DXM

Спустя энное количество времени потихонечку начало отпускать. В момент относительного просветления рассудка я вспомнил, что отпускать должно «волнами». То есть, слегка отпустит и снова накатывает… И так несколько раз, пока полностью не выветрится. Но к тому моменту, как я об этом подумал, НЕЧТО из иного мира, да и существа, находящиеся в спальне уже не нагоняли страх, я практически забыл про них. Пришло состояние полной расслабленности. Мы с братом лежали на его просторной кровати почти в обнимку и разговаривали. Обсуждали, кто что видит. Тут уже было просто забавно: узоры, странные видения, абсолютно лишённые смысла. Изредка мы произносили разнообразные глупые фразочки, над которыми сами и смеялись, в общем, продолжали нести бред, только на сей раз уже более безобидный. Периодически мы щипали, тыкали, щекотали друг друга, испытывая при этом неописуемый восторг. Чувства по-прежнему были обострены. Вдруг Америка на какое-то мгновение затих, видимо, задумавшись. — Канада… — тихо произнёс он. Я всеми фибрами души почувствовал, что сейчас он начнёт нести невъебенную хуйню, как я пару часов назад, и поэтому не смог сдержать улыбки. Он развернулся ко мне лицом, и продолжил: — Скажи, у тебя ведь тоже есть чувство, что ты – это не ты, а я – не я? Что мы сейчас – какие-то другие люди? – пару секунд осмысляя сказанное братом, я подумал, что это действительно так, и утвердительно кивнул. – Значит, мы станем собой только потом… Когда всё закончится? – я снова кивнул. Альфред хмыкнул и, надавив мне на плечо, уложил меня на спину. Когда он запустил руку под мою толстовку, я даже не сразу осознал, что его действия носят сексуальный характер. В тот момент это было так нормально: брат гладит меня по торсу, параллельно наклоняясь ко мне, и мягко целуя в щёку. Нет, я даже не шелохнулся, а на губах почему-то появилась блаженная улыбка. Он снял с меня очки и, положив их куда-то на столик к пустым бутылькам из под лекарства, стянул с меня кофту. Я продолжал, молча, будто со стороны, наблюдать за его действиями. Он как-то странно, очень неестественно укусил меня в шею, и это отозвалось в моём теле новым, неизведанным ощущением, но я не издал ни звука. И лишь когда я услышал звук расстёгивающейся ширинки, я, словно опомнившись, со свистом втянул воздух в лёгкие и резко принял сидячее положение. Альфред оторвал взгляд от моих брюк и затуманенными глазами посмотрел на меня. — Мэтти… — как-то бесцветно произнёс он. — Что? – тупо отозвался я. Наверное, он ещё не придумал, что хотел сказать, поэтому мы продолжали смотреть друг на друга, будто ведя мысленный несвязный диалог, словно боясь произнести вслух то, о чём думаем. Первый отвёл взгляд я. Видимо, брат расценил это как согласие на всё, не знаю, а может, так оно и было… В общем, привстав, он подался вперёд, и, наконец, поцеловал меня, как полагается, в губы. Кажется, тогда я мимолётом подумал, что с этого и стоило начинать. Я ещё никогда не испытывал такого при поцелуе. Самый необычный поцелуй в моей жизни. Наверное от того, что губы по-прежнему ничего не чувствовали и были будто не мои. Когда стало не хватать воздуха, брат отстранился, и вроде бы уже нормальным, своим голосом, но с какой-то интонацией, которой я раньше никогда не слышал, прошептал: — Канада, ты девственник? – может вы и удивитесь, но мне часто задают этот вопрос, обычно меня это раздражает, и я ухожу от ответа. Но в этот раз я абсолютно спокойно, глядя прямо в глаза Америке, ответил «да». Он посмотрел на меня так серьёзно, что я снова не сдержал улыбки и мягко сказал: — Знаешь, я не против сделать это с тобой. В этом нет ничего из ряда вон выходящего, так? – и сразу же рассмеялся, подумав, как абсурдно это всё выглядит. Я успокаиваю брата, говорю, что не будет ничего страшного в том, что он лишит меня девственности. Разве не должно быть наоборот? И тут Альфи с по-прежнему серьёзным лицом выдал: — Мэтью, я хочу, чтобы всё было как полагается. Первый секс – это важно… — я заметил, что брат стушевался, и уже не знает, что сказать. Вот тут меня и осенило. — Америка, — перебил я невнятное бормотание брата о важности первого раза. — А? – он как-то испуганно глянул на меня. Я прищурился. — Ты сам-то хоть раз это делал? – Альфред покраснел и покачал головой. Я рассмеялся, запоздало подумав о том, что это может его обидеть. Но, к моему удивлению, он засмеялся в ответ. Это как будто скинуло с нас напряжение, и мы просто продолжили раздеваться. Когда он достал из кармана джинсов пачку презервативов, я почему-то даже не подумал о том, какого чёрта он вообще запасся ими к нашей встрече.