О силе и слабости

      Очередной день встречал заметно опустившейся температурой. В условиях апокалипсиса трудновато уследить за сменой месяца, но, судя по всему, близился конец ноября. Не сегодня, так завтра ударят настоящие морозы. Осознание этого вгоняло в тоску. Острое нежелание шевелиться растекалось по телу. Идеи развлечения заканчивались быстрее, чем начинались. Рик хотел бы как-то растормошить народ, но в какой-то момент превратился в мачеху из сказки про Золушку, заставляя делать откровенную ерунду. Правда, быстро спохватился, понимая, что его окружают взрослые люди, которым ни к чему понукания. Лишь укажи направление и жди результат. Тем более влиянию сытые и довольные люди подавались охотно. Кроме Карла. Мальчишка без мотивирующего поджопника даже тарелку за собой помыть не удосужится.       Ну и вот, Рик расслабился, неспешно потягивая опостылевший уже травяной чай без сахара, и с вожделением мечтал о кружечке ароматного кофе. Кофеин прежде всегда выручал, каким-то волшебным образом помогая справиться со всей фигнёй. Круче была только та байда, что смешивал для него Шейн по пятницам. Мозги прочищало на раз-два, что сейчас очень бы не помешало. Потому что все ведут себя странно.       Например, Карл и Лори практически не попадались ему на глаза. Получивший за дело нагоняй, Карл, как не мужчина, пожаловался маме. Та же привычно наехала на мужа, увлечённо доказывая, в какой из моментов Рик был не прав. Судя по всему, правильным ответом было «когда родился», но огрызнуться не дали.       Дэрил опять ушёл в глухую оборону. После того недоразумения с руками и прочим только зарождающаяся дружба канула в Лету, сделав эффектный прыжок в виде колкого, пронизывающего взгляда при втором, окончательном пробуждении. Впрочем, вспыльчивый, как мешок с порохом, арбалетчик всегда был диким, с наскока не приручишь. Это только у Кэрол получалось. Она, как укротительница тигров, общалось с Дэрилом крайне тесно. Сперва Рику казались эти отношения схожими со связью матери и сына. Но при ближайшем рассмотрении многое становилось ясным: между этими двумя явно что-то назревало, медленно так, плавно.       Рик хлебнул чай, уже не чувствуя вкуса.       Как это обычно бывает, вполне себе дружная группа разбилась на парочки, а один остался не у дел. Рик предоставлялся самому себе. К счастью, Гленн и Мэгги всегда оказывались где-нибудь поблизости, радуя старпёра какими-нибудь милыми глупостями двух влюблённых. Не то что бы Рик считал себя стариком, ему ещё нет и пятидесяти, но седина в бороде и на висках, а так же общее недомогание как бы намекали, что ему уже далеко и не двадцать.       В данный момент Гленн что-то доказывал Мэгги, держащей в обеих руках по ветровке. Девушка приподнимала то одну руку, то другую. Как консультант перед мечущимся в нелёгком выборе покупателем. Тихий разговор быстро перерос в спор. В котором, если судить по обрывкам фраз, Гленн заставлял Мэгги не страдать ерундой и «напялить обе тряпки».       Было действительно прохладно, так что Рик понадеялся, что Лори укуталась потеплее. И вдумчиво пощупал рукав собственной ветровки, слишком тонкой для промозглого дня. Здорово было бы прошвырнуться по всем тем магазинчикам, что просто пестрили изобилием выбора верхней одежды. К сожалению, пока непонятно, есть ли в том городе, в котором они застряли, подобные магазины. Оставалось надеяться, Супермаркет не подведёт. Сразу, как стихнет буря, планировалась вылазка.       Тем временем Гленн и Мэгги перестали препираться, заметно располнев от количества одежды, заботливо натянутой друг на друга. Рядышком стояла Кэрол, укутанная в пару кофт, ёлочкой торчащих одна на другой и заметно увеличивающих размер её бёдер. Дэрил стоял тут же, держа какую-то коробку. Легко заметить изучающий взор Диксона, скользящего по филейной части « грозной женщины с поварёшкой», так что с этим всё ясно. Осталось только дождаться нужного момента, чтобы пожелать долгих лет жизни новоявленной паре.       Рик улыбнулся краешком губ, поймав на себе немного тяжёлый взгляд. Коробка в руках Дэрила ухнула вниз, остановленная на полпути к встрече с полом, на что Пелетье что-то тихо сказала, вызвав у Дэрила нечто близкое к смущению. А затем громко позвала к столу, попросив Рика позвать тех, кто её не услышал.       Дэрил волок какие-то дурацкие склянки, не успев вовремя спрятаться от неуёмной Пелетье. Эта женщина цеплялась как репей, и, не будь она такой милой, Дэрил её б непременно послал. Языкастая серая мышка с хитростью лисицы и хваткой крокодила вскружила голову, заставляя вспоминать о себе подозрительно часто.       Но не так часто, как дрянной коп, при виде которого хочется то ли бежать без оглядки, то ли прикрыть спину и подставить плечо. Слабый, как все люди, и в то же время скрывающий в себе что-то, заставляющее идти за собой как чёртовых крыс под дудочку кого-то там.       Настроение Дэрила прибывало в самой жопе. Блядское тепло всё ещё ощущалось на пальцах. Даже ожог от сигареты не горит так долго, как этот никому не сдавшийся поцелуй. Да ещё Мышка простит не пялиться на копа настолько очевидно, словно Дэрил действительно это часто делает. Вовсе не часто. Нужно оно ему, блин, больно.       Во всём виновата погода, точно. Непрекращающаяся буря сводит всех с ума.       Разговор за обедом странным образом коснулся одежды и влиянию моды. По началу мужчины в нём не участвовали, больше интересуясь супом в тарелке, нежели стилем. Пока кто-то не затронул вопрос практичности. Непонятно как, но, в конце концов, дело дошло до составления подходящего наряда для будней апокалипсиса. Обед переходил в ужин, и Рик уже еле ворочал языком, консультируя народ в принципах изготовления полевой и военной экипировки. Граймсу ещё повезло, что он ни черта не смыслит в инженерном деле, а потому неправдоподобные схемы убежища рисовались без его непосредственного участия.       За вечер Рик два раза бился лбом о стол, когда подпираемая рукой голова вдруг начинала перевешивать. В третий раз он таки окончательно задремал. Увлечённый бубнёж команды отошёл на второй план и звучал приглушённо, как за соседней стеной. Пока не стих окончательно. Тело враз потяжелело. Мир захлебнулся, нырнув глубоко, и Рик крупно вздрогнул, просыпаясь.       - Тебе лучше пойти поспать, - шепнула Кэрол, пока он сонно протирал глаза.       Голова и шея болели, лоб саднило, но от движений стало прохладнее, что немного взбодрило.       - Я в порядке, - поспешил заверить женщину Рик, и наткнулся на внимательный взгляд реднека. Похоже, Дэрил уже начинает ревновать, пока Кэрол заботится о Рике больше, чем законная жена.       - Конечно, в порядке, просто не спишь по ночам, - тонко улыбнулась Пелетье. – Ты обращался к Хершелю?       - Я в полном порядке.       - Говори это почаще. Однажды тебе кто и поверит.       Рик надулся, как если бы его оскорбили, и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. Не сознаваться же ему, что не может спать, потому что стоит смежить веки, как сны начинают расползаться подобно плесени. Портят сознание, порождая страшные образы. Что он по-прежнему видит их, всех их. Мёртвые восстают, наседают, гонят и зовут. Из ночи в ночь лёгкие, сжатые липкими от крови руками, отказывают, вынуждая задыхаться.       Да, он был не в порядке, но и не видел смысла в глотании таблеток. Ему бы психиатра. И вполне возможно, где-то там дрейфует группа с подобным специалистом, незаменимом в царящем хаосе. Но в группе Рик имеется лишь ветеринар. Который с недавних пор посматривает на Рика так, словно решается на гуманную эвтаназию лидера.       Рик почесал переносицу, окидывая взглядом столовую, и чуть не подавился воздухом: Дэрил смотрел на него в упор. Рик не замечал этого и не знал, как долго является объектом пристального внимания. Чуть помедлив, Граймс неуверенно кивнул, мол «что?».       Дэрил решил продолжать бить все рекорды неожиданных решений. Он склонил голову чуть вбок и вдруг показал язык, тут же отворачиваясь, но зорко следя за реакцией. Рик на секундочку опешил, теряясь в настроениях непонятного ему Диксона, но в долгу не остался. Самочувствие сразу несколько улучшилось. Прям как на приём к психологу сходил.       Наблюдавшая за этим ребячеством со стороны, Кэрол хлопнула себя по лбу, выражая одним жестом всю гамму возникших чувств. «Мальчишки».