Слепой да не увидит

Остаток дня после встречи с Ханом Соло прошел как в тумане. Бен с трудом понимал, что делал, и жил на автомате. Вернулся в апартаменты Хакса, проверил систему безопасности, исправил в ней недочеты — механически, даже не задумываясь о том, что делает. Хакс, вернувшись от канцлера, наверняка догадался, что его что-то выбило из колеи, но вопросов задавать не стал. Вместо него отпустил Рей и просто был рядом, дав молчаливую поддержку — ту, которая и нужна была в такой ситуации. Потому что объяснять, что произошло, Бен был не в состоянии, и вопросы сделали бы только хуже. Ему казалось, что ничего уже не будет как прежде, но под утро, когда он смог забыться сном, уткнувшись лицом Хаксу в шею, ему все-таки полегчало. Проснувшись, Бен уже не чувствовал себя настолько потерянным. И все же что-то внутри него сломалось. Он лежал в постели, глядя в пространство, когда Хакс зашевелился под его рукой. Бен скосил на него взгляд — тот выглядел бодрым, будто успел выпить пару чашек кафа, и смотрел на него внимательно и обеспокоенно. — Может, все-таки расскажешь, что с тобой происходит? — осторожно спросил Хакс и протянул руку, чтобы погладить его по щеке. Бен закрыл глаза, ощущая прикосновение нежной ладони, и помотал головой. Он еще не был готов. Может, позже он действительно поделится все тем, что его угнетает, но сейчас… Сейчас он боялся, что если озвучит все, что творится у него на душе, — сломается окончательно. — Хорошо, — произнес Хакс ласково. Его пальцы от щеки прошлись до виска и выше, запутались в волосах. — Просто помни — я рядом. Если захочешь поделиться, просто скажи. Бен почувствовал, как Хакс нежно коснулся губами его лба и перевернулся, уходя из-под руки, которую Бен еще ночью закинул ему поперек груди. По тому, как прогнулся матрас, он понял, что Хакс поднялся с постели и ушел, оставляя его наедине с собой. Только тогда Бен открыл глаза и все-таки сел, невидяще глядя в одну точку. Ему нужно было вновь расставить приоритеты. Понять, что — кто — для него важнее. Перестать наконец чувствовать себя настолько располовиненным и перестать метаться между прошлым и настоящим. И выбор стоило сделать окончательно. Бен поднялся и принялся одеваться, почти не замечая, как это делает. У него были Хан и Лея Соло, которых он помнил, и которые, скорее всего, сейчас не имели ничего общего с теми людьми — родителями, — которых он знал много лет назад. Даже встреча с отцом не могла превратить эту правду в вымысел. Что-то общее оставалось, но пропасть между ними детские воспоминания не сократят. Бен и сам давно вырос — и больше не нуждался в родительской опеке. Или все-таки?.. Он тряхнул головой, отгоняя сомнения. На другой чаше весов было настоящее — Орден, его цель, его мечта и… Хакс. Тот самый Хакс, который оставался с ним рядом, которого он любил и которого должен был защитить. То, что он узнал из разговора с отцом, ясно показывало, что именно он заставил семью Ладира попытаться отравить Хакса. Настоящее или прошлое? Хакс, оказавшийся жертвой заговора, или родители, которые уже давно стали ему чужими? Выбор был очевиден. Но менее сложным от этого не становился. У него все еще оставался идентификационный чип отца, внезапно осознал Бен. Чип, с помощью которого он сможет проверить, действительно ли он тогда всю ночь провел в кантине, или все-таки поймал возвращавшихся с вечерней прогулки Ладира. Не нужен даже опрос свидетелей — они понадобятся, когда придется собирать все доказательства воедино. А чтобы окончательно убедиться, достаточно и того, что у него есть. Бен вытащил из кармана чип и положил его на ладонь. Все прояснится сейчас. Он сжал кулак и решительно вышел из спальни Хакса. Тот, зная, что лишние свидетели им ни к чему, заранее раздал слугам указания так, чтобы они не появлялись у его покоев. Бен был ему за это благодарен — особенно сейчас, когда он толком не владел собой и собственными эмоциями. Считывающее устройство наверняка было у Хакса в кабинете. Оставалось только, чтобы тот сам там не находился, — иначе придется объяснять, что и зачем он делает. Позже Бен все расскажет, но сейчас он должен был пережить это наедине с собой. Он тихо вошел в кабинет и закрыл за собой дверь. Судя по всему, Хакс еще завтракал — но времени оставалось мало. Бен быстро осмотрел кабинет в поисках считывающего устройства — и оно обнаружилось на столе. Он сел в кресло, невольно вспоминая, как обычно опускается в него Хакс, и сглотнул. Кто важнее? Бен вставил чип в устройство и смотрел, как двигается полоса загрузки. Спустя пару секунд появилась первая геометка: кафе Декса. Бен смахнул ее и установил нужную дату и время. Подождал, пока они прогрузятся, и замер, глядя на первую геометку. Хан Соло появился в кантине «Рилл-дринк» ранним вечером и ушел из нее за три часа до полуночи. Всю ночь пил там, да? Бен думал, что расстроится, если его подозрения оправдаются, но вместо этого он разозлился. Ярость волной поднялась в груди, накрыла разум так, что в глазах побелело. Из горла вырвался почти звериный рык, и он смахнул считыватель со стола, даже не услышав, как тот с грохотом разбился. В ушах стучала кровь. Он вскочил с кресла, опрокинув его, и заметался по комнате. Сбросил с подставок статуэтки, пнул диван, остановился у стены и врезал по ней кулаком, но даже это его не отрезвило. Он наносил удары один за другим, ничего не видя и не слыша, пока на плечи не опустились чужие руки. Бен стряхнул их и резко развернулся, готовый нанести удар, но его запястье перехватили. — Тише, — услышал он. — Тш-ш-ш, я здесь. Мягкие губы коснулись его сжатого до побелевших костяшек кулака, и перед глазами начало проясняться. Перед ним, конечно же, стоял Хакс — и целовал его покрасневшую руку, словно пытался этим успокоить и боль, и его самого. — Все? — спросил он. — Не ударишь меня? Только тогда до Бена дошло, что он сейчас чуть не сделал. Крифф, он собирался врезать Хаксу. Он почти врезал Хаксу. И если бы это случилось… — Прости… — ошеломленно проговорил он. — Ничего, — почти легкомысленно ответил Хакс. — Здесь все равно нужна была перестановка. Он специально игнорировал ту фатальную ошибку, которую Бен чуть не совершил, и тот был ему за это благодарен. Бен разжал кулак и осторожно коснулся пальцами губ Хакса. Тот поцеловал каждый из них и примирительно улыбнулся, выпуская его руку. — Пойдем, — сказал он. — Не будем мешать уборке. Бен словно на привязи последовал за ним, машинально отмечая, что слуги замерли у дверей и вошли в кабинет только тогда, когда они вдвоем из него вышли. Похоже, их тайне пришел конец — по крайней мере, в апартаментах Хакса. Крифф, он должен держать себя в руках и не давать эмоциям взять верх. — Я отправил твоего падавана прогуляться, — признался Хакс по дороге в гостиную. — Она хотела помочь, но… это была не очень хорошая идея. Думаю, ты бы не хотел, чтобы она увидела тебя в таком состоянии. Он в очередной раз оказался прав. Бен кивнул и, когда дверь за ними закрылась, прижался к Хаксу со спины, обнимая поперек груди. Тот действовал на него успокаивающе — одно только прикосновение утихомиривало бурю внутри, лишало боль власти над ним. Хакс положил ладонь поверх его, чуть отклонил голову, позволяя уткнуться лицом в шею. Бен так и сделал и зажмурился, чувствуя, как ласково вплетаются пальцы в волосы. Все это и правда помогало прийти в себя. — Сядем? — негромко предложил Хакс. Бен разжал руки и шагнул следом, устраиваясь на диване рядом. Посмотрел ему в глаза — в них была уже привычная тревога и… Что-то, безумно похожее на жалость. — Не надо, — вырвалось у него. Голос звучал глухо, надсадно, будто его горло было изодрано в клочья. Он не нуждался в жалости. Меньше всего он хотел показаться слабым и ничтожным. Особенно — в глазах Хакса. Из слабости нужно черпать силу. — Не надо что? — уточнил Хакс, протягивая руку к его лицу, но Бен увернулся от прикосновения. Хватит. Он справится сам. Он сможет. Это он должен защищать Хакса, а не наоборот. — Не жалей меня. — Я… — Не. Жалей. Хакс промолчал, глядя на него так внимательно, будто видел насквозь. От этого Бену стало неуютно, но глаза он не опустил. — Как скажешь, — наконец покладисто ответил Хакс и, склонив голову, сложил руки на коленях и уставился на них. Бен глубоко вдохнул, задержал дыхание и выдохнул, стараясь привести мысли в порядок. И все-таки ему нужна была поддержка — но не жалость. Он решительно сжал руку Хакса в своей, переплел с ним пальцы, и только после этого в голове прояснилось окончательно. Стук в дверь обрушился на него ударом грома. Он вздрогнул, разжал пальцы и отдернул руку по привычке, хотя теперь слуги знали об их отношениях, и нужды скрываться не было. — Можно, — бросил Хакс. — Сообщение от вашего секретаря, сэр, — доложил шмыгнувший в комнату слуга, с опасением поглядывая на Бена. — Какое же? — Сенатор Лея Соло настаивает, чтобы вы посетили ее сегодня. В любое время. Только не это. — Можешь идти, — помолчав, кивнул Хакс. Плохие предчувствия затопили сознание. Бен не знал, к чему их отнести — то ли к собственным опасениям, что опять сорвется или — что еще хуже — вновь ощутит отголоски прошлого и поддастся им, то ли к тому, что наверняка близилось следующее покушение. С собственным нестабильным состоянием он ни в чем не мог быть уверен. Но он знал одно: он должен пойти вместе с Хаксом и… поговорить с Леей Соло? Узнать, зачем она это делает? Нет. Защитить того, кого он любит, от той, которую когда-то любил как мать. — Не стоит заставлять достопочтенного сенатора ждать, — со вздохом проговорил Хакс. — Если хочешь остаться, я позову… — Я пойду с тобой, — твердо сказал Бен. Решимость внутри него разгоралась ярким, бушующим пламенем. Он не позволит Лее Соло убить Хакса, а собственным воспоминаниям — вновь одержать победу. С этой минуты он забудет о прошлом. Он выбрал настоящее. Выбрал Хакса. — Мне нужно переодеться, — мягко произнес тот. — Пойдешь со мной? Или хочешь побыть один? Тревога внутри, несмотря на принятое решение, только росла. Может, он перестраховывался, но оставлять Хакса без охраны все-таки не собирался. — Идем, — бросил Бен, поднимаясь. Прежде чем выйти из гостиной, Хакс на короткие секунды устроил одну ладонь у него на талии и быстро коснулся губами щеки — целомудренно, без всякой интимности, даруя поддержку и спокойствие. Но стоило ему отстраниться, как напряжение вернулось. Бен уселся на диване, крепко сцепив руки в замок, пока слуги помогали Хаксу облачиться в сенаторскую мантию. Раньше, сложись возможность, он бы попытался сделать это сам, и смена одежды вполне могла бы вылиться в быстрый секс. Сейчас же прожорливое внутреннее беспокойство не оставляло места для подобных мыслей. Что если это Сила предсказывала, что он не сможет защитить Хакса? Что если он поги… нет, нельзя о таком даже думать. Бен тряхнул головой, исподлобья наблюдая за силуэтами, виднеющимися сквозь плотную ткань ширмы. Все будет в порядке. Пока он рядом, Хаксу ничего не грозит. Планы Леи Соло пойдут прахом. В конце концов, именно для этого его и отправили на задание, которое привнесло новый смысл в его жизнь. Он использует это предчувствие и не позволит причинить Хаксу даже малейший вред. Тот вышел из-за ширмы: блистательный сенатор, величественный, гордый, но теперь — больше не бесконечно далекий. В этот раз сенатор Хакс объединился с его Хаксом, и все это великолепие больше не казалось Бену чужим. Возможно, настанет время, когда им не придется скрывать свою связь, а Хаксу больше ничто не будет угрожать — потому что Бен будет рядом всегда. Даже сейчас, когда его раздирали противоречивые чувства и детские воспоминания, он мечтал об этом. По дороге до административного здания Сената они не говорили. Бен управлял спидером, стараясь отбросить лишние мысли; Хакс сидел рядом, задумчиво наблюдая за проносящимся мимо Корусантом. В голову лезло что-то совершенно отвлеченное. Не начнет ли Рей волноваться, когда вернется в апартаменты? Успели ли привести в порядок кабинет Хакса? Заберет ли тот свою кошку домой, когда сделает вид, что улетел на Набу, или оставит на попечение секретаря? О предстоящей встрече с убийцей и предательницей Леей Соло он старался не думать. Но чем ближе они подъезжали, тем сильнее разрасталась нервозность. Бен поймал себя на том, что барабанит пальцами по штурвалу, и заставил себя перестать — но вместо этого крепко сжал на нем пальцы. Когда они остановились на парковке административного здания, он не смог понять, что ощущает — облегчение или еще большее напряжение. Вылезая из спидера, Хакс провел рукой по его спине. Бену казалось, что тот чувствует все, что с ним происходит, — и на мгновение можно было ошибочно представить, что Хакс — чувствительный к Силе. Это, конечно, было не так. Хакс просто успел узнать его слишком хорошо, видел его поведение утром. Наверняка и на лице у Бена была написана вся та гамма эмоций, которые грызли его и мешали сосредоточиться. Ничего удивительного. Погруженный в свои мысли, Бен не сразу заметил, что направляются они не в сторону кабинета Хакса. Он думал, что первым делом тот встретится со своим секретарем, но планы, похоже, складывались иначе. Они направлялись в кабинет сенатора от Кореллии, и у Бена совершенно не оставалось времени морально подготовиться к тому, что его там ждало. Перед тем, как войти в нужную дверь, Хакс замер и посмотрел по сторонам. И повернулся к нему — глядя с беспокойством. — Ты сам не свой, — заметил он. — Не знаю, что с тобой происходит, но… Хакс замолк — видимо, подбирал слова. Бен ждал, против воли сжимая руки в кулаки. — Ты уверен, что не сорвешься, как утром? — наконец тихо закончил Хакс. «Нет», — был бы честный ответ. Но ему об этом знать было необязательно. Бен постарается, чтобы ситуация не повторилась. В этот раз он будет готов. Бен кивнул. Хакс вновь стрельнул взглядом по сторонам и быстро сжал его руку, тут же выпуская. Видимо, догадывался, что действует на него успокаивающе. — Сенатор Хакс, — сухо кивнула им секретарь Леи Соло, как только они вошли. Бен старался дышать глубоко и ровно, пытаясь унять бушующую внутри тревогу. Взглядом обвел кабинет, выискивая возможную опасность, и открылся Силе. Не транслировать в нее собственные ощущения было сложно. — Я сообщу сенатору Соло о вашем прибытии. Когда он почувствовал в Силе то знакомое с детства, от чего закрывался уже давно, дыхание сбилось. Он моргнул, отгоняя воспоминания, сжал и разжал пальцы. «Она убийца», — напомнил себе Бен. Если бы от этого стало легче. Секретарь исчезла за дверью и вернулась практически сразу. Во всем ее виде чувствовалась недоброжелательность, и Бен на секунду подумал: не с ее ли стороны ждать опасности? Но это было бы слишком глупо. — Сенатор готова вас принять, — сообщила она. — Проходите. — Спасибо, Грир, — с вежливой доброжелательностью улыбнулся Хакс и шагнул к двери. Но прежде чем он вошел, Бен бесцеремонно схватил его за руку. Чувство тревоги становилось все сильнее, и он должен был войти первым. Во избежание «недоразумения, повлекшего за собой летальный исход», как это описали бы в голонете. — Стой… те, — глухо произнес он, на мгновение забывшись. Хакс послушно замер. Бен обошел его — и застыл перед дверью. Он должен был войти, но сделать это казалось невероятно сложным. Его сковал страх, от которого все мышцы свело судорогой. Сейчас Бен увидит ее. «Сила, помоги». Но помогла не Сила. На плечо уверенно легла рука, сжала его, и Бен понял, что может двигаться. Поддержка от Хакса оказалась как всегда вовремя. Бен дернул и резко открыл дверь, тут же шагая внутрь. В Силе до этого было почти спокойно — но стоило ему войти, как его накрыло чужим удивлением и… радостью. Знакомой с детства, теплой и ласковой. Но если раньше она умиротворяла, то сейчас он почувствовал только глухую тоску, тесно переплетенную со злостью. Лея Соло смотрела на него по-матерински любяще, и слезы блестели у нее на глазах. — О, звезды, — негромко сказала она. — Бен. Тот на секунду зажмурился, пытаясь бороться с собой и захлестывающими его чувствами. Он не должен поддаваться. Ему нужно держаться. Он не позволит себя обмануть. — Заходите, сенатор, — позвал он хриплым голосом. Отступил в сторону, пропуская Хакса и неотрывно следя за Леей Соло. Выражение ее лица тут же изменилось, и показалось, что в кабинете сразу стало на несколько градусов холоднее. — Рад видеть вас, Лея, — мягко произнес Хакс. — Вы хотели со мной встретиться. — Присаживайтесь, — холодно ответила она. Хакс опустился в одно из кресел, но Бен садиться не стал, а встал за его спиной, ясно давая понять, что Хакс — под его защитой. Эмоции в какой-то момент выключило — слишком много их было, слишком сильными они оказались. Он больше ничего не чувствовал — ни страха, ни тоски, ни беспокойства. Вместо этого Бен знал только одно: он не позволит Лее Соло привести свои планы в исполнение. — Садись, Бен, — попросила она. Тот не стал отвечать — лишь дернул подбородком, глядя на нее в упор. Когда их взгляды встретились, глаза Леи Соло расширились в понимании. — Что вы наговорили моему сыну, Хакс? — спросила она. Ее голос едва не дрожал от гнева. — Простите? — удивленно проговорил Хакс. Она делала вид, что не имеет никакого отношения к покушениям. Старательно притворялась, чтобы ее никто не заподозрил. Пыталась переключить его гнев на Хакса — и совершила ошибку. — Он рассказывал о тебе только хорошее, — глухо проговорил Бен, чувствуя, как стена пустоты идет трещинами, через которые рвался гнев. — Он уважает тебя. Восхищается тобой. Убийцей, которая уже трижды пыталась отправить его в могилу. Хакс перевел на него взгляд, в котором ясно читалось ошеломление. — Это все… — начала Лея, но Бен ее перебил: — Я все знаю. Не лги мне. — Тебя обманули, — произнесла она. Ее голос дрожал, одновременно и мягкий, и разгневанный. — Я не имею никакого отношения к покушениям на сенатора Хакса. Не позволяй задурить себе голову, сынок. — Не смей. Называть меня. Так. — Дышать становилось все тяжелее из-за душащей ярости. — Не смей. Мне. Лгать. — Бен… — Замолчи! Волны злости накатывали алым маревом, и казалось, что еще чуть-чуть — и он сорвется окончательно. Бену хотелось разметать этот кабинет, разрушить все, до чего сможет дотянуться. Ему хотелось сделать Лее Соло больно, чтобы она почувствовала на себе, что значит быть под угрозой смерти. — Бен, — подал голос Хакс. — Успокойся. Но его уже было не остановить. — Ты можешь думать, что спрятала следы, — с тихой угрозой проговорил Бен, делая шаг к столу. — Ты можешь считать, что тебя никто не раскроет. Но я добьюсь, чтобы ты ответила за все. — Я ничего не сделала, — устало произнесла Лея Соло. — Ты ничего не сможешь доказать. Так говорят те, кто уверен в своей безнаказанности. Бен уперся ладонями в ее стол и наклонился, глядя ей в глаза: — Если будет еще хоть одно покушение, — сказал он, — я сделаю все, чтобы остаток твоей жизни прошел в мучениях. Она смотрела на него, и в ее глазах читалась боль. Бен не верил ей — это всего лишь очередная ложь, которой она хотела заморочить ему голову. Еще немного — и он взорвется. На его пояс легли ладони, настойчиво потянули его назад. «Хакс», — понял Бен. Хакс пытался не дать ему натворить глупостей. Бен поддался ему: сделал шаг назад, другой. Выпрямился, хотя на плечи давило чем-то неподъемным, сжал руки в кулаки. Почувствовал прикосновение ладони к щеке — Хакс отвел прядь волос от его лица и шепнул на ухо: — Тише, Бен. Все в порядке. «Не в порядке!», — хотелось крикнуть ему. Как Хакс мог быть таким спокойным и сдержанным, зная, что Лея Соло пыталась его убить? Как ему хватало духу лишать Бена возможности хотя бы запугать ее? — Примите мои извинения, Лея, — произнес Хакс, переместив руки ему на плечи. — Нам лучше уйти. — Я узнаю, что ты сделал с моим сыном, — спокойно ответила она, — и заставлю тебя заплатить за это. Как она смела ему угрожать? Но прежде чем Бен успел сделать или сказать хоть что-то, Хакс буквально вытолкнул его из кабинета, и, не прощаясь с секретарем, силой потащил на выход. Глаза застилала белая пелена ярости, которую нужно было выплеснуть. И плевать, где они находились. Плевать, кто мог это увидеть. Хакс крепко держал его руку, решительно утягивая в один из узких безлюдных коридоров. Бен силился сдержаться, но гнев рвался наружу, не оставлял ему выбора. Почти ничего не видя перед собой, он почувствовал, как Хакс толкнул его к стене, прижал к ней, не давая пошевелиться, и взял его лицо в ладони. — Бен, успокойся, — в его голосе сквозила паника — впервые за все время, что они были вместе. — Хватит. Дыши, читай свою мантру, делай что хочешь, только успокойся. — Отпусти меня, — глухо проговорил Бен, чувствуя, что еще немного — и он просто отбросит Хакса. Вместо того, чтобы послушаться, тот отчаянно впился в его губы. Он хотел утихомирить Бена и перевести его ярость в иное русло, тот это понимал. Но гнев искал иного выхода, перекрывал разум, забирал контроль. Бен оттолкнул Хакса и дрожащей рукой достал и активировал световой меч. Во вспышке голубого он увидел страх на лице Хакса, успел разглядеть в его глазах собственное исказившееся от злости лицо, но даже это его не отрезвило. Он шагнул вперед — глаза Хакса расширились в испуге — и резко развернулся. Плазменное лезвие пронзило стену легко, будто ее сделали из флимсипласта. Бен наносил рубящие удары по ней, выплескивая все, что чувствовал. Прошла вечность, прежде чем его разум хоть немного прояснился. Он выключил меч и ссутулился, тяжело дыша. Обернулся — Хакс вжимался в стену, глядя на него пораженно, и в его глазах читалась паника. Крифф. Что Бен натворил? Он медленно развернулся — ноги не слушались его. Сделал неуклюжий шаг, и Хакс дернулся. — Я… все, — сказал Бен, протягивая к нему руку. — Прости. Я не хотел… Я не собирался тебя… Прости. Хакс смотрел настороженно, будто ожидал удара в любой момент. — Прости, — тупо повторил Бен, не зная, что сказать. Губы Хакса на мгновение дернулись, будто он собирался улыбнуться. Бен коснулся пальцами его щеки, и тот все-таки подался ему навстречу. Что-то темное, пришедшее вместе с яростью, все еще билось в груди, медленно затихая. Бен шагнул ближе и крепко сжал Хакса в объятиях. Тьма внутри дала ему понять одну вещь совершенно точно. — Я никому не позволю отнять тебя у меня, — произнес он, озвучивая это знание. Он и правда никому не позволит. Ни Лее Соло. Ни даже себе.