О силе и слабости

      Буря решила подзадержаться на денёк-другой, вознамерившись, судя по всему, раз и навсегда расправиться с их маленькой крепостью. Дом возмущенно скрипел, не понимая причины такой агрессии, но с честью сносил удары обезумевшего ветра. Вот только сквозняк всё равно просачивался во все щели подобно воде. Загонял поглубже в спальники по утрам. Задувался в дымоход, стращая трепещущий огонь.       О вылазках в такую погоду и речи быть не могло, да и дежурство не имело особого смысла. Люди стали настоящими затворниками стихии, обречёнными бездействовать. Не сказать, правда, что это кого-либо расстраивало. На месте всё равно не сидели, занимаясь чем попало.       Например, на вторые сутки готовили взаправдашний хлеб. Кто бы раньше сказал Рику, что тому однажды будет не хватать этого кладезя лишних калорий, он бы подавился бутербродом от удивления. Потому что хлеб всегда штабелями высился на прилавках магазинов и булочных, полноправно обитал в хлебнице и составлял неотъемлемую часть рациона служителей правопорядка. А в условиях апокалипсиса хлебушек, к сожалению, не прижился, являясь продуктом скоропортящимся. В лучшем случае обращался в сухарик.       Сегодня же деятельная Кэрол предложила испечь хлеб собственноручно, случайнейшим образом вспоминая постный рецепт. Рик хотел спросить, есть ли где на свете рецепт, неведомый хозяйственной Пелетье, но ответ напрашивался сам собой. Поэтому, особо не углубляясь в вопрос, Граймс предписал заняться коллективной готовкой. Ведь это прекрасный способ сплотиться. И подружиться с Дэрилом, пока ценный кадр не навострил лыжи. Уж крайне подозрителен был вид этого нелюдимого арбалетчика. А цепкий, якобы незаметный взгляд так вообще вынуждал выверять действия. Дэрил наверняка прикидывал, стоит ли доверять такому лидеру как Рик Граймс.       Честно говоря, и сам лидер переставал доверять себе. Гонял месяцами людей по лесам, умудрился слететь с катушек, умолчал нечто очень важное. Хоть увольняйся за некомпетентность.       Он ведь так и не рассказал про Ходячих с перекрёстка. Идя на поводу у своей слабости, смолчал, а теперь не знал, как подступиться. Свидетели тоже помалкивали, не подгоняя и не требуя. Ожидали первого шага. Что ж, ждать им до Второго пришествия.       Потому что ещё вчера эти люди брели по начинающей промерзать земле, мучимые холодом. Раздумывали о позорном бегстве через пулю. А сегодня пекут пресные булочки как большая и дружная семья. И, может быть, завтра они снова потекут в путь, теряя близких и друзей. Пока не сломится дух, и не окончат они страдания путём греха.       Рик немало повидал таких за свою карьеру, потенциальных суицидников в зоне риска. Опасных как для себя, так и для окружающих.       Сказать просто физически невозможно. Это равносильно приложенному к затылку огнестрелу. Когда не знаешь, чья рука жмёт на курок, но отчётливо понимаешь, чьи мозги украсят стены.       Глупо, конечно: тот, кто не боялся первым затянуть петлю на шее самых безбашенных преступников, не может и рта раскрыть, предупредить о нависшей угрозе. Делает вид, что всё прекрасно. И из цепких лап кошмаров выбираться становилось всё трудней.       - Дорогой мой, - прервал мысли горький вдох, выводя из задумчивости, - с тобой каши не сваришь.       Рик встрепенулся, глянув на подошедшую Кэрол.       Женщина погрузилась, так сказать, с головой в готовку. Следы муки неровными мазками лежали на бархатных щёчках и открытых руках, пепельные волосы посветлели от белой взвеси. Она отряхивала милый розовый фартук с вышитыми поварёшками на груди и огромной надписью «ЛУЧШИЙ ПОВАР», неодобрительно посматривая на прохлаждающегося подручного.       - Ты уже пять минут тычешь пальцем в тесто и бубнишь. Ведёшь допрос? Колобок под подозрением?       Граймс постарался одним только взглядом показать своё отношение к извечным подколам Пелетье, но произвести должное впечатление не удалось. Кэрол выразила своё мнение коротким издевательским хохотом. Рик, не сдержавшись, тоже фыркнул, силясь спрятать улыбку проигравшего за опущенной головой.       Где-то в проходе что-то тяжело бухнуло. Дэрил, занятый переноской пакетов с мукой, вдруг решил расстаться с ношей. Пакеты глухо шлёпнулись на пол, взрываясь, как маленькая бомбочка, в назидание недотёпам поднимая в воздух белую пыль. Последняя поспешила уютно осесть на всём, до чего дотянулась.       - О, послал же Господь помощничков, - закатила Кэрол глаза, пока Рик безуспешно пытался состроить серьёзную мину.       Дэрил неловко улыбнулся, смущённо начиная подбирать с пола рассыпавшуюся муку и собирать её горочкой. Рик, не занятый более разминанием боков упругого теста, подошёл помочь, но не особо в этом преуспел. Потому как пребывающий в хорошем расположении духа Дэрил решил продемонстрировать свой талант карикатуры, вполне узнаваемо изобразив на россыпи грозную женщину со скалкой наперевес. Охотник рыкнул, озвучивая рисунок и украдкой отслеживая реакцию, в то время как Граймс давился смехом, вдохновённо подрисовывая новые детали. Несомненно, заинтересовавшаяся подозрительным весельем двух взрослых мужчин, чертящих что-то на полу, Кэрол встала за плечом Рика, оценивая степень умственных способностей этих великовозрастных детей.       Если мужчины ведут себя как мальчишки, - решила она, - то и наказание может соответствовать.       Схваченный за ухо, Рик ойкнул, привстав под действием цепкой маленькой ручки, и тут же сдал всех и вся:       - Я тут не причём, это всё Диксон!       Пелетье оскалилась добродушно, пусть и выглядела поистине дьявольски, силясь дотянуться до реднека так, чтобы не упустить уже схваченного Рика.       - Вы ничего не докажите! Я требую адвоката! – возразил Дэрил, смахивая рисунок и уворачиваясь от руки.       - Я видела этот кошмар, негодники!       - Ваши обвинения беспочвенны за отсутствием улик! – Рик сильнее прогнулся в спине, изворачиваясь и хватая Кэрол за талию. – Ну всё, Вы в заложниках, мадам. Заберите заявление.       - Сейчас кого-то заставлю месить следующую порцию теста, - пригрозила Кэрол сквозь смех.       Дэрил выпучил глаза в притворном ужасе, поднимая руки на уровне головы.       - Рик, оно того не стоит.       - Ты прав. Ещё один заход, и с конечностями можно будет попрощаться.       Граймс особенно тяжко вздохнул, признавая поражение. Он легонько толкнул «заложницу», отходя на шаг.       - Дураки, - широко улыбнулась Кэрол, стирая подступившие от смеха слёзы. – Проваливайте к остальным, пока я вас не прибила. Нахавозили дальше некуда.       От их маленькой потасовки действительно воцарился бедлам. Так что мужчин дважды просить не пришлось. Всё побросав и не убравшись, чем частенько грешит сильный пол, они ретировались в столовую, где упомянутые выше остальные лепили пресные булочки.       В столовой, к слову, царил не меньший беспорядок, чем на кухне. Судя по масштабам катастрофы, здесь как минимум разыгрывалась война. Война с мукой. И мука победила, отвоевав все зримые и не очень поверхности. А также захватила людей в плен, припорошив точно пылью.       - Помощников возьмёте? – с порога вопросил Рик, топая к двум смежным столам посередине комнаты, на которых и кипела работа.       Стулья и табуретки, за ненадобностью отставленные, подпирали стены, освобождая пространство. А белоснежный сервант с не менее белоснежной посудой горестно смотрел на царивший хаос, вспоминая былые времена из тех, что поспокойнее.       - Вакансии найдём, - отозвался Гленн, сворачивая «улитку» из теста. – А вас что, выгнали?       - Нет, мы молодцы и всё сделали, - позволил польстить себе Рик, запуская пальцы в небольшой колобок у края стола. Дэрил, как приклеенный, встал рядом, немного потерянно сминая кусочек теста. - Что лепим?       - Свободная тема, - сообщила Мэгги, скручивая «косичку». – У тебя же был в детстве пластилин? Это просто.       - Думаешь, я никогда булочки не пёк?       Лори, до этого не обращавшая на мужа никакого внимания, недоверчиво хмыкнула. А вот Карл, уже позабывший обвинять отца в силу детской непосредственности, заинтересованно поднял голову.       - Я вижу, вы не лепили «сердечки», - осмотрел Рик стол с готовыми к запеканию изделиями.       - Сердечки? Серьёзно? – недоверчиво сощурился Дэрил, не подозревая в Рике настолько романтичную натуру. Да и многие в столовой посмотрели на лидера с плохо скрытой насмешкой.       - Сейчас покажу.       Рик метнулся на кухню за сахаром и приготовился к мастер-классу.       - Берём тесто, раскатываем… Поделитесь скалкой, - озвучивал свои действия Граймс, зная, что приковал всеобщее внимание. – Масло, сахар. Сворачиваем, разрезаем. Готово.       - О, сердечко! – воскликнул впечатлённый Гленн. – Я тоже так хочу.       Следующие минут десять группа конвейерно лепила «сердечки». К безумному удивлению Граймса, Лори впервые в этот вечер смотрела на него без привычной злобы, распаляя играть роль тамады и разжигать всеобщее веселье. Рик откровенно засмотрелся на улыбающуюся супругу, когда стоявшего по левую руку Дэрила вдруг замкнуло, как перегоревшую проводку, толкая волной напряжения. Резкий спад настроения заставил отвлечься на судорожное вычисление причины, но внезапно схлынул, потонув в общем веселье, стоило лишь поймать отражение собственной растерянности на лице Диксона.       Наконец, уставшая бегать с противнем туда-сюда Кэрол не выдержала разошедшихся кулинаров.       - Да куда нам столько булок? – схватилась она за голову. При её первоначальном контроле теста было куда меньше чем сейчас.       - Я планирую толстеть, - тут же отозвался Гленн, хлопая себя по впалому животу.       - Тебя не откормят и все тётушки мира, - смерив его изучающим взглядом, удручённо покачала головой Пелетье.       Выражение невинной оскорблённости, театрально отыгранной Ри, убило наповал излишней правдоподобностью, заставляя буквально подавиться смехом.       С булочками действительно перестарались. И если мягкий горячий хлеб съели в тот же день, то плюшки ещё долго держали оборону.       Последние уминали ближе к вечеру на пятые сутки затворничества. Группа привычно собралась в гостиной за кружечкой ароматного чая с ликёром. Кто пронёс две бутылки и нагло заныкал до беспощадной к нычкам ревизии, история умалчивала. Да и никто особо не рвался выяснять.       Подсуетившиеся Карл и Бэт принесли «Уно», старую добрую карточную игру. Разомлённый народ принял идею на ура. Кто-то, конечно, упирался, ссылаясь на запямятование правил, но неубедительно и недолго. Ушедший в глухую оборону Дэрил отнекивался дольше всех.       - Боишься проиграть? - подначил его Рик, мельком взглянув на наручные часы. Время было позднее, но никто не спешил спать. Даже Карл убедительно заговорил отцу зубы, выпросив возможность посидеть с взрослыми.       - Верх безответственности, - возмутилась на то Лори, но ничего не предприняла, перекладывая ответственность на Рика. Который был и не против, одаривая нежным взглядом жену и её надутый животик. Что ни говори, а как бы ни подгнили их отношения, Рик не находил в себе силы долго злиться на родного человека.       - Я не проиграю в какую-то идиотскую детскую игру, - напыщенно заявил Дэрил, метнув взгляд на часы Рика, словно это они сомневались в его игровых умениях. – Только правила объясни, - сказал он уже чуть тише.       - Да ладно тебе! – поразился Гленн. – Все в детстве играли в «Уно».       - Ну, а я не все, - вскипел вдруг Дэрил, двинувшись из круга.       - Да погоди ты, - остановил его Рик. Удивительно, но Дэрил тут же плюхнулся обратно. – Сейчас я объясню на пальцах…       Вопреки суеверию, что новичкам везёт, Дэрил выбыл первым. А после третьего кона окончательно сдался, безбожно путаясь во вроде бы простых правилах игры. В его детстве не было весёлых картиночек, Мёрл с упоением учил младшего брата мухлевать с обычными картами. А жульничать этими цветами радуги с бесконечной чередой условий оказалось непосильным. Покинув строй, реднек предпочёл гордой тучкой темнеть на фоне утопающего во мраке окна.       Игра закончилась, когда дополняющиеся на ходу правила стали напоминать китайскую грамоту.       Впрочем, люди были удовлетворены, булочки съедены, а чай не лез и самым заядлым чаеманам. Даже ветер затих, убаюканный атмосферой, что уж говорить о засыпающих на ходу людях.       Рик лично проследил, чтобы улеглись все. Под «все» подразумевался лишь Карл. На остальных его влияние не распространялось в этом деле, да и нужды-то не было.       Встряхнув свой спальник в отведённом ему одиноком уголке, Рик стащил ремень и уже снимал часы, когда и так ведущий себя в последнее время странно Дэрил решил удивить его ещё больше. С невозмутимой моськой реднек протопал прямо к нему с тонким матрасом подмышкой, задав довольно нелепый вопрос:       - Свободно?       Рик непонимающе моргнул и огляделся вокруг.       - Похоже на то, - ответил он после паузы, на всякий случай двинув задом свой спальник, чтобы освободить побольше места.       - Отлично, - всё так же бесстрастно заключил Дэрил, а затем зачем-то добавил, невнятно и на одном дыхании: - Я буду рядом.       Действительно, - подумал Рик, отмечая расстояние от спальника до матраса визави. На деле же он пожал плечами, задувая свечу и готовясь к очередной порции кошмаров.       К удивлению Граймса, его разбудил вовсе не кошмар. Его разбудил изучающий взгляд. И пробуждение это было отнюдь не радостным.       Ну кто так людей будит? Можно же голос подать или толкнуть, например. Пни да иди по своим делам. Если, конечно, в планах сей беспардонной личности не было созерцание сонной морды.       Рик нахмурился, силясь разлепить веки, хотя у организма явно были иные планы. Изголодавшееся по нормальному сну тело ощущалось как пережитое переезд катком. Все суставы ломило в мольбе не двигаться и наслаждаться пока есть такая возможность. Рик бы и сдался, возвращаясь в забытье, но почувствовал что-то необычное. Его рука, на кой-то ляд вытянутая из нагретого спальника, была прижата к ледяному полу чем-то тёплым и практически невесомым. Рик на пробу сжал пальцы, отмечая, что схватил чью-то ладонь, тут же сжавшую в ответ.       Наверняка это была Лори. Дорогая, любимая жена вернулась из прошлого, чтобы быть с ним рядом, отгоняя кошмары. Как делала это всегда. Тогда, когда день на работе был особенно паршивым.       Преисполненный благодарности, Рик потянул руку дорогого ему человечка к губам, запечатлев пока ещё сонный, но полный чувственности поцелуй. И открыл-таки глаза.       Тут же натыкаясь на ошарашенный, полный чего-то тёмного взгляд.       Диксон запоздало отшатнулся, вырывая руку. Рик отшатнулся в ответ.       - Доброе утро, - нервно проблеял Граймс севшим голосом. Опасная чернота в глазах напротив как бы говорила, что это утро может быть каким угодно, но только не добрым. – Уже восемь, - схватил часы Рик, хотя и не был уверен, что понял время правильно. Не под пристальным наблюдением. – Похоже, буря не закончилась, - глянул в сторону заколоченного окна.       - Заткнись.       Рик послушно захлопнулся, почесав небритую щёку и уставившись в пустоту. По крайней мере, пустота его здоровью не угрожала.       - Это всё неловкое недоразумение, - снова начал Рик, без понятия, почему вообще оправдывается. Они не подростки, чтобы бить в морду за каждый неправильный чих.       - Недоразумение тут только ты, - голос реднека, как океан спокойствия, хотя тело его напряжено до предела. – Ложись обратно.       Граймс решил, что подчиниться будет правильнее всего. Тем более спать хотелось всё ещё адски, не смотря на бодрое пробуждение.       Дэрилу, напротив, сон снесло как из дробыша банку в тире. Мало того что хренов коп полночи крутился, раскидывая бесконечно длинные руки, и мешал спать. Так ещё, стоило попытаться убрать его руку с лица, вцепился мёртвой хваткой и явно угрожал сломать несчастные косточки к чертям собачьим. И вроде бы успокоился, перестал хмуриться и затих, а всё же устроил ещё одну пакость.       Эти подрагивающие ресницы на безмятежном до тошноты лице и отвратительно мягкие, тёплые губы будут сниться ему в кошмарах до конца дней. А то, что желудок скрутило, да член привстал, так это не более чем реакция на шок. Дэрил очень, очень надеялся, что это был всего лишь шок.