поверить. Девушка закусывает губу и глубоко вздыхает. – Хорошо, я поняла. Стайлз, прости. Я просто… эти лекарства… в общем, неважно. Мы познакомились, когда я шла домой после учебы. Было уже темно, около одиннадцати часов. И я решила срезать через парк, хотя обычно там не хожу. Там всегда горят фонари и даже полицейские патрули ходят, но все равно…жутко. И ко мне пристал какой-то оборвыш или наркоман, не знаю. Пошел за мной, что-то бормотал. А потом выхватил зажигалку и бросился на меня. Закричал что-то вроде: «ведьминские волосы». И я сразу подумала, что он хочет поджечь их. В смысле мои волосы. Я побежала, но он не отставал. И тут из-за поворота вышел Пэрриш. Увидел меня и этого…безумного. Преградил ему дорогу, сказал чтобы тот убирался. А оборвыш ткнул его зажигалкой прямо в ладонь. Пэрриш скрутил его и тут я увидела полицейских. Закричала, те тут же прибежали, забрали этого ублюдка, спросили, нужно ли меня проводить. Пэрриш сказал, что сам проводит. Я спросила про его руку и он показал мне ладонь. Ничего не было, кожа лишь слегка покраснела. Я удивилась, а он сказал, что…что он Цербер. А адские псы не боятся огня. – Боже, как романтично, – бормочет Стайлз. Впрочем, – тут же машет руками в ответ на укоризненный взгляд Лидии. – Нет, не обижайся. Я вот однажды познакомился с человеком, когда был на задании в клубе. Очень странном клубе, где любят кожу и плетки. Я следил за прокурором, которого подозревал во взяточничестве, а Де…тот человек, искал своего клиента. Ну, так он говорит. Я до сих пор не до конца верю в эту историю. Больно уж он органично смотрелся там в своей кожаной куртке. – Боже, как романтично, – поднимает бровь Лидия. – Я могу продолжить? – Да, конечно. – Он проводил меня до дома и вот тогда стало ясно, что ожог все же есть. Я предложила ему зайти, обработать руку. Мы посидели у меня примерно час. Джордан оставил свой номер и ушел. – Лидия, – серьезно спрашивает Стайлз. – Я знаю, что ты не хотела говорить об этом раньше…что сейчас изменилось? – Мечислав, – так же серьезно смотрит на него Лидия и только сейчас он замечает насколько уставшей девушка выглядит. – Когда я только попала сюда, то была уверена, что не сумасшедшая. Сейчас – не уверена. Она переводит взгляд на зарешеченное окно и тихо добавляет: – И я боюсь, что спустя время…я смогу убедиться, что все же сошла с ума. * * * Лиам думает, что у юношеского максимализма, который периодически просыпается в нем и орет дурным голосом что-то вроде: «Приключений и невероятных ситуаций сюда, немедленно!», есть свой предел. Он и так дохуя рисковый – выучился на юриста, а потом решил переучиться на историка. А на досуге устроился на практику в крутую юридическую фирму. Но и этого мало, поэтому умудрился съебать от своего начальника (ебанутого начальника) под крылышко Тео. Но и этого, блять, мало! Поэтому влез в какое-то замудренное дело, втянул в него лучшего друга, забрался в кабинет бывшего начальства и сфоткал конфиденциальные документы. Ну и по ходу дела почти залез в штаны Тео. «Это уже не максимализм», – думает Лиам, лихорадочно щелкая камерой на сотовом в последний раз и закрывая папку с документами, – «это уже ебантизм какой-то». Мама как-то говорила ему, что нужно меньше ругаться. Да пиздец, как будто это реально. Лиам в последнюю секунду хватает свои собственные, оставленные в кабинете Питера, документы, и непринужденной походкой закоротившего дроида направляется на ресепшн. С улыбкой (как он надеется) передает ключ от кабинета ночному сторожу и многозначительно трясет документами. Вот мол, все мое, все забрал. Сторож – мистер Тейт – лишь кивает и возвращается к просмотру телешоу. Вот и чудненько, думает Лиам, вот и заебись. Осталось лишь спуститься на этаж ниже и весь это пиздец закончится. Когда поедет домой, нужно будет купить пива. Запить стресс. Завтра будет хуево, но… – Все еще трудишься, волчонок? – зовет его насмешливый голос и Лиам бы все отдал, чтобы в этот раз это был Тео. Но кого он обманывает. Голос принадлежит Питеру. * Теодор Руссо, французский художник-пейзажист, основатель барбизонской школы, объединившей первых художников, использовавших в творчестве пленэр.