Ее зовут Грейнджер

Итак, одним прекрасным днем Гермиона Грейнджер, позволила своим родителям уговорить себя, что она — ребенок, который может побегать на улице и искупаться в речке. Другим прекрасным днем в другом мире, наверное, одна идиотка смеялась и отступала назад, зная, что перрон не бесконечный, а там, позади, рельсы. — Всё тебе смешно, — цедил Лысый, поигрывая ножом-бабочкой, красиво, не спорю, да только этот ножик и расписать красиво может. На себе испытывать не хочется, да выбора, кажется, мне не оставляли. — Нарвалась ты. Нарвалась. Кто Толстого сдал, а? — А какого этот Толстый девочек обижал? — попыталась огрызнуться я. И всё. Дальше помню — огни поезда, злой гогот Лысого и содружков… А потом я открыла глаза, откашливаясь от воды. Классика. Деточка утонула, а дохлая тетенька заняла ее тело. Ну, это я потом поняла, тогда-то долго ждала, что у меня в голове прояснится, когда действия лекарств пройдут, действовала согласно сюжету, изображала милую девочку, которой только и нужно, что учиться и читать магические учебники — еще задумалась тогда, а чего-то это у меня кукушка в сторону Гарри Поттера и сотоварищей поехала? Так вот, однажды пытаясь расчесать гриву каштановых волос и всерьез задумываясь о бальзаме, который хоть немного облегчит задачу по работе с этим стогом, решила так: если это реальность, то нужно приспособиться и выжить, если глюки… рано или поздно очнусь в палате с мягкими стенами. Если не очнусь, то приспосабливаемся и выживаем. Вот так тридцать первого августа на платформу 9 и ¾ направилась Гермиона Грейнджер, которая старалась сидеть тихо, не отсвечивать, но внимать тому, что творится вокруг. И я справлялась с этой задачей, пока не пожалела мальца, готового рухнуть в котел от испуга — всё же эффектный мужик, да так яростно напирает, кто угодно напугается. — Мисс Грейнджер! О чем вы опять мечтаете?! Смотрю на сердитого Снейпа и честно говорю: — О вас, профессор! Его передергивает. Девчонки смотрят с завистью — у них слишком чувство самосохранения развито, чтобы выдать это в сердитую бледную физиономию. — Профессор! — не останавливаюсь я. — А где тут можно заказать сеточки для волос? У меня платки повязывать не получается нормально, а пучок — это малая гарантия, что волосы в котел не попадут. — Что вы имеете в виду, мисс Грейнджер, — снисходит до меня Снейп. — Я же не единорог, чтобы мои волосы считались ценным инертным ингредиентом! — радостно отвечаю я, кто-то рядом фыркает, но внимания не обращаю. — Волосы я собрала в пучок, но хотелось бы еще и сеточку для волос, а мне никто не говорит, где ее можно достать! Или хотя бы состав, которым вы волосы обрабатываете! — Во-первых, мисс Грейнджер, — начинает строго профессор, — волос единорога всегда имеет влияние на другие компоненты, во-вторых, сеточку лучше заказывать у маглов, и в-третьих, с чего вы взяли, что я чем-то волосы обрабатываю? Я смотрю на него, а потом осторожно намекаю: — Котлы, гадость разная, испарения, непонятно что, намешанное учениками… Так что либо вы чем-то обрабатываете волосы, чтобы лысым не остаться, либо это естественная защитная реакция организма — сделать волосы жирными, чтобы не облысеть… Я, правда, не уверена, что это реально… А где можно почитать про реакцию волоса единорога с другими компонентами? — Я дам вам список книг, — хмыкает Снейп. Остальные девчонки смотрят обиженно, и я обещаю шепотом: — Поделюсь. А потом продолжаю нарезку ингредиентов для зелья. На плечо спускается прядь, я кошусь на нее и думаю — заказывать сеточки или проще побриться налысо? По крайней мере, тогда мне не придется возиться с волосами… некоторое время.