To Every Thing a Season

— Не отставай, братишка. Мы должны сесть поближе к преподавателю, — Лиам радостно потрепал волосы брату. Очки Киллиана упали ему на нос, а сам он споткнулся, не увидев камень. Он уже не был ребенком, почему Лиам этого не понимал? Ему было тринадцать лет, за год до этого он сдал экзамен и получил британский сертификат о среднем образовании. За три года до этого, весной, он закончил среднюю школу и готовился к поступлению в университет на бакалавра. Но для того, чтобы подготовиться к суровым условиям программы университета, он брал уроки у преподавателей в образовательных учреждениях. Обо всех колледжах и университетах их отец знал и не одобрял ни один из них. Но под руководством и с поддержкой Лиама Киллиан пошёл подавать документы в Оксфордский университет, рядом с которым Лиам уже присматривал для них квартирку. Оксфорд был далеко от Бреннана Джонса, поэтому Киллиан мог без всяких упрёков и неодобрения своего отца процветать в образовательной культуре своего нового университета. Книга, которую он читал, была написана ирландским лектором. Этот человек хорошо разбирался в квантовой механике и предлагал идеи, которые были схожи с собственными теориями и ранними экспериментами Киллиана. Он очень хотел поговорить с мужчиной после лекции и попросить помощи с чертежами, которые он начертил накануне. Главной темой лекции была глава из книги, которую он читал, шагая по улице со своим братом. Киллиан молча перевернул страницу, желтым маркером выделяя самое основное. Прочитав последнее предложение на странице, он понял, что оно может подтвердить все его расчёты. Полностью погрузившись в текст, он остановился посреди тротуара, приковав взгляд к информации. Неосознанно Киллиан опустился на ступеньки, игнорируя всё вокруг. Разные числа вертелись в его голове: если бы он смог вывести формулу, то, может, его отец принял бы его эксперименты всерьёз. Если бы он смог понять, как подключить перемычку, то он смог бы убедить финансировать сборку его машины. Он знал, что путешествие во времени возможно. В ту же секунду послышался шум из-за угла, который испугал Киллиана, но не настолько, чтобы оторвать глаза от страницы. Он потерял ход своей мысли, сердясь на себя же за то, что не смог вывести формулу. Вернувшись в реальность, Киллиан понял, что звуки были похожи на выстрелы. Это просто автомобиль, который неудачно припарковался, Джонс, не будь ребенком, — говорил он себе, ожидая, что сейчас его брат вернется за ним и будет кричать на него потому, что он снова задумался и чуть не заблудился в городе. Но Киллиан ничего не мог поделать, ведь наука о путешествиях во времени, квантовой механике и теоретической физике была так интересна. Снова раздался шум, заставивший Киллиана поднять взгляд. Что это было? — думал он. Это точно не автомобиль. Он увидел, как люди бегут за угол здания, крича о стрельбе и человеке, которого застрелили. Киллиан резко встал на ноги и стал ждать Лиама, который должен был прийти. Но Лиам не пришел. Толпа начала сгущаться, но Киллиан до сих пор не слышал знакомый ритмичный акцент своего брата, он не слышал страха, который должен был быть в голосе Лиама из-за того, что Киллиан отстал от него. Он не слышал, чтобы Лиам звал его. Потому что Лиам не придёт. Побежав к толпе, он начал расталкивать людей, которые пытались оттащить его от тела. Он их проигнорировал. Наконец пробравшись к зданию, он молился Богу, чтобы Лиама там не было. Он молился Богу, чтобы не увидеть сцену, которая уже была у него в голове. Он просил людей сказать ему, что с Лиамом всё в порядке. Зная, что это не так. Слёзы жгли его лицо, дыхание стало прерывистым, когда он увидел своего брата. Его брат носил кожаную куртку бомбардировщика, джинсы с дыркой под задним карманом, из-за которой Киллиан целыми неделями смеялся над Лиамом, потёртые чёрные сапоги, которые всю жизнь он аккуратно ставил рядом с кроссовками Киллиана. И кровь. Кровь, которая была везде: на бледной коже его брата, на асфальте и на руках, которые он слабо протягивал к Киллиану. И крик. Крик, плач и мольба — неужели все эти звуки издавал Киллиан? Резкая боль возникла в коленях, когда он упал на них перед братом. Его джинсы вмиг стали мокрыми от крови Лиама; холодный ужас прошелся по нему, и Киллиан положил голову старшего брата себе на колени. Слезы начали катиться по щекам, падая на лицо Лиама. Рука Лиама потянулась к лицу брата, медленно вытирая слезы. Киллиан схватил брата за руку, крепко сжав. Он поднял руку Лиама к щеке, убедившись, что его брат чувствует себя в безопасности. Лиам открыл глаза. В них Киллиан увидел страдания, боль и страх. Он никогда раньше не видел Лиама испуганным. — Ты в порядке, мой маленький брат? — голос Лиама был настолько неестественным, что Киллиан даже поморщился. Киллиан кивнул, кусая нижнюю губу, чтобы попытаться остановить слезы, успокаивая брата. — Ты хотел сказать, что я младший брат, Лиам, — пытаясь привести разговор в их нормальное русло, сказал Киллиан. — Ты всегда будешь моим маленьким братом, Киллиан. Даже, когда ты вырастешь, а Доктор всё еще будет спасать наш мир. Он схватился крепче за руку, когда Лиам ослабил хватку. — Нет. Нет, нет, нет, Лиам. Нет, всё будет хорошо. Тебе просто нужна помощь. Нужно отвезти тебя в больницу. Помогите! Кто-нибудь, пожалуйста! Помо… — Все в порядке, братишка. Киллиан, всё в порядке. Главное, что ты в безопасности, — голос Лиама стал мягким и нежным, от чего у Киллиана начали быстрее течь слёзы. Киллиан дрожал, прижимая Лиама к себе, как только мог. Вокруг них были другие люди, он не знал, откуда они родом, но пока он мог оставаться с Лиамом, а они ему не мешали, ему было плевать, откуда они и кто такие. — Кто был первым детективом по электричеству, Киллиан? — спросил Лиам с ухмылкой, на что Киллиан просто покачал головой. — Давай, братишка. Кто был первым детективом по электричеству? — Шерлок Омс, и это все еще не смешно, Лиам. Ты же будешь в порядке, верно? — ему нужен Лиам. Ему нужен был его старший брат. Они собирались в Оксфорд, ведь Лиам уже устроился на работу. — Ты думаешь как протон, верно? — Лиам всё еще шутил, но эти слова он произнес шепотом. — Потому что он всегда положительный, — ответил Киллиан, закатив глаза, и вытер окровавленной рукой нос. Лиам кивнул и закрыл глаза. И больше не открывал. — Лиам? — Киллиан начал задыхаться. — Лиам, очнись. Пожалуйста! Открой глаза, Лиам. Лиам, пожалуйста! Он крепко прижал брата к груди, уткнувшись лицом в шею Лиама, и рыдал. Тело Лиама обмякло в руках Киллиана, и они вместе лежали на холодном тротуаре. — Я все исправлю, Лиам. Я знаю, как это сделать. Я всё продумаю, вернусь и всё исправлю. Я спасу тебя. Обещаю. Боже, я обещаю, что спасу тебя. Пожалуйста, Лиам, пожалуйста. Люди стали важными, когда начали оттаскивать его от Лиама. Горло охрипло от криков и плача, когда Киллиан пытался добраться до Лиама. Ему нужен Лиам. Он нужен Лиаму. Лиаму больше никто не нужен. Когда Киллиан оказался в задней части машины скорой помощи, на него накинули одеяло и кислородную маску. Двери задней части машины скорой помощи закрылись, но Киллиан всё ещё смотрел на то место, где он в последний раз говорил со своим братом. Книга, которую он читал и которая была настолько важна, что его не было рядом с Лиамом, когда его застрелили, осталась на тротуаре, покрытая кровью его старшего брата.

***

— Черт возьми, Джонс! — проснулся Киллиан от пьяного голоса. Кошмар уже ушёл, но ему не нужны были сны, чтобы помнить тот день. Он всё ещё пах кровью Лиама, слышал его голос, чувствовал холодную кожу рук Лиама. И вкус слез, которые скатывались по щекам, когда брата увезли. Нет, ему не нужно было вспоминать сон. Он помнил об этом дне всегда. Без очков Киллиан не мог увидеть время на будильнике, но учитывая, что за окном было еще темно, было понятно, что ещё рано. Слишком рано, чтобы вставать. И неудивительно, что его сосед был зол. На прошлой неделе он три раза разбудил его из-за ночных кошмаров. Если бы не сочувствие соседа, ему снова пришлось бы переезжать. Киллиан вздохнул, бормоча какое-то подобие извинений своему соседу. Он уткнулся лицом в подушку, глотая слёзы, которые стекали по его щекам. Ведь прошло пять лет. Пять лет разочарований отца. Пять лет уклонения от попыток отца вернуть его в Англию. Пять лет скандалов с Бреннаном Джонсом насчет пустой траты жизни, ведь дома его ждёт отличная работа в профсоюзе. Пять лет обучения тому, что значит быть единственным ребенком. Он бы предпочел быть сиротой с чрезмерно опекающим братом. Задыхаясь от слёз, Киллиан сильнее уткнулся в подушку. Его профессора начали беспокоиться о нём. Его друг начал намекать, что, может быть, ему стоит вернуться домой на зимние каникулы вместо того, чтобы засиживаться часами в лабораториях. Если он придет на урок физики после длинных выходных с мешками под глазами и чашкой кофе, кто-то обязательно заметит. Но мысль о том, чтобы снова заснуть и вернуться в кошмар памяти о смерти Лиама, тревожила его, и он не смог снова закрыть глаза. Киллиан застонал и ударил кулаком в подушку. Лучше поработать несколько часов над своими уравнениями, чем лежать в постели и пытаться не вспоминать. Он выкатился со своей койки на пол и босыми ногами пошёл в душ, чтобы избавиться от остатков сна. После, проведя несколько часов в общей комнате, он направился в аудиторию. Может, профессор не заметит его усталый вид. Выйдя из комнаты и сев за стол, он наткнулся на своего соседа с его девушкой на диване. Поправив очки, Киллиан посмотрел на них, стараясь не особо привлекать к себе внимание. Ученый внутри него хотел понять нюансы студенческой жизни вне книг и лабораторий. Но тогда это собьёт его мысли. Части его уравнения, которое он разрабатывал много лет, почти сложились в одно готовое, которое позволит ему преодолеть разрыв между сейчас и потом. Через три часа он положил ручку, чернила которой закончились, на стол и посмотрел свои записи на бумагах. Он не приблизился ни на миг, чтобы найти дорогу к Лиаму. Закрыв глаза и сняв очки, он посмотрел на время. Семь утра. Простояв снова под душем достаточно времени, он взял в столовой свой завтрак и пошёл в аудиторию. У него нет времени для болтовни со своими однокурсниками или профессорами, поэтому он проскользнул перед самым началом лекции в аудиторию. Надеясь сделать это незаметно. Войдя в аудиторию, доктор Хоппер сразу же посмотрел на Киллиана. И тот понял, что не остался незамеченным. Киллиан вздохнул, вынул свой ноутбук, пытаясь игнорировать звуки включения нескольких дорогих ноутбуков вокруг него, и начал готовиться к лекции профессора после пары. Доктор Хоппер не разочаровал. — Киллиан, мой мальчик, — начал он, протирая очки платком, чтобы лучше видеть. — Должен сказать, я надеялся, что выходные пойдут тебе на пользу. Ты занимался чем-нибудь кроме учёбы? У Киллиана было огромное желание закатить глаза. Как можно отнимать время на пустые разговоры, если можно изучить больше всего о квантовой механике? Но доктор Хоппер не знал, почему Киллиан так сосредоточен. Он не знал ни о Лиаме, ни о нравственных дилеммах Киллиана, с которыми он боролся каждый вечер. Он не знал, почему Киллиан не может вынести идею даже на мгновение уйти от учебы. Прошло пять лет. Пять лет без уверенной руки и постоянного присутствия старшего брата. А теперь Киллиан сделал то, что он делал лучше всего. Слукавил. — В эти выходные к Скарлетту пришли друзья. Там был массовый турнир по компьютерным играм. Было весело, — Киллиан был осторожен со словами. Он не сказал ничего, что было бы ложью, просто он во всём этом не участвовал. Хоппер посмотрел ему в глаза. — А ты играл в эти игры? Киллиан старался не смотреть ему в глаза. Хоть он и сидел за подержанным компьютером все выходные, но точно не играл. Каждый раз, когда один из друзей Скарлетта что-то кричал, он отвлекал Киллиана от его домашнего задания или от уравнения, которое он пытался вывести. Но человек, сидящий перед ним сейчас, не был каким-то парнем из колледжа. Этот человек был ответственным за то, чтобы рассказать университету Сторибрука о том, смог ли Киллиан справиться с повышенной программой в свои восемнадцать лет. Деньгами этого человека пользовался Киллиан, чтобы найти свой путь обратно к Лиаму. Так что вместо того, чтобы закатывать глаза или просто промолчать, Киллиан переминался с ноги на ногу, не смотря в глаза профессору. — Ну, сэр, на самом деле… — «Да» или «нет», мистер Джонс? Киллиан не смог взглянуть ему в глаза. — Нет, сэр. Хоппер кивнул. — Нет. Я так и думал. Хотя бы иногда тебе нужно отдыхать, Киллиан. Неприятности со здоровьем не принесут тебе никакой пользы, а тебе нужно доучиться и поступать в аспирантуру. У тебя осталось две недели до выпускных экзаменов, а потому я хочу, чтобы ты вернулся домой. Тебе нужно… — Но, сэр. Я… — Никаких «но», Киллиан. Я хочу, чтобы ты отдохнул. Возвращайся домой, в Англию, и отдохни. Тебе это поможет, обещаю, — кивнул доктор Хоппер в завершение. Киллиан хотел заплакать. Но он не мог. Он бы не стал. — Я не могу поехать домой, сэр, — сделав глубокий вдох, сказал Киллиан. — Если я сделаю это, мой отец не позволит мне вернуться. Хоппер поднял взгляд на Киллиана, думая, правда это была или ложь. Как Киллиан хотел бы, чтобы это была ложь. Он так хотел поехать домой и отдохнуть. Но от поездок домой у Киллиана было больше стресса, чем от лабораторных работ. — Пожалуйста, доктор Хоппер. Пожалуйста, не заставляйте меня ехать домой. Мужчина пристально посмотрел на него, а затем кивнул. — Хорошо, я не буду заставлять тебя ехать домой на каникулы. Но я подумаю, что можно еще сделать. Ты один из наших лучших студентов, Киллиан. Я просто хочу помочь. Ноги Киллиана начали подкашиваться от радости. Он мог остаться. Он мог бы приступить к работе над некоторыми практическими применениями своего уравнения, возможно, даже начать сколачивать некоторые части машины, которые ему понадобятся, когда дело дойдет до построения аппарата для тестирования. Он может быть на шаг ближе к тому, чтобы всё исправить.

***

Эмма Свон была готова рвать на себе волосы. Она вспоминала свою безрассудную идею сбежать после школы вместо того, чтобы работать на двух работах и получать стипендию, оплачивая свою учёбу в университете. У нее была неделя до семестра и шесть экзаменов, а её начальница в библиотеке сократила штат, уволив всех, кто был неофициально трудоустроен на работе. Её зарплаты в студенческом центре не хватало, чтобы покрыть расходы множества книг и принадлежностей, которые ей понадобятся на весенний семестр. Её не волновало, что она всё своё свободное время проводит у себя в комнате или что она ест еду, которую покупает не в студенческом кафетерии. Когда прозвенел звонок, Эмма читала книгу. Она планировала выделить самое важное из пятидесяти страниц текста, что потребуется для выпускных экзаменов. Ворча под нос, Эмма убрала книгу обратно в сумку и выбежала из библиотеки в аудиторию на лекцию по физике. Проталкиваясь между книжных полок и студентов, Эмма прошла через библиотеку и вышла на улицу. На улице шел снег, и если бы она не опаздывала, то могла бы ещё постоять на улице. Эмма едва успела вовремя прийти в аудиторию, с её волос капал растаявший снег и настроение сменилось на менее веселое. Профессор вошел в аудиторию, кивнул всем, поправив очки, и начал читать лекцию. Руби улыбнулась ей и предложила надеть свой шарф, чтобы тетрадь не промокла. Эмма показала язык своей соседке по комнате, но взяла шарф и перемотала им волосы, чтобы вода не капала. Эмме была не очень интересна лекция о тепловых двигателях и термодинамике, поэтому она начала думать о том, как она собирается учиться в весеннем семестре. У Эммы не было других вариантов. Она знала, что если она не закончит этот курс, она сможет лишь устроиться на работу с минимальной зарплатой и крошечной квартирой, вдобавок к долгам по кредитам, а после такого она не станет восстанавливаться в университет. Она видела много сирот, которые не вылезали из долгов, но она так не хотела. Эмма не заметила, как пролетело время, очнувшись лишь тогда, когда её однокурсники уже надевали куртки и шапки, забирая свои ноутбуки, и выходили из аудитории. Руби стояла, тихо посмеиваясь над выражением лица Эммы. Занятие длилось более часа, как она могла пропустить всю лекцию? — Не волнуйся. Я могу дать тебе свои записи, — прошептала Руби, смеясь. — О чём ты так задумалась? О мальчике? Пожалуйста, скажи мне, что он горячий. Эмма закатила глаза. Как будто у нее было время на что-то, кроме работы и учебы. — Нет, Руби. Меня уволили из библиотеки, и теперь я не знаю, где можно найти работу в середине года. Думаешь, твоя бабушка разрешит мне поработать несколько часов у неё? — Эмма с надеждой посмотрела на подругу, но знала, что вопрос спорный, — бабушка не нуждалась в помощи. Руби отрицательно покачала головой. — Не думаю, бабушка уже взяла кого-то, да и Эшли вернется сразу после Нового года. Прости, Эм. Это именно то, что она ожидала услышать. — Не волнуйся, я уверена, что что-нибудь придумаю. — Мисс Свон? — прервал их профессор. — Могу я поговорить с вами? — Увидимся за ужином! Эмма посмотрела ей вслед и повернулась к профессору. — Простите, доктор Хоппер. Клянусь, я перепишу записи с сегодняшней лекции, этого больше не повторится. Доктор Хоппер покачал головой и улыбнулся. — Эмма, вы не первая студентка, которая засыпает во время одной из моих лекций, и, уверен, не последняя. Я не об этом хотел поговорить. Эмма немного покраснела. — А о чем? — Я не услышал ваш разговор с мисс Лукас, но знаю, что мисс Френч уволила вас. — Эм-м… да. Это не то, о чём Вы подумали. Я не работаю на неё из-за учёбы, мне просто нужны деньги. Я не сделала ничего плохого, — Эмме даже стало интересно, друзья они с библиотекарем или что-то большее. Доктор Хоппер улыбнулся. — Эмма, почему бы вам не выслушать меня, прежде чем что-то говорить? Может, наши интересы совпадают? Эмма опустила взгляд, кивнув. — Я ищу лаборанта-помощника для одного моего старшекурсника, — сказал профессор, сняв свои очки, протирая их. — На каникулы Вы должны будете остаться здесь, и если вы вместе сработаетесь, то будете работать в течение ещё трех лет, пока он не закончит аспирантуру. Эмма смотрела на профессора. — Я… я ничего не знаю о физике. То есть я не знаю ничего кроме того, чему Вы меня научили, — попыталась исправиться она. Профессор радостно рассмеялся. — Разумеется. Но знания физики вам не понадобятся. Мой студент сам обо всем позаботится. Вы просто будете следовать его указаниям, и ещё… если вам удастся вытащить его из лаборатории на некоторое время погулять, то это будет прекрасно. Именно этого я хочу для него, но он не должен знать этого. Понимаете, Эмма? Если он узнает, что я манипулирую им и пытаюсь устроить его жизнь, он будет тратить еще больше времени на учёбу. — Вы хотите, чтобы я стала его… подружкой? — Нет! Нет, конечно же нет. Я бы никогда… нет, мисс Свон, ничего подобного, — начал заикаться доктор Хоппер, покраснев. — Просто иногда приглашайте его в кафе, постарайтесь почаще вытаскивать его из лаборатории. Вот и всё. — А я не буду мешать ему? Он не заметит, что я не гений физики? — Эмме нужны деньги, поэтому она не может сказать нет. Доктор Хоппер повернулся к своему столу, перебирая бумаги. — Зато он гений физики. Думаю, он даже не заметит тебя, слишком уж сосредоточен на своей работе. Но если хочет, чтобы я продолжал разрешать ему посещать лабораторию во внеурочные часы, он примет вашу помощь. Думаю, вы будете именно той, кто поставит его на правильный путь. Эмма медленно кивнула, пытаясь проработать нюансы в голове. Она едва могла заставить себя вспомнить, когда последний раз ела в кафетерии по регулярному расписанию, предпочитая делать вид, что еда не так уж важна. И теперь она должна питаться по расписанию из-за другого человека? Притворяться, что ей интересна физика? А что, если она не справится? Вдруг она найдет более нормальную работу на январь? Сейчас найти работу сложно, но с началом нового семестра будет намного легче. После колледжа она так и не смогла оплатить кредиты, поэтому ей придется делать это сейчас. Доктор Хоппер вручил ей стопку бумаг с названием «лаборант». — Подумайте об этом. Здесь вы найдете всю информацию о вашей работе, которую обязательно нужно выполнять, а также список ваших обязанностей. — Я посмотрю и дам вам знать. Могу я подумать несколько дней? — спросила Эмма, сложив бумаги в свой рюкзак. — Конечно. И, мисс Свон? — усмехнулся доктор Хоппер. — Не забудьте взять записи с лекции от мисс Лукас за ужином. Я бы не хотел, чтобы вы завалили экзамены. Эмма кивнула. — Конечно. Я сожалею о том, что произошло на лекции. Доктор Хоппер махнул рукой, повернувшись к своему столу. Эмма взяла рюкзак и быстро выбежала из кабинета и из здания, где с кем-то столкнулась. — Черт возьми! — воскликнул он, и Эмма открыла глаза, увидев молодого человека в очках, который лежал в сугробе. Эмма прикрыла глаза и застонала. Кем бы он ни был, он точно накричит на неё. Она, не обращая внимания на свой полуоткрытый рюкзак, присела и протянула руку. Молодой человек проигнорировал её, встал на ноги, бормоча под нос извинения. — Ты в порядке? — Я… я в порядке. Ты как? — Всё хорошо, нормально. Если ты правда в порядке, то я пойду. Немного опаздываю, — отвлеченно сказал он, открывая дверь здания. Эмма не собиралась выяснять, кто из них виноват, поэтому согласилась с ним. — Нет проблем, — пробормотала она, кивая. Встряхнув головой, Эмма застегнула рюкзак и отправилась на следующую пару. Несколько часов спустя, завернувшись в одеяло на кровати в комнате общежития, Эмма сидела, выделяя маркером самое важное. — Эмма Свон! — раздался пронзительный крик на всю комнату, который испугал Эмму до такой степени, что она маркером провезла по всей странице. — Какого черта, Руби?! — крикнула она на подругу. Руби скрестила руки на груди, смотря на Эмму, которая удобно расположилась на кровати. — Ужин был несколько часов назад. Мы должны были встретиться. Разве ты не голодна? Эмма прорычала, повернувшись к будильнику. 21:30. Все кафе давно закрыты. Она даже не смогла придумать оправдания, когда Руби начала рыться в нижнем ящике стола — там у неё была лишь пшеничная лапша. — Собирайся, бабушка тебя накормит. Идём. — Руби, это не… я не могу… я должна… — Не хочу ничего слышать, — Руби выпрямилась и взяла куртку Эммы, подала. — Вставай. Я уже позвонила бабушке, когда шла к тебе. Она сейчас нас заберет. Эмма закатила глаза, но закрыла книгу и встала с кровати. — А о чем Хоппер хотел с тобой поговорить? — спросила Руби, когда они ели лазанью у бабушки. — О работе, — бормотала Эмма, — помощника. Лазанья бабушки была слишком вкусной, чтобы отвлекаться на пустые разговоры. Когда она наконец закончила вторую порцию ужина, то рассказала обо всём разговоре. — Помощником старшеклассника? Он горячий? Как ты думаешь, на какие вечеринки он может нас сводить? Эмма закатила глаза. — Не это важно, Руби. Ты слышала, что Хоппер хочет от меня? — Эмма, это важные вопросы, — Руби наклонилась вперед, не разрывая зрительный контакт. Эмма вздохнула. — Я его не видела. И судя по тому, как доктор Хоппер описал его, не думаю, что он когда-либо ходил на вечеринки, тем более с первокурсницами. — Но ты же возьмешься за эту работу? — А у меня есть выбор?