***
— Эй… — Алиса осторожно ткнула меня в плечо. Сонно промычав, повернулась к подруге лицом. Сегодня ночью девушка захотела остаться у нас с ночевкой, так что мы по-праздничному разложили диван в гостиной и вдвоем завалились спать. Ну как по-праздничному… Кровать-то моя — хоть выжимай! — Ты спишь? — Уже нет, — фыркнув, приоткрываю один глаз. — Че хотела? — Ты точно не… — Я буду да, если вы продолжите делать то, что делаете в моем присутствии или оставляя следы. Либо буду сразу блевать, просто глядя на тебя. Это же… — Ладно-ладно, я поняла, — рассмеялась подруга, примирительно замахав руками. — Это уже и так пообещали. Но если серьезно… Столько лет вместе… Я должна была сказать тебе сразу. — О том, что твои синяки остаются на теле брата? Боже, да я б тогда еще сильнее избила тебя лопаткой в песочнице! — улыбнувшись, даю девушке легкий щелбан. Откуда-то сверху раздалось тихое «ой» и «прекратите там уже». — Но теперь мне придется быть поосторожнее с этим оболтусом. Ведь я не хочу навредить моей милой Ал, верно? — Я люблю тебя, Рэй, — тихо вздохнув, Алиса сжала меня в объятиях. — И я тебя, Ал.***
— Рэй… — так тепло и уютно. Словно кто-то очень близкий и родной обнимает меня со всей своей нежностью. Приятно. И даже сердце бьется как-то иначе. Это и есть любовь, да? — Хен, ты чего вдруг застыл? — Чонгук осторожно ткнул меня в бок. Я тряхнул головой и осмотрелся. Все ребята и стафф в замешательстве смотрели на меня, застывшего прямо в середине танца. — Отвлекся, извините, — улыбнувшись, прошу поставить музыку заново. И все снова по кругу… Только теперь вся усталость куда-то ушла, а ее место заняла приятная нега. В обеденный перерыв все разбрелись кто куда. Неожиданно Тэхен абсолютно молча взял меня за руку и повел в неизвестном направлении. Я хотел было спросить его, что тут происходит, но, видя мрачное лицо друга, промолчал. Кажется, случилось что-то серьезное. Парень привел меня в свою комнату и, осмотрев коридор, закрыл дверь на замок. Усадив на кровать, сел на стул напротив и уставился на меня. — И что это за молчаливый протест? — я попытался отшутиться, но Тэ все продолжал пилить меня взглядом. — Выкладывай уже. Я слушаю. — Ты с ней разговариваешь, да? — неожиданно спросил друг и указал на левое запястье. — Я видел, как там появлялась надпись. — Какая надпись? — удивленно приподняв брови, оглядел руку. Она была абсолютно чистой. — «Пьянь», — фыркнул Тэхен и слабо улыбнулся. Но лишь на мгновение. — Ты сказал ей? — Сказал что? — Свое имя. — Ну да, но… — А если она вдруг… — начал Тэ, но я прервал его. — Не вдруг. Боюсь, она вообще про нас не знает. Иностранка, понимаешь ли. Из Лондона. И пишет только на английском. — То есть, ты… — Нет, этого я ей не говорил. — Тогда ладно, — выдохнул парень и, наконец, расслабленно улыбнулся от уха до уха. — А то я уже переживать начал. — Но как ты надпись-то увидел? — пытаясь перебирать все моменты вчерашнего вечера, не мог вспомнить, когда я вообще снимал повязку. — Я же тебя до комнаты довел. Вот. Спать уложил. Кофту снял. Потом повязочку твою. А там… Вот это. Ну, думаю, все ясно с этим засранцем. А мне-то и не сказал! — А ты бы поверил? — Тэ покачал головой. — Вот и я бы нет. Кстати, а как твоя там? Больше не спотыкается? — Да нет, вроде, — парень приподнял штанины и оглядел свои колени. — Синяков стало поменьше. Да и я теперь стараюсь сильно не перенапрягаться. Особенно с тех пор, как она мне хорошего такого «леща» зарядила после очередной тренировки. Щека еще долго горела. — Тебя хотя бы не кусали… — Ась? — Да не-не, ничего.