Ложь закрытых глаз

      — Итачи? Ты сегодня рано, — отметил Шисуи, заставая друга на кухне. Сам повар только переоделся в белую униформу и застёгивал пуговицы на левой стороне.       — Да, решил не мозолить своему младшему брату глаза, — усмехнулся тот, быстро пуская под кран какую-то посуду. Шисуи, подозрительно смотря на него, медленно приблизился и заглянул в раковину через его плечо.       — Что это? — натянуто спросил он. — Ты пытаешься уничтожить улики?       — О чём ты? — невинно отозвался Итачи, откладывая чайную ложку и небольшое блюдце в сторону. Едва он успел вытереть руки, как Шисуи, прижав его к раковине, стиснул пальцами подбородок и заставил приподнять голову. Итачи замер, ощущая, как тело наливается жаром. Похоже, скрыть ничего от него не удастся.       — Да? А это ты как объяснишь? — парень провёл по его губам большим пальцем и облизнул его, распробовав вкус. — Почему я чувствую шоколадное суфле, которое приготовил вчера? — грозно спросил он, вжимая своего напарника в раковину.       — Потому что… я решил его попробовать, — понимая, что никуда не деться, признался Итачи. — Должен же хоть кто-то тебе указывать на ошибки.       — Да? Ну и в чём я ошибся на этот раз? — Шисуи склонился ещё ниже, и Итачи внезапно почувствовал, как теплый воздух касается его губ. Он затаил дыхание, понимая, что они уже говорят не о суфле.       — Ни в чём, — выдохнул молодой Учиха. — Оно было совершенно…       — Простите! — их напряженный разговор прервал звонкий голос, который донёсся из торгового зала. — Здесь есть кто-нибудь?       — Да, да, уже иду, — Итачи, надавив на плечи друга, отстранил его от себя и быстро направился к пришедшему покупателю.       Конечно же это оказалась девушка. Молодые особы посещали это место очень часто и даже не из-за пирожных, которые в этой кондитерской были особенно хороши. Почти вся деревня, или по крайней мере женская её половина, знали, что в этом заведении работают два представителя клана Учиха. Причем молодые и весьма привлекательные. А попасть в один из известных и благородных кланов Конохи можно было только одним способом — выйти замуж или жениться на Учихе. Хотя и первое, и второе оказалось весьма сложно осуществить — сходиться все Учихи предпочитали между собой. Девушек в клане было меньше, чем юношей, поэтому невесте со стороны открывалось больше путей попасть в семью, нежели жениху. Из-за этого каждый день Итачи приходилось мягко пресекать все подобные попытки и в тоже время стараться не обнадеживать и не обидеть ни одну клиентку.       — Что с тобой? Рабочий день только начался, а ты уже похож на выжатый лимон, — усмехнулся Шисуи, вынося с кухни новую порцию пирожных.       — Просто, кажется, я все свои силы исчерпал с утра, — пробормотал Итачи, помогая разложить их.       — Да уж, наверняка ваша встреча в аэропорту потребовала от тебя немалой выдержки, — тут же посерьезнел друг. — Ты быстро нашёл его?       — Да, Мадара помог, — кивнул головой Итачи, расставляя ценники. — Но дело не в этом. А в том, как он встретил нас с матерью.       — Угу, я это заметил, — согласился напарник. — Весь колючий, будто усыпан ледяными иголками, — Шисуи и сам поёжился. — Но, кажется, ничего не помнит. О том, почему развелись ваши родители двенадцать лет назад.       — И это хорошо, — проговорил Итачи, отходя от витрины и снова возвращаясь к прилавку. — Я уже попросил маму, прошу и тебя — не рассказывай ему ни о чём.       — Почему? — изумился Шисуи. — С какой стати скрывать это? Он больше не ребенок. Наоборот — я уверен, когда Саске узнает всю правду, он простит и тебя, и мать, а заодно поймёт и поступки отца. Почему тот силой увёз его с собой. Всё сразу разрешится, Итачи! И не будет больше этого отчуждения в его словах и холода во взгляде. Может быть, Фугаку сам захотел, чтобы Саске наконец узнал всю правду, поэтому и отправил его сюда. Если ты боишься, что он…       — Шисуи, — прервал его эмоциональную речь Итачи. — Я понимаю, всё прекрасно понимаю. Да, нам всем было бы легче, узнай Саске правду. Особенно, матери. Однако как только он всё узнает, может случиться то, чего я опасаюсь гораздо больше, чем его отчуждения. Мы в детстве были слишком крепко привязаны друг к другу, и если эти чувства разворошить вновь… — он покачал головой. — Теперь, спустя годы, я думаю, что отец правильно поступил тогда, разделив нас. Пусть пока всё остаётся, как есть. Я сам виноват в нынешнем отношении Саске ко мне. Но лучше пусть я вынесу всё его негодование, чем мы будем страдать вместе от пустоты внутри.       — Ты как всегда, — вздохнул Шисуи, выслушав все его аргументы, — пытаешься справиться со всем в одиночку и идёшь самым сложным путём. Или может тебе просто нравится, как он будет с тобой обращаться? — поморщился парень. — Я бы не выдержал. Кстати, ты ценник перепутал, — заметил напарник, осматривая витрину.       — Перепутал? — натянуто переспросил Итачи. — Думаю, это слово нельзя применять ко мне.       — Ха, похоже, это утро действительно «зарядило» тебя на весь день, — усмехнулся Шисуи, буквально чувствуя на себе тщательно скрываемую агрессию.       Стены этого дома помнили всё. Помнили его восторг, его радость, ликование и восхищение. Его нежность, его трепет, его доверие и уважение. Они помнили его тоску, его гнев, его отчаяние и обиду. Его слёзы. Его горечь. Страх и предательство. Только войдя в этот дом, Саске сразу ощутил, как эти эмоции рухнули на него, словно долго копившийся ливень. Он не смог с ними справиться и поэтому убежал и спрятался в комнате, думая, что так будет легче. Однако всё вышло наоборот. Стены этой комнаты настолько сильно всколыхнули детские воспоминания, что ему даже стало тяжело дышать. Он пропитывался ими, будто рыхлая земля под дождём. Тут ничего не изменилось, разве что вместо футона появилась кровать, детские вещи и игрушки пропали, а на письменном столе лежало несколько книг. Саске без особого интереса открыл одну из них. Это оказался сборник стихов какого-то философа. Под ним было что-то ещё из художественной литературы и истории. У него сложилось ощущение, что эти книги просто было некуда деть, поэтому их свалили в пустую комнату.       Около часа Саске просидел в этой комнате, прислушиваясь ко всем окружающим звукам. За это время он смог взять себя в руки и справиться с ворохом воспоминаний, который так неожиданно обрушился на него. Воспоминания были разными, большей частью счастливыми, и так или иначе в каждом из них фигурировал его брат. Саске с силой стиснул кулаки так, чтобы пальцы впивались в ладони. С тех пор, как отец сообщил ему, что он возвращается в Коноху, младший Учиха несколько раз представлял их встречу с Итачи. Он не видел в этом моменте ничего особенного — брат давно стал для него чужим человеком. Однако юноша даже предположить не мог, что его чувства, похороненные в глубине души, как-то дадут о себе знать. Он был слишком беспечен и доверчив, слишком открыт и беззащитен. Но за эти двенадцать лет молодой Учиха понял, что свою душу нельзя открывать никому, кроме самого себя. Не доверять, не полагаться, не надеяться. Надежда — это последняя иллюзия, которая убивает. В этом мире люди способны лишь предавать друг друга, а все их слова о дружбе или о любви — самая пустая ложь.       Очнувшись от раздумий, Саске подумал, что в доме стало слишком тихо. К тому же он почувствовал сильный голод, ибо дорога была длинной, и ел он только вчера утром. Осторожно подойдя к двери и приоткрыв её, юноша прислушался. Ничего. Только изредка доносится пение птиц и стрекот каких-то насекомых. Рискнув выйти из комнаты, Саске бесшумно спустился на кухню. Похоже, ни Итачи, ни матери не было, и он с облегчением вздохнул. На плите до сих пор стояла тушеная рыба с овощами, и Саске поел прямо из сковороды, надеясь, что так будет незаметнее. В холодильнике нашёл банку с соком и немного отхлебнул оттуда. Однако едва он успел поставить всё обратно и закрыть дверцу, как почувствовал кого-то позади себя. Сердце неприятно кольнуло, когда он осмыслил, в каком неловком положении его застали. Юноша почувствовал себя настоящим воришкой, который пробрался в дом и таскает еду. Уже приготовившись оправдываться, Саске резко развернулся и окинул гневным взглядом свидетеля своего преступления.       — Ты… — его брови удивленно поползли вверх, когда он увидел в метре от себя огромного черного лабрадора. Саске даже не знал, радоваться ему или плакать — эта псина так смотрела на него, будто собиралась сожрать. Пёс начал наступать, и юный Учиха бессознательно попятился к стене. Клыки у лабрадора были обнажены, а из горла слышался тихий рокот. Саске невольно задумался — успеет он метнуться в сторону, прежде чем тот вцепится зубами в его руку или ногу? Однако все мысли вылетели из головы, когда он столкнулся спиной со стеной. Мадара зажал его в самый угол и к ужасу Саске поднялся на задние лапы, а передними уперся ему в грудь. Младший Учиха затаил дыхание и перестал шевелиться, понимая — что одно движение — и эти клыки могут оказаться у него в горле. Его сердце вопреки всему громко колотилось, выдавая страх. А собаки ведь сразу чувствуют, если их боятся…       «Чёрт, кто же знал, что придётся сражаться с ещё одним обитателем этого дома? — с досадой подумал Саске, пока лабрадор обнюхивал его со всех сторон. — И почему они вообще завели эту собаку? Чтобы сторожить дом?»       Сердце Учихи дрогнуло во второй раз, когда огромный горячий язык, весь мокрый от слюны внезапно лизнул его по щеке. Губы юноши изогнулись от омерзения, однако скосив глаза он заметил, что лабрадор виляет своим чёрным хвостом и часто дышит прямо ему в лицо.       — Что это? Ты хочешь подружиться со мной? — с сомнениями спросил Саске и тут же почувствовал, как стала мокрой вторая щека. — Ладно, ладно, — процедил он, отталкивая псину и скорее подходя к крану, чтобы умыться. — Это что, значит — мир? — отмыв лицо, Саске присел подле пса на корточки и осторожно погладил его по голове. Да, он огромный и кажется злым, но его глаза… очень одинокие.       «Совсем как у меня когда-то…» — невольно подумалось юноше, когда Мадара, слабо проурчав, ткнулся мордой ему в живот.       — Значит, ты признал меня, как Учиху? — усмехнулся Саске, выпрямляясь. — Мадара… что за имя такое? — задумчиво пробормотал он. — Это Итачи тебя так назвал? Наверняка вычитал в каком-нибудь свитке, вечно он любит разные сложности. Пойдём гулять? — спросил он пса, который всё также продолжал махать хвостом. — Покажешь мне тут всё, — Саске осмотрелся в поисках поводка и нашёл его на одной из полочек у входа.       — Наверняка тебе это не нравится, — застёгивая на нём ошейник, пробормотал молодой шиноби. — Подчиняться кому-то. Но таковы все существа на этой планете. Сильный всегда подчиняет слабого. Поэтому я хочу стать сильнее. Чтобы избавиться от этих оков, избавиться от зависимости и стереть все воспоминания из своей памяти.       Через несколько минут Саске в сопровождении Мадары уже проходил по центральной улице Конохи. В отличие от кланового поместья Учих, тут всё изменилось, и юноша едва узнавал эти переулки, по которым бегал когда-то будучи ребенком. Если бы не Мадара, он бы вскоре заблудился или свернул куда-то не туда. Саске поражался тому, насколько хорошо этот пёс знает местность и двигается так, будто не Саске выгуливает его, а он ведёт Саске. Причём ведёт очень ровно и уверенно, словно он тут — хозяин, а юноша — его питомец.       — Похоже, ты отлично выдрессирован, — когда Мадара остановился у перекрёстка, заметил Саске. И сильно удивился, что лабрадор двинулся с места, только когда перестал гореть красный цвет.       «Он очень умный, — пришёл к выводу Саске, — понимает так, будто человек, а не пёс. Не знал, что такие собаки существуют…»       — А? — идущий по параллельной улице светловолосый школьник в оранжевой футболке, поверх которой была надета белая рубашка с коротким рукавом, остановился. Его удивлённый взгляд сначала скользнул по черному лабрадору, а затем по темноволосому парню, который держал в руках поводок.       — Что такое, Наруто? — недовольно спросила его спутница. — Уже раздумал угощать меня пирожными? — вздохнула она.       — Нэ, нэ, Сакура-чан, — задумчиво почесал затылок он. — Разве это не Мадара? — Узумаки указал на соседнюю улицу. Девушка, тоже вглядевшись, распахнула глаза.       — Да, точно, Мадара, — согласилась она. — А кто это рядом с ним?       Оба почти одновременно пожали плечами и покачали головами.       — Я его не знаю, — продолжила Сакура, — но он точно из Учих, иначе бы не смог так спокойно гулять с Мадарой. Мне кажется, он даже чем-то похож на Итачи-сана.       — Может быть, — так и эдак разглядывая его, согласился Наруто. — Вот только если Итачи-оничан напоминает мне торт с заварным кремом, то этот горький, как редька и кислый, как лимон. Да ещё с перцем, — его лицо перекосилось так, словно он действительно съел лимон. Не успели друзья как следует рассмотреть этого незнакомца, как Мадара, будто по мановению волшебной палочки заметив Наруто, начал оглушительно лаять на него и рванулся к нему наперерез, заставив Саске покориться и подойти к остолбеневшим друзьям. Узумаки так боялся этого пса, что даже спрятался за Сакуру, осторожно выглядывая из-за её плеча. Темноволосый юноша, судя по всему — их ровесник, остановился в метре от этой странной парочки и надменно осмотрел их с головы до ног.       — Ты их знаешь? — спросил он у Мадары, который перестал лаять и теперь лишь рычал, не спуская глаз с Наруто.       — Добрый день, — неловко произнесла Сакура, отпихивая от себя Узумаки. — Да, мы знаем Мадару. А вот тебя — нет, — постаралась как можно дружелюбнее сказать она. Наруто, потирая свой затылок (от толчка Сакуры он врезался в столб), тоже встал напротив Саске, мрачно подмечая очевидное сходство с Итачи.       — Вы не Учихи, — выдал Саске, наконец-то рассмотрев и оценив их.       — Да? И что теперь? — рьяно ответил Узумаки, отчего-то испытывая отрицательные эмоции к этому гордому незнакомцу. — Ты разговариваешь только с Учихами? А на простых смертных, вроде нас, смотришь, как на отбросы?       — А я было подумал, что ты совсем соображать не умеешь, — губы Саске растянулись в неприятной улыбке. — Однако с первого раза понял всё то, что я хотел тебе сказать, мусор, — последнее слово он произнёс будто змея, и Наруто, мгновенно вспыхнув от оскорбления, готов был наброситься на парня с кулаками.       — Ах ты!.. — он рванулся вперед, а видя его гнев, Мадара снова оглушительно залаял и выпрыгнул вперед, защищая Учиху. Наруто, однако, был настроен решительно, и даже лабрадор не стал ему помехой. Высоко подпрыгнув, он намеревался сбить Саске с ног толчком в грудь, однако через секунду произошло что-то странное, и юноша едва смог понять, почему уже не летит, а стоит на земле. Между ним и Саске, в руках которого сверкал кунай, по-прежнему был Мадара, но помимо него появился кое-кто ещё. Опустив глаза, Наруто увидел, как чужие пальцы крепко держат его за ворот футболки, сильно сминая её. С Саске было то же самое — его правую руку крепко стиснули за запястье, не позволяя пустить в ход кунай.       — Вы можете устраивать драки где угодно, но только не перед кондитерской, — выпрямляясь и разжимая пальцы, холодно и строго произнёс Итачи в ослепительно белой форме повара-кондитера. Он медленно опустил руки, готовый в любой момент снова разнимать этих двоих. Тяжело дыша, Наруто снова поднял глаза и только сейчас увидел, что они действительно устроили эту перепалку перед самой кондитерской, где он намеревался угостить Сакуру пирожным.       — Вы хотите распугать всех наших клиентов? — так же сурово спросил Итачи.       — Ох, Итачи-сан, простите нас, пожалуйста! — пропищала Харуно, делая глубокий поклон. — Вы же знаете Наруто — он всегда взрывается на пустом месте!       — На пустом? — возмутился светловолосый юноша. — Да если бы он не оскорбил меня! — Узумаки указал на Саске, который, помрачнев ещё больше, смотрел на всех так, будто попал в комнату ужасов на школьном фестивале. — Кто он вообще такой? Почему гуляет с Мадарой, а, Итачи-оничан?       От последних слов Саске едва заметно вздрогнул, а его прищуренные глаза раскрылись шире.       — Это мой младший брат, Учиха Саске, — представил его Итачи, всё так же говоря с Наруто и даже не оборачиваясь к самому Саске. Парочка друзей от удивления вытаращила глаза.       — У вас есть брат? — изумилась Сакура. — Но почему мы его ни разу не видели?       — Он приехал только сегодня утром, — уже мягче начал говорить Итачи. — После длительного отсутствия вернулся домой.       — Да? — внезапно резко произнёс Саске, заставив всех вздрогнуть. — Может ещё и о причинах этого отсутствия расскажешь? Хотя куда тебе, — его тон снова стал невероятно чванливым. — Ты даже посмотреть на меня не можешь.       — Эй, почему ты говоришь со своим братом в таком тоне? — возмущенно воскликнул Наруто, снова ощущая, как чешутся кулаки. Давно у него не рождалось такого чувства размазать кого-нибудь по стенке! — Разве ты не видишь, что он…       — Наруто-кун, — резко прервал его Итачи, а тон голоса опять стал прохладным. Его голова едва заметно качнулась из стороны в сторону, будто говоря прекратить перепалку. Насупившись и нахмурившись, Узумаки отвёл глаза в сторону, до сих пор чувствуя себя втоптанным в грязь.       — Не знаю, что здесь произошло, но хочу извиниться за своего брата — наверняка он заварил всю эту кашу, — Итачи слегка склонил голову перед Наруто и Сакурой, на что Саске презрительно скривил губы. — Вижу, что у всех испортилось настроение, — на лице Итачи появилась лёгкая улыбка, которая, впрочем, стоила огромных усилий. — Поэтому предлагаю немного поднять его в нашей кондитерской.       — Правда? — тут же оживился Наруто, а глаза Сакуры в предвкушении заблестели.       — Да. Шисуи сегодня попробовал новый рецепт. Так что нам требуются дегустаторы, — заходя в магазин, объяснил он. В кондитерской, помимо витрин и полок с пирожными и прилавком, в торговом зале располагались несколько столиков, где можно было присесть и насладиться изумительным вкусом всевозможных сладостей. Это была идея Итачи — сделать из магазина не только кондитерскую, но и небольшое кафе. Ко всему прочему, кофе он варил сам и подавал к пирожным бесплатно.       Наруто и Сакура сразу же пошли за ним, а вот Саске намеревался развернуться и гордо уйти отсюда, однако Мадара с невероятной силой тащил его в кондитерскую. Поводок так натянулся, что готов был порваться. Поэтому юноше волей неволей всё же пришлось тоже туда идти. Как только он переступил порог, сладкие вкусные запахи окутали его со всех сторон. Саске не особо любил сладкое, по крайней мере, не был от него зависим, однако яркие пирожные сразу произвели на него впечатление. Выстроенные ровными рядами, они были похожи на новогодние гирлянды, а торты напоминали маленькие сказочные замки. Здесь были и заварные эклеры, и суфле всевозможных форм, размеров и цветов, корзиночки с ягодами и взбитыми сливками, безе, бисквитные и шоколадные изделия, яркие макаруны, изюмные кексы, творожные чизкейки, капкейки и многое другое. От этого ассортимента просто глаза разбегались — хотелось попробовать всё и сразу.       Наруто и Сакура сели за круглый столик у окна, Саске, ведомому Мадарой, тоже пришлось опуститься рядом с ними. Итачи стоял за прилавком, доставая с полок несколько видов пирожных и выкладывая их на большое блюдо. Рядом находилась кофемашина, которая уже усердно варила ароматный напиток. Как только кофе был готов, Итачи, держа блюдо с пирожными в одной руке, а поднос с чашками — в другой, подошёл к столику, где пара нетерпеливых глаз мысленно пожирала всё, что находилось в этой кондитерской.       — Хм, я не спросил у вас — может быть лучше сок, чем кофе? — поставив перед ними сладости и напитки, задумался молодой человек.       — Нет, нет, пирожные с кофе — это изумительно! — воскликнула Сакура и наступила на ногу Узумаки, который только открыл рот.       — Что ж, прекрасно, — снова улыбнулся Итачи, держа поднос в руках. — Всё за счёт заведения.       — Ааа! — перекошенное лицо Наруто снова засверкало восторгом. — Итачи-оничан, какой же ты классный! — хватая шоколадное пирожное и запихивая его в рот, воскликнул он.       — Спасибо, Итачи-сан! — Сакура, в предвкушении сложив ладони, тоже светилась от восхищения. И только Саске, не проронив ни слова, был мрачнее тучи, со скрытой яростью глядя на двух довольных друзей. Особенно, на Наруто, который настолько просто общался с его братом и выглядел по-настоящему счастливым.       — И для тебя кое-что есть, Мадара, — через несколько минут Итачи вернулся, держа в руках миску с какой-то похлёбкой. Коснувшись его головы, кондитер присел на корточки и осторожно поставил тарелку на пол, будто боялся пролить, хотя та была неполной. Пёс тут же начал лакать языком, а молодой повар, выпрямившись, удалился на кухню.       — Ты что, не любишь пирожные? — с набитым ртом спросил Наруто, замечая, что Саске не притрагивается к сладостям. Тот лишь сложил руки на груди и отвернул голову к окну.       — Нет аппетита, — безучастно бросил он, ощущая как внутри всё отчего-то леденеет. Юный Учиха сделал несколько глотков крепкого кофе, однако тот так и не загасил цепенящего неприятного чувства.       — Как можно не любить пирожные? — удивленно пробормотала Сакура, уже разделавшись со своей порцией. — Даже если я сытая, всё равно не могу устоять перед кусочком… — её глаза жадно окинули три пирожных, которые были долей Саске.       — Бери, если хочешь, — пожал плечами тот и подвинул ей свою тарелку.       — Правда?! — изумилась Сакура, однако второй раз спрашивать не стала и быстро уплела сладости, уже мягче поглядывая на их молчаливого соседа.       Наевшись и напившись, Наруто с подругой покинули кондитерскую, ещё раз поблагодарив Итачи за такой щедрый подарок. Тот снова стоял за прилавком, очищая кофемашину и подготавливая её для следующих гостей. Только он подошёл к столику, чтобы убрать чашки и тарелки, как Саске, по-прежнему сидевший за ним, поднялся на ноги. Старший Учиха на мгновение замер напротив него, однако тут же склонился над столиком, убирая и протирая его. Длинная чёлка закрывала почти половину лица, и Саске не мог сказать, какое у него сейчас выражение. Однако подумал, что Итачи намеренно избегает его взгляда.       — Значит, вот кто стал твоим младшим братом, — надменно произнёс Саске, наблюдая за тем, как кондитер протирает столик. Итачи, держа всю посуду в одной руке медленно выпрямился, стоя к младшему Учихе вполоборота.       — Что ж, это очень удобно, — так же продолжил Саске, глядя на его профиль в упор. — Он рядом и постоянно смотрит на тебя с восхищением, лелея твою гордость. Замена получилась даже лучше, чем оригинал. Зачем думать о каком-то мальчишке за тридевять земель, если рядом есть такой же? — последние слова Саске произнёс с такой ненавистью, что Итачи невольно стиснул тряпку, которой протирал стол. Несмотря на то, что она была полусухой, несколько капель упали на пол.       — Пойдём, Мадара, — натянув поводок, Саске быстро направился к двери. Ощущая его агрессивный настрой, пёс только бросил грустный взгляд на своего хозяина и побежал за молодым Учихой. Дверь в кондитерскую хлопнула, однако Итачи даже не вздрогнул. Отнеся посуду на кухню и вымыв руки, он лишь обессиленно опустился на стул.       — Такое ощущение, что сегодня из меня вычерпали всю энергию, которую я успел накопить за двадцать лет, — невесело усмехнулся он.       — Хаха, — Шисуи тоже рассмеялся, поджаривая на сковороде орехи. — Я не представляю, сколько нужно энергии, чтобы выдержать ваши столкновения. И это он ещё драться не лезет. А представляешь, если бы сразу полез с кулаками? — вывалив орехи на тарелку, парень принюхался к ним.       — Мне кажется, это было бы намного легче. Если бы он всё выплеснул физически, — проговорил кондитер.       — Что ж, жалеть я тебя не смею — ты сам подписал себе приговор, однако знаю, как поднять настроение. Закрой глаза, — попросил он.       — А это что-то изменит? — вздохнул Итачи, всё же опуская веки.       — Мне так привычнее, — Шисуи вытащил из духового шкафа противень с ароматными сочными кексами и, взяв один из них, выложил на тарелку. Приблизившись к другу, он опустился перед ним на корточки и поднёс кекс прямо к его носу. Лишь почувствовав запах, Итачи невольно дёрнулся. Выстоять перед этим было так же сложно, как под напором Саске, с той лишь разницей, что эта пытка была намного приятнее.       — Чем пахнет? Чем? — водя кексом у него под носом, живо спрашивал Шисуи, а его глаза искрились хитростью.       — Апельсином… — рассеянно пробормотал Итачи. — Ох, неужели кексы с цукатами?       — Ага, и с шоколадной начинкой, — задорно добавил Шисуи. — В первую порцию я положил слишком много — растаявший шоколад буквально сочится сквозь мягкую оболочку кекса…       — Может, нам ещё хост-клуб открыть? — улыбнулся Итачи. — У тебя неплохо получается соблазнять, — не выдержав, он схватил друга за руку, чтобы тот не водил тарелкой у него под носом и вцепился в кекс прямо зубами, сразу отхватывая половину.       — Что ж, неплохая идея, — согласился Шисуи, радуясь тому, что хоть немного смог успокоить своего напарника.