Связь fear

- Нолофинвэ еще в Чертогах, а Турукано и Ириссэ выпустили тринадцать лет назад, как только закончилась война с Сауроном, - сообщила Артанис первым делом. А Финдекано даже не знал, что его брат был мертв. Хотя, увидев Ломиона в Чертогах, должен был догадаться. Они, оказывается, погибли одновременно, при захвате Гондолина войсками Врага. - Они поселились на Тол Эрессеа, хотя мой отец добыл им разрешение жить в Тирионе. Анайрэ к ним перебралась. Анайрэ! Финдекано еле сдержал порыв расцеловать кузину. Ну конечно же, у его мамы было красивое и благородное имя Анайрэ. Эх, Намо, перестраховщик! Если не вырезать воспоминания подчистую, то утраченные фрагменты можно восстановить. И стоило ли из-за пары забытых фактов прерывать лечение? Впрочем, не важно, как быстро исцелился бы Майтимо - ни ему, ни Финдекано никто не позволил бы возродиться до окончания войны в Эндорэ. - Аракано расстроился, что пропустил все самое интересное, и отправился в Средиземье, путешествовать. Мои тоже все возродились... - рассказывала Артанис, подливая кузену сладкого травяного настоя. - Старшие давно уже, а близнецы после победы. Возможно, Намо был прав. Мы в Средиземье отчаянно нуждались в любой помощи, но не хотела бы я снова потерять братьев одного за другим… - А фэанарионы? - не утерпел Финдекано. Артанис начала рассказ кратко, по делу, но вещала мучительно размеренно, неторопливо. Пока еще дойдет до Майтимо. Артанис напряглась, сощурилась и едва заметно поморщилась, словно случайно съела скользкую улитку, но слишком хорошо воспитана, чтобы плеваться. - Они тоже все тут. Кроме второго, тот не погибал и остался в Эндорэ. А вообще сейчас, после войны, многие возвращаются на Аман: кого из Мандоса выпускают, кто, как я с Кирданом и Элрондом, на корабле. Так что все активно строимся и расширяемся. - А Эрейнион, он в Тирионе? Ты собиралась с ним встретиться, - напомнил Финдекано. - Нет, он правит нолдор и синдар на Тол Эрессеа. Да я наверно, не поеду, через тебя передам письмо. Знаешь, дорогой Финьо, не представляешь как вовремя ты вернулся! - оживилась вдруг Артанис. - Я обожаю твоего сына, Эрейнион доблестный воин и мудрый правитель, лучший, что был у нолдор, честно. Но он никак не может уяснить, что Элронд - в первую очередь муж моей дочери, а потом уже его друг и советник. - В первую очередь твой личный зять, а потом уже все остальное, - ухмыляясь, поддакнул Финдекано. - Я забочусь об Элронде! - возмутилась Артанис. - Если бы не я, его первый отпуск состоялся бы через четыре века, и то на три дня. Моей Келебриан приходилось мотаться к нему через пол Амана, а она не совсем здорова, ей нужен покой. Элронд так к ней рвался, скучал, но Эрейнион не пустил, мол, государственные дела, без тебя никак. Эрейнион и в детстве таким ревнивым собственником был? - Ну... да, - не стал врать Финдекано. Значит, Эрейнион и Артанис не поделили этого Элронда. Финдекано от души посочувствовал бедолаге: ему ли не знать, как упрям может быть сын, не желая ни на минуту отдавать другому кого-то важного для себя. Да и у Артанис характер не сахар. Хорошо еще, что они двое не в ссоре. - В Средиземье у Элронда было свое королевство, но если бы не военная необходимость, балрога с два Эрейнион бы его от себя отпустил. В общем, Финьо, отвлеки сына, помоги с делами, ты же сам был королем, разберетесь. А молодежь отдохнет... - Внуков тебе сделает, - с невинным видом поддел Финдекано. - Пока рано, Ирмо запрещает. Но у меня уже трое: два внука и внучка, - гордая бабушка приосанилась. - О, поздравляю! А у меня? - Финдекано вспомнил молодого нолдо рядом с Эрейнионом на гобелене. Артанис поглядела на него с сочувствием. - У тебя нет. Ты хотел, да? Эрейнион он... В общем, ты не должен осуждать его выбор. Пообещай, что не будешь... - она смутилась. - Ладно, сами разберетесь, Эрейнион большой мальчик. Эта неделя на окраине Лориена пролетела быстро. Финдекано заново приучал свое тело писать и делать другую тонкую работу. Тренировался вместе с Артанис сражаться на криво вырезанных деревянных мечах. Играл на лютне - поначалу выходило совсем кошмарно, потом пальцы начали более-менее слушаться. По крайней мере Артанис уверяла, что ей очень нравится. - Удивительно, - качала она головой. - Я не раз слышала мнения, будто наш мир измельчал, и не всегда соглашалась. Я видела, как эпохи сменяли друг друга, и не сказала бы, что мир так сильно изменился. А теперь вижу, насколько. - М? - не понял Финдекано. - Прежде в Валиноре ты считался хорошим музыкантом, но не великим. А сейчас даже с непривычным телом играешь лучше, чем кто-либо из музыкантов Средиземья, - пояснила кузина. И прежде, чем Финдекано успел порадоваться похвале, она уточнила: - Ну, кроме этого. Братоубийцы. "Ты принципиально не называешь фэанарионов по именам? А почему для меня исключение, я ведь тоже был в Альквалондэ!" - хотел было упрекнуть Финдекано, но сдержался. - Расскажи мне о них, - мягко попросил он вместо этого. Артанис явно злилась на кузенов из Первого Дома, и Финдекано думал, что она только рада будет перемыть им кости. Но нет, она почему-то помрачнела и опустила взгляд. - Ох, Финьо, - вздохнула Артанис и печально покачала головой. - Дойду и до них. А пока наслаждайся неведением. Видит Эру, как я хотела бы не знать об их злодеяниях или хотя бы о том, что они мне родня. - И все же я хочу услышать, - Финдекано обязан выяснить, что произошло. Прежде, чем встретится с Майтимо и начнет задавать ему неприятные вопросы. Теперь между ними - наконец-то! - не стояла невыполнимая Клятва. Не хватало еще, чтобы встряли какие-то нелепые обиды и недопонимания. - Тебя что, эти больше всех интересуют? - Артанис не вспылила, но Финдекано ясно различил в ее голосе обиду и недоумение. - Ни моя жизнь, ни Эрейниона, ни судьба нолдор, а их отвратительные, ужасные... - Мне вся моя семья интересна, - примирительным тоном возразил Финдекано. - Я же ничего не знаю о ваших делах! - Называть их своей семьей после всего этого... - проворчала кузина, но повела плечом и продолжила неспешный рассказ. После победы над Врагом, Белерианд стал быстро разрушаться - то, о чем предупреждали Валар еще в дни Затмения Валинора. Жителям пришлось уходить на восток, за Эред Луин - в Средиземье. Артанис двинулась вглубь материка, а Кирдан с Эрейнионом, что неудивительно, выбрали побережье. Построили новую страну, Линдон, с портовой столицей, Серыми Гаванями. "Основание Митлонда", - вспомнил Финдекано. Значит, это было сразу после войны. Конечно, тот взрослый юноша не мог в это время быть сыном Эрейниона. Саурон - так теперь все звали Майрона, вычеркнув из истории достойное имя, - избежал суда Валар и затаился в Средиземье. Копил силы, а потом обманул осиротевшего Тьелпе и получил наполненные магией кольца. - О, Майтимо же предупреждал Тьелпе и Атаринкэ, что Майрон ищет талантливого кузнеца! - Да все его предупреждали, - вздохнула Артанис. - А уж мы с Эрейнионом сколько раз. Не послушал и погиб ужасной, мучительной смертью. В жестокости и вероломстве Саурон переплюнул даже фэанарионов. Финдекано вздрогнул, услышав такое сравнение. Но снова спрашивать о кузенах не стал - дождется, пока Артанис сама расскажет. А то еще решит, что ее дела его не интересуют, хотя это совсем не правда. Финдекано разрывался между желаниям узнать, что же случилось с Майтимо и другими кузенами и сочувствием кузине, пережившей множество невзгод. Артанис выглядела бесконечно усталой и какой-то потерянной. Словно не знала, где взять силы и цели для новой, мирной и беззаботной жизни. Ох, не только дочкины кот и яблони держали ее в Лориене. И теперь, когда она рассказывала о войнах, тревогах и потерях, Финдекано легко верил, что ей уже восемь тысяч лет. Рассказ о Второй Эпохе Солнца занял целый день. Война, помощь Нуменора и исчезновение острова эдайн. Последний Союз. И смерть короля Гил-Галада. - Эрейнион погиб в бою, не познав ужасов плена, - утешила Артанис. Финдекано помрачнел и стиснул пальцы. Вторая Эпоха была долгой, и Эрейнион успел немало повидать на свете. Но как же хотелось думать, что сыну не доведется умирать. Ирмо сказал, что Моринготто повержен - какие тогда еще могли быть беды, если единственную их причину удалось победить? Но как не требовалось Проклятье, чтобы нолдор стали предавать друг друга, так не требовался даже Мелькор, чтобы началась война. Мирная жизнь оказалась недозволительной роскошью - а они совсем не ценили ее в Амане. Эрейнион погиб и попал в Чертоги - но Фэантури ничего не сказали. Но теперь с сыном, по крайней мере, все должно быть в порядке. О Третьей Эпохе Артанис поведала быстрее. Финдекано не знал почти никого из ее участников, и вопросы задавал редко. А сама Артанис теперь в рассказе больше внимания уделяла своим семейным делам, чем политике. Финдекано даже сначала показалось, что новую войну с Сауроном затеял Элронд. Тот, как оказалось, был потомком Тингола, и у него же научился решать семейные проблемы. Когда его дочь, единственная внучка Артанис, прекрасная как вечерняя звезда, заявила, что хочет замуж за атана, Элронд ответил будущему зятю в духе своего предка. Мол, сначала победи могущественного врага и стань королем, а потом уже поговорим. - Да нет же, Элессар и так был наследником трона Гондора, а Саурон уже начал собирать силы, только мы не знали, что это именно он. Элронд не хотел отдавать дочь за смертного, но он не потребовал бы чего-то безумного, - вступилась за зятя заботливая теща. Закончила она свой рассказ на хоббитах, которые тоже приплыли в Валинор и пока поселились на Тол Эрессеа. Третья Эпоха звучала... как хорошая сказка со счастливым концом. Своей болью и переживаниями Артанис делиться не пожелала - наверно, воспоминания были еще слишком свежи. - Не хочу я быть той, кто расскажет тебе о конце Первой Эпохи, - нахмурилась Артанис. - Но спихнуть эту обязанность на Эрейниона было бы жестоко. И несправедливо: это наши с тобой кузены, нам и разделять горечь родства с преступниками. Она умолкла и залпом выпила полстакана сладкого настоя, словно эта самая горечь родства опаляла ей рот. - Артанис, - Финдекано начал резче, чем планировал, но ему уже порядком надоели эти стенания и никакой информации. - Позволь напомнить тебе, что я сражался в Альквалондэ. Меня не напугаешь рассказом о преступлениях. Артанис ответила ему грустным взглядом. - Так слушай же, кузен. Финдекано и сам чувствовал, что там, в не увиденном им конце Первой Эпохи, еще было что-то, помимо помощи Валар и победоносной войны. Но что могло заставить такого сильного нолдо как Майтимо отчаянно желать себе гибели и упрямо стремиться к ней? Ирмо сказал, что его погубила Клятва. Но фэанарионы же исполнили ее, забрали у побежденного Врага Сильмариллы! - Я помню, что много раз упрекала тебя за дружбу с Тьелкормо, - повинилась Артанис. – Но, похоже, именно благодаря тебе он еще старался изображать из себя более-менее приличного эльда. Без тебя он... - кузина запнулась, подирая слова, а потом, решившись, выпалила: - Его прозвали Келегорм Жестокий. Он повел Первый Дом в Дориат, за Сильмариллом. Сильмарилл был в Дориате, точно же. Принцесса Лютиэн все-таки добыла один из Камней - а Финдекано и позабыл об этом. Тьелко повел Первый Дом... Финдекано чуть было не ляпнул "на переговоры?", но по мрачному лицу Артанис понял, что если переговоры и были, ими дело не кончилось. - Была битва? - выдавил он. - Да, - безжалостно подтвердила Артанис. - Завеса к тому времени уже развеялась, и они прошли в Менегрот. Я видела Тьелкормо в бою. Он убивал... и наслаждался этим. - Ему было плохо и одиноко! - воскликнул Финдекано. Он хотел было добавить, что, причиняя боль другим, Тьелко хотел забыть о своей собственной. Это его не оправдывает, но делает поступки понятнее. Но под разъяренным взглядом Артанис Финдекано осекся. - Да ты выслушай сначала! - прошипела она, но рассказ не продолжила. Уставилась на свои пальцы и задышала глубже, чтобы успокоиться. - Вот что он прятал за аваниром Чертогах, - задумчиво произнес Финдекано. Та битва, которую он успел увидеть в разуме друга: это было Альквалондэ или Менегрот? - Хочешь сказать, что он стыдился? - не поверив, фыркнула Артанис. - Ты ненавидишь его? - прямо спросил он. - О, назгуловы побрякушки, Финдекано Нолофинвион! Не защищай Тьелкормо при мне, ладно?! - взорвалась Артанис. - Он пришел разорять мой дом, он был зачинщиком этого нападения. Я пыталась образумить его, а он швырнул меня в стену и молча пошел убивать моих друзей. Никогда в жизни не чувствовала себя такой жалкой и бесполезной! Финдекано взял ее за руку, но Артанис, казалось, даже не заметила этого. - Прошло слишком много веков, чтобы говорить о ненависти. Но я не забыла и не простила его. Я не понимаю, как Ириссэ может... - Артанис скривилась от омерзения, - прикасаться к нему. - О, они помирились? - обрадовался Финдекано. - Я так рад за нее. - Бедняга Ириссэ, как ей не везет с мужчинами. Радоваться за нее можно, только если сравнивать Тьелко с ее убийцей Эолом, - пробурчала Артанис. - Я догадывалась, что ты простишь своего дружка, когда узнаешь. Но... Великие Валар, а твоя смерть, Финьо! - Меня убили валараукар, - отрезал Финдекано. Когда мало что помнишь, надо вести себя как можно уверенней. - Но если бы фэанарионы не подставили тебя, ты не оказался бы в окружении, - парировала Артанис. Финдекано молчал почти минуту, пытаясь вспомнить еще хоть что-нибудь о той битве. Вопрос "А что пишут о моей смерти официальные хроники" - вызовет подозрения, или такое любопытство естественно? - Там я сам был виноват, - выдавил он наконец. Ощущение, что бесконечно провинился перед отцом за народ и Хитлум, не покидало его в Чертогах в первое время. – А, покинув тело, я видел, как Тьелко почувствовал и оплакивал мою смерть. - Хочешь, чтобы я пожалела его? - возмутилась Артанис. - Ни жалеть, ни защищать Тьелко не будем. Договорились, - вставил Финдекано. Артанис закатила глаза, но кивнула. - Значит, Первый Дом напал на Менегрот и отобрал Сильмарилл? Артанис покачала головой. - Камень унесли беженцы. И увели Эльвинг, маленькую внучку Тингола - единственную из королевской семьи, кто уцелел в битве. Кузина рассказала, что после Дориата и гибели трех братьев - Тьелко, Карнистира и Атаринкэ, - Майтимо на время затаился на Амон Эреб. Эта крепость была единственной у Первого Дома к тому времени. А через несколько лет напал на Гавани Сириона - город выживших жителей Гондолина и Менегрота. Именно там хранила Сильмарилл внучка Лютиэн. Финдекано слушал, опустив голову. Он не знал, что сказать, но Артанис и не ждала от него праведного гнева. Может быть, каким-то внутренним чутьем, способным даже прозревать будущее, понимала, что его сердце разрывалось от жалости к кузенам. К веселым и добрым Амбаруссар, которые, казалось, никогда в жизни не желали зла никому, кроме Моринготто. К Макалаурэ, менестрелю, воспринимающему мир и чужие чувства тоньше, чем все остальные. Каково было им всем снова и снова обагрять руки в крови эльдар? А Майтимо... Он старший, он отвечал за своих братьев, вел их в битву, даже если на нападении больше настаивал Тьелко или близнецы. Финдекано уже видел, какую цену заплатил Майтимо за свои решения. В ту битву Майтимо потерял - погубил, - близнецов, но так и не добыл Сильмарилл. Финдекано пришлось попросить Артанис о перерыве, чтобы успокоиться. Может быть, в Чертогах, питая Майтимо своей fea, Финдекано получал и что-то в ответ, по крайней мере на поздних этапах лечения. Потому что сейчас ему казалось, что он точно знает, как сильно страдал от вины и отчаяния Майтимо. Погибли сотни эльдар от его меча, и все напрасно. И Майтимо знал, что если придется снова проливать кровь, он это сделает. Как же он выдержал все это? А Артанис - почему она ничего не сделала?! Наверняка ведь могла выкрасть, отнять проклятый Камень! Финдекано заставил себя проглотить несправедливый упрек. Синдар ее бы не простили, а спокойная жизнь и семейное счастье Артанис не менее важны, чем Клятва фэанарионов. - Гавани Сириона были самостоятельным городом, - продолжила Артанис назавтра. - Они признавали Эрейниона королем нолдор, но подчинялись собственной власти, Эльвинг, и Эарендилю, внуку Турукано. Эрейнион все равно считал себя ответственным за них, и примчался как только узнал о битве. Он проклинал сыновей Фэанаро и хотел мстить. Финдекано вздрогнул и поднял полный ужаса взгляд на кузину. - Нет, Кирдан смог его успокоить, - заверила Артанис. - Но если бы мы тогда знали, что Элронд и Элрос, сыновья Эльвинг и Эарендиля, в плену у фэанарионов, была бы новая битва. - Эрейнион и Майтимо до сих пор враждуют? - Финдекано понял, к чему Артанис клонит. - Даже после возрождения? - Как ты представляешь себе вражду нолдорана и бесправного изгнанника? Эрейнион запретил всем фэанарионам, кто участвовал в резне в гаванях Сириона, появляться на Тол-Эрессеа. Те и не спорили, убрались в свой Форменос. На Тол Эрессеа только Тьелкормо, но он из-за Ириссэ, она не хочет расставаться с матерью. Макалаурэ живет в Эндорэ под чужим именем. Я просто предупреждаю тебя, чтобы ты не стал при Эрейнионе защищать убийц и жалеть их. Финдекано открыл рот, чтобы возразить, но тут же захлопнул его. Какой смысл лгать, будто жалеет всех участников резни? Всех, кто погиб или потерял любимых. Бывших жителей Дориата и Гондолина он не знал ни по имени, ни в лицо, вот они и были для него некой безликой безымянной толпой. Убивать их - ужасное преступление, но... Это же их он встретил, когда убегал от майар вместе с Карнистиром? Нет, то были погибшие во время битвы в Дориате. Но, в любом случае, хоть эти fear и были растеряны и напуганы, никто из них не пострадал так сильно, как сами фэанарионы. Как Тьелко, Карнистир и, уж тем более, Майтимо. Но примут ли эти доводы Артанис и Эрейнион? И вправе ли Финдекано трепаться о том, что было с fear кузенов? - Я понял, Артанис. Спасибо за предупреждение. Значит, этот Элронд, зять Артанис и советник Эрейниона - потомок пострадавших в битвах за Сильмариллы. Да еще и сам вместе с братом побывал у фэанарионов в плену. Много веков прошло, но конфликт не сгладился, он слишком прочно укоренился в их семье. Майтимо много лет провел в плену, и Финдекано не верил, что тот стал бы жестоко обращаться с пленником. Тем более, с ребенком. Может быть, Элронд сгущает краски, описывая время у фэанарионов? Или наоборот, отмалчивается, потому что страдал на самом деле от разлуки с родителями, а все думают, что из-за Майтимо? Из-за Маэдроса-братоубийцы, как назвала его Ниэнна, наверняка вслед за вернувшимися на Аман эльдар. Но с другой стороны, именно Майтимо разлучил парня с родителями - и Элронд имеет право ненавидеть и призывать к тому же свою новую семью. Финдекано еще не придумал, как помирить родных, но начнет он, несомненно, с Элронда. Именно его, пострадавшего, любят и Эрейнион, и Артанис, значит, он и есть ключ к решению проблемы. Если король нолдор и Леди галадрим простят родных, то и простому народу будет проще дать фэанарионам новый шанс. Итак, Элронд. Сын Эльвинг, внучки Лютиэн и Эарендиля, внука Турукано. Артанис с дочкой и Эрейнион хотят Элронда в единоличное пользование, но придется им потесниться и уступить долю Финдекано. Он на правах родственника подружится с ним. А дальше... - Милый мой Астальдо. У тебя на лице яркими тенгвами написано, что понял ты совсем не то, что нужно, - вздохнула Артанис, но не стала переубеждать. Мудрая женщина. За неделю Финдекано восполнил немало пробелов в воспоминаниях и разобрался в основных вехах истории последующих эпох. Разобрался, что случилось во время битвы, ставшей для него последней. Странно, что Артанис продолжала винить фэанарионов в гибели Финдекано, если знала, что тех предали союзники-эдайн. К Турукано, также бросившему хитлумцев в битве, у нее претензий почему-то не было. Но переубедить упрямую кузину не вышло. Затем Финдекано тепло попрощался с Артанис, пообещал стребовать с сына продление отпуска Элронда и направился на северо-восток. Встречные эльдар подсказали ему короткую дорогу через горы до Эльдамарской бухты. В пути он раздумывал над словами Артанис. Снова в их семействе нет мира и лада. Только на этот раз король нолдор - не примиритель, а одна из рассорившихся сторон. Фэанарионы почти все в Форменосе, наверняка и их верные с ними. Так неприязнь к ним только вырастет! Эльдар не увидят, насколько те изменились без разрушительной Клятвы, а значит, будут выдумывать себе все худшие страхи. Как только закончилась война в Средиземье, Намо выпустил нолдор из Чертогов. Всего на тринадцать лет он задержал Финдекано - это не срок для лечения, это наверняка была месть. Подленькая, мелочная. А какие последствия! Будь он рядом, ни за что не позволил бы сыну изгонять родных - нолдоран там Эрейнион или не нолдоран! Главный город Тол-Эрессеа - Кортирион, - стоял на возвышенности. Финдекано еще на берегу Эльдамарской бухты увидел белые башни с сине-серебряными знаменами. Сердце заколотилось в груди: он скоро увидит сына! Финдекано потянулся к Эрейниону в осанвэ, но отклика не услышал. Столько веков прошло... Разом навалились сомнения: а с чего он вообще так уверен, что сын обрадуется ему? Финдекано отправил его в Фалас, а потом погиб - бросил его. Ведь именно так Эрейнион воспринимал смерть Нолофинвэ. И нужен ли сыну отец, обагривший руки в Альквалондэ? Особенно теперь, когда Эрейнион собственными глазами увидел последствия братоубийственной битвы. Да и вообще, Эрейнион привык быть самостоятельным, а тут отец. А уж когда Финдекано призовет его мириться с давними недругами... - Да это же король Фингон! - воскликнул кто-то слева. Финдекано повернулся: трое рыбаков возились с лодкой, а один изумленно пялился на него и радостно махал рукой. Видимо, кто-то из бывших хитлумских синдар. Финдекано кивнул в ответ, спешился и поприветствовал рыбаков. - Добросите? - указал он на Тол-Эрессеа. Рыбаки не отказали, и даже пообещали отправить его коня в Тирион. Но в лодке работали веслами молча, и тишина казалась тяжелой, неловкой. Финдекано тоже не знал, что сказать. Обычно путники спрашивают о новостях, но в устах проспавшего шесть тысячелетий такой вопрос нелеп. - И... И кто у нас теперь королем будет? - пряча глаза, выдавил тот рыбак, который первым его узнал. - А чем вас Эрейнион не устраивает? - возмутился Финдекано, прежде чем понял подоплеку вопроса. Рыбаки наперебой принялись возражать и оправдываться, но Финдекано едва слышал их, занятый собственными мыслями. Конечно, Эрейнион их устраивал. Жители Тол-Эрессеа боялись, что, вернувшись, Финдекано по праву старшинства отберет корону у сына. И вместо любимого мудрого правителя, у них будет тот бездарный проигравший глупец, который меньше чем за два десятилетия погубил Хитлум и тысячи хитлумцев. Вряд ли Эрейнион будет опасаться, что Финдекано начнет борьбу за власть. А вот то, что он будет стыдиться такого отца - очень даже вероятно. Может, не следовало возвращаться в открытую? Но все равно ведь рано или поздно узнают... На берегу ему нашли другого коня, и Финдекано поспешил к Кортириону. Но чем меньше дней пути оставалось до города, тем сильнее становилось желание придержать коня. Эрейнион любил его - может, простил все, что Финдекано сотворил с их народом и домом. Но тогда не простил его смерти. Или наоборот. А назад поворачивать поздно: трусливое бегство Эрейнион тем более не простит. Еще одной битвы с валарауко Финдекано устрашился бы меньше, чем разговора с сыном! А когда добрался до дворца и услышал, что король в отъезде и вернется только поздно вечером, Финдекано едва сдержал неуместный вздох облегчения. - Да это же мой сухопутный друг! - воскликнул веселый голос. Финдекано расплылся в улыбке: Кирдан! Он повернулся, и тут же оказался в крепких объятьях. Уткнулся носом в заплетенную мелкими косичками бороду. Как же здорово, когда кто-то рад тебе! Особенно когда это - старина Кирдан, самый надежный квендо в Эндорэ, которому можно без страха доверить свое бесценное сокровище. Сам Кирдан, впрочем, считал иначе: - Ты простишь меня, друг мой Фингон? Не уберег ведь я нашего мальчика, - пробормотал он ему в макушку. - Обещал, а не сумел... Финдекано отстранился, чтобы заглянуть ему в глаза. Неужели Кирдан действительно ждет от него обвинений? Это же глупо! Но горькая и едкая вина за гибель близких никогда не была разумной. - Как бы ты уберег воина от битвы? - покачал головой Финдекано. - Спасибо, что заботишься о моем сыне. Кирдан заметно расслабился от его слов и повеселел. Потащил его куда-то по переходам дворца. Через пару поворотов они оказались на месте, и Финдекано не успел толком разглядеть убранство. - У тебя кабинет? - удивился Финдекано, осознав, кто хозяин этого помещения. Прежде правитель фалатрим предпочитал палубы, сады, диваны, беседки. Что угодно, но только не скучную и строгую обстановку кабинетов. - Годы не пощадили тебя, Кирдан. Тот расхохотался уютно и беспечно - совсем как тот тэлеро, к которому Финдекано привык в Фаласе. - Пока Элронд в отпуске, у Эрейниона гора работы, - пожаловался тот. - Даже старого моряка за строительные проекты усадил, представляешь? Скорее бы Элронд вернулся. А то старый Кирдан свихнется, пока он там наслаждается очередным медовым месяцем! Да Элронд тут нарасхват! Интересно, знает ли Артанис, кто, помимо Эрейниона, жаждет использовать ее любимого зятя? - Но имеет же эльда право провести время с возлюбленной, - вступился за Элронда Финдекано. Ему нужен отдохнувший, подобревший и благодарный за продление отпуска Элронд, так что надо постараться. - А мы с Эрейнионом, значит, не имеем! - искренне возмутился Кирдан. - Нас можно работой заваливать! С этими словами он небрежно или даже, как почему-то показалось Финдекано, нервно и суетливо, спихнул в кучу все листы, свертки и шитые книги на столе. Кирдан повертел головой, выискивая, куда бы кинуть все это, и ни нашел варианта лучше, чем пол. Финдекано еле успел подхватить разваливающуюся стопку и по частям рассовать по полкам. Артанис говорила, как важна стройка в переполненном Кортирионе – значит, Эрейнион не обрадуется, если чертежи пострадают. А Кирдан тем временем водрузил на стол бутыль из темного стекла. - Из Имладриса. Виноград, слива и чистейшая магия воды в равных долях, - провозгласил он. - Один глоток, и молодеешь на тысячу лет. Финдекано устроился в кресле, взял бокал и вспомнил, о чем хотел спросить. - И кстати о возлюбленных. Артанис сказала, что у Эрейниона есть пара, но я так понял они не женаты. Ты ведь знаешь, кто у него? - Знаю, - выдохнул Кирдан. Прозвучало как-то... смиренно и обреченно. Не одобряет выбор Эрейниона? Артанис думала, что и Финдекано не одобрит. Он не обратил особого внимания на ее слова, слишком много было новостей. А сейчас встревожился. Но это же не может быть смертная дева, она давно умерла бы от старости! А больше неподходящих вариантов в голову не приходило. Дева с несносным характером? Или - о ужас, ужас, - из Первого Дома? - И? - поторопил Финдекано, потому что Кирдан не продолжал, а старательно делал вид, что любуется игрой света в бокале. - Понимаешь ли, друг мой Фингон... - Кирдан опять замолчал и перевел взгляд ему в лицо. Смотрел хмуро, пристально и выжидающе, как будто Финдекано должен сейчас сам без слов догадаться и назвать имя. И какое же, интересно? То есть, это кто-то, кого он знал? Финдекано перебирал в разуме подружек сына, но Эрейнион никогда не выделял кого-то одну. Или это все его дырявая память виновата? Было еще одно подозрение, но... Кирдан медленно кивнул, будто угадал его мысли. - Кирдан! - взвыл Финдекано. - Ты... Как ты мог! Он же так юн! - Ему три тысячи, Фингон, - сухо напомнил тот. - По числу прожитых лет Эрейнион старше тебя. - А сколько ему было, когда... - Финдекано понял, что кричит, и заставил себя сбавить тон. Не хватало еще, чтобы весь дворец был в курсе. - Когда ты... - Четыреста, - отчеканил Кирдан. - Эрейниону было четыреста, когда я ему признался. И полторы тысячи, когда он перестал считать любовь двух мужчин искажением, достойным злодея-Маэдроса. Финдекано поджал губы. Что же это он - искаженец, по мнению сына? А Майтимо за что досталось, он вообще сторонился любого упоминания таких отношений. Он вздохнул, невольно сочувствуя Кирдану. Ему ли не знать, каково это - быть отвергнутым. Когда любимый не просто выбирает другого, а питает отвращение к самой мысли о связи с тобой. А вот чего ему узнать не довелось - и хвала Валар, - так это многовекового одиночества. Когда тысячелетиями ждешь встречи с тем единственным, потом надеешься на взаимность, а в итоге смерть отнимает его у тебя. Упрекать Кирдана после такого у Финдекано язык не повернулся. Он отпил вина и тихо пробурчал куда-то в бокал: - Я внуков хотел. Прозвучало глупо и недостойно, но Финдекано еще не совсем остыл и не стал брать слова обратно. - Прости, - развел руками Кирдан. Несколько минут они молча цедили вино, думая каждый о своем. Артанис думала, что он не одобрит - он и не одобрял. Но, конечно, Эрейниону незачем это знать. Финдекано бросил быстрый взгляд на Кирдана. Он считал этого квендо кем-то вроде своего второго отца, а тот теперь стал практически его зятем - и как теперь к нему относиться? - Я не отдал Эрейниону твое письмо, - оторвал его от мыслей голос Кирдана. - М? - Финдекано приподнял бровь. - Эрейнион очень тяжело воспринял твою гибель. Винил в ней буквально всех, ото всех отгородился, - Кирдан рассказывал виновато, оправдывался. - Я боялся сделать хуже и, прости, решил прочитать сначала сам. И подумал, что такая весть... В общем, что лучше ему этого пока не знать. Я собирался подождать, пока Эрейнион придет в себя, но потом случился Дориат, и все это потеряло смысл. - О, - только и смог выдавить Финдекано. - А само письмо ты сохранил? - Нет, я на всякий случай его уничтожил. Так что можешь быть уверен, от меня никто ничего не узнает. Я... Я же правильно поступил? Финдекано торопливо рылся в памяти. Похоже, это было что-то важное, но как узнать, не признаваясь в проблемах с воспоминаниями?! А признаваться опасно, и не только потому, что кто-то может воспользоваться этим знанием и убедить Финдекано в том, чего на самом деле не было. Страшно другое: что кто-то из близких пойдет к Фэантури выяснять, почему так плохо лечили - и докопается до правды. И кого объявят виноватым? Эрейнион-то уж точно сомневаться не будет, и никакие хитрости с Элрондом не помогут примирить его с Майтимо. Нет, о провалах в памяти нужно молчать. Письмо Кирдан уничтожил, да и вряд ли оно пережило бы столько тысячелетий. Но Кирдан считает, что оно Эрейниону вредно, а кто сейчас лучше знает Эрейниона, чем он. Значит, это и к лучшему, что письма больше нет, и никто не раскроет его секрета. - Да. Ты все сделал правильно, - ответил Финдекано как можно непринужденнее. Торопливых шагов за дверью он не узнал, да и рано было королю возвращаться из своей поездки. Но сердце пропустило в груди удар, и Финдекано встал с кресла, отставив в сторону бокал. Разглядеть своего мальчика он не успел. Черно-синяя молния ворвалась в кабинет. Сильные руки стиснули Финдекано в объятьях - крепко, до невозможности дышать. Оторвали от пола. - Выражение "носить короля Фингона" обретает новый смысл, - хохотнул за спиной Кирдан. - Adar! - прошептал Эрейнион Финдекано в висок. Его родной малыш.