~0~
Донтел Кафки вздохнул, смотря на то, как его сын, Кайзер, полирует рукоять своей крутой метлы. Чего таить, он и сам в его годы подобным грешил, но вот так, перед своим отцом, попадаться боялся. Донтел предпочитал с умеренным пафосом заявлять, что его метла такая от природы, и следить за ней не нужно совершенно. — Сколько можно, Кайзер? — с ухмылкой поинтересовался Донтел и поднялся на ноги, оперевшись на ручку кресла. Кайзер резко повернул голову, разлохмачивая пепельные волосы, и прищурился так, словно знал все грешки главы рода. Донтел фыркнул, узнавая в этом взгляде свой. — Нашел бы ты себе лучше девушку, друг мой. — Они меня сами находят, — отмахнулся Кайзер и тоже поднялся на ноги. Взяв со столика небольшой кусочек бархатной ткани он вернулся обратно и нежно провёл им по гладкой рукояти. Донтел закатил глаза. — Да и к чему все эти отношения? — задумчиво протянул младший Кафки, не отрывая взгляда от метлы. — Я, быть может, умру через неделю-другую. — Чего ж тогда метлу полируешь? — фыркнул Донтел ещё раз и, подойдя к столу, взял в руки сливу. — Будешь мёртв, тебя с ней хоронить? Младший Кафки неопределённо пожал плечами, рассмотрев вопрос как риторический. Донтел обтёр сливу и откусил её часть. — А вообще, умирать тебе ещё рановато, — заключил он, прожевав. — Сначала продолжение рода, а только потом могила. — А с кем брачный контракт заключать? — недовольно вздохнул Кайзер, кинув тряпку в сторону стола. Донтел ловко поймал её одной рукой. — Из наших только Дэльфи и Греттель, вот только одной сорок три, а второй тридцать восемь. — А тебе двадцать один, и что? — усмехнулся Донтел, присаживаясь на резной стул. — Будешь ждать, пока кто-то из этих двоих выйдет замуж и родит? Я тебя удивлю, но старики нравятся не всем. — Вчера видел, как ты привёл в дом девчонку, а она даже младше меня, — фыркнул Кайзер в ответ. — Тебе пятьдесят шесть было, когда я родился. Не нужно торопить меня. — Ну как скажешь, парень, — поджал губы Донтел, а после расплылся в довольной ухмылке. — Она была хороша, между прочим. Кайзер тихо посмеялся и стал разравнивать сбившиеся прутья под внимательным взглядом. Донтел наблюдал за действиями сына, привычно узнавая в них свои. Радоваться этому или нет он так и не решил за всё время, что провёл с ним, но особой нужды в этом решении не было. Кайзер ушёл с седьмого курса Дурмстранга, не оставшись для получения высшего образования, как и его «идол», только недавно вышедший из Азкабана — Антонин Долохов. Он предпочёл интересным лекциям и такой же практике обучение у старых и новых членов Зелёного Ордена. Крис Мэрил, которому сейчас уже перевалило за сотню, был гением теории боя, в то время как его сын, Эгебриас, мог похвастать прекрасной практикой. Дети Зелёного Ордена были отличными бойцами благодаря этим двоим. — Маггонт, кстати говоря, хотел нас всех собрать в скором времени, — задумчиво протянул Кайзер, не отрывая взгляда от метлы. — Обсудить ещё одну попытку найти Нурменгард. — Никто его не найдёт, — недовольно протянул старший Кафки, хватая с подноса ещё одну сливу. — Нам нужен либо прорыв в магии, либо кровь Гриндевальда. Чтобы получить её, нужен Гриндевальд, а он в Нурменгарде. Это была минута парадокса, спасибо за внимание. — Батильда Бэгшот, я слышал, его бабушка, — вдруг приподнял бровь Кайзер. Глаза его странным образом загорелись. — Почему нельзя использовать её? — Они не кровные родственники, — выдал Донтел, хмуро сведя брови. Они с другими старшими орденцами подумывали использовать ничего не подозревающую старушку ещё в первые годы заточения Геллерта. К сожалению, Гриндевальд не оставил инструкцию о том, как действовать при его попадании в свою собственную тюрьму. Скорее всего, он и представить не мог, что такое случится. Кулон, висящий на шее, внезапно нагрелся. Старший Кафки нахмурился и дёрнул за цепочку, доставая его из-под одежды. Глаза прошлись по вертикали, выхватывая с графически изображённой Старшей палочки место призыва. «Grindelwald Manor», на пару минут выгравированное в металле, вызывало недоумение: обычно Маггонт использовал для сбора Ордера другую резиденцию Гриндевальдов, находящуюся в Чёрном лесу. Взгляд пробежался по основанию треугольника, надпись на котором гласила: «Grindelwald Manor» — место собрания. Старший Кафки нахмурился ещё сильнее и глубоко вздохнул, настраиваясь на то, что ждало его с другой стороны кулона. Было интересно и почему-то страшно узнавать, кто именно вызвал старшее поколение: у Кайзера с кулоном не случилось ничего, и сейчас он с небольшим интересом поглядывал на Донтела исподлобья. Донтел перевернул знак, глаза его расширились в удивлении. Он взглянул на сына и, ничего не говоря, пошёл к выходу из комнаты, на ходу убирая кулон обратно за ворот. Винтажная надпись всё ещё стояла перед глазами, не давая нормально соображать. Это казалось невозможным. «Grindelwald».~0~
— Гриндевальд… — с неверием перечитал Чарли Ситчес фамилию вызвавшего Зелёный Орден человека. Он отпустил кулон, позволяя ему упасть поверх рубашки, и захлопнул лежащую на коленях книгу, даже не удостоив её взглядом. — Гриндевальд, — повторил он, бездумно смотря перед собой. Когда Геллерт исчез из жизни Ордена, Чарли было всего тридцать три. «Юнец», — вот что всегда говорил про него Мастер, хотя среди орденцев были и рыцари моложе. Чарли никогда не обижался на это, прекрасно понимая, что по сравнению с мистером Гриндевальдом он и в самом деле был юнцом. Ситчес всегда старался быть человеком спокойным и рассудительным, но у него получалось это лишь когда Геллерта не было рядом. Стоило Мастеру появиться в поле зрения у Чарли, он становился похожим на сумасшедшую фанатку, едва себя сдерживающую (по крайней мере ему так казалось). Он искренне завидовал Себастьяну, Аркану Долохову и Ганзелю Маггонту, у которых с мистером Гриндевальдом были приятельские отношения, но притом прекрасно понимал, что у него самого никогда бы так не вышло, даже если бы Геллерт это позволил. Слава Мерлину, мистер Гриндевальд ему этого не позволял. Особый вид зависти Чарли проявлял к сыну Аркана, Антонину, и приёмной воспитаннице Геллерта — Азаерасе Ти. Эти двое, несмотря на возраст, всегда имели возможность поговорить с Мастером, даже если тот был занят. У них было право находиться на любом собрании, даже самом секретном, и просить поучаствовать в каких-нибудь сложных заданиях. «В Ордене остался лишь Маггонт», — со вздохом заключил Ситчес, сфокусировав взгляд. Мысли о потерях Ордена были ему неприятны. Он желал вернуть всё обратно: снова услышать задорный смех Себастьяна, увидеть искры веселья в ярко-голубых глазах Геллерта и самому усмехнуться исходящим от Аркана потокам скептицизма и серьёзности. Он прекрасно знал, что сделать этого нельзя, но по-прежнему сердце жалобно ёкало, стоило глазам пройтись по стенам Гриндевальд-мэнора, совсем не изменившегося с годами. «Быть может, поэтому я и есть «юнец»?» — пронеслось в голове у Чарли. С горьким смешком он отложил книгу на стеклянный столик и поднялся на ноги. Увидеть мага, посмевшего назвать себя «Гриндевальд», хотелось как можно скорее.~0~
— Так люди имеют осознанные сновидения, когда хотят всё контролировать? — с хмурым видом спросил у Ролдеса Медкера, профессора философии, один из первокурсников Ильвермони. Ролдес обвёл его внимательным взглядом, но ответить не успел: девочка с факультета Рогатого змея вступила в дискуссию. — Ты глупый птенец, — заявила она. Ролдес предпочёл дать ей выговориться, проигнорировав оскорбление студента факультета Птицы-гром. Всё-таки девочка хотела произвести впечатление на одного из самых известных профессоров. Медкер вёл лекции в этом учебном заведении редко, раз в несколько лет, но студенты ждали каждый раз с нетерпением. Слухи шли впереди него, поэтому порыв девочки был вполне ожидаемый: только поступила на первый курс, а тут один из самых знаменитых профессоров. — Осознанные сновидения понимаются как опыт погружения человека в виртуальную психическую реальность. Ведь так, профессор Медкер? Не спеша Ролдес прошёлся вдоль парт, к самому концу аудитории. Дети завороженно следили за его движениями, заставляя сдерживать тяжёлый вздох. Они все были такими юными и маленькими, ещё ничего не осознавали в своих словах. Девочка, имени у которой Медкер не спрашивал, наверняка пользовалась информацией одной из книг Стивена Лабержа, маггловского психофизиолога, с недавнего времени лидирующего в области изучения осознанных сновидений. Она просто цитировала, а в этом ничего впечатлительного для профессора Медкера не наблюдалось. Мальчишка пытался думать логически, убивая детской наивностью. Но, Ролдес сам себе в этом признался, «глупый птенец» и его теория понравились мужчине больше второй ораторши и её цитаты. Хотя бы потому, что это были его мысли и чистая логика, опирающаяся лишь на мудрость мальчишки и совсем немного на его интуицию. Дойдя до конца аудитории, Ролдес открыл форточку и выглянул на улицу. С высоты первого этажа был виден вход в замок с двумя стоящими возле него статуями основателей и растущие по периметру многолетние ели. Убедившись в том, что никого из персонала за окном нет, Ролдес запрыгнул на подоконник и, закинув одну ногу на другую, выверенным движением достал из кармана брюк пачку сигарет малоизвестной марки. Дети удивлённо-восторженно переглянулись. Ролдес закурил, выпуская дым в открытое окно. Некоторые из уже давно повернувшихся в его сторону студентов сложили руки на стоящих позади них партах и положили сверху головы, продолжая ловить каждое движение известного профессора. Сам Ролдес прекрасно знал, что из-за столь явного плохого примера ему никто ничего не сделает — уж больно востребован он был — но тихо брошенное одним из студентов факультета Вампус «эпатажник» вызвало едва заметную улыбку. — На самом деле люди бегут в осознанные сновидения, стремясь хоть где-то быть осознанными, — заключил он размеренным голосом, выдохнув очередную порцию дыма. Дети в недоумении переглянулись, у некоторых из них глаза загорелись так, словно они узнали о какой-то простой истине, вроде теоремы Евклида или Пифагора. Девочка с факультета Рогатого змея хмуро свела брови на переносице и скрестила на груди руки. — Но ведь это всё равно виртуальная психическая реальность, — не сдавалась она. Ролдес стряхнул пепел прямо на подоконник, но он почти сразу исчез, не оставив и следа. Грязно-серые глаза метнулись к говорившему в самом начале мальчишке. — Я предпочитаю слышать личное мнение студентов, а не вычитанные где-то вырезки, — расслабленно сообщил Ролдес, а после перевёл взгляд на змейку. Она обиженно поджала губы и отвернулась к доске, оставляя Медкеру лишь возможность любоваться на светлый затылок. Ролдес это проигнорировал и сделал ещё одну затяжку. — Кто хочет попытаться опровергнуть мои слова, сказанные до этого? Аудитория погрузилась в тишину. Дети неуверенно переглядывались, боясь пошевелить чем-нибудь ещё. Ролдес пожал плечами, раздавил пальцами бычок и легко спрыгнул с подоконника. — Никто? — с ноткой разочарования спросил он и пошёл к месту преподавателя, не удосужившись закрыть окно. — Жаль, я надеялся на жаркую дискуссию. А мне не дали даже тёплой… — Всё-таки вздохнув, профессор развернулся к курсу и прислонился поясницей к преподавательскому столу. — Я не могу быть прав во всём, дети мои, — снисходительно поведал он студентам Ильвермони, скрещивая на груди руки. — Это же не математика. Философия. Это ваше мировоззрение, друзья мои, ваши мысли и ваше отношение к окружающим вас вещам. Почему кто-то другой должен быть прав, когда речь заходит о вашей точке зрения? Дети впитывали его мысли, словно морские губки воду, но вряд ли что-то осознавали по-настоящему. Ролдес задумчиво провёл языком по нижней губе, решив, что первый курс он больше не возьмёт никогда. Ему нужны были студенты, способные к дискуссии без обид и немого восхищения. Кулон на шее вдруг потеплел, Медкер поджал губы и, отвернувшись к преподавательскому столу, стал его обходить, на пару мгновений обхватив знак Даров ладонью через лёгкую футболку. Подойдя к стулу, Ролдес небрежным движением снял со спинки пиджак и накинул его себе на плечи. — Подумайте о моих словах, — сказал он курсу перед тем, как направиться к выходу из аудитории. Нужно было сообщить директору Ильвермони о том, что философия на первом курсе — идея плохая, и заглянуть на огонёк к тому, кто в очередной раз решил собрать Зелёный Орден вместе.~0~
— Шах. И мат. Оиликин Ярик со вздохом откинулся на спинку кресла и запустил пальцы в уже местами поседевшие волосы. Его дочь Дэльфина, сидящая напротив, криво усмехнулась. — Я выиграла, — заявила она, играючи щёлкнув пальцами правой руки. — Уже в девятый раз, — с хмурым видом добавил Оиликин. Подняв с шахматной доски своего короля, он задумчиво стал вертеть его в руках. — Использовать легилименцию во время игры не честно, я уже говорил об этом. Дэльфи хмуро свела брови на переносице и слегка выпятила губы. — С чего вы взяли, что я использовала её? — поинтересовалась она, склонив голову набок. Оиликин хмыкнул и кинул свою шахматную фигуру дочери. Дэльфи ловко его словила и снова вернула на доску. — Во-первых, я чувствовал, как ты заставляешь меня игнорировать выгодные ходы, — сообщил Оиликин, сцепив руки в замок и разместив их на коленях. — Ну, а… во-вторых… — Оиликин на мгновение задумался. — Просто я знаю, что ты — лживая и лицемерная девчонка. — Ну спасибо, отец, — рассмеялась Дэльфи, а после поднялась на ноги. — Как всегда, на добром слове. Когда у вас над головой нимб появится? — До моего грехопадения он кольцом светился над моей головой, — заявил Оиликин с тихим смешком. — Я согрешил, появившись на свет, и тогда он обратился в волосы. — Опять христианские сказки, — усмехнулась Дельфи в ответ, накидывая на плечи мантию. — Это, отец мой, уже не смешно. — Почти святой, между прочим, — произнёс Оиликин, потирая ладони друг о друга. Дэльфи усмехнулась и, достав из кармана уменьшенную метлу, пошла к выходу. — Я всё равно победила вас, — пропела она перед тем, как выйти за дверь. Ярик вздохнул и прикрыл глаза в попытке расслабиться. Его невыносимая дочь сейчас ушла на занятия к Эгебриасу Мэрилу, поэтому квартира должна была пустовать по меньшей мере пять часов. Такой расклад дел Оиликина вполне устраивал, ведь возможность отдохнуть у него появлялась достаточно редко. И вот сейчас, стоило ему только оказаться в царстве Морфея, исходящее от кулона на шее тепло вернуло Оиликина обратно — в реальность. Сонно взглянув на знак Даров Смерти, он прочитал три малопонятных для сонного мозга слова и вздохнул. Ему необходимо было попасть в Гриндевальд-мэнор.~0~
В центре большого зала стояли тринадцать кресел, образовывая круг. Девять из них были заняты магами, рассматривающими сидящую в десятом кресле Азу, собравшую их здесь. Закинув ногу на ногу, она с ещё бóльшим интересом оглядывала постаревших орденцев, пытаясь угадать кого как зовут. — Не думала, что вас будет так много, — сказала, наконец, Гриндевальд, нарушая затянувшуюся тишину. С момента её прибытия в мэнор прошло полчаса, и за это время один из фамильяров подползал к ней девять раз, отрывая от изучения одной из книг Батильды Бэгшот. — Да, а ты совершенно не изменилась, малышка, — хмыкнул один из мужчин. Судя по поведению, Аза тут же признала в говорившем Донтела Кафки. — Нет бы сказать, что думала, будто мы все передохли, ты так тактично на это намекнула. — Вы не снимали знак Даров Смерти больше полувека. Я не думала, что вообще будут люди, до сих пор верные идеям Геллерта, — серьёзно продолжила свою мысль Аза. — Я ошиблась, и мне следует попросить у вас всех прощения за это неверие. — Ну, это вполне логичные домыслы, — пожал плечами Дэвис Эллохар — в свои восемьдесят два он по-прежнему имел пепельно-серые волосы с синими прядями, потому узнать его было легко. — К тому же, как верно заметил Донтел, многих из нас забрала смерть. — Мы на вас не в обиде, мисс Ти, — спокойным голосом ответил Чарли Ситчес, посмотрев на Азу, а после снова опустив взгляд на подлокотник своего кресла. Аза догадывалась, что ему не очень понравилось заявление о том, что всех собирает Гриндевальд, с последующими событиями. Для Ситчеса было бы более привычно увидеть Геллерта, а не её. — Гриндевальд, — отчеканила Аза, тем самым давая понять, что никакой подставы во время вызова Зелёного Ордена не было. — Моё имя — Аза Гриндевальд. Пора бы уже миру узнать об этом. — Вы удивляете нас всё больше и больше, мисс Гриндевальд, — усмехнулся Кафки, прекрасно скрывая удивление. Аза знала, что в данный момент удивиться просто необходимо, иначе покажешься странным. Поэтому удивление хоть и странного, но Донтела Кафки, сомнению не поддавалось. Гриндевальд едва удержалась от улыбки, взглянув на его наигранно расширенные глаза: спустя столько лет он всё ещё был невыносим. — Где Себастьян? — вместо этого спросила Гриндевальд у собравшихся. Некоторые из них переглянулись. — Мы сорок лет уже не получали от него вестей, — пожал плечами Крис Мэрил. Из всех собравшихся он был самым старшим. — Я попробую его найти, — протянула Аза, задумчиво опустив взгляд на носки своих ботинок. — Но нам нужны ещё люди. — Многие из сторонников Геллерта погибли, а некоторые перешли на сторону Лорда Волдеморта, но потомки большинства погибших всё ещё связаны нашими идеями и клятвами, — изрёк Ролдес Медкер, рассматривая морщинки на сложенных домиком ладонях. Оиликин Ярик поддержал его кивком. — Мы соберём их, можете не переживать на этот счёт. — Нужно заявить о себе, — предложил Тейлор Летнор, обведя всех своим фирменным строгим взглядом. — Нападём на Министерство по делам магглов. — Все думали, что мы исчезли, но мы лишь затаились… — загадочно протянул Камерон Флекс своим глухим голосом. — Мы готовились и ждали. — Европа будет нашей, — хмыкнул Донтел, в предвкушении потирая руки. Гриндевальд согласно кивнула. — Ганзель, Чарли, — позвала она. — Вы отправитесь в Нурменгард. — Путь может указать лишь кровь Гриндевальд, — покачал головой Медкер. — Потому Геллерт до сих пор взаперти. Достав из кармана бордовой мантии пустую колбу, Аза потянулась к правому ботинку и достала из специально созданного отдела в голенище ножичек. — Мне срочно нужно отыскать Себастьяна, я не могу тратить время на поиски крепости. Аза начала примеряться лезвием к ладони, переводя кончик ножа от одного места к другому. Спустя несколько секунд она поднялась на ноги и, подойдя к Ганзелю Маггонту, передала ему нож. — Сделай это как можно безболезненней, — попросила она, протягивая ему свою ладонь. Маггонт славился среди рыцарей Ордена глубокими познаниями в человеческом строении ещё пятьдесят лет назад. Поднявшись, Ганзель взял немного крови у Азы, закрыл колбу и вернулся на своё кресло. — Я даю эту кровь лишь на поиски Нурменгарда, учтите, — предупредила Гриндевальд. — Начинайте заявлять о себе. А я отправлюсь на поиски Себастьяна. Достав из кармана мантии какую-то пиратскую монету, Аза крутанула её на цепочке и поймала в ладонь. Сразу же после этого на том месте, где она стояла, никого не стало.~0~
Открыв кабинет Геллерта, Аза вошла внутрь и огляделась. Пыль покрывала всё, что только попадалось на глаза — фамильяры не заползали сюда, поскольку для появления в кабинете Геллерта необходимо было его разрешение, а он отсутствовал достаточно долго. Подойдя к столу, Аза взмахнула волшебной палочкой и положила её на столешницу. Пыль исчезла. Сев на рабочее кресло дедушки, Аза откинулась на спинку стула и оглядела кабинет ещё раз. Взгляд остановился на ящике стола. «Меня не проклянёт, если я попытаюсь его открыть? — подумала она, с интересом осмотрев ящичек. На нём было вырезано около дюжины рун, но внимание привлекла одна конкретная. — Кровная руна, возможно, поможет открыть мне его». Достав из ботинка нож, Гриндевальд соскребла корку, уже образовавшуюся на том месте, где Ганзель сделал ей надрез. Проведя раной по ручке, Аза потянула её на себя — та действительно спокойно открылась. Вытащив свёрток, лежащий в правом углу, Аза вскрыла печать и развернула его. На глаза ей попались около семидесяти имён, написанных красными чернилами. Практически все были зачёркнуты. «Кровная клятва, — догадалась Аза. — Имя Себастьяна не перечёркнуто, значит он жив». Вернув печать на место, Гриндевальд убрала свиток обратно и закрыла ящичек с документами. — Где же ты, Себастьян? — глухо протянула Аза, задумчиво смотря на поверхность стола. — Когда ты мне так нужен…~0~
Аппарировав к пятиэтажному зданию, Дэвис Эллохар и Оиликин Ярик переглянулись и достали волшебные палочки. — Ты помнишь все руны? — поинтересовался Дэвис у Ярика, покручивая одну из синих прядок. Оиликин закатил глаза, мельком на него взглянув. — Да, Дэвис, — кивнул он, от чего одна светлая прядь закрыла его глаз. — Я возьму восточное и северное крыло. Встретимся через десять минут. Они исчезли, а спустя назначенное время снова появились в этом же месте. Не сговариваясь, они направили палочки на входную дверь и начали выводить руны. Запечатав здание, они активировали Адское Пламя, сущность которого была изложена в рунах совсем недавно. Подняв палочку, Оиликин вывел знак Даров Смерти, который после взмаха артефактом полетел над горящим зданием. Посмотрев по сторонам, Эллохар тоже взмахнул палочкой. Над знаком Даров Смерти появился девиз Геллерта Гриндевальда. Ярик тяжело вздохнул — спустя полвека ребячество Дэвиса никуда не исчезло. — Уходим? — поднял Дэвис свою синюю бровь. Серая, при этом, осталась на месте. — Уходим, — вздохнул Ярик.~0~
Бесшумно лавируя среди деревьев, Чарли иногда поглядывал на идущего чуть впереди Маггонта, держащего в руках склянку с небольшим количеством крови. Лес, в который они трансгрессировали, за прошедшие полвека был проверен несколько раз, как и многие другие места, но Геллерта они так и не смогли отыскать. Сейчас же всегда спокойный Ситчес отдалённо чувствовал предвкушение и едва скрывал радостную ухмылку от окружающего его пространства. Так близко к Мастеру он не был уже около полувека. — Здесь не будет работать магия, — нахмурился Ганзель, заступая за очередной барьер. Чарли, не колеблясь, направился следом за ним. — Инферналы? — поинтересовался Ситчес, мельком оглядывая местность. — У нас кровь Гриндевальд, на нас не нападут стражи этого места, — пожал плечами Маггонт. Чарли ещё раз оглядел лес. Поразительное количество отводящих чар, запрет на магию, инферналы, охраняющие территорию на всякий случай. Даже тот факт, что могущественные маги прочёсывали это место не единожды, используя различные артефакты, заглушающие ментальное магическое вмешательство, и всё равно не смогли отыскать проход в Нурменгард, говорил об огромной силе Геллерта — их Мастера, сотворившего всё это великолепие. После всего этого просто не укладывалась в голове победа над ним Дамблдора пятьдесят два года назад. Спустя несколько минут они вышли на огромную поляну, в центре которой находилась четырёхэтажная крепость. Прямо над тяжёлыми воротами был вырезан знак Даров Смерти с девизом под ним. — «Ради общего блага», — прочитал Ситчес. — Как иронично, — невесело усмехнулся Ганзель, подходя к воротам и снимая рунную защиту взмахом палочки. Он определённо имел в виду тот факт, что Геллерта заперли в его же тюрьме. — Этот Дамблдор… — мрачно протянул он. — Его надо убрать. — У него палочка Геллерта, — отметил Чарли, отворяя ворота. Переглянувшись, они шагнули внутрь.~0~
— Себастьян. Мне нужен Себастьян. Вы давно видели его? Кинув на барную стойку несколько галлеонов, Гриндевальд выжидающе уставилась на старого бармена. С данного заведения Аза решила начать свои поиски, движимая тем, что Себастьян любил посещать этот бар из-за какого-то там напитка, названием которого Аза не интересовалась. Но Себастьян в её время приходил сюда минимум пять раз в месяц и отказаться просто так уже от этого наверное не мог. Увидев возможную прибыль, бармен убрал под стойку полотенце, а затем слегка подался вперёд. — Если ты о том Себастьяне, который был советником Сама-Знаешь-Кого… — Гриндевальда. — Именно. Так вот, если ты о нём, то я не видел его уже давненько… Он как сквозь землю провалился. А, может, и умер вовсе. Задумчиво взглянув на стойку, Аза слегка нахмурилась. — Это всё? Не знаете, где он может быть? Может, он обмолвился планами, когда был тут в последний раз. — Нет, ничего не знаю, девочка. Гриндевальд кивнула и одним движением собрала отданные галлеоны обратно в ладонь. — Я не получила никакой новой информации, — отрезала она, увидев возмущённое лицо бармена. Сразу после этого в баре раздался хлопок трансгрессии.~0~
— Петрификус Тоталус! — выкрикнул один из мракоборцев, направляя палочку на молодого рыцаря Зелёного Ордера. Окружив главное Министерство Магической Германии, несколько десятков юношей и девушек пробивали себе вход в здание. Подобное сейчас происходило не только здесь — в главных Министерствах Магической Италии и Магической Франции уже около двух часов велись кровопролитные бои. — Ступефай, — тихо произнёс молодой человек, направляя палочку на аврора. Тот навзничь упал на заасфальтированную площадку, находящуюся в нескольких метрах от входа в Министерство. Далее бой шёл молча — захватчики предпочитали использовать невербальную магию, атакуя представителей правопорядка заклинаниями повышенной опасности, но в основном не смертельными. Несколько оранжевых лучей одновременно осветили пространство, врезаясь в запертые сильнейшей магией ворота. Деревянные щепки разлетелись по округе, нанеся урон сразу двум сторонам. — Заходим, — бросил Эгебриас Мэрил. Он обучался боевой магии чуть ли не с рождения, а потому в свои пятьдесят два сейчас спокойно мог захватить Министерство Магии в компании с другими, не менее хорошо обученными потомками рыцарей Зелёного Ордера. Бросив усыпляющее проклятье в какого-то аврора, направившего палочку на предводителя, Дэльфи Ярик, дочь Оиликина, последовала следом за Эгебриасом. Около дюжины рыцарей последовали её примеру, прочие остались на выходе, чтобы их не смогли закрыть внутри здания с помощью рун. Призвав свои мётлы, они полетели по коридорам опустошённого Министерства Магии наверх — в сторону кабинета министра. — Какая у него охрана? — поинтересовался Кайзер Кафки, перекручиваясь в воздухе. — Максимум человек пятнадцать, — хмыкнула Греттель Эллохар. Внешне она очень сильно походила на своего отца и даже в сорок три года продолжала красить некоторые прядки волос в синий. Залетев наверх, рыцари Гриндевальда распределились клином и быстро перерезали путь до кабинета министра. Из палочки Дэльфи вылетел красный луч, подрывая дверь. Четверых мракоборцев, стоящих на её защите, парализовало взрывной волной и раскидало по коридору. Рыцари спрыгнули с мётел и уверенно зашли в кабинет. Кайзер составил исключение: развернув метлу вертикально, он остался стоять на одной подножке, перекрестив ноги в лодыжках. Вальяжно залетев внутрь комнаты, он лениво сошёл с подножки, оказавшись на рабочем столе министра. Взглянув на Эгебриаса, направившего палочку на стоящего в окружении лежащих мракоборцев министра, Кафки победно усмехнулся. — Берлин наш, — провозгласил он, оперевшись на рукоять метлы.~0~
Ганзель и Чарли с интересом смотрели на сидящего за рабочим столом Геллерта Гриндевальда. Спустившись в подвал, они наткнулись на подорванные камеры с кучей вырезанных на полу рун. Немного поразмыслив, они поднялись наверх, где и обнаружили своего постаревшего Мастера. — Геллерт… — тихо протянул Маггонт. Чарли задумчиво смотрел на седину в волосах постаревшего Мастера. Она была практически незаметна, так как он изначально был блондином. Голос Ганзеля едва ли можно было услышать, но перо в руках Геллерта всё равно застыло. Подняв свои ярко-голубые глаза, он с интересом стал рассматривать их. Ситчес, решив, что ещё успеет разглядеть своего Мастера, стал изучать интерьер кабинета. Две стены в буквальном смысле состояли из корешков рукописей, вероятно, составленных Гриндевальдом за последние полвека. В углу была небольшая гора исписавшихся перьев. — Не ожидал увидеть кого-либо ещё в своей жизни, — глухо проговорил Гриндевальд, а после начал сильно кашлять. Было очевидно, что не говорил он уже довольно долгое время. — Мы пришли, как только у нас появилась возможность, — тихо сказал Ганзель, не решаясь на нормальный тон своего голоса. — Мы ждали знака, путеводной нити и, наконец, дождались. Идём с нами. — Я не думаю, что мне следует покидать это место, — покачал головой Геллерт, положив перо на стол. Для Чарли это было словно удар под дых: он не ожидал, что Мастер отступит спустя столько времени ожидания. «Возможно, это всё от заточения и одиночества», — заключил Чарли, а после судорожно начал придумывать, как снова вернуть Геллерту веру во всё, к чему они готовились столько лет. Поднявшись на ноги, Гриндевальд направился к небольшому шкафчику и достал оттуда тёмно-синюю мантию, после чего накинул её поверх своей старой пижамы. — Весь мир хочет, чтобы вы вернулись, Мастер, — сказал Чарли своим обычным голосом, нарушая остатки тишины. — А сам мир знает об этом? — невесело усмехнулся Гриндевальд, засовывая руки в карманы. Босыми ногами он стал медленно подходить к ним с Ганзелем, бесшумно ступая по каменному полу. — Да, — отрезал Маггонт. — Я понимаю, что ты не хочешь сейчас ничего начинать. Ты был взаперти полвека и думаешь, будто новый для тебя мир не примет твоих старых идей. Но ты ошибаешься. Вздохнув, Ганзель опёрся спиной об стену и продолжил: — Мы ждали всё это время, как я уже сказал. Мы готовились и совершенствовались. Уже наносится удар по главным Министерствам Магической Европы. У нас есть свой план. Блицкриг Зелёного Ордена. К тому же, я могу сообщить тебе то, что заставит тебя передумать и выйти на поле. С нахмуренным видом Геллерт переводил сомневающийся и слегка подозрительный взгляд от одного рыцаря к другому. Стоило Маггонту замолчать, Геллерт сжал губы в тонкую полоску и исподлобья взглянул на Ганзеля. — Как вы нашли это место? — спросил он спустя некоторое время молчания. Вытащив из кармана дорожной мантии склянку с кровью Азы, Ганзель протянул её Гриндевальду. Приняв флакон, Геллерт напряжённо на него взглянул, а затем поднял глаза на Ганзеля, продолжая сверлить его исподлобья. Для уверенности вздохнув, Ганзель ответил на пристальный взгляд Геллерта и тихо произнёс: — Аза Гриндевальд вернулась, Геллерт.