HP. Сборник

Гет, романтика, флафф Замок утопает в приготовлениях. Огромный Хагрид тащит такую же огромную ёлку, оставляя за собой широкий след в белоснежных сугробах. По бесконечным коридорам Хогвартса студенты носятся, обсуждающие подарки и охваченные рождественским духом, которому невозможно сопротивляться. Крошечный Флитвик простейшим «Вингардиум Левиоса» (а не Левиосá) развешивает золотистые ёлочные игрушки, и весь замок, кажется, согрет – не многочисленными каминами и свечами, а искрящимся счастьем его обитателей, начиная первогодками и заканчивая стариком Дамблдором (минуя Снейпа, разумеется). У Гермионы в это рождество забавная шапка с огромным меховым помпоном, вязаный шарф, в который она с удовольствием кутается, и ослепительно-белые коньки, которые она долго и старательно зашнуровывает – Чёрное Озеро в этом году сверкает зеркальной поверхностью льда благодаря усилиям Дамблдора и типично-морозной для Шотландии зимы. Гермиона рождество обожает. Её амортенция всегда пахнет рождеством – маминой выпечкой, хвоей, ароматными специями, морозом и одним тёплым человеком. Гарри Поттер тоже рождество любит. У него только причины чуть другие. Например, это единственный праздник, который он проводит не с Дурслями. Или – Хогвартс в рождественскую ночь всегда выглядит по-особому сказочно. Или – снежинки всегда красиво блестят на каштановых кудряшках Гермионы, непослушно выбивающихся из-под шапки. Когда они гуляют по Хогсмиду в поисках подарков для Уизли. Или когда наперегонки скользят по катку. Или когда он провожает Гермиону домой, стоя на крыльце перед главным входом. Но только не в этот раз. В этот раз Грейнджер пишет родителям длинное письмо с извинениями, отправляет подарки совой и остаётся в замке. В этот раз она отмечает рождество, чокаясь медными кубками с тыквенным соком и поедая приготовленные домовиками имбирные печеньки. Гарри Поттер этому рад до чёртиков, потому что на каникулы в Хогвартсе остаётся совсем немного учеников, друзей – и того меньше. Рождественская ночь – единственная, когда гулять не под запретом, так что они, оставив мантию-невидимку где-то в недрах поттеровского чемодана, отправляются гулять по территории замка. Они бродят долго-долго, тщательно вытаптывая дорожки в только что выпавшем снегу, а потом им это решительно надоедает, и они кидаются друг в друга снежками и носятся так, словно лет на десять младше своего возраста. И когда они замёрзшие, мокрые возвращаются в замок, единогласно решают переодеться и наведаться на кухню к домовикам. – Знаешь, Гарри, я корицу больше всего на свете люблю, – доверительно сообщает гриффиндорка. Поттер улыбается, протягивает ей чашку грога и думает, что Гермиона, с раскрасневшимся на морозе щеками и глазами, блестящими чем-то неведомым, сейчас очень похожа на волшебницу, которую он видел однажды на страницах книги со сказками (нагло украденной из комнаты Дадли), а ещё что она очень красива. И когда он её целует, отчётливо ощущает на её чуть шершавых губах пряный вкус корицы. _____________________ *Грог у домовиков, разумеется, безалкогольный.