Романтика, кровяка и... зомби?

Звук сирены неприятно резал по ушам ужасным, верещащим визгом. Вся комната была покрыта уютным полумраком, озаряясь всполохами красного цвета. Я резко подпрыгнул на кровати, скидывая с себя одеяло и руку Сосенки. Как он может спать при таком шуме? Сосна мило посапывал, его длинные реснички подрагивали и отбрасывали тени на пухлые розовые щёчки. Его грудь вздымалась и опускалась, а на красных губках играла лёгкая улыбка. Сам он был похож на маленького, прелестного ангелочка. Неужели такое чудо досталось такому психу, как мне? Вспомнив о серене, я невольно вздрогнул, а по спине прошел табун мурашек. Я потянулся за боксерами и штанами, нелепо надевая их на себя. В моем сонном мозгу промелькнула мысль о том, что это не учебная тревога. Отбросив её, я потянулся и неспеша встал с измятой кровати. Маленькими, шаркающими шагами, я побрёл к двери. Как только я открыл замок, на меня вылетел испуганный Майк. По вискам у него стекали капельки пота, вся одежда была испачкана брызгами крови, в руках он держал охотничий нож испачканный в бордовой жидкости. Я впустил его в комнату, запирая дверь. Майк упал на пол, на колени, закрывая лицо своими большими, шершавыми ладонями, тяжело вздыхая. —Что случилось? —Спросил я, поглядывая на, ворочавшегося в кровати, Сосенку. Он так мило морщит носик… —На нас напали, — ответил он из-под рук. —Кто напал? —Я подошёл к кровати и сел на краешек, рядом с Сосенкой, закутывая его, выглядывающее из одеяла, плечо. Карие глазки открылись, а их обладатель с любовью посмотрел на меня и протянул свою руку к моей щеке, поглаживая её. Я накрыл его руку своей и тягуче — нежно поцеловал ладошку, губы моего мальчика расплылись в такой родной улыбке. —Зомби.— тихо всхлипнул Майк с недоумением смотря на нас. Хорошо, что хоть сирена стихла и красный свет больше не режет глаза. Вдруг Сосенка вздрогнул и жутко покраснел закутываясь в одеяло. Блять, он же без одежды, да и я с голым торсом! — Майк, отвернись, и это не просьба! —Воскликнул я, со злостью смотря на мужчину. —Х…хорошо...—заикнувшись сказал он, отворачиваясь в сторону двери. Я быстро протягиваю Сосенке его одежду, притягивая к себе для поцелуя. Он отталкивает меня в грудь, но я прижимаю его к себе, накрывая его губы своими. Он что-то мычит. Глупый, но такой любимый. Я медленно отстранился от него, смотря в затуманеные лёгкой поволокой глаза. Мой мальчик мило улыбнулся и спросил своим до жути приятным голосом: —Теперь дашь мне одеться? —Он потянулся за одеждой, что лежала на краю кровати, своей изящной, женской рукой. —Конечно.—я целую его в последний раз и одеваю рубашку. Когда Сосенка одевал свой белый костюм, в дверь послышался такой громкий стук, словно кто-то пытался выломать дверь. Майк с громким визгом подбежал к нам. Я свёл брови на переносице и перевёл взгляд на дверь. Сосенка встал с кровати, подошёл к шкафу с оружием и вынул самое необходимое, то бишь всё. Мой мальчик кинул мне автомат и целую сумку с патронами. Я направил калаш на дверь в которой появились пробоины. Костлявые руки с обглоданной, отвисшей кожей и плотью. Длинные когти царапали дверь, делая новые щели и увеличивая старые. Я обнял Сосенку за талию. —Ну что, поиграем? —Сказал я, нажимая на курок.