Она плохая мать?

— Я очень рада, что вы с Робин вернулись в Сторибрук. Правда. — Будет интересно наблюдать, как родственные чувства потихоньку заменятся законным желанием мэра сохранить этот городок. — Ты преувеличиваешь. Робин кажется остепенившейся, да и Ева давно ничего не взрывала. — Возможно, Робин и стала спокойнее в ее три с половиной года, однако я наслышана о неприятности с праздничным тортом Евы… — Уже насплетничали? Кстати, об этом. Что помешало вам приехать на пару дней раньше? — Возможно, желание сэкономить на подарке, который все равно был бы залит внезапным тропическим ливнем? Я осмотрела паркет — его уже не спасти. — Это все Чарминги. И Руби. Они не смогли получить у Бабушки разрешение отметить день рождения Евы в кафе. А ведь их половому покрытию дождик бы ничего не сделал! — Угу, и на влажной уборке могли бы сэкономить. — Зелина… я хочу посоветоваться с тобой. Еве уже год, она давно ест твердую пищу… — Баклажаны и кабачки продолжай давать, но постарайся не предлагать ей вареный лук. Все нормальные дети отказываются есть эту мерзость, но только не Робин! Мне до сих пор приходится варить ей по три луковицы в день! Вдруг у Евы окажутся те же пищевые пристрастия? Они ведь кузины. Реджина?.. — Ох, да… Я пыталась с тобой посоветоваться, пока ты не сбила меня с толку своим луком. Как думаешь, Еве не повредят пять ложек антидота к оборотному зелью? Он сладкий, и она без проблем его выпьет, но я не знаю примеров, когда его давали так рано, и… — Зачем ты хочешь напоить мою племянницу антидотом? — Ты же видела Еву. Она выглядит… — В точности как ты, да. Из шерифа вышел отличный ксерокс. А что тебя не устраивает? — Зелина, я тебя умоляю… Ну, ты-то должна понимать. — Что? Реджина, ты что, до сих пор не веришь, что сделала ребенка Спасителю? Не веришь, что Ева на самом деле твоя дочь? — Она моя… но… ведь Эмма и Крюк… И… — Мам, Робин хулиганит, а Ева вдруг так расплакалась, я не справляюсь с… Ой, фу, а почему из кухни так тянет вареным луком? — Робин, детка, иди кушать! Ева, ну что ты? Сейчас тетя позаботится о тебе! Ну-ка, кто хочет обнять свою тетю? — У-а, ма, у-а, ма! — Ева, милая, я здесь. Ну же, дорогая, ведь мама здесь… Мама здесь.