Она плохая мать?

Справиться с отчаянием, которое нахлынуло на нее после того, как курьер доставил заявление Эммы, и, с удвоенной силой — после проснувшегося интереса органа опеки, помог вовремя вспомнившийся совет доктора Хоппера. Реджина плеснула в стакан немного сидра (нет, этого доктор не советовал, это получилось как-то само) и трезво (ну, или почти трезво) оценила возможные последствия. Позволит ли она забрать у себя Еву? Нет. Никогда. Если такое решение будет принято, она использует магию, чтобы сбить с толку социальных работников, и придумает, как изолировать Еву от навязчивого внимания внешнего мира. Да, это не то, чего она хотела для ребенка, и надо будет выкручиваться, когда встанет вопрос о поступлении Евы в колледж, но все же это лучше, чем допустить, чтобы еще одна девочка попала в систему. Какое-то время Реджина размышляет, что будет делать, если удочерение помножат на ноль и вернут Еву родной матери. Социальные работники наверняка будут в первое время докучать проверками, а Эмма так нестабильна… Но потом она отбрасывает эти мысли в сторону. Нет никаких шансов, чтобы Еву отдали Эмме. Погода, наконец, наладилась, и Реджина решает, что стоит погулять с детьми в парке. Она зовет Еву и просит Робин одеться, но племянница упрямится, и Зелина шепчет, что сейчас они пойдут убирать дом Дэвидсонов, и Робин никак не может это пропустить, ведь у них два огромных лохматых пса и маленький котенок, и этот зверинец всегда делает Робин сумасшедшей от восторга. — Любовь к животным — это у нее от мамочки, — не упускает возможности сострить Реджина. — А она еще не пробовала соорудить им крылья? Зато Ева с готовностью позволяет собрать себя на прогулку. В парке много всего интересного, и он такой большой, что, даже если гулять там каждый день, все равно каждый день можно заметить что-то новое и любопытное. Сегодня внимание Евы привлекает вытекающий из озера ручей. После дождей он стал шире, и его течение ускорилось. Девочка тянет Реджину за руку, но та крайне неохотно приближается к глинистому берегу. — Ева, — старается она уговорить ребенка, — там же грязно. Может, пойдем на детскую площадку? Но Ева категорична. — Мама, не! Она тянет Реджину за руку в сторону ручья. — Дорогая, посмотри, какое на тебе красивое платьице. А эти чудесные золотистые туфельки, которые подарила бабушка? Они же станут черными! Ева в сомнении смотрит на свои туфли, но потом поднимает на нее взгляд, и в нем светится ласковый укор. «Ну и зачем лгать? И потом, даже если они испачкаются, ты легко заставишь их снова сиять, стоит лишь щелкнуть пальцами!» — примерно такое послание удается расшифровать мадам мэр в укоризненном взгляде ребенка. С этим выражением лица девочка странным образом делается похожей на шерифа, и у Реджины пробегают мурашки, когда она думает, что Ева могла унаследовать от матери дар распознавать ложь. Тем временем девочка, заметив, что они так никуда и не двинулись, вырывает свою руку и… исчезает. Реджина в отчаянии оглядывается: Ева уже на берегу ручья, ее красивые туфельки скользят по глине, и падение в ручей, кажется, уже неминуемо; Реджина тут же переносится, хотя и понимает, что не успеет, но, когда она оказывается на берегу, немного испуганная Ева уже сидит на руках очень запыхавшейся белокурой женщины. — Спасибо! — искренне благодарит мадам мэр, и незнакомка ошеломленно смотрит на нее, прежде чем передать ребенка. — Ничего себе, — говорит женщина, и ее низкий голос звучит чисто и мелодично, — сначала из ниоткуда взялась ваша дочка, а потом и вы… — Недавно в Сторибруке? — улыбается понимающе мадам мэр. — Пару месяцев, — почему-то смущается незнакомка. Ева тихо попискивает на руках, понемногу успокаиваясь, и уже с любопытством начинает таращить глазенки на свою спасительницу. Понимая, что это не очень-то вежливо, Реджина делает то же самое. Блондинка кажется худощавой и невысокой, ниже мадам мэр, на ней белая футболка и голубые джинсы, волосы средней длины стянуты в хвостик, а серо-голубые глаза смущенно опускаются вниз, встретившись с карими глазами. — Энн Браун, — представляется она и краснеет, получив вместо ответа недоверчивый взгляд. — Мисс Браун? — удивляется Реджина. — М-м… да? — Не может быть! — Что? То есть… Новая знакомая смущается так, что даже оттягивает воротничок футболки, и, спохватившись, мадам мэр говорит: — Ох, извините! Реджина Миллс. Моя сестра убирает ваш дом. И, возможно, пару раз упоминала о вас. — А-а, — улыбается мисс Браун, и ее лицо становится совершенно очаровательным, — вы сестра Зелины! Очень приятно познакомиться! А это, должно быть, Ева? — Да. И, помимо того, что вы ее спасли, заодно стали свидетелем ее первого перемещения… — Это просто невероятно, — качает в восхищении головой Энн. — у меня голова кругом от Сторибрука… Подождите, а вас-то что во мне могло удивить? — М-м… Возможно, Зелина упоминала о вашем роде занятий, — признается мадам мэр. — Хм, ну, для того, чем я занимаюсь в баре, скорее нужна решительность и скорость реакции, — усмехается Энн. — И потом, это всего лишь дополнительный заработок. В разговоре возникает небольшая пауза. Реджине хотелось бы расспросить, чем еще занимается мисс Браун, но она не хочет показаться невежливой. Тогда она опускает взгляд вниз и замечает разорванный пакет и рассыпанный вокруг корм. — Ох, похоже, из-за нас утки окажутся голодными! — восклицает она. — Ну все, пропал теперь мой выходной, — громко вздыхает новая знакомая, но, не дав времени Реджине отреагировать, весело добавляет: — Разве что вы согласитесь дойти со мной до магазинчика и потом вместе покормить уток с мостика? Ева, что скажешь? — Ути! — умильно жмурится ребенок. — Только корм на этот раз куплю я, — заявляет мадам мэр, и новая знакомая беззаботно смеется.